...Сухое, скуластое лицо с бесцветными глазами, прячущимися под густыми бровями, нос, сломанный как минимум раза два, гладко выскобленный подбородок, украшенный парой белесых шрамов, усики 'щеточкой', прикрывающие 'заячью губу', короткие, крайне неровно подстриженные волосы, левое ухо, лишившееся мочки явно не во время дружеской попойки — если мужчина, глядящий на Бельварда без тени подобострастия, и походил на кота, то только на дворового. Дерущего всех и вся. И живущего от драки и до драки.

Что интересно, желания помериться силами он не вызывал — во-первых, был невысок, кривоног и узок в плечах, поэтому выглядел кем угодно, только не соперником, а во-вторых, был настолько пластичным и жилистым, что заставлял задуматься о цене возможной победы.

'Опасен, как... пятерка Серых!' — оценив внешность гостя, подумал Бельвард. И, прищурившись, уставился на руки Ормана, пытаясь углядеть если не сам перстень, то хотя бы незагорелую полоску на правом мизинце .

Таковой не оказалось. Ни на правой руке, ни на левой. Зато сами руки, явно привычные не к перу, а к топору , заставили юношу увериться в первоначальной оценке гостя — Кот был воином. И воином не из последних.

Как разговаривать с вояками, пусть даже и отставными, Бельвард знал. Поэтому немигающим взглядом уставился Орману в переносицу и скомандовал:

— Говори!

Вытягиваться в струнку 'воин' не стал. И сводить вместе пятки тоже — вальяжно заложил большие пальцы за пояс и неожиданно низким голосом сказал:

— Я представляю купеческий дом братьев Зарнади из Скара ...

...Слушая Кота, Бельвард ломал голову, пытаясь понять, чем скарцы могли заинтересовать его маменьку, и не находил ни одной весомой причины: купеческий дом братьев Зарнади не входил в десятку самых известных торговых домов Норреда, не являлся поставщиком королевского двора Чейвара Громогласного , а патент дающий право на ведение дел в Вейнаре, получил только в этом листвене! Да что там патент — вместо того, чтобы хоть что-то продавать, 'торговый' дом собирался строить и содержать постоялые дворы. Причем самые обыкновенные и расположенные абы где: одиннадцать из четырнадцати зданий, уже имеющихся у Зарнади, находились не в городах, а на трактах, а три оставшихся — рядом с родовыми замками владельцев не самых известных ленов Норреда...

'Зачем они ей?' — думал он, задумчиво глядя на воина, жестикулирующего, как заправский купец. — 'Да еще настолько, что она приказала сделать ВСЕ, что они попросят?'

Ответ не находился. Никакой. А Кот, словно не замечая того, что у Бельварда постепенно портится настроение, продолжал заливаться пересмешником — сначала крайне путано и многословно рассказывал об интересах своих хозяев, затем добрых минут десять сравнивал законы Норреда и всего остального Горгота, упирая на то, что в их королевстве зарабатывать деньги намного легче, чем где-нибудь еще, и перешел к делу только тогда, когда услышал повелительный рык:

— Достаточно! Что именно тебе от меня нужно?

— Леди Марзия, дай ей Вседержитель долгих лет жизни, разрешила мне выбрать любое место для двух постоялых дворов... — выделив интонацией слово 'любое', сказал Кот, ничуть не испугавшийся его вспышки. И сокрушенно вздохнул: — Увы, оказалось, что эти места уже заняты: в Бочагах — жилым домом, а в Туманном Овраге — гончарной мастерской...

— И?

— Несмотря на то, что предложенные нами суммы вдвое превышают стоимость и самих строений, и прилегающих к ним участков, их хозяева заупрямились — напрочь отказываются их продавать!

Бельвард пожал плечами:

— Предложите три цены... Или четыре... Если, конечно, вам нужны именно эти места!

Улыбка Кота превратилась в оскал:

— Зачем тратить лишнее, ваша милость? Услуга, которую мы оказали вашей маменьке, стоит НАМНОГО БОЛЬШЕ...

Юноша оказался на ногах чуть ли не раньше, чем сообразил, что это могла быть за услуга:

— Они согласятся! Даю Слово!!!

...Через два часа после выезда из родового замка Бельвард знал все, что Орман рассказал его матери. И даже больше. Поэтому пребывал в расстроенных чувствах: в отличие от своего двойника, владевшего посохом ничуть не лучше несмышленого ребенка, настоящий Бездушный был настоящим Мастером. Ибо умудрился справиться с десятком воинов, пытавшихся похитить жену побратима Неддара Латирдана. Сделав это в одиночку, ночью и на крошечной площадке Орлиного Гнезда рода Аттарков!

В том, что все десять воинов, павшие от руки Нелюдя, были подготовлены лучше некуда, юноша не сомневался — за этим похищением чувствовался след государства. А в тайных службах безруких обычно не держали.

'В каждом Бездушном живет частичка Двуликого... — мысленно повторял он строки из Изумрудной Скрижали . — У тех, кто только-только встал на путь служения Богу-Отступнику, она маленькая, чуть больше пшеничного зернышка. Бездушные, прошедшие половину Пути, несут в себе частичку с кулак ребенка. А самые сильные и преданные превращаются в один большой сосуд под божественную сущность. И иногда принимают в себя своего Хозяина... Справиться с Бездушным, ставшим вместилищем Двуликого, может только Вседержитель. А любого другого Нелюдь ввергнет в Бездну Небытия...'

Нет, Бельварда пугала не возможность оказаться в Небытие или быть проклятым Посмертным Проклятием Бездушного — он бесился из-за того, что мог уйти, НЕ ОТОМСТИВ. Попытки успокоить себя тем, что Бездушный тяжело ранен, а значит, не сможет нормально сопротивляться, тоже не помогали — Бельвард понимал, что Меченый выйдет из сарти рода Аттарк только после полного выздоровления. То есть тогда, когда будет в состоянии принять в себя Двуликого!

'В две пятерки мы его, пожалуй, не возьмем...' — уже подъезжая к околице Туманного Оврага, подумал он. — 'С ядом было бы полегче...'

Увы, пользоваться ядом маменька запретила. Наотрез. И воспоминания о том, как это было, злили ничуть не меньше, чем мысль о том, что Бездушный скоро встанет на ноги:

— А что, если использовать яд? — глядя на носки своих сапог, негромко выдохнул Бельвард. И, услышав приближающийся шелест платья, похолодел: раз маменька не ответила сразу, значит, она разозлилась.

Так оно, собственно, и оказалось — через десяток ударов сердца в поле его зрения вплыл расшитый кружевами желто-серый подол, за ним — желтый поясок, украшенный причудливой вышивкой, а еще через два под подбородок юноши уткнулся острый, тщательно отполированный ноготок:

— Что Ты Только Что Сказал?!

Плохо сдерживаемое бешенство, горящее в глазах леди Марзии, пугало до дрожи в коленях. И заставляло коситься на Бера, неслышной тенью возникшего за ее плечом.

— Э-э-э... я подумал, что... э-э-э...

— Хватит мямлить!!! — рявкнула мать. — Говори так, как подобает мужчине!!!

— Раз Бездушный почти прошел свой Путь, значит, он очень силен. И может принимать в себя Двуликого... — стараясь не трястись от страха, затараторил Бельвард. — Поэтому чем устраивать на него засаду и надеяться на то, что его удастся подстрелить или зарубить, имеет смысл подкупить подавальщицу на первом попавшемся на его пути постоялом дворе, и с ее помощью подсыпать ему в ви-...

— Ты что, совсем дурак?! А если это вино выпьет не он, а Мэйнария д'Атерн?!

— Значит, не повезет и ей...

Хлесткая пощечина обожгла правую щеку и раскаленным гвоздем отдалась в пустой глазнице:

— Если ей 'не повезет' и она сдохнет до того, как окажется в моих руках, то все, что должна испытать она, почувствуешь ты! На своей шкуре!!!

'Придется нанять еще пятерки три-четыре...' — решил Бельвард, раздраженно поправил повязку на лице и... чуть было не сверзился с седла, поймав мелькнувшую мысль: — 'Яд в вине — глупость... А если не в вине?'

...Тратить время на убеждение хозяина гончарной мастерской юноша не стал — подошел к ближайшему подоконнику, высыпал на него горсть желтков и, глядя в затянутое бычьим пузырем подслеповатое окошко, негромко сказал:

— Съедешь сегодня... Вопросы?

Увидев сумму, предложенную за его халупу, мужик потерял дар речи — сложился в поясном поклоне и принялся читать 'Благодарствие', причем славя не Вседержителя, а его, Бельварда! А вот Орман повел себя странновато — вместо того, чтобы алчно уставиться на кучу денег или позавидовать враз разбогатевшему счастливчику, он равнодушно пожал плечами и вышел на улицу.

В Бочагах, на следующий день, все прошло приблизительно так же. Разве что хозяин дома от радости упал на колени и попытался облобызать 'благодетелю' сапоги, а Кот презрительно скривил губы и вышел из комнаты не первым, а следом за Бельвардом. И, дождавшись, пока юноша взлетит в седло, подошел к его кобылке и уважительно склонил голову:

— Иметь дело с вами, ваша милость, так же приятно, как и с леди Марзией...

'Ты знаешь ее только с хорошей стороны...' — мысленно усмехнулся Бельвард. Но вслух, конечно же, произнес совсем другое: — Я сделал то, что должно. И так, как это сделал бы любой Увераш...

Потом поднял голову, вгляделся в небо, постепенно затягивающееся тяжелыми дождевыми облаками, и сорвал кобылку в галоп...

Глава 11. Брат Ансельм, глава Ордена Вседержителя.

Десятый день третьей десятины второго травника.

— Ну, и как это называется? — смяв в руке ни в чем не повинный кусок пергамента, гневно рявкнул Ансельм.

— Катастрофа... — глядя в пол, еле слышно выдохнул брат Рон. А брат Дайтер ощутимо побледнел.

— И почему я узнаю о ней только сегодня, аж через семь дней после ее начала?!

— Потому, что так пожелал Белая Смерть... — мрачно усмехнулся Рон. — Он нас переиграл, ваше преподобие! Вчистую!

...Да уж, выразиться точнее было невозможно: проклятый Двуликим хейсар, прихотью Латирдана ставший начальником Тайной службы Вейнара, сделал невозможное — за какие-то трое суток уничтожил почти все, что создавалось Орденом на протяжении пяти с половиной лиственей! И не просто уничтожил, но и выкорчевал из вейнарцев саму основу веры в последователей Бога-Отца.

Как? Да очень просто — доказав причастность большинства из арестованных братьев к тому или иному преступлению.

Само собой, для обывателей действия сотрудников Тайной службы выглядели более чем законно — один из подчиненных Арзая Белой Смерти, расследуя исчезновение одной из внучек Тимора Пустобреха, вышел на человека, видевшего, как девочку втолкнули в ворота Фарратской Обители. Вместо того, чтобы засомневаться в здравом уме свидетеля, лис вытребовал у начальства два десятка хейсаров и, с их помощью перевернув Обитель вверх дном, под полом одной из исповедален нашел четыре полуразложившихся трупа. В это же время, конечно же, совершенно случайно, другой подчиненный Белой Смерти, работавший на границе Вейнара и Рагнара, взял с поличным одного из членов ватаги несунов , промышляющих торговлей детьми. И после допроса с пристрастием вышел на главаря, оказавшегося ни кем иным, а братом Лачченом, Гласом Вседержителя в тихом и спокойном Саммери! Результаты обыска его Обители, во время которого лисы Арзая Белой Смерти обнаружили алхимическую лабораторию и полуведерную бутыль с уже готовым Черным Льдом, настолько 'разгневали' Неддара, что он объявил Орден Вседержителя вне закона.

Увы, для тех, кто имел возможность анализировать информацию, поступающую из разных уголков Вейнара, все это выглядело совсем по-другому: в ночь со второго на третий день третьей десятины второго травника сотрудники Тайной службы Вейнара под теми или иными предлогами взяли под охрану практически все голубятни королевства. Одновременно с этим были арестованы все братья-защитники, внедренные в гильдию Охранников, а так же соглядатаи Ордена, действующие в большинстве крупных городов. На рассвете следующего дня состоялись обыски в Фарратской и Саммерийской Обителях, а уже через несколько часов лисы при поддержке хейсаров вломились во все остальные и отправили в застенки всех без исключения монахов.

Кстати, повеление Неддара Латирдана об объявлении Ордена Вседержителя вне закона зачитали уже ПОСЛЕ этого. И... одновременно во всех городах королевства!

Последним штрихом 'цепочки случайных совпадений' стал арест еще двух категорий граждан — членов Пепельного Братства, оказывавших хоть какие-то услуги соглядатаям Ордена, и владельцев купеческих домов, через которые Недремлющее Око производило финансовые операции.

Эти действия производились с не меньшим размахом, чем предыдущие — прежде, чем начать вламываться в лавки купцов и отправиться обыскивать трущобы, сотрудники Тайной службы перекрыли все входы-выходы из городов и вывели на улицы усиленные хейсарами патрули...

— Как ушел... э-э-э... Визвар Шорох? — заглянув в пергамент, угрюмо поинтересовался Ансельм.

— В момент начала арестов он находился у своей забавы ... — нервно сглотнув, ответил брат Дайтер. — Несмотря на то, что он был одет не в сутану, а в мирскую одежду, выбраться из города ему удалось только через двое суток...

— А что он делал следующие три дня?

— Ваше преподобие, все голубятники, с которыми ему когда-либо приходилось иметь дело, оказались в застенках Тайной службы! На дорогах лютовали патрули... В общем, он ушел в леса и потратил это время, чтобы добраться до границы с Рагнаром...

— Тогда откуда столько подробностей? — нахмурился глава Ордена Вседержителя.

На этот вопрос ответил брат Рон:

— Я взял на себя смелость объединить то, что сообщил брат Визвар с той информацией, которую отправили домой послы Рагнара и Оммана...

— То есть часть сведений у тебя была еще... вчера?!

— Нет, ваше преподобие, не было... — торопливо ответил иерарх и вытер вспотевший лоб рукавом сутаны. — Сотрудники Тайной службы Вейнара покинули голубятни посольств только сегодня утром...

— Но ведь это произвол!!!

— Латирдан уже принес свои извинения... — саркастически скривился иерарх. — И в качестве моральной компенсации предложил 'своим венценосным соседям' запретить посольствам Вейнара пользоваться голубятнями аж целую десятину!

— И что это даст? — ошарашенно спросил брат Дайтер.

— Ничего!!! — рявкнул Ансельм. Потом заставил себя успокоиться и криво усмехнулся: — Зато приличия соблюдены...

...Над создавшейся ситуацией следовало подумать. По возможности, в одиночестве. Поэтому, еще раз пробежав глазами тот самый текст, глава Ордена Вседержителя повелительно взмахнул рукой, проводил взглядом понявших намек иерархов и... похолодел: обозы, направлявшиеся в Бочаги и Туманную Дубраву, должны были пройти границу с Вейнаром на восьмой или девятый день третьей десятины!!!

— Рон! — вскочив на ноги, заорал он. — Ро-о-он!!!

Из-за двери раздался приближающийся топот, а через пару ударов сердца в кабинет заглянул встревоженный иерарх:

— Да, ваше преподобие?

— Что с обозами?

— Границу прошли. Еще вчера. А где сейчас — не знаю...

— Ты подстраховался?

...Рон подстраховался. Да еще как — за сутки до прибытия обоза на границу прикормленный им сотник пограничной службы Рагнара по большому секрету сообщил своему вейнарскому коллеге о том, что по имеющейся у него информации, в ближайшие несколько дней через Наиру будет переправляться большая группа несунов с очень дорогим грузом. Что представлял собой этот груз и какая из потайных троп должна была использоваться для перехода, сотник 'не знал'. Но 'собирался' отправить на поиски почти всех своих подчиненных.