Проклятый скиталец

— Старик — Решил я отвлечь уставшего от всей этой кутерьмы распорядителя. Тот, слегка оживился, медленно перевел на меня взгляд, на котором так и читалось: «Ну чего тебе?». На разговор он не был настроен, но мне еще жить как-то нужно, а потому я быстро вспомнил про «второе» счастье. Наглость то бишь. — Слушай, понимаю, тебе сейчас спать бы завалиться, а не на меня время тратить, но ты сам сказал: «Не рассчитанным никто не уйдет».

— Я такое говорил, да? — Выпрямившись, он цокнул языком, расправил плечи — Эх… Ну и хер с тобой. Все равно я тебе отложил. — Порыскав, у себя под столом, он выудил мешочек средних размеров. — На, держи свои честно нажитые.

— Благодарю. — Принимаю получку и тут же цепляю ее за пояс. — Старик, а о чем там Дюран говорил? Да и вообще, что он тут делал?

— Что делал, о чем говорит… Может тебе еще интересно зачем он срет? — Монотонно произнес Старик. Мд-а, видать сил совсем у человека не осталось, надо бы его в покое оставить.

—Понимаю, тогда не буду тебя более томить… — Я хотел было встать, но резко был остановлен.

— Обожди. Посиди-ка.

— А? — Уставился я на него с немым вопросом.

— Ты не обращай внимания на ворчливость, с этой толпой кто-угодно волком на луну завоет. У всех одна проблема, но выслушивать приходится каждого, а это... В общем, сам понимаешь. — Он помахал рукой будто отгоняя муху. А после как-то резко сменил тему. — Ну как тебе сегодняшнее представление?

— Представление?

— Ну а как это еще назвать? Наш доблестный комендант на пару с советником решили на струнах моих нервов, целую симфонию сыграть. Прям как на какой-нибудь сраной арфе! Будто до этого проблем мало было… Пить будешь?

— Ты ж сам с меня слово взял.

— О, вот это правильный настрой! Уважаемо. И раз так, то надеюсь тебя не затруднит мне просто так компанию составить, а то в одиночку нажираться, это уж совсем… Ну, заодно малость впечатлениями поделишься, а то я уже затрахался весь день одно и тоже слушать! И что самое хреновое, отвечать приходилось также — одними и теми же словами. — С этим Старик встал со своего седалища и, разминаясь, бодрым шагом направился в сторону выхода…

Вернулся тот минут через десять с небольшим бочонком наперевес и кружкой в руках. Быстро, почти не глядя, играючи, он вскрыл бочонок, зачерпнул бодрящий напиток и, садясь обратно, пригубил первую.

— Э-х-х… Давно хотел тот бочонок оприходовать, да руки все не доходили…

— А сегодня, значит, дошли-таки? — Спросил я со скепсисом, скрестив руки на груди.

— А то! Сам бы попробовал посидеть на моем месте, я б посмотрел, как ты тут повыпендривался бы.

— Да ладно, не начинай… — Посмеиваясь, ответил я.

— Так я и не начина, будет еще время, а пока хер с ним. Ну, рассказывай, как тебе сегодняшний денек?

— Интересно, чего же ты от меня ждешь? Я от работяг недалеко ушел, так что выслушивать по сотому разу одно и тоже как-то... Нерезонно, не находишь?

— Отчасти ты прав… Но в отличии от большинства, ты почему-то явился только в самую темень. Рассказывай, чего там ремесленники гутарят.

— Откуда ты…

— Ха, будто об этом так сложно догадаться. Где тебя еще могло носить, кроме как не в поисках нового места, неу девок же. К слову, как успехи?

— Твою ж... Да никак! Все до единого «погулять» отправили, не один даже проверить навыки не удосужился, а Борг вовсе слушать не стал, с порога в меня чем-то швырнул и нахер послал. И чем я только всем не угодил?

— Пхахах нда-а-а, я думал хоть кто-то да задумается, но не там то было значит. Не мудрено.

— Что значит «не мудрено»?! Какого это вообще должно быть «не мудрено»?! — Я ошарашенно взглянул на Старика. Тот тянул с ответом, специально сделал большой глоток, тем самым добив первую. После вытер бороду и, оглядев донце, зачерпнул вторую.

— А что оно может значить? «Не мудрено» оно и в степях Вельта «не мудрено». В этом городе черти что происходит, вот и тянется одно за другим. Считай, стольку народу без работы осталось, а узнали об этом все и сразу. Вот ремесленники и ждут, когда к ним люди хлынут, будут выбирать самых-самых, а потому тебя, необученного, неопытного и неотесанного, отослали куда подальше, чтоб умельца не профукать. Логика житейская, думал я и сам до этого дойдешь, но, с другой стороны, твой поступок тоже смысл какой-никакой да имеет, с чем черти не шутят, могло и повезти.

— Могло, да не сложилось.

— Ха, не сложилось у него… — Старик расслабившись откинулся на спинку кресла, попутно пригубив вторую. — Кались к кому потом пошел, не все же время по ремесленникам ходил?

— Ясен пень, с Саволлой свиделся, совета спрашивал.

— Тьфу, нашел у кого спрашивать! Этот прохиндей только и умеет, что языком молоть, как и все торгаши, впрочем. Вот чем тебе Ален не угодил? Да даже Янек и тот мозгов поболее имеет!

— Саволла мой товарищ! Не вижу ничего плохого в том, чтобы с друзьями советоваться. — Ответил я с невозмутимым видом.

— Тоже мне, друг! Видал я таких, ничего кроме собственной выгоды таких не волнует.

— Твое право так считать, но я другого мнения.

— Значится в упор видеть не желаешь. Такие как он…

— Ты меня прости Старик, но толку муслолить я этого не вижу, один хрен товарищ на рассвете отбывает вместе с караваном. — Старик от моих слов скривился, пробурчал что-то до боли напоминающее «Деловой тут, блять, нашелся», отхлебнул из кружки, а после резко изменился в лице.

— Постой-ка. Как ты сказал? С караваном на рассвете?

— Ну… Да, а что?

— Что за караван? Откуда прибыл? — В Стариковских глазах проскочил блеск. Он насторожился.

— Не знаю, с самими караванщиками не разговаривал… Но сам Саволла что-то говорил о городе Ренфор. Говорил у него там все на мази, и с местной гильдией он уже связался и прочее…

— Да срать на этого прыща! Ты уверен, что он говорил про Ренфор? Ты точно уверен?

— Старик, да что случилось то!?

— Потом объясню, лучше скажи конкретно, что за караван, каков состав, сколько телег?

— Да обычный караван с провизи… — И тут меня осенило. — Нет, вру. В составе было семь телег, но только четыре продовольственные, остальные три были полностью облечены в металл и были с виду больше. И вот еще что, сейчас только вспомнил, охраны было куда больше чем обычно.

Старик нахмурился. Он уставился в пустоту размышляя о чем-то своем, а я просто наблюдал за бабочкой, летающей около свечи, без какой-либо задней мысли. Волноваться и раздумывать, что это сейчас было, что за реакция, и о прочих интригах и расследованиях попросту не хотелось. Зачем? Денек и так выдался на редкость дерьмовым, чтобы еще догоняться тем, что меня и не касается. Ну а если коснется… Вот когда коснется будет, тогда и решение буду искать, а сейчас к черту.

— М-да, вести не шибко радужные.

— Вести как вести, мне по чем знать какие они. — Начал я огрызаться на попытку подразнить мое любопытное эго. Нет, серьезно, хватит с меня этого дерьмового дня с его сюрпризами.

— А я думал, ты на такие вещи только так ведешься, хе, ну хоть чему-то жизнь тебя учит. А коль так не хочешь о городе разговаривать, то давай о чем-то более позитивном. О работе, к примеру. — Вторая была успешно добита, и Старик потянулся за третьей полулитровой. И куда ему столько лезет?

— Нет, я бы и рад поговорить о чертовых рудниках, странном переезде рынка, реакции торговой гильдии и прочем, но денек не располагает. А о работе говорить... Ты вроде о позитивном поговорить хотел? Нет разве? — Скривив физиономию, положив локти на стол я оглядел пустую комнату. Ну как пустую, около стен стояло несколько стеллажей полностью забитые разными бумагами.

— Ну да, о нем самом, положительном. Ты дослушал бы для начала! Ну так вот, есть у меня для тебя работенка, оплачивается не шибко, но прожить можно, к тому же жилье в городе дадут…

— Я не ослышался? — Перевожу заинтересованный взгляд с пола на Старика.

— Смотрите-ка, как он в лице изменился, ха! Но да, ты не ослышался. Мне помощник нужен, с бумагами сидеть, документы разбирать, а чтецов, да еще и умеющих худо-бедно писать тут не сыщешь. Тебя то я еще с семи лет обучал, так что на мелкую письменность сгодишься, а там глядишь и подтянешь свои знания.

— А не шибко щедро?

— Оплата двадцать пять серебряных с жильем, и тридцать без жилья.

— Хм, вдвое ме… Постой, СЕРЕБРЯНЫХ!?

— Хе-хе, ты не обольщайся, казначей сказал обиход монет будет изменен, то бишь, вместо медяков, теперь серебром получать будем. Считай и цены резко завысят, ну и за налоги серебряными отдавать начнем.

— Но зачем?

— Хотят пыль в глаза пустить, но это не суть. Так что, согласен?

«Пыль в глаза пустить? Кому? Да хрен с ним, серебро уж точно в других городах ценится куда больше, хехе...»

— А остальные? — Резко в голове всплыло сегодняшнее утро.

— Остальных тоже не обидят. Дюран, мне сразу представил места и работы.

— Получается ты три дня с запасом брал?

— Да, с запасом. Чтобы работяги сами подыскали чего. Скажу честно, не всем по душе работенка придется, да и оплата тоже.

— Н-да, что же с этим местом твориться…

— Чтобы не творилось, это только начало. — Загадочно и мрачно заметил Старик.

— Караваны, обиход, рудники, теснение мелких… Убийство. — У Старика дернулся глаз — Слушай, ты ведь знаешь, что тут происходит, скажи Старик, к чему готовиться то?

— К такому не подготовишься, а сыпать своими догадками и советами — я только больше тебя запутаю. Так только хуже будет. Отпусти пока это, придет время, придет и выход.

— Тут, что называется, как скажешь. — Пожимаю плечами. «ПФ-Ф-Ф-Ф... Не очень-то и хотелось!!»

— Так ты мне не ответил, согласен или нет?

— Слишком щедро чтобы отказываться — отвечаю улыбаясь. А кто бы стал отказываться? И деньжат поднакоплю, и между делом науке обучаться смогу! Одни плюсы!

Кстати, это ж получается все мои накопления идут коту по хвост!?! Дерьмо…

Остаток времени, пока бочонок не показал свое дно, я провел в отвлеченных разговорах о прошлом, настоящем и о жизни в целом. Кстати, Старик малость опьянев разъяснил мне за что так не любит торгашей… Раз двадцать, а то и больше, и за что призренчески относится к Саволле в частности. Он предположил, что друг мой слегка приврал на счет всей обрисованной ранее «малины», и что в действительности этот мелкий прохиндей, осознав всю тщетность бытия, просто сбежал из города в качестве наемного батрака, надеясь, что такой дали как Ренфор, он сможет начать заново. Однако, по замечаниям самого Старика, как ни крути, верти, а из говна конфету не вылепишь.

Соглашаться не хотелось, но и отрицать некоторые моменты я не стал. Как любит твердить Ален, время покажет, а пока я могу лишь идти по ночному городу, глядя в усыпанное звездами небо…

«Красиво, однако. Пускай и изменчиво... Мда-а, хотел изменений — получил, теперь осталось только посмотреть к чему приведут перемены.»

IV Перемены: часть 2

Дни сменяли один другой. Как и было обещано, спустя три дня безработные снова стали работящими, а я занял пост «помощника при местном авторитете» или что-то в этом роде. К слову, в итоге я согласился на вариант с проживанием, и что могу сказать… Это был верный выбор. Жилплощадь, конечно, сократилась, но стала куда теплее, безопаснее, а главное в ней была нормальная кровать! Чего еще желать парню, жившему практически в грязи? Однако так повезло далеко не всем. Кончено, многие были недовольны новым занятием, ибо одно — это батрачить в шахтах и получать за это какие-никакие, но все же «деньги», а другое — также в поте лица батрачить на стройке за гроши. Да, такое вот было «назначение». Следом за отказом от «разработки» шахт, комендант решил «освежить» город. При этом оплату он поставил в районе сорока серебряных, что по отношению к увеличенным сборам и повышенным ценам позволяли сводить концы с концами, но не более того. Не смерившись с таким раскладом часть решила отдаться воле случая, заполняя трактиры, а позже и улицы. Иные решили попытать счастья в стане «стервятников», что в целом прибавило головной боли не только страже, но и лично Старику.

Так, что называется, шли дела. Я же тем временем помогал Алену с его ремонтом.

— Будь добр, подай соломы, Ален. — Попросил я старика. Вот уже третью неделю мы мало по малу приводили его хибарку в состояние «Более-менее. Под собственным весом точно не провалится.». Сейчас же осталось доложить соломенный настил и все, можно считать ремонт законченным, а долг исполненным.

— Ха, нужно было тебе в архитекторы идти, парнишка. — Он стоял немного поодаль от землянки, подавая мне необходимый «материал».

— С чего бы это? — Спросил я, обернувшись к нему.

— Да ты бы видел со стороны, как увлеченно занимаешься отстройкой жалкой землянки. Я сначала подумал, то детская забава была в твоих глазах, но сейчас вот гляжу — результат внушает!

— Скажешь еще! Тут руки прямые, да времени немного приложить — вот и весь секрет. Но с чего вдруг архитектор то? Почему не «просто плотник»?

— А так не мудрено ведь. Плотник он дело свое знает и делает. Делать может либо хорошо, либо плохо, но никогда лишнего при этом не скажет, не сделает и даже не подумает. А ты, кхе-кхе… — Пока старик откашливался, я доложил последний треклятый тюк. Честно признаться за три прошедшие недели мне это дело малость «приелось», хотя и получалось вполне сносно.

— Ты как?

— Нормально, сынок, кхе-кхе… Не вол… кхе-кхе… — Держась за свой посох, пошатываясь, Ален подошел к стенке. Опершись об нее рукой, он начал судорожно, сипло дышать.

Спрыгнув с невысокой крыши, я подошел к нему. В последнее время старичок сильно сдал, даже в сравнении с обычным своим видом. Тот еле ходил, постоянно кашлял, порой даже ему требовалось время на отдышку. Однако на все предложения помочь Ален всегда отвечал отказом.

— Слушай, давай сходим к Апотикариям, денег у меня немного, но думаю Старик…

— Нет… Не стоит. — Ален говорил с трудом, голос немного дрожал, а слова были едва слышимы.

— Прости, я не расслы…

— Я сказал нет. — Ответив жёстким тоном, Ален попытался выпрямиться. Да только не сложилось. Его пронял новый приступ кашля.

Я подошел поближе.

— Но… Почему?

Вдруг Ален припал на колено. Спохватившись, я подхватил его и помог присесть у стенки. Глаза его были впалыми, лицо бледным, у губ виднелась «свежая» кровь.

— …Как давно?

— Неделю… И с каждым днем все хуже.

— Тогда почему?

— Потому… Потому что это ничего не изменит. Ты не способен мне помочь. Я стар и мое время истекло кхе-кхе…