"Ковчег 5.0. Дело семьи"

— Твою мать — я не разделял его радости. Мало мне своих проблем, земных, еще и небесные добавились — Только этого еще и не хватало.

Значит так. В любом случае не следует предавать все это широкой огласке. Слухи, сплетни, домыслы — это ни к чему. Люди мнительны и склонны к драматизации. Я уж молчу, что они еще сами любят создавать себе кумиров и богов, а после им поклоняться. Больше того — покойные рейдеры таких уже встречали. Мне в крепости этого добра даром не надо, это такая зараза, что любое общество разъест, как соляная кислота. Так что Герману не стоит это афишировать. Герману лучше промолчать про это, а еще лучше — забыть, по крайней мере на время. Для него самого — лучше. Безопаснее.

А кроме него на холм никто не полезет — я так людей работой загружу, что им не до того будет. Да и не тот тут народ. Кабы Аллочка была — тогда да, ей до всего дело есть. А тем, кто спит внизу, лезть на холм и что-то выглядывать в лесу ни к чему.

— Герман — по возможности мягко сказал я умнику, глазеющему на свою находку — Мы спускаемся вниз, и ты больше никому про это не говоришь. По крайней мере — пока.

— А как же... — он показал рукой на бурелом.

— Была буря, Герман — я положил ему руку на плечо и очень негромко сказал — Буря. Погодное явление. Когда она безумствует — деревья ломаются, понимаешь? Услышь меня, пожалуйста.

— Я понимаю — ученый, видимо, увидел в моих глазах что-то, что заставило его прекратить дискуссию — Но я же могу про это рассказать своему коллеге? Только ему!

— Только тихо и ему одному. Мне ведь тоже интересно, до чего вы додумаетесь? — разрешил я — Но если это станет достоянием общественности, то я этого не пойму. И очень расстроюсь. Очень. Смертельно расстроюсь.

— Не станет — и Герман, оскальзываясь на мокрой траве, поспешил спуститься вниз — Я же понимаю... Люди мнительны... Напридумывают всякого...

— Вот-вот — кивнул я, шагая за ним следом — Но, что ты мне это показал — молодец, мы еще это обсудим. Вот вернемся из рейда — и обсудим. Узким кругом. А пока — ты подумал о том, что я вчера говорил? Ну, по вывозу отсюда грузов?

— Ну, по комплектности я не слишком размышлял — бойко затараторил Герман, явно радуясь, что я перевел тему разговора в другую плоскость — Это вы и без меня решите. А вот по транспортировке — есть пара идей. Я, конечно, не прикладник, я теоретик, но как мне думается...

— Хорошо, что подумал — перебил я его — Но давай это все обсудим с коллективом, хорошо?

— Ага — Герман кинул еще один взгляд в сторону леса и зашагал к входу в бункер.

Глава пятая

— Что, дождь кончился? — встретила нас в бункере вопросом Фира, потирая заспанные глаза — Снова солнышко на небе?

— Оно — я невольно улыбнулся, глядя на ее растрепанные волосы — Ты бы причесалась, а то выглядишь жутковато.

— Было бы чем — причесалась бы — Фира расстроенно сморщила веснушчатый носик — Мне Пасечник обещал деревянный гребешок изготовить, да так и не сделал, чтоб его пчелы покусали.

— На — Одессит как-то застенчиво протянул ей пластмассовую расческу — Хотел себе оставить, но тебе нужнее.

— Амэхайе! — взвизгнула Фира, вскочила, обняла его за шею, сочно чмокнула в щеку и цапнула подарок — Считай, что в моем сердце ты занял свое золотое место навсегда. Настя, умри от зависти!

— Пфе! — сообщила ей Настя независимо, но по глазам было видно, что это чувство нашло-таки лазейку в ее душе — Я вообще скоро налысо побреюсь. И голова дышит, и мороки никакой с волосами.

— Боже сохрани — перепугался я. Не то, чтобы я был человек со стереотипами, но лысые девушки не относились к тем вещам, которые радуют мой взор — Одессит, ты где это дело взял?

— В тумбочке одной нашел — отвел глаза в сторону боец — Я в нее заглянул, ну, на предмет проверки — нет ли там чего такого, опасного для жизни. Таки — нет. Мыльно-рыльное есть, газетка истлевшая, полотенчико временем еденное. Ну, и вот — расческа. Мне оно не надо, а девочкам — самое то.

— Вот — Настя ткнула в его сторону пальцем — Так что Фирка, это нам на обоих. И даже на троих, Милену чуть не забыла.

— Я не ты, так что поделюсь, особенно с Миленой — еврейка с треском расчёсывала волосы, они, по-моему, даже искрили — Я — добрая. А ты смешно будешь лысенькой смотреться, у тебя голова круглая, а ушки остренькие. Забавное будет зрелище!

Настя запыхтела, накручивая себя, народ с интересом ожидал развития событий — кто сидя, кто еще лежа.

— Еще одно слово — и я лично обрею обеих — достав нож, я крутанул его в пальцах — Причем даже не используя мыло, прямо так. Доступно объяснил?

— Настенька, держи гребешок — в глазах Фиры отплясывали чертенята, но голос был такой, каким дочка-старшеклассница со свежими засосами на шее рассказывает матери как она с подружкой к экзаменам готовилась весь вечер и полночи — Мне ж для тебя ничего не жалко!

Настя промолчала, но расческу взяла. Не устояла.

Заметим — Милена в этой перепалке вовсе не участвовала, она только с усмешкой смотрела на спорщиц.

— Ну, вот и ладно — что там у них в головах мне было неясно, но в любом случае — словесная дуэль закончилась, и то уже хорошо — Тем более, что у нас есть более интересная тема для споров. Времени на нее немного, но оно есть.

— О чем спорить будем? — полюбопытствовал Голд.

Он явно был не слишком доволен, и я догадывался в чем причина. Ему не слишком понравилось то, что мы куда-то ходили вдвоем с Германом, не позвав его с собой. Да и подавленное состояние умника от него не укрылось.

Если честно — мне Голд нравился, но это его желание знать вообще все обо всем, пусть и умело замаскированное... Подавляющее большинство людей на это даже внимания не обращало, остальные же относились к подобному с пониманием — должность у человека такая. Что до меня — иногда он в этом своем стремлении меня немного раздражал, хотя и было ясно, что он это делает не для забавы, а исключительно для дела.

— На повестке дня есть один вопрос — я даже похлопал в ладоши, привлекая общее внимание — Важный и нужный. Можно даже сказать — творческий.

— Не тяни кота за хвост, Сват — попросил Одессит — Излагай, пожалуйста.

— Не проблема. Как вы знаете, вчера внутри бункера мы нашли много всякого разного. Не то, чтобы прямо много-много, но — немало. Сами знаете — как только появляется добро, на него тут же находятся охотники, потому все это имущество надо переправить в Сватбург, причем безотлагательно — я впервые назвал крепость именем, которое у остальных уже вошло в обычное дело при общении. Все-таки как-то это не слишком правильно. Но вот — сорвалось с языка — Люди оттуда, надеюсь, уже в пути. Ну, или уже готовятся выступать в нашу сторону, а значит скоро они будут здесь. К этому времени мы должны сгруппировать груз для первого рейда и четко понимать, как именно он будет оттранспортирован в наш дом. Я готов выслушать все предложения по последнему вопросу, но очень прошу — никаких криков, никаких склок и друг друга не перебивать. Да, вот еще что — будьте реалистами, учитывайте силы и возможности.

— Тут подумать надо — почесал затылок Арам.

— Так и думай, полчаса у вас есть — согласился с ним я — Завтракайте и думайте. Голд, Герман, Наемник, Настя, Кин — вы подойдите ко мне, обсудим, что войдет в первую партию груза. Остальных прошу не обижаться, тем более, что у вас другая задача.

— А я? — возмутилась Фира — Я же...

— Приятного аппетита — оборвал я ее, игнорируя улыбку Насти — Рацию мы здесь однозначно не оставим, а все остальное вроде как не в твоей компетенции.

— А медикаменты? — еще сильнее взвилась Фира — А инструменты хирургические?

— Сиди — дернул ее за пятнистую майку Дергач, вятский уроженец, который вошел в стаю волчат одним из последних. Но при этом он влился в нее так уверенно и спокойно, что я даже не сомневался, включая его в группу для дальнего рейда — Постоянно тебе надо больше других. Сама подумай — кто их тут оставит, что они весят? Нам поставили задачу — будем ее выполнять.

И он сунул ей сушеную рыбину.

Особых споров по комплектации у нас не было. В приоритете естественно были оружие и патроны, кое-какое армейское снаряжение, найденное нами, вроде нескольких полевых телефонов, кухонные принадлежности и обнаруженные припасы, вся мелочевка из тумбочек, дизель-генераторы, рация из кабинета генерала и инструменты — шанцевые и прочие. В бункере обнаружилось два пожарных щита, аналогичных тем, что мы нашли на складе, плюс в помещении, которое, видимо, было чем-то вроде каптерки, откуда нам тоже кое-что перепало.

Небольшая дискуссия возникла только по горючему в бочках и по оборудованию с кухни. Если по плитам мы достигли соглашения оставить их на потом, то по солярке разгорелся спор.

Я выступал за то, чтобы горючку оставить до следующего раза, ко мне примкнули Настя и Герман. Голд же с Наемником считали, что бочки с ним надо катить прямо сейчас.

— Мне жалко тратить на них человеческие ресурсы — аргументировал я свою точку зрения — На каждую бочку надо ставить минимум три человека. Как не крути — бочка двухсотлитровая, то есть ее вес где-то плюс-минус сто семьдесят килограмм. Теперь прикиньте еще то, что катить ее придется не по асфальту и не по бетону, а по пересеченной местности. А людей у нас много не будет, сколько бы их не пришло. Все остальное тоже не сильно легкое.

— Это — горючка — возражал мне Голд — Это — ценность, аналогов которой у нас пока нет.

— Так ее пока и использовать никак не представляется возможным — Настя как обычно устроилась справа от меня — Если только в тех же генераторах.

— Сейчас — да, а потом? — Голд досадливо повертел головой — Перспектива, девочка, перспектива.

В результате мы его все-таки убедили в том, что не стоит бежать впереди паровоза, точнее — позади бочки. Основным аргументом было то, что бочка попросту может помяться, а это недопустимо, так как она большая ценность сама по себе, даже без горючки. Ну, и потом — а если, не приведи господь, какой-то шальной камень в ней дырку проделает?

Так что было решено обе бочки оставить тут, но озадачить наших рационализаторов вопросам их вывоза. Проще говоря — пускай колесо изобретают.

А вот по стационарному генератору особых споров не было. Эту громадину при любых раскладах вывезти отсюда не представлялось возможным — слишком он был большим, слишком тяжелым. Верное решение подсказал Герман.

— Демонтировать с него все что можно — потрепал он небольшую кудрявую бородку. Он обзавелся ей, мотивируя это тем, что и на том свете не стремился к частому бритью — Там же много всякого, чего можно снять? Ну вот и надо свинтить все, что свинчивается, а значит, представляет какую-то ценность и может быть использовано в будущем. Ну, а если вдруг случится чудо и у нас появится какой-то транспорт, кроме гужевого — перевезем его в Сватбург, и там обратно все привинтим.

— Причем это можно делать даже не сегодня — заметил Голд — Пост мы тут оставим, на всякий случай, пару человек. Вот пусть они и формируют следующую партию груза.

— А я бы не стал этого делать — чуть ли не в первый раз за все это время не согласился с ним я — Два человека — это или два ствола из нашей группы, или две пары рук из крепости. Не разумно так использовать человеческий ресурс. Как по мне — надо все, что не унесем, отволочь в кабинет генерала и там заблокировать — двери закрыть и завалить их нафиг. Заодно будет ясно, сколько надо будет людей для второго каравана.

— А потом кто-то приходит и все это забирает — Кин потянулся — И радуется — все в одном месте, это так удобно.

— Если приходят два-три человека — они много не забирают — парировал я — И далеко не уносят. А если приходят человек десять — пятнадцать — то мы еще и теряем двоих членов нашей семьи. И их оружие. Даже если пришлые люди будут с дрекольем, а не со стволами. Мы не будем оставлять волчат — они все при деле, а значит мы в дозор поставим кого-то из гражданских. Много ли от них пользы при осаде?

— Соглашусь со Сватом — помолчав, согласился Голд — Тем более, что ничего особо ценного тут и не останется, основное мы унесем. А печатные машинки, мелкие детали, полки, кабель на стенах — не такая уж большая ценность.

— А давайте останусь я? — предложил вдруг Герман — Страшновато, конечно, но я бы рискнул. Порылся бы тут, может еще чего нашел. Ну, а если кто-то придет — тут есть где спрятаться и за ними проследить. Ну, и еще пистолет мне дадите, на всякий пожарный.

Мне эта мысль не слишком понравилась. Герман — башковитый, он немалая ценность интеллектуального характера. И еще он очень упрям в некоторых моментах, особенно если они связаны с вопросами познания неведомого.

— Мысль интересная — расплывчато сказал я. Не стоит давать ему ответ сразу, тем более что он отрицательный — Но с грузом первого каравана, я так думаю, мы определились.

— Еще кресло и стол — заявила Настя — Те, что генерала были. Для тебя.

— Насть, это приятно и трогательно, но это не те вещи, которые в приоритете — засмеялся я.

— Правильно — поддержал ее Голд — Что они там весят? Стол, наверное, вовсе можно разобрать.

Я спорить не стал. В конце концов — не я это потребовал сделать, они сами предложили.

Тем временем народ вовсю обсуждал способы доставки добра в родные пенаты, что меня порадовало. Им было не все равно, и дело было даже не в том, что кому-то из них это было тащить, а кому-то нет. Они все-таки становились одним целым, и это был спор своих со своими.

— Арбу сделать реально — утверждал Арам, махая полуобгрызенной рыбиной — Дед деда моего деда сам такие делал, клянусь! Я фотографию видел.

— И сколько она весит? — поинтересовался у него Дергач — Сама по себе, без груза? Если бы в нее пару лошадей впрячь и самим сзади толкать — тогда да, принимается. А так — какой смысл?

— И не забудь про колеса — заметил Герман, подходя к ним — Простите за банальность, но придумать колесо и сделать его — это разные вещи. Совсем разные.

— Я видел то, что предлагает Арам. Не своими глазами, в сети — степенно сказал Джебе — У нас тоже делали нечто подобное и колеса там были квадратные.

— Все равно — не вариант — я тоже присоединился к людям и присел рядом с Миленой — Это надо точно знать, как делать, а не на основании отрывочных воспоминаний. А если экспериментировать — в день не уложимся, это с гарантией.

— Да что там в день — в неделю — поддержал меня Голд — Там нюансов полно, например — чем на оси крепить колесо? Там такая специальная штука была, окованная сталью или железом, не помню ее названия.

Надо заметить, что предложений было не так уж и много, куда меньше, чем споров. Да и предлагали все не слишком реализуемое — те же тачки, плюнув на наши высказывания о колесе или вообще — чуть не волоком тащить. Последним слово взял Азиз.

— У меня на родина все проще — пробасил он — У меня на родина все носи груза на женщина, если грузовик нет. А если и женщина нет, то мы руби две бамбук, крепкий, хороший, старый, на него вяжи груз, и их неси два человека на плечах. А если сыпучее — то прямо в бамбук сыпь и затыкай его.