Случайный визит

Экспансия Империи потихоньку и движется в этом, восточном направлении: сначала приходят крестьяне, строят свои 'Сосновки' и 'Ручьи', наслаждаются свободой и безначалием. Затем в этих краях заводятся разбойники и начинают требовать свою долю, а то и тащить всё подчистую. Для защиты от них селяне организуют дружины, или нанимают самих бандитов для защиты от других.

Разделение труда, так сказать! Дружины не сеют и не пашут, только едят от пуза и тренируются. Ну, пограбят иногда 'чужих'. Эти вооружённые формирования нуждаются в вождях, вот из их числа и выдвигаются постепенно бароны. Опираясь на своих верных и хорошо вооружённых друзей, они рано или поздно объясняют своим бывшим нанимателям, что отныне те 'его люди'. С немногочисленными правами, но с широкими обязанностями по отношению к своему сюзерену. Читайте 'Историю Средних Веков', в общем. Иногда потенциальные феодалы приходят со стороны. Вчера, например.

И если этот феодал оказывается не слишком жадным, если боги не обидели его умом, то наступает некая идиллия, странная на взгляд современного человека из нашего мира, но довольно стабильная. Чем больше и эффективнее крепостные работают, тем лучше они живут под надёжной защитой, и тем больше доходов получает их барон. И если эта традиция освящена веками, если о других укладах жизни и вовсе ничего неизвестно, то она и воспринимается народом как должное. Если невозможно жить без хозяина, так пускай он хотя бы будет 'добрый'. Или это я уже повторяюсь?

Нам удалось 'отмазаться' от намечавшегося на вечер грандиозного праздника в честь взятия на мой баланс сколько-то там деревень, нескольких тысяч народа, несчётных полей-угодий, лесов и полуразрушенного замка. Назначив своим управляющим Кубера и подтвердив полномочия Совета, мы отбыли общим направлением на Трилес. Да, ещё по совету Саши я авансировал расходы нового управляющего на организацию войска: когда ещё подати пойдут, а оборона нужна уже сейчас. Четыре голида Кубер принял с благоговением, хоть и видел он во время службы такие деньжищи, но больше одной монеты в руках, наверно, не держал. А Саша добавил от себя лист в сорок зильберов, на мелкие расходы.

Наконец, уже ближе к вечеру мы вывели магических коней из моих 'апартаментов' и, сопровождаемые толпой приодетого и радостно галдящего народа, направились к воротам. Ко мне пробилась Ализа в белом, видимо, праздничном платье. Чисто умытая и не растрёпа, какой я привык её видеть. Вдобавок, она уже почти не хромала. Но это уже Сашина заслуга. Встав на цыпочки, девочка чмокнула меня в щёку и подарила мешочек орехов 'на дорогу'. Я отдарился случайно оказавшейся в кармане шоколадкой. Когда мы уже приблизились к частоколу, Саша вдруг шепнул мне: 'Смотри только в землю'. Я повиновался и пялился под ноги до тех самых пор, пока уже за воротами мы не сели на велосипеды.

Когда деревня оказалась за поворотом и прощальные здравицы в мою честь утихли, товарищ пояснил свой приказ:

— Селяне по своему обычаю украсили палисад отрубленными головами бандитов. А голова Красавчика рядом с воротами. Я подумал, что тебе смотреть на это будет неприятно...

— Конечно, неприятно! Мне даже представить это неприятно! Вообще, какая дикость!

— Конечно, дикость! — согласился Саша. — Другое дело в Столице! У нас принято головы врагов бальзамировать или помещать в стеклянную банку с особым раствором. И держать в музее, а не на колу, где к осени от неё останется один только череп.

Меня передёрнуло, и я не стал комментировать эти несомненные достижения местной цивилизации. Скоро мы миновали вчерашнюю 'точку возврата', лес стал сменяться перелесками, пастбищами. Праздник-праздником, а коровам нужно пастись. Их и пасли пацаны, кто на лошадёнках, а кто и пеший. Нам они низко кланялись. А вот на лесосеках активности не наблюдалось — все в деревне, празднуют моё воцарение. Сначала я беспокоился насчёт нежелательных встреч с остатками разгромленной банды, — вдруг засаду на дороге устроят, не на нас специально, а вообще — но Саша пояснил, что сейчас, практически на пике своей формы он чует 'нехороших людей' за несколько миль, и уж засаду не прозевает. Если их не 'прикрывает' маг, добавил он, впрочем.

Тем временем, наша дорога влилась в более наезженную. 'Тут я проходил', — сказал мой спутник, сверившись со своей картой, — 'отсюда до Трилеса примерно сорок миль, или этих ваших километров. К вечеру доедем?'

— Полтора — два часа! — ответил я лаконично. — Смотря, какая дорога.

— Так, что же? Получается быстрее, чем на лошадях? — удивился Саша.

— В среднем, да, быстрее.

— А если погоня?

— Типун тебе на язык! — я от волнения вильнул рулём и чуть не упал. — Какая погоня?

— Ну-у... теоретически?

— А! Если теоретически, то по хорошей дороге от погони мы уйдём, если заметим её издалека. В галопе лошадь, конечно быстрее, чем велосипедист на ваших колдобинах, но она и устаёт быстрее.

— А мы с тобой не устанем?

— А мы не будем уставать, как лошади!

Это моё замечание погрузило Сашу в раздумья, а может в вычисления относительных скоростей всадника и велосипедиста. Нежаркий день склонялся к вечеру, я уже принюхался к лесным и полевым ароматам этого мира и иногда ловил себя на мысли, что как будто никуда и не перемещался. Обычная лесная дорога, как в России где-нибудь в глубинке, кукует кукушка, в слегка прибитой утренним дождём пыли какая-то птичья мелочь устроила купание и с пронзительным чириканьем разлетается прямо из-под колёс. Сейчас из-за поворота покажется кавалькада местных рокеров — подростков на мопедах и мотоциклах без номеров. Как водится в деревнях.

Но, нет. И в пыли только следы телег и конских копыт и не ревут моторы со снятыми для 'скорости' глушителями. Только поскрипывает цепь на Сашином велике, (нужно проверить и смазать) и надёжная 'Сайга' дружески похлопывает по животу магазином.

— Понимаешь, Серёжа, — вдруг обратился ко мне маг, — я, конечно, спросил 'теоретически', но у меня тут есть кое-какие недоброжелатели. В Трилесе-то ничего, а вот в Компоне... там придётся держать тетиву на луке.

— На каком луке? — не понял я.

Но тут, же догадался, что Саша употребил местную идиому, соответствующую русскому выражению 'держать ухо востро'.

— Да-да, понял! — прервал я его объяснения. — И что нам теперь делать?

— Я думаю в Компон не заезжать. Мы обогнём его с севера, а оттуда до 'ущелья порталов' рукой подать.

— Ущелья?

Выяснилось, что западнее столицы провинции находится небольшой горный кряж, а в нём по какому-то капризу природы сосредоточено сразу несколько порталов ведущих в разные миры, в том числе и в нужный нам — Кумат. Порталы охраняются, но тут, как сказал Саша, 'всё схвачено', мы пройдём без проблем. Проблема — миновать Компон. Я не стал расспрашивать коллегу о сути его проблем: захочет, сам расскажет. А он пока не захотел.

Примерно к концу назначенного мною срока, встретив и обогнав несколько телег с селянами, смотревшими на нас, буквально, с раскрытыми ртами, напугав несколько пеших и пару всадников, — все встреченные склонялись в глубоких поклонах перед грозными магами — сегодняшняя цель была достигнута. Перед нами открылся вид на лежащий в долине между холмов Трилес. Мы притормозили отдохнуть и осмотреться.

Самих лесов, правда, в окрестностях городишки уже не было, их перевели на дрова и на строительство. Но панорама всё равно довольно живописная по меркам моего мира. Большая деревня, в общем, запущенный палисад, кое-где уже разобранный, но ворота, тем не менее, в наличии. Домики не только одноэтажные, но ближе к центру и в два-три этажа. Дымы, дымы топящихся печей поднимаются почти вертикально вверх и подсвечиваются низким солнцем. Я зашарил по боковым карманам рюкзака в поисках 'Никона'. Майке такие кадры должны понравиться.

— Ты не фотоаппарат ищешь? — осведомился маг, подавая мне как раз предмет моих поисков. — Извини, я забыл на место положить.

— Ты что-то снимал?

Нужно сказать, что мага привёл в своё время в восхищение сам принцип фотографии, и он хотел даже купить фотик и себе, но я его отговорил до тех пор, пока у него появится комп и принтер. Да, ещё и стабильная сеть 220 вольт. А пока разрешил пользоваться своим. Проинструктировал, конечно.

— Да, снял несколько кадров... вчера, там...

Меня взяло любопытство, и я полистал последние кадры: я на крепостной стене 'моего' замка; я, выглядывающий из окна донжона; я, слезающий с лошадки; я... м-да! стоящий на одном колене перед толпой коленопреклонённых селян! Кажется, это тот самый момент, когда провозглашалось 'Клянусь! Клянусь!! Клянусь!!!' Я почувствовал... извините за тавтологию — предчувствие. И точно, на следующих кадрах: снова я, оскалившись, с пятнами копоти под носом, приник к амбразуре и выцеливаю очередного бандита. Вот вполне узнаваемая со спины девочка в рваном платьице подаёт мне полотенце, (ей богу не помню этого эпизода!) на столе коробки и россыпь патронов; бытовая сценка из жизни средневековой деревни: мальчик и девочка наперегонки набивают патронами магазины. Я с гримасой злобного торжества на чумазом лице показываю кому-то средний палец — маньяк, да и только! Так, это вообще шедевр, очень динамично получилось: я со спины, стреляю по взобравшемуся на стену кольчугоносцу. Тот поднимает саблю, чтобы рубануть по своему противнику, одного он только что поранил. Следующий кадр: бандит уже висит грудью на кольях, я виден вполоборота, с деловым видом возвращаюсь к амбразуре.

А вот панорама по мотивам: 'О, поле, кто тебя усеял мёртвыми костями?' Правда, без моего присутствия. Реализма выше крыши! Майке понравится.

— Что-то я не заметил, когда ты меня снимал, — сказал я.

— Извини, Сережа, ты же сам говорил, что лучшие снимки получаются, когда человек не позирует, когда он естественен...

— И?

— Ну, я тебе немного глаза отводил... Не сердишься? Если хочешь, я всё сотру!

— Не нужно, Саша. Я не сержусь. Кстати, ты прирождённый фотограф, умеешь поймать момент!

— Спасибо... — задушевно пробормотал маг и потупился.

Только, что ножкой не зашаркал: похоже, моя похвала затронула какую-то чувствительную струну его души.

— Мы поедем сегодня? Уже солнце садится!

* * *

Изнутри Трилес ещё больше походил на деревню: те же немощёные улицы, те же запахи, только тут было принято помои выплёскивать прохожим под ноги, а не в овраг за домом. Ближе к центру оказалось, что с этой ситуацией борются: вдоль улицы наличествовали мощёные (!) канавы, куда эти помои и следовало выливать. Во время проливных дождей эта канализация даже действовала. В центре городка была площадь с колодцем. Оборудованный скрипучим воротом он служил местом встречи и общения горожан. Горожанок, собственно.

Они, стоящие в очереди, были одеты богаче селянок. Главным образом за счёт некого радующего глаз разноцветья. Преобладали синие и зелёные тона. При нашем появлении гомон разговоров моментально прекратился: общество уставилось на двух незнакомцев толкающих за какие-то рога свои нелепые двухколёсные тележки. Но раскрытых ртов было значительно меньше, чем в деревне. Две симпатичные молодухи даже разулыбались и закивали нам. Их зашикали, а одну просто пихнули в бок. Ксенофобия в чистом виде!

Мы же направились к двухэтажному зданию, увенчанному вывеской. Я оказался в положении ребёнка, который знает все буквы, а читать пока не умеет. С некоторым напряжением по складам разобрал написанное по-имперски:

'Жилище путешественника'. Постоялый двор, в общем. На двери его была приколочена доска с выжженными на ней буквами. Оказалось, что это объявление, с которым я справился уже быстрее:

'Отсутствие насекомых гарантируется магом Кересом. По всем вопросам обращаться в его дом на улице Главной'.

Реклама, сэры! Моего попутчика тут помнили, хозяин — шустрый старикан приветствовал его, а вместе с ним и меня глубокими поклонами. Я, кстати, снова стал тарабоном, которому доскональное знание местных обычаев необязательно, а нелепые выходки простительны. Взяли комнату на втором этаже. И Саша распорядился доставить ужин в 'номер'.

'Комната на двоих' не блистала роскошью, зато была чисто выметена. Стол и два низких топчана с матрацами набитыми травой — вот и вся мебель. А что ещё нужно утомлённому путешественнику? В любом случае лучше, чем в сарае на спальнике, хотя бы этот сарай и звался баронскими апартаментами. Мы поужинали и легли спать. Насекомых и, правда не было, и я спокойно продрых до утра. Проснулся же от того, что Саша потряс меня за плечо:

— Серёжа, вставай, к нам идут!

— Кто идёт? — пробормотал я, приподнимаясь и пытаясь стряхнуть пелену последнего, дурацкого сна.

— Не знаю, опасности, вроде, нет. Есть тревога.

Игнорировать предупреждение мага в магическом мире было бы глупо: я вскочил. Схватился за 'Сайгу' и привёл её в готовность к стрельбе. Визитёр появился, однако, только через пять минут. В дверь поскреблись и тогда Сергей, сделав мне успокаивающий знак, сказал: 'Войдите!' Зашёл хозяин и, кланяясь, доложил, что это вовсе не он осмеливается будить достопочтенных клиентов ни свет, ни заря. А пришёл благородный маг Керес и настаивает на встрече, а отказать ему — сами понимаете! Последняя часть фразы, впрочем, не была озвучена, но подразумевалась очень явственно.

— Проси! — ответил Саша.

Маг пришёл ещё через некоторое время, видимо, ожидал внизу. Сначала по коридору забухали шаги, а затем в приоткрытую дверь зашёл и он сам. Невысокий, но, как говорится, 'поперёк себя шире'. Жёлтый балахон, как у буддийских монахов, буйная шевелюра, кажется, давно не чёсаных, но чистых волос. Может, это была такая причёска. А вот лицо бритое, глаза цепкие, нос картошкой. Игнорируя меня, он сразу же уставился на моего спутника и пророкотал:

— Имею ли я честь видеть благородного господина Арос-Ксашама?

— Да, это я! — ответил Саша.

Но мне показалось, что удовлетворённый кивок Кереса начался ещё и до этого вербального подтверждения. Маг, наконец, достаточно равнодушно глянул и в мою сторону и заговорил с моим спутником на неизвестном языке. Саша ответил, они перекинулись ещё несколькими словами, и Керес, глядя на меня с любопытством, перешёл на имперский;

— Я прошу прощения у благородного господина, не знаю вашего имени...

— Меня зовут Сергей.

— Да, прошу прощения у благородного господина Серхея, — маг кивнул в мою сторону — но дело слишком опасное и деликатное. Поскольку же господин Арос-Ксашам подтвердил своё полное к вам доверие...

— Давайте уже без реверансов! — прервал его излияния Саша. — Присаживайтесь!

Керес взгромоздился на мой топчан, мы обосновались на Сашином.

— Понял, вы правы! Итак, он, прознав о новом вашем появлении в провинции, оставил во всех городах и больших деревнях своих соглядатаев. В том числе и в Трилесе. Местный мне к счастью знаком, он снимает комнатёнку в моём флигеле за полтора зильбера в месяц и столуется из экономии вместе с моей челядью. Извините, но тут, в захудалой провинции маг в моём положении не может пренебрегать даже и такими мизерными доходами.