Противостояние иллюзий

— Растления.

— Зараза!

Стайлз полетел на кровать, Дерек опустился сверху, потерся пахом о промежность. Стайлз под ним выгнулся дугой и пробормотал что-то невнятное в потолок.

— Волчара... — хрипло прошептал он, когда Дерек его отпустил, распрямившись, как катапульта, и одним рывком стянув через голову рубаху. Стайлз тут же протянул руку и с наслаждением провел растопыренными пальцами по обнаженному прессу мужчины. Дерек склонился, нависнув над ним на руках, и широко лизнул от уха до подбородка. Стайлз воодушевленно фыркнул и полез целоваться всерьез.

— Давай быстрей, а то не успеем, — затараторил он, как только их языки расплелись.

— В следующий раз сделаем все медленно, — вытаскивая из флакона пробку, пробормотал недовольный поспешностью Хейл.

— В следующий раз только в первую брачную ночь, — проинформировал некромант, сверкая шальными, бесстыжими глазами.

— Ловлю на слове, — расплылся в улыбке король и протолкнул в парня пока только один палец. Стайлз тут же снова выгнулся и с такой готовностью насадился, что Дерек больше не стал миндальничать. Задний проход парня оказался неожиданно хорошо разработан.

— Похоже, ты забавлялся с этим своим артефактом и после беременности.

— А что мне еще оставалось? Или, намекаешь, что надо было дать Броку?

Дерек зарычал.

— Значит, ты из того мира нахватался всех этих непонятных словечек и словесных оборотов.

— Очень даже они понятные, просто звучат по-нашему немного странно... но суть-то ты уловил?

— О, да, — хрипло припечатал Хейл. С хлюпающим, влажным звуком извлек пальцы и надавил на растянутое кольцо мышц крупкой головкой. Проник немного, поводил бедрами из стороны в сторону.

На густую черную бровь наползла крупная капля пота. Стайлз увидел ее первым, не позволил своему волку хмуриться в столь ответственный момент, приподнялся и слизнул солоноватую, терпкую влагу. Внутри все звенело от предвкушения. Он шире развел ноги, потом подхватил себя под коленями, раскрылся весь навстречу, а этот угрюмый волк все медлил, зараза.

— Ну!

Дерек с трудом сфокусировал взгляд на раскрасневшемся, пышущем требовательным энтузиазмом лице, как-то рассеянно улыбнулся, наклонился и лизнул в уголок губ. Стайлз понял, что все, что он только воображал себе все эти годы, пока сам себя трахал долбанным фаллосом или страппоном, как назвал эту штуку тот же Брок, когда однажды неудачно ввалился к Стайлзу в комнату, все это было лишь бледным подобием той реальности, в которую он сейчас так стремительно проваливался.

— Дерек... — прозвучало жалобно и умоляюще, нутро опалило нежностью, расплавило, сожгло в ее горниле все предрассудки, гордость и предубеждения, расплавило и переплавило душу в нечто совсем иное. Покорное, жаждущее, отдающее безвозмездно, то есть даром. С криком, стоном и совсем уж непонятными слезами, повисшими на ресницах и так невовремя застившими глаза. — Дерек...

— Сейчас... сейчас, — ласково-ласково, на пределе слышимости.

Головка легко проскользнула внутрь, Дерек надавил сильнее, толкнулся рывком и заполнил до основания. Стайлз зашелся в крике. Впился короткими ногтями в мощную спину, расчертил смуглую кожу покрасневшими бороздками. Выгнулся весь под ним, обхватил ногами, надавил на поясницу пятками.

Дерек зарычал, обнажил клыки и забился в агонии, как выброшенный на берег кит. Кровать под ними заходила ходуном, заскрипела. Стайлз закричал, но быстро успокоился, принялся сладко и тягуче постанывать на каждом затяжном, глубоком толчке. Дерек кусал его за плечи, осторожно-осторожно, балансируя на грани обращения. Так давно ждал, так много раз вспоминал и представлял, чтобы еще мог сделать, как распалить, как заклеймить, как стиснуть в объятьях и больше никуда и ни за что на свете не отпустить, что просто не мог насытиться. Это было лучше любой фантазии. Грязно и жарко. Нестерпимо.

— Еще... Дерек, еще!

— Р-р-р! — В ответ и хриплые, каркающие стоны.

Стайлз забился в оргазме, словно в агонии. Дерек продолжил вколачиваться в него из последних сил, чувствуя, что скоро и сам начнет выплескиваться. Попытался выйти из обмякшего тела, но Стайлз вцепился в него, закричал, с трудом вспоминая слова:

— В меня... не смей! Ты обещал!

Дерек снова зарычал, утробно и страшно. И кончил, крепко зажмурившись и вплавив в себя горячее тело, мокрое от пота и разлившееся между их телами спермы. Узел начал расти неумолимо. Они оба почувствовали это и оба блаженно вздохнули. Дерек заставил себя откатиться в сторону, утянул Стайлза за собой, уложил прямо сверху и даже не крякнул под его тяжестью. Такое изумительное, сладкое это было чувство. Словно их обоих на мгновение парализовало каким-то экзотическим ядом. Стайлз уткнулся носом ему в ямку ключик и сладко засопел, шевелить руками и ногами отчаянно не хотелось. В заднице набухал звериным узлом чужой член, и это было правильно до слез. Просто правильно.

— У меня тоже есть условие, которое не обсуждается, — пробормотал Стайлз, когда немного пришел в себя, но все еще покачиваясь на волнах посторгазменной неги. — Я сам выберу ей имя.

Дерек под ним неприятно застыл. Не то чтобы он до этого шевелился или подавал признаки жизни, хотя распирающий изнутри, толстый член было трудно не заметить и списать на скудность жизненной силы, так и бурлившей в нем. Просто слова некроманта явно пришлись оборотню не по душе. Еще бы! Дерек был возмущен. Он и так по вине Стайлза был лишен возможности принять участие в выборе имени для их сына, хотя в общем и целом против самого имени не возражал. Но лишать его такой важной отцовской привилегии снова, было просто кощунственным и несправедливым. Вот только, несмотря на оглушительный оргазм, внутри шевельнулся страх. Если Стайлз снова уйдет, если снова отберет у него Дженима, да и Скотта тоже. Если опять отправиться в какой-нибудь сомнительный мир, чтобы их новорожденная дочка жила там в окружении незнакомых мужчин и зомби... Вместе со страхом пробудилась ярость, но Дерек уже по горькому опыту знал, что со Стайлзом лучше держать ее в узде и напрасно не яриться иначе последствия могут быть самыми непредсказуемыми. Тут же возник порыв поторговаться, типа ты мне — я тебе. Выполнишь оба моих условие — выполню твое. Но Дерек промолчал. Смириться и принять было сложнее всего.

— Если ты хочешь, — выдавил он из себя, когда почувствовал, как узел, наконец, начал спадать. Стайлз, уже минуты десять рассеянно перебирающий пальцами его волосы, приподнялся и заглянул оборотню в глаза. Поясницу неприятно прострелила острая боль, он невольно поморщился, но встретившись взглядом с мгновенно нахмурившимся оборотнем, поспешил успокоить — поцеловал и попросил:

— Разомни меня немного, — прозвучало хрипло и многообещающе.

Дерек невольно дернул уголком губ, поднял руки и принялся вращающими движениями охаживать ягодицы. Стайлз довольно выдохнул.

— Я просто хотел назвать ее Лорой, — сказал он примирительно. Пожалуй, не стоило так сильно давить на своего волка, решил некромант, отсюда едва ли не заискивающий, извиняющий тоном.

Дерек замер на мгновение, но Стайлз поерзал на нем и движение больших, сильных рук возобновились.

— Ты назвал сына в честь матери, я бы хотел назвать дочь в честь своей, — наконец, решился сказать он.

— Ирина, серьезно?

— Она была из северных волков.

— Наша дочь не будет волком.

Дерек, услышав такое безапелляционное заявление, сначала хотел возмутиться, но потом передумал.

— Твоя мать тоже им не была, но Дженим — волк.

— А Ирина будет магом. А то с вашими способностями магия аерши не особо сочетается. Кому я буду знания передавать?

— До твоих тридцати... — начал Дерек убежденно, но вовремя, как ему казалось, осекся.

Вот только Стайлз всегда был весьма сообразительным малым. Хмыкнул, положив подбородок на руки, скрещенный на груди оборотня, и снисходительно потребовал:

— Ну, договаривай!

Тон его величеству не понравился, но это же был его без пяти минут супруг и отец его первенца, так что какое тут могло быть недовольство?

— Ты сможешь выносить еще... кого-нибудь...

— Смогу, но захочу ли? Кстати, ты еще не знаешь, каково это... я имею в виду, сам процесс рождения. Думаешь, у нас как у людей? Неа. И отец по всем правилам должен не просто присутствовать, но и принимать посильное участие.

— Как же ты с Дженимом?

— Папа помогал. И сразу после заявил, что если мне еще когда-нибудь придет в голову осчастливить какого-нибудь неблагодарного оборотня отпрыском, он больше в этом участвовать не станет.

— Это так опасно?

— Не для тебя, расслабься.

— Но для тебя и для малышки, так?

— Ну... я же все-таки не женщина, — Стайлз резко погрустнел, видимо вспомнил не самые успешные роды. — Они, конечно, больше приспособлены для такого...

— Я все сделаю, — хрипло выдавил из себя Дерек и еще более сиплым голосом добавил, — столько раз, на сколько ты решишься, — говорить ему, и правда, было тяжело. Внутри все пело и плясало от волнения и чувства цельности. Единения с тем, кого так долго ждал и уже не думал, что дождется.

— Ловлю на слове, волчара, — оживился Стайлз и ответил широкой, лягушачьей улыбкой. Такой знакомой и родной, что захотелось зажмуриться и хотя бы на пару мгновений отключиться. Умереть, потому что казалось, что счастливей, чем в данный конкретный момент, стать уже не возможно.

После чего они расцепились, быстро привели себя в порядок и отправились спасать стаю от двух мелких хулиганов. Волнение неподготовленных к детскому напору бет альфа чувствовал всей кожей даже на расстоянии.

Часть VI

Поговори со мной

Стайлз терпел сравнительно долго. Две недели — ровно столько, сколько потребовалось Дереку для мобилизации всего королевства для подготовки будущего бракосочетания. И все бы ничего, Стайлз изначально был морально готов стерпеть очень и очень многое, но в его внутренней градации то, через что приходилось проходить сейчас, определенно, числилось вне категорий, потому что он готовил себя к чему-то совершенно другому, точнее — диаметрально противоположному. Рассчитывал, что Дерек будет давить, доминировать, не слушать его доводы и уже знакомо поступать по-своему, но тот не только сам был готов в любое время дня и ночи исполнить даже самый безумный каприз, но и бет своих в том же ключе науськал. Теперь Стайлз никогда не оставался один. Даже, уходя в город к Дитону, он неизменно находил под дверью кого-нибудь из бет, когда решал покинуть гостеприимный дом учителя. Да, что же это такое?! Опека была настолько навязчива, что сводило скулы. Не выдержав такого надругательства, Стайлз довел себя до состояния кипения с самого утра и примчался в рабочий кабинет его величества, где и обнаружил пожилого епископа с протоиреем, но лишь мазнул по церковникам взглядом, полностью сосредоточившись на Дереке, восседающим за дубовым столом.

— Ты что-то хотел? — Спросил его оборотень, когда молчание затянулось. Стайлзу показалось, что Дерек весь внутренне подобрался, став окончательно похожим на зверя, изготовившегося к финальному броску.

— Если мы не поговорим, то никакого похода к алтарю не будет.

— Господа, — голос оборотня не дрогнул, а вот глаза мгновенно окрасились в цвет крови и войны.

Стайлз сглотнул, сразу же пожалев о том, что именно так это сформулировал, но, отступать и брать свои слова обратно, было поздно. Иногда, несмотря на пятилетнего сына и все пережитое, как в мире зомби, так и во время учебы в академии, он сам себе казался маленьким мальчиком, которому отчаянно хотелось на ручки, чтобы спеленали, словно в кокон надежным теплом чужих сильных рук, и решили все проблемы одним махом. Он гнал от себя эти пораженческие мысли, но те нет-нет, да давали о себе знать. Вот как сейчас. И почему он решил, что, стоит только вернуться, как все проблемы разрешаться сами собой? Наивный и совсем невзрослый, как бы ни хотел показать обратное.

Стайлз вздохнул. Обогнул стол и сел на него лицом к Дереку, как только за спиной хлопнула дверь. Священнослужители, которых за годы правления Хейл успел выдрессировать что надо, не проронив ни слова, покинули их "теплую" компанию. Кровь стыла в жилах под взглядом кровавых глаз альфы, но Стайлз даже не вздрогнул, когда широкие ладони легли на бедра и передвинули так, что Стайлз оказался сидящим прямо перед Дереком, а не сбоку. Для чего пришлось расставить ноги в стороны, провокационно и совершенно для любого другого молодого мужчины неестественно. Стайлз облизал губы. Все мысли разом вылетели из головы, сердце опалил жар, по щекам разлилась бледность. Как же он устал! И почему все так сложно? Почему нельзя просто сказать, что не так? Чего Дерек боится?

— Так в чем дело? — Голос короля прозвучал до ужаса официально в полной дисгармонии с диспозицией, в которой они оба оказались.

Стайлз с трудом протолкнул ком в горле. Сфокусировался на лице будущего супруга и понял, что все слова, которые он всегда считал главным своим оружием, забылись. Осталось только дыхание и взгляд, потерянный и безнадежный.

— Я...

— Приготовление вошли в финальную стадию. Через неделю начнут прибывать гости из других стран. Но еще остается время все отменить.

— Да, нет, — с досадой отмахнулся Стайлз. Ну, вот почему этот хмурый волчара не понимает? Чего стоит просто сесть и часок другой пораскинуть мозгами, а? — Не нужно ничего отменять. Ты только мне скажи, что вообще происходит?

— Приготовления к свадьбе, — отчеканил Дерек, все также не меняясь в лице.

— Да, нет же! У нас. Что не так? Что я сделал или не сделал? Я ведь... ох, черт! — Стайлз взъерошил волосы на затылке, не подозревая каким беспомощным и блестящим сделался его взгляд, — Ну, хорошо-хорошо, я был не прав. Я это понимаю. Мелким был, с идеалами, типа, — последнее словечко было благополучно подцеплено все в том же мире зомби, но тут уже, как говорится, с кем поведешься... — Дерек! Я не могу так! Ты... это не ты.

В ответ взгляд альфы стал еще более тяжелым и хмурым.

— В каком смысле?

— Ты делаешь все, что я не попрошу. Я уверен, что даже сейчас, после того, как ты обтесался тут на троне, это совсем не в твоем духе. Тогда почему? Я не понимаю.

— Не хочу, чтобы ты снова сбежал.

— Да куда я теперь от тебя денусь? Да и мальчишки, к тому же...

— Ты можешь забрать их с собой, уверен, изобретательности тебе хватит.

Повисла напряженная пауза. Когда Стайлз заставил себя заговорить, его голос звучал хрипло и надсадно:

— То есть, ты все время ждешь... но я же... так, стоп. — Он выставил перед собой руку, не обратив внимания на то, каким сделался взгляд Дерека, первым порывом которого было совершенно неподконтрольное, неистовое животное желание уткнуться в нее лицом и зарычать, но не грозно и предупреждающе, а по-волчьи поощряюще. От своего избранника альфа-волк был готов стерпеть все.

— Они поэтому все время за мной таскаются, ну, твои беты? Потому что ты боишься, как бы я не убег, а не потому, что пытаешься так топорно защитить и меня, и нашу девочку?