Нет, будь моя воля, я бы эвакуировал гражданских немедля, но... нельзя. В отсутствие персонала, оборудование мастерских работать не может, то есть, оно должно быть заглушено, что приведёт к серьёзнейшему изменению эфирного фона в районе базы. Слишком заметному для СЭК, а значит, настораживающему. Нам же сейчас настораживать возможного противника никак нельзя. Совсем. Потому и боярские дружины ушли в рейд, как и было запланировано. Потому и свадьбу переносить не стали... в общем, живём, будто всё как всегда, и никто ни о чём не догадывается.

* * *

Стартовавший от Богоявленского собора, что на Покровской улице, свадебный кортеж из трёх роскошных лимузинов и восьми бронированных чёрных вездеходов, басовито урча двигателями, промчался по Старой Басманной, просвистел, трепеща боярскими флажками на крыльях, по Покровке и Маросейке. Чуть медленнее миновав Китайский и Театральный проезды, он сбросил ход у Большого театра и, заложив вальяжный круг, выкатился на Воскресенскую площадь, где и замер напротив входа в Гербовой приказ. Захлопали двери автомобилей и на широкую гранитную лестницу парадного входа ступила небольшая по-летнему легко и по-праздничному цветасто наряженная компания молодёжи, в составе которой довольно причудливо смотрелись несколько господ старшего возраста, одетые куда более официально и... подобающе тому месту, на пороге которого они оказались.

Тяжёлые дубовые двери перед гостями отворились будто сами собой, и радостно гомонящая компания тут же скрылась от глаз любопытствующих прохожих, нырнув в прохладу огромного, отделанного мрамором холла.

Поднявшись следом за распорядителем по широкой парадной лестнице на второй этаж, гости миновали длинную анфиладу комнат и, спустя несколько минут оказались в небольшом, двусветном зале, кажущаяся простота белоснежной отделки которого, искупалась сверкающим глянцем мрамора пилястр, драгоценностью пород дерева, пошедшего на затейливый орнамент сияющего медовым цветом паркетного пола и блеском шёлковой обивки стен.

Если старшее поколение гостей в своих классических костюмах и платьях времён позапрошлого царствования выглядело в этом интерьере вполне органично, то компания молодёжи в цветастых нарядах смотрелась совершенно неуместно. Словно капли весёлых разноцветных красок на образчике академического рисунка. И жених в строгой серой тройке, как и его невеста в изящном, сверкающем совершенной белизной, свадебном платье, пожалуй, только добавляли своеобразия этой картине.

Впрочем, распорядителю, как и иным присутствующим в зале чиновникам Гербового приказа, было не привыкать. Каких только нарядов и компаний они здесь не встречали. Каких женихов-невест не видали... Бывали виды и похлеще. А потому, не тратя время на лишние политесы и реверансы, чиновники делали своё дело, споро, но без вздорной спешки готовили к подписи соответствующие документы и сверяли точность данных, чтобы не дай бог, не шлёпнуть печать поверх опечатки или иной ошибки. Вот уж что действительно важно! А какой там боярин какую боярышню под венец затащил, сколько им лет, да что у них за родственники и как выглядят... то не важного чиновного люда дело.

Может быть поэтому, после четырёхчасового венчания в Богоявленском храме, прошедшего в еле разгоняемом светом свечей полумраке, под взглядами строгих ликов взиравших на них с древних икон, этот часовой визит в светлый венчальный зал Гербового приказа, завершившийся подписями жениха и невесты под длиннющим свитком, украшенным добрым десятком сургучных печатей, гостям показался делом унылым и совсем скучным, не заслуживающим даже запечатления на коммуникаторе.

А может быть, дело было в том, что гости за этот день, кстати уже уверенно катившийся к вечеру, попросту притомились и проголодались со всеми теми традициями и обычаями, что сопровождают и, надо признать, изрядно замедляют путь свадебного кортежа от дома жениха до свадебного же пира, и уже не желали любоваться обстановкой солидного присутственного места, и всей важностью церемонии, совершаемой не менее солидными столоначальниками сего заведения. Как бы то ни было, от Гербового приказа, кортеж отваливал так, словно за ним черти гнались.

Молодой человек, даже чересчур молодой для жениха и тем более новоиспечённого мужа, сидел на заднем сиденье лимузина в обнимку с умиротворённо прикрывшей глаза красавицей-женой, привычно склонившей голову к его плечу и тихо мурлыкавшей какую-то незатейливую мелодию. Неожиданно почувствовав вибрацию коммуникатора на запястье, юноша вздохнул и, развернув невидимый окружающим экран, заскользил взглядом по строчкам пришедшего письма. Нахмурился, покосился на почувствовавшую неладное и тут же открывшую глаза жену...

— Началось, — тихо произнёс он, отвечая на её безмолвный вопрос.

— Прямо сейчас? — так же тихо спросила девушка, но в её волосах проскользнули всполохи разрядов, словно миниатюрные молнии, и в кондиционированном воздухе лимузина отчётливо запахло грозой. В прямом и переносном смысле. Так что новоиспечённый муж поспешил успокоить начавшую недовольно хмуриться жену.

— Не волнуйся. Три дня у нас есть, — заверил он девушку и хохотнул: — а потом устроим свадебное путешествие.

— Зная тебя, оно пройдёт без документов, зато с резнёй и перестрелками, — вздохнула та и неожиданно заключила: — ну, я ж понимала за кого замуж выхожу, и... как говорит Инга — будешь должен.

Часть 2. Капкан, канкан, и чёртов барабан

Глава 1. Один день из жизни всяких...

— Не нравится мне эта тишина... — пытаясь рассмотреть что-то в бинокль, тихо проговорил чуть сутулый, худощавый мужчина в новеньком, но уже обмятом камуфляже.

— И туман... — поддакнул его напарник, соскользнув с влажной брони боевой платформы и оказавшись рядом с собеседником.

— И туман, — согласно кивнул тот, отняв от лица бинокль.

— И холод, — ухмыльнулся напарник.

— И хо... — сутулый оборвал себя на полуслове и смерил напарника подозрительным взглядом. — Издеваешься, Марк?

— Немного, — невозмутимо кивнул тот и, отобрав у соседа бинокль, в свою очередь попытался рассмотреть стены базы, скрывающиеся за языками тумана, скользящими по пологим склонам горы. Бесполезно. — Надо включать СЭК, Джованни. Так мы здесь ничего не вынюхаем.

— А с включённым СЭКом моментально выдадим своё присутствие их собственным системам контроля, — хмуро глянув на Марка, сутулый Джованни нервно дёрнул выбритой до синевы щекой. — А они здесь неслабые, если верить разведке.

— Той разведке верить, себя не уважать! — фыркнул боец, названный Марком. — Два испуганных зелёных идиота, впервые побывавших в деле... Они тебе со страху любых небылиц наплетут. Собственно, и наплели. Экселенцы Тверди и Пламени, тонны парящих над землёй камней и огненный шторм. Что ещё они там несли?

— Тем не менее, Белы Ожел закончился именно здесь, — покачав головой, заметил Джованни. — И отрицать этого факта мы не можем. А значит, стоит поберечься...

— С нами полторы сотни бойцов, Джованни, при четырёх тройках тактиков и пяти бронеплатформах, да и четверо старших кригеров в козырях, тоже не хрен собачий! — Марк нетерпеливо отмахнулся от собеседника. — А здесь... ну, ты же слушал падре, что он говорил? Все дружинники обиженных московитских бояр отправились в поход на север СБТ, воевать завод Вышневецких. Соответственно, здесь осталось, максимум, три десятка бойцов охраны, да пара десятков техников. А из них вояки... сам понимаешь. Джованни, я тебе как заместитель и лучший друг говорю, прекращай метаться, и давай приказ готовность два. Запустим СЭК, растормошим ребят, и в атаку. Обещаю, мы эту горушку одним навалом возьмём.

— Как говорят столь нелюбимые вашей братией московиты: tvoim hlebalom da medok navoracivat, — с жутким акцентом выговорил командир отряда, отчего услышавший русскую речь, его заместитель демонстративно скривился.

— О... вот только давай без этого собачьего вытья, Джованни, — произнёс Марк и, после недолгого молчания, предложил: — ладно, раз уж тебе так не нравится идея с включением СЭКа... давай поступим иначе. Запустим патрули с летучими мышами вокруг этой горы. Их излучение ни один стационарник не засечёт... если близко не лезть. Зато подходы разведаем. А там... кинем по направлению атаки пару Русалочек и, пройдём по расчищенным тропам, как по проспекту к самым стенам. Пустим голышей за бронёй, тактики поддержат огнём... ну а козыри прикроют от возможной контратаки их одарённых.

— Если верить падре, то с одарёнными у них сейчас глухо, — неожиданно усмехнулся Джованни и, заметив недоумённый взгляд заместителя, пояснил: — Хозяин базы забрал их с собой в Москву. Праздник у него. Свадьба. Вот и гуляют.

— Х-ха! — Марк рассмеялся. — А у Вишневецких есть чувство юмора... Хороший подарочек к торжеству получится. Вернётся парень на базу, а тут одни угольки...

— Угу, — кивнул командир. — Не удивлюсь, если и заводик своих новых родственников они сдали, подгадывая атаку московитов на неё именно под эту дату.

— Тогда, тем более нужно рискнуть, — наёмник потёр в предвкушении руки. — Если заказчики и впрямь решили такую свинью здешним хозяевам подложить, то уж о точном соответствии времени должны были позаботиться, наверняка...

— Это всего лишь мои догадки, Марк, — притормозил энтузиазм заместителя, командир. — И не факт, что они верны на сто процентов.

— Та-ак... — собеседник смерил Джованни долгим взглядом. — Давай по порядку, дружище. Московитские дружинники сейчас на базе?

— Нет, — мотнул головой тот и продемонстрировал Марку пришедшее ему на коммуникатор парой часов ранее послание заказчика с сообщением об осаде неким отрядом, числом в две сотни бойцов, принадлежащего Вышневецким небольшого завода по ремонту и модернизации тактиков, расположенного на севере СБТ, в доброй тысяче километров от нынешнего местонахождения Джованни и его людей.

— Замечательно, — кивнул Марк. — Одарённые здесь?

— В Москве они, — со вздохом подтвердил его командир и уточнил: — если верить падре.

— А падре мы верим, — растянул губы в улыбке Марк. — Ведь верим же, друг мой?

— Верим, — нехотя отозвался Джованни.

— Так что ты мне голову морочишь?! — взорвался его заместитель.

— Говорю же, предчувствие у меня нехорошее, — ничуть не возмутившись граничащей с наглостью фамильярности Марка, проговорил командир. — А мои предчувствия ещё никогда не подводили, сам знаешь.

— И что теперь? Может, вообще, откажемся от операции? — с явным вызовом в голосе, спросил его собеседник, зло глядя на Джованни. — А что? Так и скажем заказчику, мол, извини, дорогой. Но нам так ссыкотно стало полупустую базу штурмовать, что мы развернулись и поехали обратно. Так что ли?

— Не передёргивай, Марк, — повысил голос его командир, расправляя плечи так что от видимой сутулости не осталось даже следа, и, в свою очередь, ожёг заместителя не менее злым взглядом. — Не стоит упрекать меня в трусости. Просто я хочу учесть любую мелочь, любую возможность или неприятность, что может поджидать нас в этом деле...

— Ну да, ну да, ты как всегда решил перестраховаться, и только, — явно сдав назад, пробормотал тот и замолк.

— Выдвигай патрули, — убедившись, что Марк не собирается больше спорить, со вздохом произнёс Джованни. — И не забудь про летучих мышей. Попробуем пощупать наших противников за вымя, но тихонько и осторожно.

— Есть, — отмахнув двумя пальцами от виска, повеселевший заместитель поправил свою камуфлированную конфедератку и, мягко скользнув в сторону, исчез за бортом боеплатформы.

Проводив его взглядом, Джованни Сора, майор наёмного отряда Леони ди Фиренце, покачал головой. Резкость суждений и отсутствие какого-либо чинопочитания были такой же неотъемлемой частью характера Марка, как и его отвага на поле боя и хитроумие в разработке планов. Марк Полонец, вообще, был весьма противоречивой личностью.

Щедрый со своими людьми, гуляка и мот, способный просадить за неделю гонорар от месячного найма, заместитель Соры был крайне прижимист в тратах на собственный комфорт, предпочитая снимать самое дешёвое жильё, ездить на отрядном разъездном вездеходе, и даже в свободное от заказов время одеваться в недорогой наёмничий камуфляж, вместо удобного цивильного платья, что поначалу вызывало искреннее недоумение у самого Джованни, тяготеющего к роскоши вообще и франтоватым нарядам в частности. А при общении с заказчиками и маркитантами, литвин Марк и вовсе превращался в жутчайшего крохобора, выжимающего из контрагентов любой возможный грош.

Храбрый до безумия, неудержимый в бою, он был отвратительным командиром, совершенно не видящим поле боя и напрочь забывающим об идущих за ним людях, но вот лучшего начальника штаба Джованни и желать было грешно. С планшетом и картой, Полонец способен был творить самые настоящие чудеса, находя наилучшее применение даже самому негодящему бойцу и убитой технике, а хитроумию придумываемых им ловушек и засад, позавидовал бы и скандинавский Локи.

В общем, повезло Соре с заместителем и начальником штаба. А то, что тот на язык несносен, и в преддверии боя теряет хладнокровие... так, у каждого свои недостатки. Главное, вовремя прикрыть их достоинствами, и с толком последние использовать. Но это уже задача майора, не так ли? Вот и сейчас, стоило сбить боевой настрой литвина, как тот моментально... ну, почти моментально переключился в режим начальника штаба, забив поглубже свои инстинкты безбашенного рубаки и вытащив наружу змеиное хитроумие военачальника.

Джованни улыбнулся и, взобравшись на броню боевой платформы, скользнул в распахнутый люк, чуть поёжившись от сорвавшихся с обрезиненного края стальной крышки и упавших ему за шиворот холодных капель воды.

Провести пять тяжёлых бронированных платформ через окружающую горушку леса — задача не из простых, даже если в распоряжении имеются специалисты по работе с Твердью. Но наёмникам не привыкать к подобным трудностям. В конце концов, их, как и волков кормят ноги, и умение передвигаться по любой местности важно для наёмников не менее, чем боевые навыки. А как иначе? Догоняешь ты или убегаешь, разницы нет, кроме выбора пути. Но в обоих случаях умение преодолевать любые преграды будет стоять на первом месте. И Сора мог похвастаться тем, что его бойцы и техника великолепно приспособлены для передвижения по любой пересечённой местности. Болото ли, лес ли, горы или заснеженные поля... Львы Флоренции пройдут где угодно. Особенно, если будет время на подготовку.

И сейчас его было предостаточно, так что выдвинувшиеся по приказу Полонца патрули были заняты не только сканированием пространства вокруг базы клиента и определения границ возможных минных полей, но и разведыванием возможных путей для выхода брони на рубеж атаки.

А спустя каких-то четыре часа, штабную машину проскользнул Марк и, усевшись на складную сидушку у небольшого столика в корме платформы, одним движением пальца скинул полученную от разведчиков информацию со своего коммуникатора на штабной планшет. Встроенный в столик, проектор мигнул и развернул изображение территорий, прилегающих к обосновавшейся на горе базе.