Маг на патенте

— Знаешь, хозяин, я, наверно, погорячился. Стану-ка я обратно котом.

Шоп напрягся, надулся, пот ручьём покатился по вискам... Рудик с интересом наблюдал за происходящим.

— Это что? — спросил Шоп слабым голосом. — Что это со мной? Твои шутки, хозяин?

— Ага. Шутки. Какие уж шутки. Ты зачем вот сам в человека перекинулся? Ты о чем вообще думал? Ты хоть понимаешь, как меня подставил?

-Я??? Да если бы не ты, со своей дурацкой дуэлью!..

— Именно ты. Ну, стал котом обратно, и радуйся, что был как человек. Так нет, захотел воспользоваться остатками моей магии. И что теперь? Теперь получается, что я сделал классического оборотня?

-Хозяин!!! — Завизжал Шоп. — Так нельзя!!! Ну, сморозил я глупость. Прости, верни всё как было. Я больше не буду!

— Конечно, не будешь. Теперь ты как все нормальные оборотни станешь превращаться в животное по большим праздникам. И эти большие праздники у тебя будут происходить раз в месяц. В полнолуние. И счастье еще, для меня, что ты перекинулся в человека из кота.

В эфире мелькнуло что-то неясное.

— Я не понял, — нахмурился Рудик. — Не из кота? Из тигра??? О, боже! Теперь каждое новолуние мне с тигром придётся иметь дело. Кошмар... Ладно. Итак, назначаешься моим секретарём.

— Секретарь должен выносить ночной горшок?

— Для этого есть специально обученные горничные. Ты сейчас составишь список дел, которые мне нужно выполнить сегодня, и станешь выполнять мелкие поручения. Магического характера. И сходим на рынок. Купим шляпу и сапоги.

Конечно, можно со слугой разговаривать и с позиции кнута. Но если раз в месяц придётся общаться с тигром, пряник — предпочтительней.

Постоялый двор только просыпался. Не став ждать завтрак, Рудик и Шоп отправились за покупками. На всякий случай маг навесил на слугу морок. Курточка поменяла цвет и казалась бархатной, штаны не рваными, а на ногах — войлочные тапки. Рынок находился за городом, в противоположной стороне от того места, где раскинулся цирк Барбидоса.

Рынок... Если постоялый двор только посыпался, то рынок перешёл через экватор. Навстречу магу с Шопеном уже попадались люди, которые провернули на рынке дела и возвращались домой. Кто приниматься за повседневные дела, кто досыпать. Наверно, какая-нибудь добропорядочная женушка и не узнает, что её муженёк уже побывал на рынке, где успел купить неисправную пистоль за крону, отремонтировать за крону, и продать за три кроны. Проснётся супружница, посмотрит на суженного, дрыхнущего без задних ног, и вздохнёт: "Лентяй..."

Рынок, вроде бы, стихийно разбросанный, между тем подчинялся строгой системе. Рудик бывал во многих городах, и, конечно, базары, ярмарки и рынки посещал везде. В его саквояже хранилось много магических предметов, которые он приобрёл именно тут. Всё просто: ну, кто из магов продаст кому-то "сильную" вещь? Например, камень-окатыш с древнего капища забытых богов. Потрёшь таким камнем заболевшее место — боль как рукой снимет. У Рудика такого амулета нет, правда, но один знакомый показывал. Что особенно обидно — не маг. Просто тупо купил, теперь сам пользуется. Так вот, на рынке магические вещи можно купить за бесценок. Кому-то просто коробочка из цинка. Кому-то просто бутылочка с красивыми цветными разводами в стекле. А Рудик видит, что в этой коробочке хранились такое сильно заговорённое снотворное, что теперь кусочек мела, полежавший в ней день — слона с ног свалит. А бутылочку сделали триста лет назад, и вода в ней никогда не протухнет, как будто это серебряный кувшин. А уж про перстни и кулоны и говорить не стоит. Так что смысл посещать рынки у Рудика определённо был.

Вот он, бороздя рынки-базары и заметил: все они похожи друг на друга. Сначала Рудик сему обстоятельству чрезвычайно удивлялся. Даже начал подозревать, что существует некий клан ведьм (если бы этим занимались маги, он бы знал), которые добиваются схожести рынков. Как например, известно, что ведьмы добиваются схожести женской моды по всей территории королевства. Но потом понял, что объяснение простое. Рынки саморегулируются. И магии тут нет. Характер человека, который и определяет профессию, и место в цехе, прямо связан с внешностью и привычками. И даже выбором цвета фартука. А еще Рудик сильно-сильно подозревал, что у внешне похожих людей, если покопаться в записях и гражданских актах о рождении и свадьбах, то отыщется общий предок, который и передал далёким потомкам и свой облик, и свой характер. На самом деле — кузнецы, гончары и цирюльники, стоящие со своим товаром на рынках разных городов — родственники. Почему из трёх, допустим, городских кузнецов лишь один тащится со своим железом на поле торжища, а двое других мирно ждут посетителей в своих домах? Рудик ничего не готов сказать про тех, кто ждёт. А вот идущие на рынок — похожи. Родственники... И гложет мага сомнение, что не по своей воле идут они на рынок. Что-то их туда тащит. И подозревает Рудик, что тащит их судьба, которая у них до крайности похожа из-за общего предка.

Похожесть рынков сработала и в Клозетштадте. Рудик уверенно направился в ряд, где торговали подержанным тканым барахлом. Получилось так, что вначале Шопу приобрели шляпу. Почти новую из бобрового меха. Недостатков было два. Мала и обкусана. Видимо, какой-то осёл схватил за поля зубами и стащил с неосторожного прохожего. Рудик решил, что за минимальную цену такую шляпу можно взять. Его слуга слабо протестовал, но весомых аргументов против слова мага "Починим!" не нашел.

Следом за шляпой нашелся и ремень. К ремню у Шопа вопросов не возникло. Не такой уж и старый, не больше пятидесяти лет, с тяжёлой оловянной пряжкой, широкий и толстый. Такой еще лет двадцать прослужит. Под стать ремню купили и куртку. Понятное дело, одежда для детей почти ничем не отличается от одежды для взрослых. Разве что чаще передаётся от одного ребёнка к другому и отношение владельца мягко говоря не бережное. А тут просто повезло... Видно, куртка принадлежала сынку какого-то рыцаря. Судя по крою, сынок обзавёлся правнуками, а куртка так и хранилась, хранилась, хранилась... Пока не оказалась на рынке. И тут она лежала, лежала, лежала... Настолько долго, что неприличным будет сказать, что она ждала Шопа. Хотя сам Рудик прочно верит, что вещи умнее людей, добрее и порядочнее. И мудрее. Поэтому не люди находят вещи, а предметы выбирают, в чьи руки им предпочтительнее попасть. Итак, шляпа, куртка и ремень в наличии уже имелись. А вот с сапогами возникла заминка.

Рудик и Шоп ходили-бродили по рынку, но нужная обувь на глаза не попадалась. Маг чуял, что они "где-то тут", но сапоги Шопа умело прятались от своего будущего владельца и его господина.

В поисках сапог покупатели тщательно обошли рынок три раза. Для верности ходили и в одну, и в другую сторону. Нету. Пришлось сделать четвёртый круг.

Странно, но некоторые считают, что обойти продавцов, раскинувший свой товар — одного раза достаточно! Опасное заблуждение... Бывает, ходишь, ходишь... Смотришь, смотришь... А потом подходит знакомый мужик и хвастается: вот что купил! И ведь ты видел эту вещь, но с чего-то решил, что она стоит ну очень дорого и постеснялся приценится... А всё почему? Потому что вещь — не хочет к тебе. Хочет в другие руки. А если долго ходишь вокруг да около, она к тебе привыкает, и показывается. Вот и тут. На четвертом круге по рынку Рудин и Шоп увидели эти сапоги одновременно. Просто их владелец разместил их не на земле, как все нормальные продавцы, а повесил на шест, воткнутый им в землю. типа, чтоб "виднее было". Вот чудак...

— Кто тут король? — вежливо поинтересовался Рудик, имея в виду владельца товара.

— Ну, я, — хмуро отозвался парень с бандюганским выражением морды.

— Нас с товарищем оченно интересует вот эта вот обувка... Почем эти старые, поношенные, но тем не менее еще вполне пригодные к использованию шаланды?

— Эти замечательные ботфорты стоят три реала.

— Три реала? Хм... Шоп, и что у тебя за мнение по поводу этих, не побоюсь этого слова, париив скорняжного мира? Тебе эти сандалии нужны?

— Э-э-э-э-э... Ну-у-у-у... А они не грибковые?

Продавец обиделся:

— Сам ты грибковый. Это знаете что за ботфорты? Сам Барбарадосса в этих сапогах вышагивал!

Сам того не подозревая, продавец дал в руки потенциальных покупателей крутой козырь.

— Что? Барбарадосса? То есть, это сапоги с покойника? Не.. Ну не... Ну, как же? Если эти сапоги носил Барбарадосса, то они всосали флёр неудачника. Ну, не... Пол кроны. Их же еще чистить надо будет... Ты что? Продаёшь вещи с покойника?

Рудик прозрачно намекал, что продавец — мародёр, и требовать три реала (четыре кроны) — это слишком. Но продавец попался не из слабых.

— А и идите дальше. — (Продавец изъяснился иначе, но это не стоит повторять дословно...) — Пусть висят. Я знаю, сколько стоят эти сапоги.

Рудик тоже знал... Но, глупо. Глупо платить на рынке столько, сколько вещь стоит.

— Даю реал, и по рукам.

Шоп возмутился:

— Реал?!! Да половина кроны, не больше!

— Три реала, — стоял на своём владелец.

Вот ведь скряга.

— Дружище, ты что? С Луны свалился? Какие три реала? Ты, бля, походи по рынку. Тут таких цен просто нет! — Рудик начал сердится.

Может, и у вас так бывало? Когда оппонент ведёт себя не так, как по вашим представлениям ему следует поступать, в душе рождается если не ненависть, то простая злоба. Но Рудик был магом не только на бумаге. Он смог остановится, понять, что не прав и быстро проанализировать, в чем истинная причина раздражения. Когда понял, то молча вытащил кошелёк и отсчитал четыре кроны. А в момент передачи монет сказал:

— А вас, молодой барон даГравиль, я попрошу пройти со мной для выяснения неких обстоятельств вашей личной жизни. Мой слуга останется тут и проследит за... Этими вашими вещами.

ГЛАВА 2

Если бы у Рудика спросили, что такое магия, он бы сильно задумался, прежде чем ответить. Среди самих магов не имелось единой точки зрения на этот вопрос. Что там говорить, даже в семье фон Кьёв подходы разнились. Отец думал одно, мама — другое, братья, родившиеся на пятнадцать и четырнадцать лет раньше Рудика — имели на всё свою собственную точку зрения. Может показаться, что такое положение дел не правильно, что магам следовало бы собраться на мировой совет, где раз и навсегда определиться, что такое магия... Но к чему устраивать свару? Тем более, что понятие "магия" — чисто теоретическое, а на практике каждый пользуется чем-то своим. Например, некоторые обращаются к духам и просят выполнить их желания. Другие, исходя из предпосылки, что весь мир заполнен невидимым эфиром, и возбудив этот эфир "правильно" в одном месте можно вызвать его проявление где угодно, творят соответствующие заклинания. Еще одни уверены, что всё в руках того, кто этот мир создал и обращаются напрямую или через его святых к Богу. Правда, для улучшения качества связи используют артефакты, созданные другими магами. Четвёртые уверены, что никакого эфира нет. А есть приверженцы теории "супернитей", согласно которой между магом и любым объектом в мире существует незримая связь, и силой собственной воли, подкреплённой соответствующими словами и движениями рук (на самом деле и ног, и шеи, и живота и других частей тела — но это тайное знание) эту связь можно использовать для управления всем, чем захочешь. Кое-кто идёт еще дальше, заявляя что мира вокруг нас не существует, а всё сон. В котором мы снимся Богу. Но, силой воли маг может вмешиваться в этот сон и редактировать его по собственному усмотрению. И это только основные теории, а существует еще множество "коктейлей" из двух-четырёх основных предпосылок.

Сам Рудик придерживался той точки зрения, что весь мир насыщен демонами, такими маленькими, что их просто напросто невозможно увидеть. В каждой капле воды, в каждой песчинке — их мириады. Они находятся и в каждой капле крови, и в каждом волоске человека. Весь мир насыщен ими. И эти демоны , будто муравьи, общаются друг с другом, живут своей жизнью. Например, у демонов, которые обитают в камне, том же алмазе, который "вылёживается" в комнате Рудика, свои желания, у тех, что существуют в теле Рудика — свои. Наверно этих невесомых демонов и можно назвать "душа". Так вот, если научиться обращаться к этим демонам, то они могут выполнять просьбы. А Бог — в представлении Рудика, это и есть совокупность всех демонов в мире. Вот такие представления. Но если бы у Рудика спросили, что такое магия, он бы сильно задумался, прежде чем ответить: зачем "выдавать рыбные места"?

Несмотря на все привходящие, система мелких демонов — работала. Вот, спросите, откуда бы вдруг в Клозетштадте появиться этому молодому, но уже изрядно битому жизнью парню? За те пять лет, что прошло после его побега из дома, ему, похоже, пришлось много чего пережить. Ему все-го то лет двадцать, а выглядит на все тридцать пять. Только когда Рудик назвал его "бароном даГравиль" — глазах человека, вспыхнувшие полудетским испугом, выдали в нём молодого человека. Надо же, потомственный дворянин, барон... А выглядит как нищий: левая рука искалечена, будто её драл тигр, через правую скулу — шрам, неверно сросшийся, грубый загар. Теперь понятно, что это подарок от южных широт. Лицо, выдубленная жарким солнцем и солёными брызгами, казалось просто лицом крестьянина, четверть века трудившегося на поле под открытым небом. А одежда? Не одежда, тряпьё. На ногах — кожаные обмотки. Ах, так это же он свои ботфорты продаёт! Так он ходил под вымпелом Барабадоссы? Всё интересней и интересней...

— Проследит? Хорошо, пойдём.

Парень поднялся. оказался он высоким, великолепно сложенным и гибким. Почему-то Рудику пришло в голову сравнение с натянутой якорной цепью. Тёмный загар и цвет волос только усиливал схожесть.

Рудик повернулся и пошел в сторону будки, в которой обосновалась охрана рынка, в обязанности которой вменялось собирать с торгующих монетки за место и разнимать крепко повздоривших участников торгово-денежных отношений. Как правило, будка пустовала, а около неё никто не ошивался: себе могло выйти дороже: если вдруг стражник решит, что в тени их "дворца" кто-то решил справить малую нужду... А тем более застукают за этим занятием, парой медяков не отделаешься.

Рудик уже подошел с стене будки, и обернулся к потомку барона. Тот, шедший от мага на расстоянии трёх шагов почему-то оказался совсем близко, а его рука — уже обнимала Рудика.

"Сука!.." — успел подумать маг, перед тем, как молодой ДаГравиль начал вытаскивать нож из под его левой лопатки. Надо было что-то срочно предпринимать, но время на размышления не оставалось.

Рудик собрал всё свое сознание в один тугой узел и отправил его в область сердца, по уже выходящему из тела лезвию двинулся к руке убийцы, и, на его счастье, тот касался металла большим пальцем.Через мгновение Рудик уже контролировал новое тело. Господи, как же он был зол! Он, Рудик фон Кьёв — мёртв! И его тело, замечательное, тренированное для магических действий тело теперь падает опустевшим кулем на землю. А он, хотя и завладеет новой оболочкой, почти ничего не в силах поделать.