| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Стоит ли удивляться тому, что в начале войны, советские генералы шарахались от радиостанций как чёрт от ладана?
Они, просто не знали, что это такое.
Вторая проблема:
— Считая Войска связи чем-то второстепенным, призывников в неё тоже направляют по остаточному принципу…
Лучших молодых людей — имеющих среднее образование и мотивацию защищать Советскую Власть, забирали себе Войска НКГБ, пограничники и Военно-морской флот. В последний, они и сами охотно напрашивались: дальние походы, солёные брызги в лицо и брюки клёш — на которые западают девчонки…
Морская романтика, ничего не попишешь!
Затем была очередь авиации, в которую перед войной, даже в прежде сугубо добровольную категорию — в лётный состав, стали брать по призыву.
Автобронетанковые войска, артиллерия, кавалерия и пехота уже подскребали остатки. Как и доблестному стройбату, Войскам связи доставался тот «человеческий материал», каким побрезговали другие — да и то видимо в недостатке.
Ибо, даже батальон связи при «Академии имени Фрунзе» и, тот на поверку оказался недоукомплектованным личным составом…
Вру?
Да чтоб я ещё раз сдох!
И что в результате?
Лучшая молодёжь страны Советов — её гордость и надежда на светлое коммунистическое будущее, массово гибла в отрядах морской пехоты, в кабинах бронированных штурмовиков с деревянным хвостом и фанерными крыльями и в стальных коробках лучших танков Второй мировой войны — с топливными баками в боевых отделениях…
А к радиостанциям ставили парней, до призыва считающих — что «радио», это такая чёрная тарелка на столбе перед сельсоветом10.
Не… При желании и бегемота можно научить танцевать.
Но сколько это займёт времени?
А оно у нас есть?!
— Я считаю такое отношение, вредным для боеспособности Красной Армии! При наборе новобранцев из призывников, Войска связи должны иметь приоритет перед другими родами войск.
Конечно, этой меры будет недостаточно: Наркомат радиопромышленности переходит на режим военного времени и очень скоро потребуется очень много связистов.
Где их взять?
Во-первых, надо хорошенько перешерстить Военно-морской флот: сдаётся мне, что в преддверии «Большого флота» адмиралы много «добра» набрали «с запасом» — в том числе и связистов-радистов.
Как и в не так давно созданные Войска ПВО страны, в Войска связи — уже с этого месяца будут призывать женщин. Насколько мне известно, «слабый пол» по некоторым позициям — даст сто очей форы сильному полу, поэтому за связь я более-менее спокоен.
Ещё вот один вопросик:
— Хорошо бы, товарищ Пересыпкин, к этому лету обеспечить «ВЧ-связью» общевойсковые армии, а в идеале — даже дивизии.
Германская «Энигма» конечно, это — очень хорошо и даже очень хорошо. Но и у советских есть собственная гордость — «правительственная ВЧ-связь», гарантирующая секретность переговоров по телефону.
Как «оно» работает — я не знаю, да и знать не желаю — по медным проводам, да и ладно.
Главное, что?
Пока разработанные ещё в 20-е годы телефонные аппараты «ВЧ-связи» (разговорное «Вертушки») используется лишь как правительственная связь и являются вещью скорее статусной, как малиновый пиджак в наши «Лихие 90-е».
Когда же жаренный петух в зад клюнул, «Вертушку» стали применять для связи в войсках и например маршал Конев, так её оценил:
«Надо вообще сказать, что эта связь, как говорится, нам была Богом послана. Она так выручала нас, что надо воздать должное и нашей технике, и нашим связистам, специально обеспечивавшим эту связь ВЧ и в любой обстановке буквально по пятам сопровождавшим при передвижениях всех, кому было положено пользоваться этой связью».
Маршал Василевский же, выразился ещё более конкретно:
«Будучи начальником Генерального штаба, я ни одной минуты не мог обойтись без ВЧ-связи, которая, благодаря высокой сознательности и мастерству воинов-связистов, наилучшим образом обеспечивала оперативное руководство действующими фронтами и армиями».
Иван Терентьевич Пересыпкин тоже хорошо понимал значение такого «ништяка» для «нервов армии», поэтому уверенно заверил меня:
— Считаю, товарищ Верховный Главнокомандующий, что в этом нет ничего невозможного.
И глядя ему в глаза, я понял:
Пацан сказал — пацан сделает!
Тут «пацан» набирает воздуха побольше и, выдыхает:
— Разрешите обратиться с просьбой, товарищ Сталин?
Приподняв одну бровь, смотрю на него:
— Разрешаю, если она не личная. Такого рода просьбы, откладываются на «шесть часов вечера после войны».
Тот совсем не по-военному, отрицающе вертит головой:
— У меня просьба оставить прежнего Начальника Управления связи РККА генерал-майора Галича моим заместителем, как Командующего Войсками связи ВС СССР.
По правде сказать, ничего про этого генерала не знаю — ни плохого, ни хорошего.
Поэтому:
— Оставляйте, конечно. Быстрее войдёте в курс дела.
* * *
Кстати, насчёт «Энигмы», чуть не забыл…
Прежде, как и везде впрочем, имелся ведомственный бардак. А ныне всем «секретным»: правительственная связь, шифровка-дешифровка и разработка соответствующей аппаратуры и технологий, в СССР занимается единая организация — подчинённый непосредственно мне как главе государства «Специальный отдел при Наркомате связи», во главе которого находился генерал-майор Алексей Иванович Копытцев.
Довольно мощная структура под его началом, между прочим, получилась!
Если бы не секретность, её можно б было назвать «Войска правительственной связи». Впрочем, я ещё над названием подумаю.
Имеющая свой НИИ (Научно-испытательный институт связи и особой техники — «НИИСТ»), свои КБ и лаборатории, свои предприятия (ленинградские заводы «№ 166» и «№ 209») и даже своя силовая структура. И довольно мощные связи в наркоматах обороны, госбезопасности и, прочих наркоматах и департаментах…
Вот опять же: кто решает — кому установить «Вертушку», а кого послать скакать лесом?
Товарищ Копытцев.
Интересно, он сам хоть понимает какая в его руках власть?
Про Копытцева я по «послезнанию» — не знаю практически ничего, да и по «досье» знаю очень мало.
Человек Берии: окончил Механико-математический факультет МГУ, доучивался уже в аспирантуре, откуда и был выдернут покойным Лаврентием Павловичем… Кстати, правильный подход: ЦРУ в эпоху нашего «Застоя» — тоже комплектовалось интеллектуалами из университетов, а не выходцами из комсомольско-партийной номенклатуры, как ГКБ. Вот почему несмотря на всю ракетно-ядерную мощь, пиндосы нас буквально «забили мозгами».
А чем он — Копытцев дышит, что у него в голове?
….Ну, будем считать, что доверять ему можно.
Естественно, предупредив звонком заранее, после Генерального штаба, мы с Меркуловым, Косынкиным и Славиным поехали туда.
После довольно продолжительного и весьма содержательного разговора с Начальником «Специального отдела» — лицом и внешностью напоминающим мне школьника-«ботаника»-переростка, которому военная форма идёт так же, как мне клюшка хоккеиста из «НХЛ», я успокоился:
Не всё так печально, оказывается!
Имелся советский аналог «Энигмы» и причём не один: шифровальная машинка «В-4», её усовершенствованный вариант М-100 «Спектр» и наконец — К-37 «Кристалл».
Рисунок 25. Советская шифровальная машина К-37 «Кристалл». 1939-й год.
Были они лучше или хуже своей германской конкуренты чисто технически, судить не мне…
Но если по разным данным, за годы войны образцов «Энигмы» было выпущено от сорока до ста тысяч(!), то в первый год было произведено всего сто экземпляров «Кристалла».
Курам на смех!
Ну а что ещё ждать от людей, которые даже ленинградскому радиозаводу «Имени Козицкого» — лучшему предприятию страны в отрасли, дали по мобплану задание производить штыки для трёхлинейных винтовок?
Дебилы, блядь!
Но теперь всё будет по-другому:
— Товарищ Копытцев. В течении трёх дней жду от Вас записки с предложениями о том, как хотя бы на порядок увеличить выпуск «Кристаллов». Хотя бы до тысячи в год. Такое возможно?
— Возможно, но потребуется…
— Вот об том, что потребуется и изложите в письменном виде и направите товарищу…
Оборачиваюсь к Меркулову:
— Проконтролируйте! Если понадобится, подключите товарища Кобулова. Пусть пошлёт на предприятия и в лаборатории бригаду братков с битами…
В «текущей реальности», бывший комиссар государственной безопасности III ранга Богдан Захарович Кобулов возглавляет «Главный промышленно-экономический отдел при Совнаркоме СССР» (ГПЭО СНК СССР).
Должность новая, а замашки чекистские остались!
Вижу вытянувшиеся лица и круглые глаза и спохватываюсь:
«Чё я только что ляпнул? …Млять!».
— Ээээ… Совсем заработался я что-то сегодня! Хотел сказать — группу эффективных менеджеров по решению проблем производственного характера.
Снова к Копытцеву:
— И не забывайте, что наш вероятный противник — тоже не дурак. Поэтому уже в следующем году, жду от Вас более совершенной модели шифратора.
— Работаем, товарищ Сталин.
Насколько мне известно из «послезнания», следующей советской шифровальной машинкой стал М-101 «Изумруд» — с 1943-го года использовавшийся для шифрования сообщений особой важности.
Надеюсь после моего вмешательства, это произойдёт на полгода-год раньше.
В связи с определённой «специфичностью» своих занятий «там», я часто пользовался устройством кодирования переговоров по сотовому. Желая иметь примерно такой же девайс для Вооружённых сил, интересуюсь:
— Товарищ Копытцев! Есть ли, хотя теоритическая возможность шифровать и голосовые радиосообщения? Как в «ВЧ-связи»?
— Возможность и, не только теоритическая, имеется, товарищ Сталин. Но вот на практике, это очень сложная задача…
— Ну и…?
Волнуясь снял очки и протёр их:
— В Центральной научно-исследовательской лаборатории завода «Красная заря» (завод№ 166) Владимир Александрович Котельников и его группа введёт работы по созданию специального устройства, которое могло бы обеспечить конфиденциальность телефонных переговоров по радиоканалам.
— На какой стадии работы? Скоро ли мы увидим это устройство в войсках?
Уклончиво отвечает:
— Пока сложно сказать11…
Стараясь быть как можно более убедительным:
— Передайте товарищу Котельникову и его группе, что товарищ Сталин просил ускорить работы по созданию столь нужного для Красной Армии устройства.
Собрался уже уходить, как заметил на полке нечто похожее на пульт телевизора, но с проводами.
— Что это?
Рисунок 26. Кнопочник телекода «ТК-12».
Начальник «Специального отдела» тут же отвечает:
— Это — кнопочник телекода «ТК-12» для нового харьковского танка.
— Для «Т-34»?! Интересно, интересно… Хотелось бы подробностей, товарищ Копытцев.
Из его объяснений я понял, что приемо-передающий телекод «ТК-12» предназначался для двухсторонней секретной кодированной связи между двумя или несколькими танками, имеющими радиостанции, работающие радиотелефоном. Устройство состояло из четырех отдельных приборов: кнопочника (тот самый «телевизионный пульт»), табло, селектора и переходного устройства — соединенных между собой и подключенных к радиостанции. Данный комплект приборов обеспечивал как прием, так и передачу двенадцати команд, передаваемых по однозначному коду. В июне 1938-го года такие устройства установленные в лёгкие танки успешно прошли государственные испытания. Было выяснен, что при использовании телекода быстрота, надежность и секретность связи существенно повышались и это устройство было рекомендовано для принятия на вооружение автобронетанковых войск РККА.
Выслушав, я:
— Почему до сих пор не в серии, раз самими военными телекод признан полезным? Почему пускаются на ветер народные деньги, потраченные на его создание?
Товарищ Копытцев не мычал, не телился и, я обратился к своему Секретарю-референту:
— Разберитесь, товарищ Меркулов. Если «телекод» невозможно использовать на новых танках — из-за тесноты боевого отделения «нового харьковского танка», например, его наверняка можно применить в каких-то других родах войск.
Да и в «командно-штабных танках» («КШТ») и «танках артиллерийского наблюдателя» («ТАН») Танковой бригады нового строя, из-за отсутствия штатного вооружения места достаточно.
Прикинув нужное количество, делаю заявку:
— Товарищ Копытцев! Через полторы недели мне потребуется не менее двенадцати экземпляров телекода «ТК-12» для полигонных испытаний. Справитесь?
— Справлюсь, товарищ Сталин.
Но в принципе, приехал я сюда не за этим.
— Товарищ Копытцев! Как у нас обстоят дела с перехватом и расшифровкой радиограмм вероятного противника? В первую очередь, меня интересуют германские радиограммы.
Тот честно признался:
— Плохо обстоят дела, товарищ Сталин, очень плохо. Перехватывать радиосообщения получается, расшифровать… Нет, не получается.
— И не получится, так как германскими радистами используется шифровальная машинка «Энигма». Вам знакомо это название?
— Нет, товарищ Сталин. Не знакомо. Хотя мы догадываемся, что для шифровки используется какое-то автоматическое устройство.
* * *
Советская разведка «предупреждала» Сталина, но про наличие у потенциального противника шифровальной машинки — упорно умалчивала, как молодогвардеец на допросе в Гестапо… Что навеивает на очень нехорошие мысли в её адрес.
А ведь одно время, это устройство даже не была секретом и. в своё время — предлагалось первому встречному, имеющего двадцать две тысячи марок — которых не жалко.
В 1918-м году немецкий изобретатель Артур Шербиус на пару со своим близким другом Ричардом Риттером основывают компанию «Шербиус и Риттер», которая вскоре стала предлагать на рынке «электромеханическое устройство для автоматизации процесса шифрования сообщений», названное «Энигмой», что в переводе с древнегреческого означает «загадка».
Довольно-таки громоздкий ящик широко рекламировался на радио и в прессе, на немецком и английском языках были выпущены рекламные буклеты, но…
…Но не говоря уже про наших вездесущих «Штирлицев» и «Рамзаев», даже западные спецслужбы «Энигмой» не заинтересовались. Практически игнорили её и деловые люди, озабоченные секретностью своей переписки.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
