Ароматы тайн. Фиалка. Ч1

Зария, испуганная моим молчанием, вызвала дедушку. Дверь в комнату пришлось ломать. Меня едва успели спасти. И в первый раз дедушка серьёзно наказал меня, отшлёпав ремнём.

— У неё опять идёт носом кровь! Да что с ней? И что нам делать? — голоса женщин доносились как издалека.

— Спасибо! Идите, я разберусь.

Леди Лоретт схватила меня за плечи и сильно встряхнула. Щёку обожгла пощёчина.

— Не смей! Слышишь, не смей! Выйдешь замуж, можешь подыхать. А сейчас не смей портить мои планы! Иначе Зарии не поздоровится.

А потом она просто вставила мне в ноздри кусочки ткани. Тварь! Я выберусь, обязательно выберусь! И убью! Такие, как ты, жить не должны!

Всю церемонию простояла, вцепившись в руку жениха. Кольцо, которое должна была надеть мужу на палец, выпало их моих рук.

— К несчастью...К беде... — зашептались гости

Я уже в беде, какое мне дело до других?!

Сильная мужская ладонь так сжала мои пальцы, что от дикой боли я на несколько минут пришла в себя. Этих несчастных минут хватило надеть кольцо на палец мужа.

Свадебное застолье уже не помню. Голова болела так, что, честное слово, согласилась бы — пусть отрубят.

Меня раздевали, грубо, небрежно. Когда я осталась в одной нижней рубашке, барон толкнул меня по направлению к кровати.

— Какая-то ты вялая. Ничего сейчас разогреешься. Жаль, что твои отец и дед не дожили до этого знаменательного дня. — мужчина грязно выругался. — Сколько раз просил твоего деда о создании аромата для меня — всё нос воротил. В лицо мне заявил, что в повалах крепости моё место. Папаша тоже не далеко ушёл. Я к нему с разговором, а он собак велел спустить. Собак! На меня!

Ещё один обиженный. С мужчинами не справился, решил поквитаться со мной.

— Ничего! Где они сейчас?! А я здесь, в спальне хозяина графства Ланти. С дочерью и внучкой этих... — мужчина опять выругался.

Увидев перед собой толстого, высокого, голого и мерзкого мужика, я не выдержала: прости, Зария, не смогу — и побежала к дверям.

Да, так и позволили мне убежать: снаружи у двери стоял наёмник, один из тех, кто охранял мачеху. Подмигнув мне, он похабно улыбнулся:

— Помощь нужна?

Барон резко захлопнул дверь и с силой отшвырнул меня к кровати.

Я забежала за кровать. Папина кровать отстояла от стены и бегать вокруг неё можно было долго. По крайней мере до тех пор, пока не упаду в обморок. А потом будь что будет. Добровольно пойти в руки к этому чудовищу? Нет!

Мысленно поблагодарила папину блажь: однажды ему так понравился щенок, что он стал везде брать его с собой. В том числе и в спальню. Щенок рос-рос и вырос во вполне себе приличных размеров легрийскую сторожевую собаку.

У псинки тоже оказалась весьма необычная блажь: бегать по комнате вдоль стен. Если комод она оббегала, то на кровать запрыгивала, поэтому кровать и отодвинули от стены.

Долго бегать не пришлось: барон схватился за грудь, захрипел и упал. Возможно, если бы позвала на помощь сразу, его и спасли бы. Но я не позвала...Спустя некоторое время стало тихо.

Подошла к портрету мамы. Леди Лоретт случайно помогла мне: из-за кусочков ткани в носу, пришлось дышать ртом, но это облегчение ненадолго, я знаю.

Острожно провела рукой по резьбе рамы: лишь один лепесток чуть толще других и более выпуклый. Наконец открылся тайничок с запасными накопителями.

Закутавшись в простыню, я открыла дверь и потребовала, чтобы охранник срочно привёл леди Лоретт.

Судя по всему, мачехе скандал не нужен, значит, есть, хоть и небольшой, шанс договориться о судьбе Зарии.

Мачеха обошла труп барона. И, не произнеся ни слова, вышла из спальни. Чтобы вернуться через несколько минут с Зарией.

— Значит так! Я не позволю вам поломать мои планы. Слушайте внимательно! В этом крыле никого нет. И ничто и никто не помешает мне убить вас обеих и избавиться от трупов. И я сделаю это. Не сомневайтесь! Сейчас Брисс приведёт своего друга. Тот активно пил весь вечер и цеплялся ко всем служанкам, так что его исчезновению из-за стола не удивятся. А ты! — мачеха схватила меня за подбородок и резко подняв мою голову, заглянула в лицо.

И я ужаснулась безумию в её глазах.

— А ты... — повторила она, закрыла глаза и затрясла головой.

Отпустив меня, мачеха растерянно повторила ещё раз:

— А ты...

Задумалась, стараясь, видимо, подобрать слова, чтобы правильно выразить свою мысль.

— Не знаю, как ты это сделаешь, но за два часа ты должна переспать с этим мальчиком. Эта ведьма, сестра барона, привезла с собой мага, а мне нужен подтверждённый брак.

Мы с Зарией, замерев, наблюдали как мачеха бегает по комнате и бормочет:

— Да, мне нужен законный брак, иначе всё пропало.

Я сидела в кресле, забравшись в него с ногами. Не знаю сколько времени прошло с того момента, как пригрозив мне расправой над Зарией, ушли мачеха и Брисс. На кровати храпел молодой мужчина, которого леди Лоретт предоставила мне для моего первого... Минуты шли, а я продолжала сидеть, мужчина спал, видимо, действительно выпил немало.

Портрет моей мамы дрогнул и стал потихоньку поворачиваться, открывая тайный ход.

— Зария!

Чуть не сбив её с ног, прижалась к ней, как в детстве:

— Зария, что мне делать?!

— Ничего, моя маленькая, ничего... Ступай в ванную и сиди там. Я всё сделаю сама. Потом позову.

— Зария?!

Это невозможно! Она не может так поступить! Даже для меня!

— Посмотри на меня, Виола!

В голосе, обычно мягкой и ласковой Зарии, прозвучал приказ, и я не посмела ослушаться.

— Я — урод, Виола!

— Нет, что ты? Ты добрая, умная, ласковая.

— Скажи ещё красивая...

Я смущённо промолчала.

Лицо Зарии смотрится как карнавальная маска. Правая половина обычная: светлая кожа, красиво изогнутая тонкая бровь, карий глаз. Левая изуродована огромным багрово-коричневым родимым пятном, свободна от которого небольшая круглая часть лица вокруг брови и светло-голубого глаза.

— Вот видишь. — с горечью в голосе произнесла Зария. — Мне двадцать девять, Виола. За всю мою жизнь ни один мужчина не взглянул в мою сторону. А те, кто смотрел, презрительно или брезгливо морщились, и отворачивались. Он молод, красив. — она бросила взгляд в сторону кровати. — Наверно и не глуп. Если мне повезёт, я смогу родить ребёночка.

— Зария, ты же его совсем не знаешь?

Она поцеловала меня в лоб, развернула и, взяв за руку, отвела в ванную комнату.

— Сиди здесь. Времени мало осталось.

Леди Лоретт заставила меня снять рубашку и внимательно оглядела.

— Ну что ж ран нет. И для твоего блага, надеюсь, ты не пытаешься провести меня. Я сейчас уйду. Выжди немного и кричи. Ты плохо выглядела во время свадьбы, а у барона репутация...Скажешь — упала в обморок, проснулась и обнаружила мужа мёртвым. Да, не хмурься так, Виола. Если всё пройдет хорошо, получишь ты свою...подругу назад.

Вокруг меня суетились люди. Кто-то растопил непонятно зачем камин. Громко кричала женщина — сестра барона: ведьма, по словам мачехи. Её пытался успокоить молодой мужчина, племянник моего покойного мужа.

Но я внимательно следила лишь за одним человеком, мужчиной среднего возраста, магом, которого привезла с собой сестра барона. Маг, от которого сейчас ждали подтверждения или опровержения законности моего короткого брака, сосредоточенно водил руками над кроватью, потом кивнул стоявшей возле него горничной и произнёс:

— Брак законный.

— Этого не может быть! Мой брат уже давно...

— Мама! — резко одёрнул её сын. — Думай, что говоришь! Итак скандала не избежать.

Горничная положила мне на руки свёрнутую простыню. А мне-то зачем? В этот момент маг легонько кивнул мне, показывая глазами на камин.

— Ты что творишь? — бросилась ко мне сестра барона. — Её надо было сохранить.

Она перевела возмущённый взгляд с горевшей в камине простыни на меня.

Боль постепенно проходила, я стала приходить в себя и вспомнила, что, в конце концов, хозяйка в замке я. А все эти люди не мои гости и терпеть их присутствие я не обязана. Тем более, раз Зария смогла прийти ко мне в спальню , то, где бы она сейчас не находилась, она в безопасности.

Понявшись с кресла и завернувшись в покрывало, которым меня укрыли, усадив в кресло, внимательно оглядела присутствующих: мачеха, маг, сестра барона, племянник барона, горничная и ещё две женщины, непонятно кто-то.

Сначала я обратилась к двум женщинам:

— Не могли бы вы оставить нас? Нам необходимо решить некоторые семейные вопросы.

Проводив их взглядом и дождавшись, когда они выйдут, повернулась лицом к присутствующим:

— Ты! — ткнула пальцем в направлении горничной, подождала пока она посмотрела на меня, и махнула рукой в сторону двери. — Пошла вон! Узнаю, что сплетничаешь, высеку и сделаю так, что тебя никто на работу не примет.

Эта нахалка посмотрела в сторону мачехи, вероятно ожидая, что та отменит мой приказ. Увы, для леди Лоретт девушка больше не имела ценности: мачеха усиленно делала вид, что не замечает взглядов направленных на неё. Передёрнув плечами, горничная вышла с гордым видом. Рекомендаций она у меня точно не получит: задирать передо мной нос, забыть сделать книксен. Где, интересно, мачеха такую прислугу нашла?

Присутствующие смотрели на меня, с изумлением — сестра барона и её сын, с возмущением — мачеха. А мне сейчас было всё равно, груба я или нет, обиды других меня тоже не волновали: злость кипела во мне и требовала выхода.

— Вы! — я повернулась к племяннику барона. — Сходите, поищите кого-нибудь. Пусть уж, наконец, займутся телом вашего несчастного дядюшки.

— Его нельзя трогать! Сначала надо, чтобы провели дознание. Вдруг ты...вы убили его?

— Мама! Если дядю и убили, леди Виола права, оставлять его тело здесь не благоразумно. Прошло уже несколько часов после его смерти. Лето на дворе.

Хоть один здравомыслящий в этой семейке имеется.

Сестрица барона открыла рот, видимо, чтобы возразить, но мачеха, состроив скорбное выражение на лице, сказала:

— Наша семья искренне соболезнует вам и вашему сыну по поводу смерти родственника.

И вздорная леди вдруг вспомнила, что ей полагается скорбеть, достала платочек и, прижав его к глазам, прошептала:

— Да, такая утрата. Он был ещё так молод.

Обняв её за плечи, леди Лоретт предложила пройти в гостевую комнату и немного отдохнуть. Племянник барона, с сочувствием посмотрев в мою сторону, пошёл вместе с ними.

Так, с этим разобрались.

— Я бы хотел поговорить с вами, после того, как вы закончите с хлопотами, — маг явно нервничал, — по поводу бумаг, личных бумаг, лорда Этьена.

Постаралась вспомнить разобранные документы дедушки. Что же в них могло заинтересовать мага? Наверняка он хочет получить какие-то из них, но давать сейчас обещания мне не хотелось.

— Давайте поговорим о документах моего дедушки в городе. Честно говоря, я не знаю о чём идёт речь...

— О расписке, — торопливо перебил меня мужчина, — о моей расписке. Мне бы не хотелось, чтобы она попала в чужие руки.

— Хорошо. Я обещаю, я постараюсь её найти и никому, кроме вас, её не отдам.

— Благодарю! — маг вздохнул с облегчением. — Я надеюсь на ваше слово. А теперь, простите, покину вас.

Какая-то расписка вряд ли представляет для меня особую ценность, а этот человек сегодня помог мне, пусть и в расчёте на мою благодарность, но помог ведь.

А теперь пора заняться делами.

Мне повезло, что спальня, в которой я сейчас находилась и моя комната были рядом. Быстро миновав пустой коридор, я закрылась у себя. Представляю, что обо мне подумали бы, если кто-нибудь встретил бы меня, завёрнутую в покрывало, в коридоре.

Внизу, в столовой, шумели. По всей видимости, мачеха и сестра барона и не подумали сообщать своим гостям о смерти новобрачного. Ничего, сейчас я сообщу!

В дверь тихонько постучали. Рывком открыв дверь я уже приготовилась ругаться, но оказалось, что это пришла Зария.

Зария осторожно поворачивала мою голову, сначала в одну сторону, потом в другую.

— Как ты себя чувствуешь, Виола? — взволнованно спросила она

— Прекрасно! Сейчас вот пойду, с гостями разберусь, и всё будет хорошо!

— Раздетой пойдёшь? — грустно улыбнулась она. — Опьянение, Виола. Так называл это лорд Этьен.

— Какое опьянение?! Я же ничего не пила. — возмутилась я. — Меня даже не покормили!

Точно, я ведь голодная, и уже давно голодная.

— В прошлый раз так же было. Когда у тебя приступ был из-за запахов. Давай-ка ты сейчас спать ляжешь...

— Я есть хочу, — перебила я её

Зария вызвала горничную и нам принесли еду. У меня складывалось впечатление, что она старается не выпускать меня из комнаты, о чём я ей и сказала.

— Тебе пока нельзя никуда, Виола. Натворишь делов. Что люди скажут?

— Ты хочешь, чтобы я оставила этих, внизу, продолжать?

— Пусть леди Лоретт разбирается. Она всё это затеяла, пусть и разбирается.

Какая-то мысль крутилась в голове, но я никак не могла её поймать, потому что мне вдруг захотелось смеяться. И я рассмеялась. Зария уложила меня на кровать, принесла полотенце, смоченное холодной водой и обтёрла мне лицо.

— Потерпи, малышка, скоро пройдёт.

Малышка. Так зовёт меня Рид. Рид, который не приехал на похороны папы. Рид, которого нет со мной в этот момент, когда мне так плохо. Мне стало жаль себя и я заплакала.

Зария продолжала обтирать мне лицо и кисти рук прохладным мокрым полотенцем, приговаривая:

— Потерпи, скоро пройдёт...

Наконец я смогла поймать вертевшуюся мысль. Вот.

— Зария, как ты смогла освободиться?

— Брисс отвёл меня в кладовку, ту, маленькую, где мы раньше овощи хранили. Теперь она пустая, вот он меня там и запер. А из неё ход есть, я его ещё в детстве нашла. Меня в детстве часто запирали в той кладовке, чтобы на глаза не попадалась. Да и овощи кому-то надо было перебирать. Лорд Рагнар не терпел магию для хранения продуктов...

Я судорожно вздохнула: папа вообще не терпел никакую магию рядом с его любимыми лошадьми.

— Рид подбил меня. — улыбнулась своим воспоминаниям Зария. — Я ж влюблена была в него. А он уверял меня, что замков без тайных ходов не бывает. Вот я искала, чтобы порадовать его. И нашла, да только приехал лорд Этьен и забрал нас с тобой. Так и не успела я своей находкой похвастаться.

— А теперь пригодилось.

— Да теперь пригодилось. Ну спи, я на диване лягу. Завтра будет новый день.

Но, перед тем, как лечь спать, я прошлась по комнатам и активировала охранные амулеты.

На завтра неприятности продолжились: приехала Полин, и не одна...

То, что я не могла сделать из-за страха, Полин сделала за час: разослав горничных, она велела разбудить гостей, накормить завтраком и отправила всех вон.

Голос прибывшего с Полин мужчины заставил меня сжаться на кровати. Мой проступок, который ещё сутки назад казался детской шалостью, теперь, и я хорошо понимала это, выглядел тем, чем и был — огромной глупостью ребёнка, навлекшего на себя и своих близких беду.

Сидя на диване в гостиной, я старательно подбирала слова, чтобы попросить прощение и хоть как-то объяснить своё поведение. Проблема заключалась в том, что объяснений не находилось.