— Вот! Смотрите! Пацану прилетел прямо в голову учебник тысячелетней давности, и он его нормально с современным сопрягает, будто так и надо! А вы даже просто выучить не можете! Экаете и мэкаете тут, как на первом свидании!

Не знаю, намеренно ли командир так огорчил моих будущих сослуживцев (подозреваю, что да), или это действительно был искренний крик души, но следующие полчаса они очень старательно демонстрировали мне своё отношение к "умникам и выскочкам", все трое. Благо, что командир (как раз на другом тяжёлом Доспехе) в свалке не участвовал, а против одного среднего-среднего (с пилотом под стать — тоже очень средним) и двух лёгких (один москит и один средний), явно только что из школы, я, к некоторому собственному удивлению, держался вполне неплохо.

— Отставить балаган! — скомандовал шеф, и троица молодых выпускников нехотя отошла к краю нашего полигона.

— Эт жульничество ж какое-то! — немедленно пожаловался москит с узнаваемым (память Ля помогла) южным акцентом. — Тяжёлые Доспехи не должны так гнуться! Так даже лёгкие не могут, даж самоновые с Южной Кузни!

— Зато ты из Доспеха выйти можешь, — пожал я плечами. — А я застрял хрен знает на сколько.

— Погоди, так это правда, что тебя демон ранил? — спросил другой "легкач".

— Ну да, — я ткнул в шрам на левой руке. — Вот сюда, нагинатой. Насколько я понимаю, тут вопрос не кто, а чем — оружие было демонское, но это надо разбираться, сам понимаешь, вопрос сложный, а достоверных сведений — с гулькин хрен. Может, надо чтобы именно демон демонским оружием... Так-то я её в руках держал — больше не хочу, больно. В смысле, в Доспехе больно, — уточнил я, чтобы не было лишних вопросов.

— Ты что, держал в руках демоническое оружие? — реально ох... как удивился командир, судя по эмблеме — в звании вроде сержанта моего прежнего мира, кто бы сомневался.

— Так точно! Дважды, оба раза крайне недолго. Первый раз перехватил, второй раз — сломал. Зато я жив... относительно... а демона убил окончательной смертью!

— Окончательной? — скептически уточнил "середняк".

— Конечно, окончательной! — не скрывая гордости похвастался я. — Забил молотом до полного исчерпания энергии.

— Ну что, натрынделись? — ехидно, но не осуждающе спросил командир после некоторой паузы.

— Так точно, натрынделись! — бодро ответил я, лихо козырнув.

— Ну тогда вперёд и с песней... — нарочито мрачно велел сержант, и взялся за нас, уже за всех четверых, лично. Мастерством он капитану, конечно, уступал, зато заметно превосходил в опыте именно обучения, особенно новобранцев, только что выпустившихся из школы. Опять же, и цель у него была несколько иная — не выяснить, что мы умеем (полагаю, вопрос у него был только относительно меня, и свой ответ он получил, остальные же прибыли немного раньше и уже успели себя показать), сколько сколотить из нас команду, более-менее толково действующую сообща так, как он от нас хочет.

Ни в воспоминаниях Ли, ни в воспоминаниях Грифона ничего такого не было, только немного похожее (тренировки командной работы вообще концептуально очень похожи), однако меня не покидало ощущение, что я откуда-то знаю, что и как надо делать, и что подозрительнее всего — оно не обманывало.

После занятий ребята отправились на ужин, а я — в местную Кузню, чиниться. Сержант неожиданно увязался со мной, расспрашивая подробности боя с "мастером", очень задумчиво покачав головой и выразительно поцокав языком на тех моментах, когда я брал в руки чужое оружие. Впрочем, говорить он ничего не стал, лишь кивнув на мой собственный вывод, что так делать не надо... ну, если есть какие-то варианты, конечно.

* * *

Мастер Салим вновь был очень задумчив. Многочисленные вмятины и щербины он поправил мне буквально за пятнадцать минут — по-прежнему вручную, без печки — но было видно, что мыслями он совершенно не здесь. Я уже хотел было откланяться, чтобы не отвлекать уважаемого человека от несомненно важных дел, но он неожиданно заговорил о моих медитациях. Мол, что, как, сколько раз, есть ли результаты и какие именно.

Ни про Лё, ни про отпечаток энергоканалов моего прежнего живого тела я ему рассказывать не имел ни малейшего желания, а потому ограничился полуправдой, мол, если медитировать неглубоко — то видны фракталы, не иначе, как те самые массивы печатей, со следом от демонического ранения, и их можно править, только очень медленно, а вот если погрузиться глубже — то править получается быстрее, но только по одному кусочку за раз, ибо выбивает из медитации.

Мой ответ кузнеца явно не удовлетворил, но и добавить он тоже ничего не смог... или не захотел.

Я всё ещё преисполнен подозрений в отношении этих трёх близнецов, кто бы что ни говорил про другое восприятие.

* * *

В очередной раз устроившись на ночлег в собственной... пожалуй что келье, учитывая относительные размеры, я снова погрузился в глубокую медитацию, но теперь вместо толчков попробовал просто плавно прокачивать большой поток энергии — благо, её у меня как у дурака фантиков. С одной стороны результат был весьма скромным: на тот же объём изменений, которые давал один импульс, потребовалось минут пять или десять — параметры процесса очень плохо поддавались хоть сколь-нибудь точной оценке. С другой стороны, после этих десяти минут меня из медитации не выбило и даже не собиралось, так что общая продуктивность процесса однозначно выросла, и значительно.

После полутора часов монотонного прокачивания энергии я уже не был уверен, что новый подход мне так уж нравится. Как минимум, прежний тоже имел свои плюсы. Подумав так, я решил провести крайне нездравый эксперимент: начал поднимать мощность потока: всё равно энергии много, а если и вышибет — дык, не в первый раз, уже немного привык.

Не, не привык. На этот раз ощущения были гораздо хуже, чем во все предыдущие вместе взятые, но были и плюсы. Во-первых, столь варварским способом я оценил порог вышибания, до которого можно поднимать мощность прокачки. Так же я выяснил порог безопасной прокачки, то есть, при которой я испытываю лишь небольшой дискомфорт, а потом ничего не болит, и, разумеется, этот порог оказался заметно ниже — раза в два, если на глазок. Ну и самое главное — я добился очень заметного прогресса! Ну, если, конечно, это прогресс, и я не копаю сам себе могилу особо изощренным способом.

Воображаемая плоскость практически полностью избавилась от разрывов, и по ней было немного заметно, что некогда она действительно могла быть плоскостью, а вовсе не была кошмаром тополога изначально. Фрактальная составляющая тоже изменилась, но иначе: вместо одного узора со вставкой другого в месте ранения я получил более сложную картину плавно меняющихся элементов, но шрам на их фоне всё ещё сильно выделялся, а то самое фоновое гудение сильно расползлось по спектру и временами даже напоминало мелодию — простенькую, тусклую, коротенькую и повторяющуюся, но я решил считать эту перемену позитивной. В конце концов, оптимист я или погулять вышел? На самом деле, одно другому нисколько не мешает, так что гуляем и радуемся.

Ещё бы оно всё болеть перестало, а то уснуть невозможно!

* * *

И всё же в бытии большим железным чудовищем есть свои несомненные плюсы: был бы живым — и завтрак бы проспал, и на утреннюю тренировку бы опоздал, а так просто прошёл две минуты до полигона — и вуаля!

После вчерашних измывательств чувствовал я себя всё ещё неважно, а потому в разминку ушёл с головой: прыгал, бегал, кувыркался, растягивался во все стороны, заново открывая пределы возможностей. После разминки настала очередь оружия. Копьё, конечно, не совня, даже такое, как у Грифона, однако, некоторые движения вполне можно адаптировать. Потом пошли мечи, сначала тот, что полегче, обкатанный в поединке с капитаном, потом тяжёлый. Знания Грифона как родные легли на подготовку Ли, и даже виденные мною в прошлой жизни выступления реконструкторов. Молот меня в плане навыков ничем не удивил, видимо, всё впиталось ещё во время экзамена, но повторенье — мать ученья, и я повторил. Топор впечатления оставил очень странные, как формой (я бы ожидал какие-нибудь крюки или разделение на режущую кромку и обух, но нет: прямая рукоять овального сечения с небольшим шаром на обратном конце и абсолютно круглое лезвие), так и в руках — словно неродной. Надо будет потом ещё посмотреть, а сегодня напоследок я оставил странную пару из небольшого круглого щита и легкого копья — в смысле "одноручного".

Очень странную. Во-первых щит. В отличие от остального оружия, которое надо совершенно сознательно держать руками, он к руке даже не крепился, а был её частью... видимо, потому и столь скромный размер, даже метра в диаметре не будет. Зато, как я уже убедился, лишиться его невозможно. Во-вторых, само копьё. Тонкое древко — самое тонкое из всего арсенала — изукрашенное выпуклыми ромбами, косыми спиралями обвивающими его до самого лезвия. Держать удобно, рука не соскользнёт, но выглядит необычно. Лезвие той же длины, что и рукоять, сравнительно толстого ромбического сечения — рубить таким вполне бессмысленно, только колоть. При общей длине самую малость меньше двух метров центр тяжести приходился чуть ниже наконечника. В принципе — вполне ухватисто, хотя и непривычно. Отдельный вопрос — как его лучше держать под колющие удары... Я бы сказал, что идеальным вариантом было бы вообще сделать что-то вроде перфоратора, только с ходом в четверть метра. Гм! А у меня же есть и деньги, и знакомый мастер в Кузне... Я подумаю об этом завтра! Ну или после тренировки звена, если успею.

Сержант на мой вопрос про лёгкие копья высказался в том смысле, что жизнь — штука сложная и удивительная. В смысле, он не в курсе. А вот тренировки звена двигались вполне успешно: мы отработали стандартные построения и перестроения, условные команды и ознакомились с арсеналом друг друга, чтобы иметь должное представление о возможностях. Спецприёмы на полигонах отрабатывать не положено, потому ограничились только разнообразными малыми усилениями, а сами приёмы описали на словах. На моё описание, мол, Доспех со страшной скоростью летит на сотню метров вперёд, пробивая до семи метров зачарованной каменной кладки, сержант скептически похмыкал, но от развёрнутых комментариев воздержался.

* * *

Визит в библиотеку новых сюрпризов не принёс: проинструктированный библиотекарем помощник сразу притащил в беседку целых все три найденные книги, хоть как-то относящиеся к демонам, и свалил обратно внутрь, видимо, заниматься своими библиотечными обязанностями.

Первая книга была собранием сказок и преданий, написанная новым письмом — видимо, местная беллетристика, но я всё равно изучил её со всем тщанием. Местные демоны имели много общего с теми, про которых ходили рассказы в моём прежнем мире: никто ничего не знает точно, но кто-то где-то когда-то что-то слышал неизвестно от кого, но человек верный, врать не будет, так что рассказал об этом одному, тот — другому, а уж десятый не поленился и записать...

Короче, беллетристика. Когти, клыки, крылья, коварство, боятся серебра, нет, света, нет, святости, нет, только отрубания головы, очень умные, нет, очень сильные, нет, очень красивые, нет, очень страшные, но могут соблазнить любого, хоть мужчину, хоть женщину... Некоторые истории были даже слишком живописными, хотя, конечно, новое письмо в этом плане сильно уступает древнему.

Кой-какие пометки я для себя всё же сделал — в основном про различия и совпадения с тем, что помнил по прежнему миру. У нас-то считалось, что демонов много разных, все со своими особенностями, но на самом деле не существуют вовсе, а здесь всех гребли под одну гребёнку, но точно знали, что они есть.

До второй книги добраться не получилось — уже вечерело, библиотека закрывалась. Взять книгу с собой библиотекарь, разумеется, не разрешил, так что оставалось только идти домой и... снова медитировать, да. Заодно может что про демонов вспомню, Грифон ведь "мастера" опознал довольно быстро, значит, может что-то знать.

* * *

Новый сеанс превозмогания с утра пораньше, блин! На этот раз я "надул" каналы мощным потоком, как раз на уровне лёгкого дискомфорта, и время от времени пускал по ним своего рода волну, немного толкая поток — не настолько, чтобы выбило, даже не близко, но всё равно заметно выше безопасного порога. Эта схема показала наилучший результат из всех в плане скорости нормализации энергетического тела... а потом я ещё начал мысленно сам себе подпевать, в смысле, той странной недомелодии, звучащей во фракталах. Лучше всего легла "Человек и кошка" — песня спорная, зато навевает ностальгические воспоминания, а самое главное — я её наизусть знаю, в отличие от многих и многих других, более подходящих... наверное... и за полтора часа по кругу она не особо надоела. А ещё она дала свой эффект — во-первых, мелодия стала подтягиваться под песню, очищаясь от всяких шипений и гудений, во-вторых, пульсация каналов в такт песне вызывала гораздо меньше неприятных ощущений, и в-третьих — скорость изменений ещё возросла.

Только теперь я точно знал, что это не исправления, в смысле, не возврат к тому, что было когда-то давно, как-то не так и где-то не совсем здесь, а именно изменения: мой Доспех и моё "Я" окончательно синхронизировались в нечто большее, чем просто сумма слагаемых... Ну, в общем, я даже не особо удивлён.

Утром, после разминки, в очередной раз подивившись на собственную гибкость, я сосредоточился на топоре. Очень меня напрягло это ощущение чуждости. То есть да, это мой топор, но... как бы не совсем... или не весь! Внимательное рассмотрение подтвердило последнюю гипотезу: диск лезвия и рукоять не были однородными. Это были две детали — собственно лезвие в виде кольца или, если угодно, шайбы с острым внешним краем, и охватывающая его рукоять, намертво сваренная с заполняющим отверстие лезвия металлическим диском.

Лезвие было фантастически гладким, очень острым и совершенно не просматривалось в медитации. Рукоять с диском выглядели гораздо привычнее, но как-то... грубовато, если сказать мягко. Как будто кто-то взял какой-нибудь лимузин представительского класса и приварил ему порог в гаражах за углом, с помощью лома и какой-то матери. Что мы делаем, если в медитации видим нарушения энергетической структуры? Правильно: вливаем туда больше энергии, стараясь придать ей правильную форму. С энергией у меня было всё хорошо, даже очень хорошо, и уж точно лучше, чем с пониманием правильной формы, но... Функционал этого топора практически полностью перекрывался тяжёлым двуручником, так что даже если я его совсем угроблю, худшее что случится — я не узнаю, что это за лезвие такое было. Как-нибудь переживу. Зато если у меня всё получится...

Нет, "Кошка" к топору не подходит, нужно что-то более суровое и пафосное, например, "Вставай страна огромная", вроде, ещё со школы пару-тройку куплетов помню...