— Ага! — согласно кивнула рыжая девочка и услужливо предложила: — Я вам и дорогу, и где взять камень покажу. Хороший такой камень, гладкий и с дыркой. Но нести его и верёвку искать будете сами!
— Зачем? — удивился один из инквизиторов, второй тоже не понял:
— Зачем с дыркой?
— Чтоб верёвкой его не обматывать, может же выскользнуть. Через дырку же продеть удобнее, надёжнее будет, — пояснила Листик и посетовала: — Какие-то бестолковые инквизиторы пошли, ведьму утопить толком не могут. Всё им объяснять и разжевывать надо! Просто тёмные какие-то!
— Листик, видно, нам попались неопытные, практики мало, — заступилась за инквизиторов Кираниэль и под смешки собравшихся, со вздохом, добавила: — Совсем неумехи, но что тут поделаешь, других под рукой нет.
— Ага, совсем неумехи, — согласилась с подругой Листик. И глядя на побагровевших инквизиторов, добавила: — Практики нет, потому что инквизиторов много, а ведьм мало, на всех и не хватает. Вот они и бездельничают, и это на работе! Позор!
Оба инквизитора стали такими бордовыми, что, казалось, вот-вот лопнут, а рыжая девочка ещё подлила масла в огонь:
— Ничего, я их потренирую! После пятой попытки топить будут, закрыв глаза!
Кираниэль не выдержала и захихикала, видно, представила зажмурившихся инквизиторов и так топящих ведьму. Но, видно, не всем показалось смешным то, что хотят утопить рыжую девочку, и это несмотря на то, что она сама нисколько не возражает, даже согласна! Гистаро тихонько спросил у Зелирандуса:
— Она это, что? Серьёзно? Не возражает против того, что её топить будут? Она же огненное существо или очень к ним близка, а для них погружение в воду — верная смерть!
— Не волнуйтесь, — также тихо ответил эльф-некромант, — кто она, я так и не смог определить, но у неё масса талантов и, поверьте мне, инквизиторов ожидает очень неприятный сюрприз. Она не только не утонет, но сделает это так, чтоб выставить этих воинствующих святош полными дураками.
Совещание в магистратуре Элистэра было прервано, и все отправились топить Листика. Строгими, преисполненными значимости были только инквизиторы, остальных, как и саму Листика, нисколько не удручала та печальная участь, что была уготована рыжей девочке. Небольшая заминка вышла у камня, на который указала Листик, как на груз, что должен будет привязан к её шее — камень был немаленьких размеров и очень тяжёл, к тому же, чтоб до него добраться, пришлось уйти далеко в сторону от дороги к озеру. Но делать было нечего — инквизиторы, продев в дырку свои пояса, попытались тащить этот неподъёмный груз, это у них не получилось, и они с трудом покатили камень, лишь отдалённо напоминавший колесо. Под хихиканье Кираниэль Листик заявила:
— Ага! Тяжёлый камень! С таким грузом на шее ни одна ведьма не выплывет, как бы она сильна не была, я имею в виду — как бы руками не загребала и ногами бы не дрыгала.
— А ты? — поинтересовалась, едва сдерживающая смех Кираниэль. В отличие от неё, совершенно серьёзная Листик (как будто это не ей собрались привязывать на шею этот тяжёлый камень), ответила:
— Не-а, я бы точно не выплыла! Пошла бы на самое дно! Вот! И оттуда бы обиженно булькала! Долго и печально, вот!
Шедшая к берегу процессия довольно сильно шумела, поинтересоваться — что же там происходит, из домика в центре озера выглянули Гутье и Фисла. Увидев такое скопление народа, огневушки вышли на берег, как обычно — из большого костра, возникшего из ничего, очень смутив этим пыхтящих инквизиторов. Поинтересовавшиеся, что тут будет, и услышавшие ответ, огневушки захохотали, озадачив инквизиторов — вроде как их подругу (тоже огненное существо) собираются топить, а они веселятся! Ещё больше смутила воинствующих жрецов появившаяся русалка, маленькая жительница озера уселась на большой лист водяного растения и осведомилась у рыжей девочки, игнорируя остальных:
— Листик, а что здесь будет?
— Очень важное и ответственное мероприятие — меня топить будут! Вообще-то должны топить ведьму, но подходящей не нашли, поэтому выбрали меня! — гордо ответила рыжая девочка. Русалка от удивления открыла рот и свалилась с зелёного листа в воду и больше на поверхности не показывалась.
— Испугалась, что и её утопят! — снова захихикала Кираниэль.
— А что? Эти могут, — поддержала подругу Саминаль, — утопить русалку, может, и не получится, но сам процесс...
Саминаль в совещании в магистрате не участвовала, но, как и многие другие жители города, теперь обсуждавшие происходящее, присоединилась к процессии, направляющейся к озеру. Надо сказать, что эльфы, вопреки своему обыкновению — не проявлять в присутствии людей сильных эмоций, в сторону инквизиторов отпускали довольно едкие замечания. Те обозлённые тем, что камень был настолько тяжёлый, что поднять его не было никакой возможности и его пришлось катить, вымазавшись в земле (всё же камень был далеко не круглым), стали привязывать этот неудобный груз к шее рыжей девочки, которая очередной раз обвинила воинствующих жрецов в некомпетентности:
— Вы должны камень на шею повесить, а не удавить меня своей верёвкой! А вы так затягиваете её, словно именно это хотите сделать! Если удавите раньше, чем утопите, то это будет нарушение самой процедуры утопления! Так и знайте, если такое произойдёт, я на вас жалобу подам в главное управление делами святейшей инквизиции! Так и напишу — меня, вместо того чтоб утопить, — удавили! Поэтому прошу, нет, требую, обратить внимание на низкий профессионализм ваших сотрудников! Как, вы не сотрудники? Братья? Что-то вы друг на друга не похожи. А-а-а, вы так просто называетесь. Ну ладно, потребую, чтоб из братьев вас перевели в племянники, причём троюродные! С соответствующим понижением оклада! Сколько там у вас племянники получают?
Красные и взмокшие инквизиторы (то ли от возмущения, то ли от усилий) так и не смогли повесить камень на шею, в итоге не камень висел на шее Листика, а она на нём лежала. Закончив процедуру привязывания, гордые собой инквизиторы (всё-таки нашли выход!) отступили от девочки, лежащей на камне. А та с прежним ехидством спросила:
— Ну и как вы собираетесь меня топить? Тут мелководье, даже если вам удастся этот камень забросить на десяток алат от берега, то он полностью в воду не погрузится. Я на нём лежать так и буду, даже не намокну. Кир, посоветуй этим бестолковым что-нибудь, а то я уже устала!
— В озере катить камень не получится — он сразу увязнет, видите какое здесь дно? Не видите? Тогда поверьте на слово или полезайте в воду и проверьте, — неспешно начала Кираниэль. Увидев растерянность инквизиторов, девушка стала советовать: — Вам придётся занести камень на глубину на руках и там резко опустить в воду, чтоб Листик погрузилась с головой!
Попытавшимся возразить инквизиторам, мол, камень большой, не сразу скроется под водой, а нести его привязанной девочкой вниз — очень неудобно. Тогда эльфийка предложила им заходить в воду, держа камень в высоко поднятых руках. Предложила, как бы намекая, что, если пытаясь утопить рыжую девочку, и сами утопятся, то это будет только к лучшему. Выход предложила сама Листик, сообщив, что другой берег озера обрывистый и там можно столкнуть камень с высоты так, чтоб он сразу пошёл в глубину. Но если до озера камень можно было хоть как-то катить, то теперь его придётся нести. Видно, желание утопить эту маленькую рыжую нахалку придало инквизиторам дополнительные силы — они таки дотащили камень до нужного места. Чтоб волочь камень, пришлось отвязать от него девочку, и она могла бы запросто убежать от взмокших воинствующих жрецов. К месту утопления подошли ещё не в темноте, но уже в сумерках, подошли только инквизиторы и Листик. Эльфы разошлись, ушла и Кираниэль, сообщившая, наверное, чтоб подразнить будущую утопленницу, что на ужин будет мороженое. Ужин — званый, даёт бургомистр в здании магистрата города, и уже совсем как издевательство выглядело (инквизиторы так и решили) замечание юной эльфийки, сделанное рыжей девочке:
— Листик, ты долго не возись, тебя, конечно, подождут, но злоупотреблять не следует!
С большим трудом девочку снова привязали к камню, при этом руки у инквизиторов очень дрожали, но не от жалости и не от стыда, что два здоровых мужика топят не сопротивляющуюся им маленькую девочку, а от ранее сделанных усилий. Камень столкнули в воду, и он, съехав с обрыва, громко булькнул, может, даже громче, чем должен был, и сделал это как-то уж очень насмешливо, но инквизиторы на это внимания уже не обратили. Не обращали они внимания и на насмешливые взгляды эльфов, встречающихся на пути к магистрату. А в магистрате уставших воинственных служителей храма (в воинственность которых, глядя на их измученный вид, было трудно поверить) ждал сюрприз: почти во главе стола, рядом с бургомистром, сидели две девочки. Если одна была эльфийка, то вторая в коричневом костюмчике — только что утопленная рыжая ведьма!
Листик вышла из камина (в него она прошла из домика Гутье, куда забралась, как только отвязалась от камня), оделась в свой костюмчик и подсела к Кираниэль, которая заказала и для неё мороженое. Кираниэль и Листику были зарезервированы почётные места, рядом с Маринорном, как признание их заслуг перед Элистэром. Когда девочка усаживалась, нетерпеливо поглядывая на вазочки с мороженым, бургомистр Элистэра спросил у неё:
— А не опасно ли так дразнить инквизиторов? Они ведь уверены, что вас утопили! Может, вам лучше спрятаться? На какое-то время? Ну, пока они не уедут, как вы думаете?
— Мне всё равно, где-то придётся показаться. Да и в академию нужно будет вернуться, — ответила Листик и, улыбнувшись, добавила: — А эти инквизиторы напишут рапорт о том, что утопили ведьму. Как это сделали, писать не будут, чтоб не позориться. Но при этом обязательно опишут мою внешность, очень досконально опишут. А мне такая огласка совсем не нужна.
— Так что же вы хотите сделать? Как от них избавиться, то есть отделаться? — недоумевавший Маринорн задал новый вопрос, Листик улыбнулась ещё шире:
— Я не буду от них избавляться или отделываться, я их заставлю себя сопровождать. Надеюсь, вы не будете возражать? — Листик, подмигнув, задала этот вопрос, повернувшись к Зелирандусу, эльф-некромант, которому подруги рассказали о том, что случилось с ними в предпоследнюю ночь перед приездом в Элистэр, только многозначительно улыбнулся:
— Это будет весьма забавно, я бы ещё сказал — поучительно.
В этот момент и вошли усталые инквизиторы и уставились на улыбающуюся рыжую девочку. Один из них заикаясь, спросил:
— К... как? По... почему?
Второй молчал не в силах что-либо вымолвить. Девочка, перестав улыбаться, вытянула перед собой руку. Увидев то, что было зажато в маленьком кулачке, потерял дар речи и тот воинствующий жрец, который молчал, а теперь пытался что-то сказать. А Листик строго произнесла:
— Контрольное утопление. Проверка профессиональных качеств. Вы, господа, проявили вопиющую некомпетентность! Вам что было поручено? Расследовать неизвестное явление, а вы, обо всём забыв, стали развлекаться! По-другому ваши действия назвать нельзя! Если бы это входило в мои обязанности, я бы объявила вам — полное служебное несоответствие!
— Но ведьма!.. — начал один из инквизиторов, забыв, что та, кого они объявили ведьмой, сидит перед ними и читает нотации. А Листик, прищурившись (что должно было изображать грозный вид), сказала:
— Как вы думаете, его святейшество Ранирорий поручил бы что-то ведьме, наделив её соответствующими полномочиями?!
Оба инквизитора молчали и, как зачарованные, смотрели на знак инспектора святейшей инквизиции, раскачивающийся в руке девочки. Такой знак мог дать только начальник провинциального отделения, знак старшего инспектора лично выдавал глава святейшей инквизиции, выдавал особам королевской крови и высшим чиновникам государства. В отличие от знака старшего инспектора (который ни к чему не обязывал и свидетельствовал о статусе его владельца), простые знаки выдавались тем, кто должен был выполнить особо важное задание. Поэтому знак инспектора мог быть выдан и не служителю храма, среди инквизиторов таких было много, работавших как за идею, так и за деньги. Тогда, на расследовании ледяного удара молнии, произошедшего у постоялого двора, прибыл сам начальник провинциального отделения святейшей инквизиции, но своей высокой должности он не афишировал. В том, что этот инцидент был как-то связан с девушками, слушательницами магической академии, он не сомневался, но допросить эльфиек (даже просто, а не то что с пристрастием) он не решился, опасаясь того, что за них заступятся соплеменники, всё-таки Элистэр совсем близко — два неспешных дневных перехода. А то, что в этом замешаны эльфийки, начальник провинциального отделения не сомневался и, как ему показалось, он нашёл гениальный ход: приставить к ним своего соглядатая. Но поскольку внедрить своего человека в эту компанию было очень затруднительно, святейший Ранирорий решил завербовать одну из девушек, и он выбрал Листика. Рыжая девочка, мало похожая на эльфийку, значит, вряд ли ею может быть. Из предварительного опроса возничих купеческого обоза, в котором ехали девушки, инквизитор выяснил, что похожее нападение на них уже было, значит, неизвестный метатель ледяных молний или тот, в кого этими молниями целились, имеет какое-то отношение к кому-то из девушек эльфиек, но вряд ли к маленькой рыжей девочке. Исходя из этих рассуждений, начальник провинциального отделения святейшей инквизиции остановил свой выбор на Листике, тем более что она продемонстрировала недюжинные магические способности — одна иллюзия ножей, о которую можно порезаться, чего стоит!
Поговорив с рыжей малышкой, Ранирорий решил, что его выводы, а главное выбор — верны! Листик внимательно выслушала доводы инквизитора и со всем согласилась (ему, как он собирался, даже не пришлось угрожать девочке тем, что задержит эльфиек для расследования, хотя это было и рискованно, но инквизитор мог такое сделать), пообещав выполнить возложенную на неё задачу. Ещё больше укрепив инквизитора во мнении, что Листик именно та, что нужна для выполнения столь деликатной миссии, девочка очень рассудительно заметила, что ей будет очень трудно осуществить возложенное на неё его святейшеством, её юный возраст может этому помешать, вернее, то что так будут считать окружающие. Вот так Листик и получила медальон со знаком инспектора святейшей инквизиции, медальон был, подобно документам магической академии, настроен на ауру рыжей девочки, в руках любого другого этот знак ничего бы не показал, поэтому самозванца сразу бы изобличили. Кроме знака Листик получила ещё и предписание на выполнение особо важного задания, где было указано, что предъявителю этого знака всем службам храма следует оказывать незамедлительное содействие.
— Но как же?.. Это... Признаки ведьмы? — продолжил то ли сомневаться, то ли удивляться тот же инквизитор, что заикался первым. Листик улыбнулась и, высунув раздвоенный язык зашипела, после чего взмахнула рукой с появившимися когтями, гораздо большими, чем были бы у самой хищной зверушки такого же размера, как рыжая девочка. Оба инквизитора застыли в недоумении, а у девочки, принявшей свой обычный облик, в руках появился нож, такого же размера, как и тот, что висел на поясе, она протянула его инквизиторам и предложила попробовать — острый ли он? Воинствующие жрецы с опаской взяли нож и долго вертели в руках, стуча по нему ногтями, вызывая тем самым металлический звук. Пробуя его остроту, один из них даже порезался. Листик, забрав нож, метнула его в стену, лезвие с чавком вошло в живую стену дома! На такое действие эльфийский дом должен был прореагировать, как минимум — закричать или наказать обидчика! Но ничего не произошло, нож торчал из стены, глубоко в неё войдя, девочка попросила одного из инквизиторов принести клинок. Каково же было его удивление, когда, подойдя к стене, он не обнаружил не только ножа, но следа от него! Стена была гладкой и чистой! Девочка подала предписание второму инквизитора, показав пальцем, что надо прочитать.
