Синеглазка

Парни от него как-то сторонились, наверное, необычная внешность, чересчур ухоженный для парня вид и то, что сразу после занятий его увозили, делали его неподходящим кандидатом в товарищи. Зато девчонки с ним общались с удовольствием, сами подходили, знакомились, подкидывали всякие полезные штуки вроде копий уже сданных за прошлые месяцы лабораторных программ.

С Люси он тоже встретился буквально на следующий день, как он начал заниматься в университете, позвонил и договорился пересечься в обеденном перерыве. Девушка притащила ему целый пакет ксерокопированных листов и вопросительно смотрела на него, лукаво улыбаясь.

— Люси, спасибо тебе огромное, я и не знаю, как тебя благодарить, а то вся эта куча книг...

— Да я тебе вроде уже сказала, как меня благодарить, — подмигнула она.

— Я... могу тебе купить кучу пива и билет в кино и вообще все, что хочешь... но я не могу с тобой пойти.

— Тююю, -девушка разочарованно присвистнула, — Это я и сама себе могу купить. Так бы сразу и сказал, что у тебя есть девушка. Что мне конспектов что ли жалко?!

— Нет, Люси, это не девушка... — Тим хотел сказать, что причина вовсе не в этом, но Люси прыснула в ладошку и с озорной улыбкой выпалила:

— Парень!

Тим залился густой краской.

— Опа! Че, правда что ли?! — она округлила подведенные черным глаза, — Я вообще-то хотела пошутить. Ну конеееечно, все самые хорошенькие мальчики уже на другом фронте.

— Люси-Люси, погоди, ты все не так поняла... я вовсе не... — Тим запнулся, не зная, а правда ли он не... и что именно он "не". В голову настойчиво лезли воспоминания о ночных ласках Брайтона и как на них реагировало его тело. Цвет лица у Тима становился все пунцовее.

— Да ладно тебе, — Люси хлопнула его по плечу, — Я нормально к этому отношусь, не парься.

— Нет-нет, все не так, — Тим помотал головой, — Я... я ни с кем не встречаюсь. У меня просто очень строгий опекун и он меня никуда не отпускает после занятий.

— Ах, опекун... ну ладно, — Люси задумчиво посмотрела на пылающее аж до кончиков ушей лицо юноши, но промолчала о своих выводах, — Не парься, все нормально. Не выкидывай конспекты на всякий случай. Мало ли там... повторение мать учения, — она повернулась уходить.

— Люси, подожди, — Тим поймал ее за локоть и тут же отдернул пальцы, словно обжегся. Девушка вопросительно подняла бровь.

— Пойдем вместе пообедаем. Можно я тебя обедом угощу?

— А, да, конечно, — она расплылась в улыбке, и они направились вместе в столовую.

Конспекты были просто подарком небес. Там было все кратко, по существу (ну кроме всяких чертиков, цветочков и карикатур лекторов на полях), и к тому же это было именно то, что будут спрашивать на экзаменах. Увы, не все конспекты были такими, ибо были собраны от разных студентов с разными способностями к краткому записыванию лекций. Иногда Тиму приходилось мучиться с почерком и непонятными сокращениями, даже переписывать самому — чтобы легче потом было перечитывать, да и запоминалось лучше. Он страшно выматывался, иногда засыпал на лекциях. Пил много кофе и зеленого чая, от чего сердце постоянно колотилось, и он становился нервным. К тому же еще приходилось разбираться с непонятными программами. Промучившись с ними с неделю, он пошел в компьютерный зал библиотеки и попросил там помощи. Молодой щеголеватый преподаватель информатики велел ему притащить ноут, и обещал с ним позаниматься после лекций. Договорившись об этом с Брайтоном, Тим сходил на пару дополнительных занятий, расплатившись за них подарком в виде бутылки дорогого коньяка.

За эти две недели Тим выдохся просто невероятно. С Люси они иногда пересекались, обедали вместе, дружески болтали.

— Ты плохо выглядишь, — заметила девушка, попивая сок из стакана, — Что ты так надрываешься над учебой-то?! С твоим богатеньким папиком ты из Универа не вылетишь в любом случае. Оценки это еще не все, главное чтоб знания были, а экзамены вообще лотерея. — Мне это важно, — вздохнув, ответил Тим. — Мне поставили условие... но я не могу тебе об этом рассказать. К тому же если я его не выполню, он может не пустить меня учиться здесь дальше.

— Хм... странный он у тебя. Перфекционист.

— Именно, — кивнул Тим. Замечание о его плохом внешнем виде покоробило. — Слушай... мне неудобно спрашивать... но, может, ты подскажешь...

— Ну что? Говори уж.

— Может, косметику какую посоветуешь... хоть синяки под глазами замазать.

Люси некоторое время молчала, изучающе глядя на юношу.

— Подскажу, — наконец, выдала она, решив не смущать этого странного мальчика дальнейшими расспросами.

Времени до сессии оставалось все меньше, силы на ночные бдения тоже иссякали, он все чаще просто засыпал над конспектами, только-только вернувшись из спальни Брайтона. И вот сейчас, когда он как всегда пришел в девять часов вечера к господину на традиционный ритуал пожелания спокойной ночи в виде краткого стриптиза и поцелуев в постели, он уже буквально на ходу засыпал. Нырнув в теплую мягкость постели и оказавшись в объятиях мужчины, он почувствовал, что сознание уплывает, а удерживать веки открытыми нет никакой возможности.

Мужчина притянул куколку ближе и уложил на плече. Похвальное упорство обернулось мгновенным сном. Тим расслабился в сильных руках и нежно прильнул к господину, ровно и спокойно засопел, обняв того. А Брайтон тихонечко погладил куколку по голове. Настойчивый. Такой настойчивый, что даже чудно — за внешней нежностью скрывается крепость духа.

Поцеловав своего мальчика в полуоткрытые губы, господин тихонечко выскользнул из кровати, взял телефон и вышел в коридор. Он точно знал, что завтра начинаются экзамены и теперь собирался совершить большую мерзость по отношению к своему нежному Лотосу.

— Добрый вечер, ректор. Да, прекрасно... Спасибо... Я по поводу Тима. Знаю, что старается... Я этому рад. Мне нужны высшие баллы для мальчика. Все, кроме одного. По самому незначительному предмету. Да, и чтобы исправить в эту сессию он не мог. Спасибо. — отключив связь, мужчина развернулся и вернулся в кровать, вновь притянув юношу к себе, разглядывая того в полумраке комнаты. Тонкие черты лица заострились, под глазами опять появились тени. И хоть куколка скрывала это — он все же начал пользоваться косметикой, что само по себе замечательно! — главное не ушло от взгляда мужчины.

Похудел. Слишком похудел. Будет наказан несомненно. И за старание, и за то, что он такое из себя представляет. Сладострастие от близости оставшегося в кровати Лотоса грело душу и темное существо, которое каждый раз сходило с ума при взгляде на игрушку. Среди студентов Тим выделялся своей красотой. Он нравился и мальчикам, и быстрым и очень шустрым девчонкам, которые вились около Лотоса, пытаясь привлечь внимание молоденького денди. Конечно, если бы у Тима не было запрета на общение, то эту плотину давно бы прорвало, ведь Брайтон выдал юноше золотую карточку, на которой лежало немало денег.

Рано утром, нежно поцеловав милого Тима в губы, разбудив его ровно в семь, Брайтон лицезрел бурную реакцию. Юноша просто подскочил. Видимо, задание все же не все успел выполнить, а в глазах его прочитался дикий ужас.

Тим был в ужасе. Утро и он проснулся в постели господина! А сегодня экзамен, и он ночью собирался перечитать конспект и выучить константы. И сейчас в голове пустота и паника. Кофе, быстрый завтрак, он не отрывался от конспекта всю дорогу в машине, пытаясь запомнить нужные для решения задачек цифры, но они путались от волнения. В коридоре уже толпились студенты, их запускали группами. Там же выяснилось, что никто эти константы и не собирался учить. Их можно просто забить в калькулятор и не думать больше на эту тему.

Взглянув в билет, Тиму показалось, что в голове одна сплошная паническая каша и он ничего не вспомнит, но сев за стол готовиться и достав листок и ручку, он с удивлением обнаружил, что способен набросать план ответа по каждому вопросу. Но когда он вышел к преподавателю, волнение все же взяло свое — он запинался и говорил очень неуверенно, хотя ответил на все вопросы. Тим с отчаянием думал, что за этот лепет ему высшего бала ни за что не поставят, даже несмотря на наличие знаний в голове. Однако, через пять мину он уже выходил с бланком, на котором значилась десятка, и поверить не мог в это... все время заглядывал в листок и удивленно вздыхал. Студенты звали его в кафе отметить сдачу экзамена, но он как обычно отказался, поспешил домой, весь переполненный гордостью и восторгом. Теперь только оставалось дождаться Брайтона, чтобы этим поделиться, и юноша места себе не находил, не в силах начать готовиться уже к следующему экзамену.

Когда господин приехал домой, он застал Лотоса у себя в спальне с сияющими глазами. Мальчик принес десятку и был безумно доволен собой, за что получил в подарок золотые часы и праздничный ужин. Зверь внутри Брайтон лишь ухмылялся, наблюдая, как его синеглазый мальчишка воодушевился на взятие второго препятствия.

Потом последовала еще одна десятка, и еще... Решительный рывок намечался в конце недели. Экзамен был легкий. И конечно, А Брайтон знал это точно, Тим готовился к нему давно и может отвечать с закрытыми глазами...

Но ведь должен он научиться и проигрывать?

Тим никогда в жизни не был так счастлив — у него все получалось! И за этого его ХВАЛИЛИ и даже дарили подарки. Ему никогда в жизни не дарили подарков за успехи в учебе, и у него словно крылья за спиной выросли. Он готов был забыть все то страшное, чем пугал его Брайтон, и вообще на волне эйфории ему казалось, что у него всегда будет получаться быть умным и послушным мальчиком и господин будет им гордиться и никогда не сделает с ним ничего страшного. На задворках сознания, конечно, все равно жил скептик, знавший, что все это опасные иллюзии — но они были слишком привлекательными, чтобы от них отказаться. Оставался последний экзамен, и Тим был к нему готов, он уже предвкушал ту гордость и счастье, когда сможет уже окончательно сказать — "да, я сделал это!". Но судьба почему-то решила отвернуться от него в последний момент. Преподаватель, ни к чему особо не придираясь, просто поставил ему 8 баллов... Тим умолял его задать ему еще дополнительные вопросы или вообще вытянуть еще один билет и ответить без подготовки, но ему было сказано, что 8 баллов не плохая оценка и не стоит на это тратить время преподавателя. Юноша вышел из кабинета, бледный, как мел. К нему подскочили девушки из группы и принялись утешать, думая, что он не сдал, но потом удивленно уставились на бланк и стали хором уверять, что нельзя быть таким перфекционистом. Тим отмахнулся от них и уехал домой, Брайтон конечно еще не вернулся из офиса, юноша зашел в спальню господина, уселся на постель поверх покрывала и, обняв колени, стал ждать. Ему настолько было обидно... ведь почти получилось... последний шажочек ведь оставался и он даже не понял, как оступился, и от этой невероятно острой обиды даже страх наказания как-то побледнел. Он бесконечно прокручивал в голове, что он сделал не так на экзамене. И никак не мог поверить, что за вот такую ерунду, как упущенные за всю сессию всего два бала, его, правда, накажут. Это было так несправедливо и горько, как когда его в детстве наказывали за то, что он недостаточно аккуратно носит ботинки... А в душе еще теплилась какая-то глупая надежда, и он сидел и дрожал, уставившись в одну точку.

Брайтон в этот день не торопился домой. Он точно знал, какая именно оценка поставлена, а потому оттягивал минуты встречи. Сперва он прогулялся по магазинам и купил новый наряд для Лотоса. Затем почти два часа сидел в ресторане. Смакуя из самых дорогих вин. И лишь к одиннадцати оказался в загородном доме. Поднялся наверх и, не обнаружив, Тима в маленькой комнатке, отправился к себе в спальню.

Юноша сидел на кровати, склонив голову. Видимо, за эти несколько часов провала он много что передумал. Господин тихонько прикрыл дверь, положил блестящую коробку на высокую тумбу и шагнул вперед.

— Лотос, почему ты не ждал меня? Где твой наряд? — спросил он сразу.

Тим вздрогнул, слез с постели, подошел к мужчине и застыл перед ним с опущенной головой.

— Простите меня, я сейчас переоденусь, если хотите, но... у меня сегодня был последний экзамен, я получил 8 баллов... и жду наказания...

— Почему? — Брайтон ласково поднял юношу за подбородок и заглянул в хрустальные, полные слез глаза. — Оценку поставили справедливо? — руки притянули юношу ближе. — Как ты сам считаешь? Думаю, что нет... Я купил тебе подарок... Милый... Драгоценный мой, Лотос. — поцелуй в висок, по скуле и ниже. — Хочешь себя наказать за промашку, тогда ты знаешь, что я хочу... Ведь ты давно знаешь... позволишь себя ласкать сегодня? Не убежишь заниматься?

Тим удивленно посмотрел на мужчину... он... он считает несправедливой оценку и не накажет?! Он нежных, утешающих слов и прикосновений все внутри становилось мягким и податливым, из глаз потекли непролитые слезы, но юноша улыбался.

— Наказать? Разве это наказание? — прошептал он, поднимаясь на носочки и обвивая руками шею мужчины. Тим поцеловал его совершенно искренне, он был так благодарен, что сейчас готов был сделать для Брайтона все, что угодно. Он вспомнил его слова "просто ты потерялся, а теперь я тебя нашел" и сейчас ему казалось, что именно так оно и есть. Тим не сознавал, как легко играть на юной, доверчивой, не знавшей родительской ласки душе... и наверное даже в эту минуту не до конца понимал, о чем его просят, расслабившись от всех тех нежностей, что ему дарили в эти три недели и сейчас...

Мужчина поцеловал куколку с нежностью, руками сжал ягодицы, гладя по спине со страстью, которую раньше себе не позволял. Губы его были жарким ответом на объятия Тима. В следующую минуту господин подхватил милого Лотоса на руки и понес в кровать, чтобы начать раздевать. Он перемежал поцелуи с расстегиванием пуговок, одновременно скользил по груди животу ладонями, продолжая нежностью ослеплять своего мальчика, который, наконец, расслабился за последнее время.

— Больше не нужно так стараться. Просто учись, да? — черные глаза всматривались в юношу. — И спи в моей кровати.

Тим ахнул, когда объятия мужчины внезапно стали гораздо более страстными, чем обычно. В сознание стукнулась мысль — это произойдет сегодня, сейчас — Тим переспит с мужчиной. Его по-прежнему это пугало, но сейчас почему-то страх не заставил заледенеть... он наоборот толкнулся острыми горячими иголками в низ живота. Весь этот месяц Брайтон был нежен и терпелив и в конце концов юноша научился расслабляться в его руках, и в последнее время, уже зная, что дальше почти невинных ласк и поцелуев господин не зайдет, Тим, успокоившись и отдавшись этому теплу и приятным ощущениям, не раз ловил себя на мысли, что не против продолжить. Что ему хочется поймать руку мужчины, гладящую его по груди, сладко задевая соски, и потянуть ее вниз...

— Хорошо... я... — Тим смотрел в черные глаза и от их пронзительного взгляда ему становилось невыносимо горячо, — Я буду учиться... я хочу... учиться, не надо меня больше пугать, — он потянулся обнять Брайтона, — Я буду учиться и стараться, потому что сам хочу...