Генеральный апгрейд. Глава 4. День под знаком Марса

Генеральный апгрейд. Глава 4. День под знаком Марса.

Маршал авиации А. Е. Голованов «Дальняя бомбардировочная…»:

«В тот день я в двенадцать часов явился к командующему округом.

В кабинете за письменным столом сидел довольно массивного телосложения человек с бритой головой, со знаками различия генерала армии.

Павлов поздоровался со мной, спросил, почему так долго не приезжал в Минск, поинтересовался, что мне нужно, и сказал, что давно уже дал распоряжение, чтобы нас всем обеспечивали, так как об этом его просил Сталин. Только я начал отвечать на его вопросы, как он, перебив меня, внес предложение подчинить полк непосредственно ему. Я доложил, что таких вопросов не решаю.

— А мы сейчас позвоним товарищу Сталину. — Он снял трубку и заказал Москву.

Через несколько минут он уже разговаривал со Сталиным. Не успел он сказать, что звонит по поводу подчинения Голованова, который сейчас находится у него, как по его ответам я понял, что Сталин задает встречные вопросы.

— Нет, товарищ Сталин, это неправда! Я только что вернулся с оборонительных рубежей. Никакого сосредоточения немецких войск на границе нет, а моя разведка работает хорошо. Я еще раз проверю, но считаю это просто провокацией. Хорошо, товарищ Сталин… А как насчет Голованова? Ясно.

Он положил трубку.

— Не в духе хозяин. Какая-то сволочь пытается ему доказать, что немцы сосредоточивают войска на нашей границе.

Я выжидательно молчал.

— Не хочет хозяин подчинить вас мне. Своих, говорит, дел у вас много. А зря».

Начальник управления боевой подготовки генерал-лейтенант В. Курдюмов (декабрь, 1940 г.):

«Последняя проверка, проведенная инспектором пехоты, показала, что из 225 командиров полков, привлеченных на сбор, только 25 человек оказались окончившими военные училища, остальные 200 человек — это люди, окончившие курсы младших лейтенантов и пришедшие из запаса».

Из книги Владимира Дайнеса «Василевский»:

«Один из очередных тостов Сталин предложил за здоровье Василевского и вслед за этим задал неожиданный вопрос:

— Почему по окончании семинарии вы не пошли в попы?

Василевский, несколько смутившись, ответил:

— Товарищ Сталин, ни я, ни мой отец не имели такого желания. Никто из моих братьев не стал священником.

На это Сталин, улыбаясь в усы, заметил:

— Так, так. Вы не имели такого желания. Понятно. А вот мы с Микояном хотели пойти в попы, но нас почему-то не взяли. Почему, не поймем до сих пор.

Беседа на этом не кончилась.

— Скажите, пожалуйста, — продолжил Иосиф Виссарионович, — почему вы, да и ваши братья совершенно не помогаете материально отцу? Насколько мне известно, один ваш брат — ветеринарный врач, другой — агроном, третий — командир, летчик и обеспеченный человек. Я думаю, что все вы могли бы помогать родителям, тогда бы старик не сейчас, а давным-давно бросил бы свою церковь. Она была нужна ему, чтобы как-то существовать.

— Я с 1926 года порвал всякую связь с родителями. Если бы поступил иначе, то, по-видимому, не только не состоял бы в рядах партии большевиков, но едва ли бы служил в рядах Рабоче-Крестьянской армии и тем более в системе Генерального штаба. За несколько недель до этого впервые за многие годы я получил письмо от отца, о чем немедленно доложил секретарю партийной организации, который потребовал от меня и впредь сохранять во взаимоотношениях с родителями прежний порядок.

Сталина и членов Политбюро, присутствовавших на обеде, этот факт удивил.

— Вам надо немедленно установить с родителями связь, — сказал Сталин, — оказывать им систематическую материальную помощь. Передайте это секретарю парторганизации Генштаба…».

Позавтракав, собирался с утра в Генштаб, как в спальню влетела дочь Реципиента, едва не застав меня без штанов.

Отвернувшись, застёгиваю ширинку:

— Разве в советской школе не учат, что стучаться надо?

А в голове тревожным набатом:

«Случилось, что? Неужели Гитлер что-то пронюхал, сволочь и, среди зимы — неожиданно и вероломно напал? А может и не Гитлер то, он вовсе — а такой же попадан, как я?».

Сердце ёкнуло, а душа заныла:

«Ну писТсец северный котёнку, просрал я страну, нах…».

У той глаза по новому пятиалтынному:

— Кто это, папка?

— В смысле?

Тычет пальцев в направлении столовой:

— Кто этот симпатичный мужчина в форме капитана и с орденом? Того, что мам… Валентина Васильевна чаем в столовой поит? Я его прежде не видела…

Враз, отлегло от души. Это вовсе не вторжение, а всего лишь очередной закидон пятнадцатилетней Светки — у которой в молодом организме, бурлят вполне определённые для её возраста гормоны.

— ФФФУУУФФФ… Должно быть ты увидела моего нового шофёра. Вот только про то, что он «симпатичный» — это ты изрядно погорячилась, моя юная дщерь. Должно быть ещё не проснулась, хахаха!

Когда я впервые увидел Славина в своей кремлёвской квартире — то чуть было не жидко обделался.

«Хотя, если сравнивать с самцом гориллы, то да: практически — знойный красавчик! Ален Делон, мля буду… Хахаха!».

И в то же время, какой-то вполне определённый «шарм» у него есть — это однозначно. В виде «Ордена Красной звезды» за Финляндию на груди.

— Фамилия его Славин, а звать… Если ты дашь мне пару минут на то что бы одеться, я тебя ему представлю.

Та отвернулась и, пока я у зеркала туда-сюда, спрашиваю:

— Кстати… А кого из двух — Славу или Серёжу, ты выбрала?

— Хотела выбрать Сашу… Но он такой… Эээ…

— Скованный?

— Ну, да! Я ему даже вчера вечером сказала: «Ты со мной дружишь, как будто по приказу Петра Евдокимовича…». А он представь себе — покраснел как красна девица!

Я тоже покраснел, надеюсь незаметно.

Вдруг осенило:

«А чего это она? Неужели…».

Так, так, так…

Приведя себе в порядок, в свою очередь критически оглядываю её с ног до головы:

— Тебе же скоро в школу? А почему до сих пор чуть ли не в неглиже?

Та возмущённо пищит:

— Какое «неглиже»? Это же…

Домашним тираном рявкаю:

— Бегом на второй этаж одеваться!

— Мне же только через час…

Делая вид, что расстёгиваю виртуальный ремень и сделав страшные глаза:

— Бегом, я сказал!

«Пока оденется, пока накрасится… Знаю я ихнего брата! Счас мы со Славиным по-английски слиняем и больше он сюда ни ногой… Вообще, если хочет командовать танковой ротой — пусть командует. Где-нибудь на Дальнем Востоке».

Получилось ещё хуже… Или лучше — так сразу и не поймёшь.

Вылетев из спальни, пролетев большой зал, Светка влетела в прихожую и…

Своими глазами не видел, врать не буду: когда я появился на месте происшествия, Славин держал её на руках, а та его — обняв за шею… Разинув варежку, рядом стояла моя Валентина Васильевна и по-моему ей жгуче завидовала.

«Мизансцена» неприлично затянулась и я успел философски подумать:

«Ну, что ж… Чему быть — того не миновать».

Когда Славин наконец догадался осторожно поставить дочь Реципиента на место, я прокашлявшись исполнил своё общение:

— Светлана, это — Пётр Алексеевич. Пётр Алексеевич, это — Светлана. Светлана, тебе пора собираться в школу.

Непроизвольно проводив её взглядом поднимающуюся по лестнице, судорожно дёрнув при этом кадыком, Славин хриплым голосом сказал:

— Извините, Иосиф Виссарионович… Так получилось.

Пожав плечами:

— Мне то, за что Вас извинять, товарищ капитан госбезопасности? Не мою же жоппу, Вы только что лапали, извините за выражение.

Молча попили с присоединившимся Косынкиным чаю «на посошок» и в путь.

* * *

У дверей Генерального штаба Вооружённых Сил СССР, меня уже поджидал Всеволод Николаевич Меркулов — мой секретарь-референт на должности Председателя Совнаркома СССР. Поздоровавшись и перекинувшись с ним парой слов, глянув на… На лицо Славина, которое так и хочется назвать «мордой»…

Подумал:

«Денёк сегодня будет тяжёлый».

И меня как обычно, тут же осенило блестящей идеей:

— Товарищ капитан! Прошу Вас следовать за мной.

Тот, мельком кинув взгляд на «Паккард» — где видимо, рассчитывал обосноваться на день и бездельничать и, на лице его возник немой вопрос:

«Для чего?».

Коротко инструктирую:

— Будете стоять за моей спиной и смотреть.

Недоумевает:

— Извините…Куда?

— На того, с кем я буду разговаривать…

Вполне доброжелательно улыбнувшись:

— …А книжки рекомендую читать в неслужебное время. И особенно рекомендую прочитать «Homo Ludens, или Человек играющий» голландского философа Йохана Хейзинга, перевод которой вот-вот выйдет в СССР. Пригодится!

Предисловие к переводу написал лично я:

«Homo sapiens — это первый уровень развития человека, когда он подвержен своим инстинктам, а его интеллектуальная часть становится рабом его тела и желаний, что приводит к невротизации. Homo ludens — это человек, который свои инстинкты использует как инструменты игрового процесса под названием жизнь, у него нет страха ни перед будущим, ни сожалений о прошедшем, он стремительно смотрит вперед ради и во имя игры. Быть ли вам человеком которым играют или тем кто играет, выбирать только вам.

И.В.Сталин1».

Ну а теперь к делу.

* * *

В среду 4 февраля, с утра, в Генеральном штабе Вооружённых Сил СССР прошло совещание высшего командного состава — командующие округами, армиями, корпусами и дивизиями, начальники штабов, члены военных советов…

Как только разместились все в зале для совещаний — это просто чудо какое-то!

Но что порадовало — ни на одном синих штанов, не обнаружилось. По крайней мере так мне доложил генерал армии Жуков, проводящий «фейс-контроль» на входе.

Для чего совещание?

Во-первых, для представления моей персоны — как Верховного Главнокомандующего Вооружёнными Силами СССР, маршала Бонч-Бруевича — как моего Заместителя, генерал-лейтенант Захарова — как Начальника Генерального штаба Вооружённых Сил СССР, полковника Иссерсона — как на Начальника Первого (Оперативного) отдела, генерал-лейтенантов Конева и Ерёменко — как представителей Ставки Верховного Главнокомандования…

Чтоб знали «ху из ху», короче.

Стараясь не особо нагнетать, вкратце рассказал про международную обстановку. Объяснил присутствующим, что судя по всему, этим летом нас ждёт война с Германией и, к своему удивлению понял…

Что никто не удивился!

Наоборот — какое-то не очень здоровое оживление. Правда, кажется оно — «оживление» это, каким-то бравурно-наигранным. Как у боксёра-перворазрядника перед поединком с чемпионом мира. Далеко не у всех, конечно, но тем не менее…

Сча, я вам его испорчу!

Рассказав насколько силён враг и насколько трудной будет предстоящая война:

— Это будет не война Германии против СССР… Это, товарищи, будет поход на восток всей объединённой Европы!

Переждав стихийно возникший шум в зале, вываливаю «на гора» правду-матку:

— В соответствии с новой военной доктриной, Красная Армия в предстоящей войне, будет не только победоносно наступать вплоть до Ла-Манша — но и обороняться и, даже отступать…

Показываю на карте:

— …Как минимум до линии Днепра. И дай нам всем Маркс, чтоб она отступала организованно!

Тут же — как море заштормило, послышались возмущённые шёпотки и даже вполне слышимые голоса. Не выдерживаю и, рявкаю, ткнув генералов мордой в их собственное же дерьмо:

— Чё загудели то, товарищи генералы? Забыли как какие-то финны, своими лыжными батальонами — окружали и громили целые дивизии РККА с артиллерией и танками?

Тычу за спину большим пальцем:

— Счас попрошу товарища капитана вам напомнить.

Тот, скрипнув зубами, с неподдельно-лютой ненавистью в голосе:

— За Финскую войну, товарищи генералы, вас всех до одного расстрелять надо.

Хотя и галимая импровизация с его стороны, но…

Эффект превзошёл все ожидания!

После чего, при полной тишине было решено множество вопросов, подписано много документов и сделано немало назначений. Часто возникали споры с товарищами генералами по некоторым особо животрепещущим вопросам повышения обороноспособности РККА… Тогда я «красноречиво» замолкал, а капитан Славин за моей спиной — не менее красноречиво покашливал и переминался с ноги на ногу…

И, «консенсус» тотчас — вот он!

Вот, например:

«Положение об военных советах групп армий, общевойсковых армий и отдельных корпусов ВС СССР.

…Член военного совета (групп армий, общевойсковых армий и отдельных корпусов ВС СССР) имеет решающее слово, делит с командующим всю полноту ответственности за состояние и боевую деятельность войск, обязан участвовать в разработке оперативных планов и в их материально-вещевом обеспечении…».

Ну, а дальше совсем не интересно — сплошная канцелярщина.

Не на всех, правда, действует его «обаяние».

Наркому обороны маршалу СССР Кулику, например — хоть бы хны. Но тот исключительно предан товарищу Сталину и обычно долго не ерепенится.

Была начата реструктуризация и реорганизация войск Красной Армии от Архангельска на севере и Севастополя на юге.

В первую очередь, по образцу всесоюзного «Государственного Комитета Труда и Обороны» (ГКТиО) были образованы и утверждены «Комитета труда и обороны» Ленинградской области, Прибалтики, Белоруссии, Украины, Молдавии — в которые входят председатели республиканских и областных советов народных комиссаров (СНК), командующие военных округов, руководители комитетов госбезопасности, погранвойск, милиции и так далее…

Цель — подчинение всего народного хозяйства и местных ресурсов республик, задачам обороны.

В Генеральном штабе Вооружённых Сил СССР было практически полностью переформатирован Первый (оперативный отдел). Он теперь состоял из оперативных управлений направлений Европейского театра военных действий (ЕТВД).

Зоны ответственности оперативных управлений: Северного направления — от Архангельска до Ленинграда, Северо-западного — Прибалтийский военный округ, Западного — Западный ВО, Юго-западного — Одесский ВО и Южного — Закавказский ВО.