Мексиканский койот. Общий файл

Мама... Как же он по ней соскучился... Если Тони и Рори не вернутся, он останется в этих горах один, совсем один. И шансы на выживание болтаются где-то на уровне нуля.

Солнце закрыла тень, в нос уперлось что-то металлическое и холодное.

— Вставай, — приказал грубый голос. — И не вздумай орать.

Мигель осторожно разлепил глаза. Над ним стоял человек в камуфляже и тыкал в лицо дулом автомата.

Вспоминая все матерные слова, которые знал, Мигель осторожно сел. Трюк с криком тут не поможет — сейчас он мог только сипеть.

— Руки на виду держи! — прикрикнул солдат, заметив, что Мигель положил ладонь на камень. — И живее поднимайся, иначе пристрелю.

— А, значит, я вам живым нужен, — не удержался Мигель. Горло драло рыболовными крючками, но надо же было как-то тянуть время. — И как вам не стыдно, дяденька, тыкать этим вот стволом в безоружного мальчишку?

— Знаем мы, какой ты безоружный, — солдат зашел ему за спину и подтолкнул дулом вперед. — Топай. И не вздумай бежать. Хоть убивать тебя и не приказывали, ноги прострелю за нефиг делать.

— Не слишком оптимистичный прогноз.

— И молча!

Однако Мигель не успел пройти и нескольких шагов, как позади раздалось хрипение. Обернувшись, он увидел Тони, которой одной рукой держал Рори, а второй душил солдата. Впрочем, "душил" — неверное слово. Он просто сломал ему шею. Рори в этот момент любовался бабочкой, севшей на плечо брата, и ничего не видел.

Мигель тяжело осел на землю — ноги совершенно не держали. От облегчения, что Рори жив, что Тони спас его от смерти, от того, что он снова не один — все это настолько расслабило Мигеля, что он не хотел подниматься, а хотел упасть и проспать трое суток кряду.

И только знакомые голоса вывели его из состояния блаженного отдыха.

Корнелиус и Шон топали к ним, то и дело спотыкаясь о торчащие из земли камни, и негромко препирались. Первый тащил спортивную сумку, в которой что-то позвякивало, второй обвешался автоматами на манер Рэмбо и держал в каждой руке по гранате.

Забыв об усталости, Мигель вскочил и бросился к ним. Он не один! Больше не один!

Этой же ночью они покинули горы. Здесь больше нельзя было оставаться, и они двинулись на запад, к Синалоа. Вражеская территория, поймай их кто из местных картелей, и им пришлось бы несладко, но братья Финч как никто другой умели скрываться. Их пестрая компания, несомненно, привлекала бы внимание, но только не в туристическом центре. На попутках им пришлось добираться до Кульякана, а там уже, переодевшись в туристов, они могли спокойно гулять по улицам, не привлекая внимания. Правда, Мигель никак не мог взять в толк, каким образом никто не замечает Тони — эту скалу видно даже из Тихуаны! Еще и с кровавой полосой на лице... Зашить рану не было возможности, и теперь у него наверняка останется шрам.

— Как будто он об этом переживает, — пробормотал он. Голос понемногу возвращался, и Мигель мог уже разговаривать на приличной громкости.

Больше всего на свете ему хотелось сейчас связаться с отцом, но это было невозможно — по словам бабули, он находился за границей. Ей Мигель тоже опасался звонить — пусть тюрьма для нее и безопасное место, кто знает, какие птички сидят на проводах. Она с ума сойдет, когда узнает, что деревню обстреляли, но известить о том, что с ним все в порядке, пока никак не получалось.

Рори с громким хлюпом пил молочный коктейль, Корнелиус изучал количество пузырьков в газировке, а Шон поедал тако, не забывая стрелять глазами по сторонам. Тони развалился на стуле, который казался кукольным под его тушей, и лениво выкусывал сосиску из пятого по счету хот-дога. Мигель ерзал на стуле, пытаясь понять, следят за ними или нет, но вокруг было столько людей, что не выцепишь кого-то подозрительного при всем желании. Но и их сложно найти. Не зря Финчи решили спрятаться в курортном городе — тут всегда полно народу, везде рыщут военные и полиция.

— Что дальше? — нетерпеливо спросил Мигель. — Не можем же мы тут вечно оставаться. Бабуля выйдет еще нескоро, у нее был запасной план на этот счет?

— Никакого. — Шон покачал головой. — Но ты не бойся, Мигелито, мы тебя не оставим.

Тони оскалился и протянул Мигелю половину хот-дога. После того, как мальчик спас Рори, гигант проникся к нему особенной нежностью и при всяком удобном случае делился едой. Шон говорил, что это наивысшее проявление любви со стороны старшего брата.

— Я не сомневаюсь. — Мигель улыбнулся и осторожно взял хот-дог из лапищи Тони. — Но я не об этом. Я имею в виду, чем мы будем заниматься дальше? Лаборатория разрушена, бестолково бегать туда-сюда еще года три никакого резона. Да и деньги у нас так быстро закончатся.

— Пробирки не продам. — Корнелиус прижал к себе драгоценную сумку. В ту ночь он не взял никакого оружия, зато оборудования стащил мама не горюй. — Лучше голодать.

Мигель ухмыльнулся. Он уже знал, что предложить братьям, и был уверен, что они согласятся. Тони уж точно.

— Голодать не придется. У меня есть одна идея. — Он наклонился вперед, и четыре головы последовали его примеру. — Мы организуем собственный картель.

5

Мигельинский картель

— Ты валяешь дурака, Мигелито, — безапелляционно заявила Гертруда.

Мигель со скучающим видом отодвинул трубку от уха. Каждый раз бабуля говорила одно и то же, а потом заказывала еще пару десятков кило, забирая себе десять процентов.

— От моего дуракаваляния неплохая прибыль, не?

— Не спорю, но чистоганом его сложнее продать. Тем более таким чистоганом. Девяносто шесть процентов! Это же маленькая атомная бомба!

— Да, я передам Корнелиусу, что он гений. — Мигель включил громкую связь и растянулся на шезлонге, подставив спину солнцу. Надо ловить момент, пока еще не очень жарко. — Ты нашла нужного мне человека?

— Не так-то легко отыскать того, кто захочет связаться с разорившимся бизнесменом, Мигелито. Ты знаешь об этом не хуже меня, в нашем бизнесе те, кто сел в лужу, редко всплывают на поверхность.

— Именно поэтому я и попросил тебя, а не стал искать сам, у тебя больше контактов в этой сфере. Ну так что?

Бабуля немного помолчала, видимо, прикуривала сигарету, хотя каждый раз уверяла, что бросает.

— Жюстина Ферранд. Ведет дела через Португалию и...

— БАБУЛЬ! — возопил Мигель. Рори с перепугу плюхнулся с надувной утки в бассейн. — Я же просил — мужчину! Он не свяжется с женщиной после...

Он прикусил язык, но поздно. Гертруда уже поняла, что он имел в виду, поэтому Мигель быстро отключил громкую связь, зная, что бабулины крики и так будет слышно на все патио.

Следующие пять минут она орала, что Мигелю хватит заниматься чужими делами, тем более какого-то гринго , которого он видел раз в жизни. Мигель робко вставил, что с фамилией Перейра или Санторо он уж точно не гринго, но это распалило бабулю еще больше. Поэтому Мигель вздохнул, улегся поудобней и потягивал коктейль, обмахиваясь самоучителем китайского языка, пока Гертруда выпускала пар.

— Ладно! — рявкнула она напоследок. — Покопаю еще свои контакты, но это в последний раз!

— Спасибо, бабуль! — Мигель чмокнул трубку и, отбросив книжку, радостно прыгнул в бассейн, взметнув тучу брызг.

Тони, стоявший у бортика, вытер лицо, не переставая ухмыляться. После приключений в горах у него остался шрам, пересекающий левый угол рта, но больше никаких увечий никто из братьев Финч не получил. Почти четыре года они скрывались в Кульякане, сняли дом с большим патио и бассейном, и никто из наркокартелей даже не подумал искать их тут. Со временем все поутихло, и даже Гертруда смогла беспрепятственно выйти из тюрьмы и теперь снова рулила бизнесом, курсируя по всей Мексике и иногда пересекая границу со Штатами. Однажды — к вящему восторгу Мигеля — она даже привезла Игнасио. Отец и сын проболтали без остановки все три дня, и когда Игнасио наконец, по настоянию Гертруды, вернулся назад в Америку, четверо братьев вздохнули спокойно и вынули беруши из ушей.

К сожалению, часто видеться с отцом Мигель не мог — слишком опасно. Охоту на его голову официально никто не прекращал, и подставлять под удар Игнасио было нельзя. И это несмотря на то, что у Марсело Флавио появилась целая куча других дел: работорговля набирала обороты, все больше и больше людей требовалось на плантации коки и марихуаны, а он это дело поставил на хороший поток. Ему устранение Жаклин пошло даже на пользу — больше не надо было связываться с детьми, минус один фактор риска. Мигель лишь беспомощно скрипел зубами, наблюдая, как его противник наращивает власть, но ничего не мог сделать. Пока у него было слишком мало ресурсов и связей, чтобы противостоять работорговцу.

С помощью Корнелиуса Мигель наладил производство кокаина высшей пробы — в народе его называли "жемчужным". Сырье поставляла бабушка. Когда он впервые представил новый товар, она чуть не выпорола его укулеле — настолько нереальным показался ей бизнес-план. Однако Мигель терпеливо объяснил все нюансы, бегая вокруг дивана и уклоняясь от замахов, и в конце концов она решила попробовать реализовать безумный план внука.

И он сработал, несмотря на огромные риски. Точно, как по часам. И теперь, в благодарность за проделанную работу, она подыскивала партнера, который бы согласился работать с Ксавьером Санторо.

Мигель не перестал следить за героем детства. Он знал обо всем: и о судебном процессе над Амадео Солитарио, лучшим другом Ксавьера; и о разорении "Камальон"; и о травле в прессе с помощью подставного брата и бессовестной семьи; а также о том, что за всем стояла Жаклин Коллинз. Уже в который раз Мигель жалел, что не успел пристрелить ее — сколько бы возможностей сейчас открылось перед ним, заполучи он контракт с Ксавьером! Но из-за всего произошедшего приходилось пробиваться окольными путями — Ксавьер, конечно, парень рисковый, но заключать заведомо провальное соглашение на поставку с пятнадцатилетним пацаном не станет. Потому Мигель и попросил бабулю найти посредника — этим он убьет двух зайцев одновременно: поможет Санторо выбраться из кризиса и запустит свой товар за океан.

Предприятие, которое братья Финч хором именовали Мигельинским картелем , стремительно набирало обороты. Гертруда ворчала, что Мигель ничего не смыслит в финансах, такой чистоты порошок придется сбывать по обычному ценнику, а барыги уже разбодяжат его, как им вздумается, и получат гораздо больше порошка за минималку. Шон был склонен с ней согласиться, а вот Корнелиус ревниво оберегал свой рецепт и уверял, что вскоре все узнают истинную цену "жемчужинки".

Мигеля финансовая сторона дела вообще не беспокоила. Контакты и связи — вот к чему он стремился. Сбыть товар не главное — главное заручиться поддержкой нужных людей, и тогда все пойдет как по маслу. В этом смысле сильно мешал возраст — никто не захочет слушать подростка, а Мигель, несмотря на свои почти шестнадцать, с двенадцати лет почти не вырос. Даже чертовы усы не желали пробиваться! Бабуля говорила, что это из-за того, что ее муж, мир его праху, был индейцем.

Поэтому приходилось пока использовать Гертруду. Если она найдет нужного человека, и Ксавьер согласится на сотрудничество, то тем самым откроет Мигелю отличный торговый путь. Зная, в каком положении сейчас находится Перейра (он никак не мог привыкнуть к его новой фамилии!), Мигель не сомневался, что тот уцепится за новую возможность.

— И что мы тут делаем, босс? — лениво протянул Шон, нежась на солнышке. — Или забыл, что в Мехико мы сейчас персоны нон грата?

— Не умничай, — ответствовал тот, вертя головой налево и направо. — Флавио нас не тронет, по крайней мере, не здесь. Слишком много шуму мы наделали в прошлый раз.

— Не мы, а ты. — Корнелиус поправил очки и укоризненно цокнул языком. — Нас тут даже близко не было.

— Я имею в виду себя и бабулю. — Мигель задержал взгляд на парочке с детской коляской: красивой девчонке с длинными черными волосами, в цветастом платьице, было лет двадцать, кудрявому парню в полосатой футболке — немногим больше. А может, и столько же, Мигель никогда не умел определять возраст. Он вынул из рюкзака книжку и уткнулся в нее, иногда кося на молодых людей глазом.

— Босс, — прошептал Шон, заметив его взгляд. — Мы что, сюда ради баб приехали? Тогда дай мне увольнительную, у меня тут подружка живет неподалеку.

Мигель треснул его разговорником итальянского.

— Не валяй дурака, какие еще бабы?

— Девчонка-то симпатичная, — встрял Корнелиус, но, словив уничтожающий взгляд Мигеля, тут же перевел стрелки. — Ну и что с того? Во-первых, она с парнем, а во-вторых — с ребенком. Целых два фактора против!

— Три, — подал голос Рори. Он сидел на лавочке рядом с Мигелем и чавкал мороженым. — Она на четыре года старше.

Вот этому мальцу палец в рот не клади. В отличие от Мигеля, Рори будто сканировал всех окружающих. Мог запросто сказать, кому сколько лет (не ошибаясь ни на год), определял по движениям, одежде и телосложению, есть ли у кого оружие (и на этот счет не ошибся ни разу), и что самое удивительное — за милю чуял ложь. Суровое детство в горах, а затем в Кульякане, постоянная жизнь в бегах сделали из обычного ребенка ходячий детектор. Мигель никогда не спрашивал, почему братья Финч уехали из США, но подозревал, что не ради экзотики.

До него донесся смех парочки. Парень покачивал коляску и зубоскалил вовсю, девица отвечала мелодичным хохотком. Оба направлялись к выходу из парка и как раз шли к скамейке, где расположился весь цвет Мигельинского картеля, когда какой-то воришка, коих в парке Чапультепек водилось немалое количество, проскочил между ними, удирая от орущей что-то невразумительное жертвы ограбления.

От резкого толчка парень разжал руки, и коляска устремилась под горку, прямиком к выходу из парка.

Девушка взвизгнула и простерла руки вперед, будто думала дотянуться до коляски и остановить ее. Но слишком поздно — еще чуть-чуть, и та выскочит на дорогу!

Мигель сорвался со скамейки, как ураган, и рванул наперерез. С секундным опозданием вскочил и Шон, Корнелиус замер с разинутым ртом, а Рори беззаботно стукнул пятками по сиденью и изрек:

— Успеет.

Мигель несся так быстро, как только мог, и, как и предрекал Рори, успел как раз вовремя — тяжелая коляска ударила его под дых, разом вышибив весь воздух из легких. Издав непонятный звук, Мигель сложился пополам и рухнул на тротуар в полуметре от проезжей части.

Когда он снова смог дышать, то увидел над собой кучу лиц. Кудрявый парень обеспокоенно смотрел то на Мигеля, то на содержимое коляски, девушка взволнованно спрашивала, все ли с ним в порядке. Шон тряс Мигеля, как маракас, вопрошая то же самое.

— В порядке я, — просипел Мигель, кое-как поднявшись на ноги. Коляска больно проехала колесом по ноге, и он скривился.

— Парень, ты просто герой. Герой! — воскликнул молодой человек. Он вынул из коляски младенца, по виду только-только из роддома, и теперь бережно укачивал его на сгибе локтя. — Madre de Dios , если бы с Паоло что-то случилось, я... Мой отец...

Девушка всхлипнула и от души притиснула Мигеля. Тот моментально растаял, напрочь забыв про боль в ноге.