Наследник

По дороге она с большим интересом разглядывала чистые и ухоженные парки скверы улицы и дома, раскинувшиеся большие и малые цветники на лужайках перед домами. Ее заинтересовали невысокие фигурные столбы, с круглыми магическими светильниками на их вершинах, стоящие ровными рядами на одинаковом расстоянии друг от друга. Вдоль вымощенных каменной брусчаткой улиц и пешеходных дорожек. Рассматривала она и встречающихся по дороге жителей столицы. Ее интересовало буквально все, чего уже не замечается нами в нашей обыденной жизни.

Так постепенно закончился квартал, где проживали самые богатые и знатные жители империи. Различные военачальники сановники чиновники, маги высоких рангов, а так же преуспевающие купцы торговых гильдий и сотовариществ поставщиков ко двору Его Поднебесного императорского величества.

Последние старались при любой возможности осесть в столице империи, и как можно ближе поселиться к императорскому дворцу, это имело для них особую престижную значимость в торговых делах.

Но все же неукоснительно соблюдались введенные статусные правила. Чем менее знатен лэр положением в обществе, тем далее оный должен был проживать от дворца. На прислугу этот статус правил не распространялся.

Были жесткие требования и по архитектурной застройке имперской столицы и ее ближайших окрестностей. Так категорически запрещалось возводить любое строение в "Императорской долине", если глядеть с моря чуть правее в удалении за дворцом, то есть где был посажен тотемный миллорн и ближе одной лиги от начала ажурной заборной изгороди, идущей от морского побережья и далее вокруг дворца. Где красиво и величаво утопая в зелени, возвышался Поднебесный дворец.

Выйдя на озелененную и ухоженную каменную рукотворную набережную Ланиэль невольно остановилась. Завороженно глядя на раскинувшееся перед ее взором бескрайнее лазурное море, тянущееся до самого горизонта. Некоторое время спустя, пройдя вперед к белоснежной фигурной балюстраде и облокотившись о перила, посмотрела в низ. В метрах шести от нее колыхалась бирюзовая прозрачная морская вода, периодически набегая волной, ударялась об отвесную каменную стену и волнорезы, создавая красивые эффектные брызги воды.

Полюбовавшись бликами воды, повернула голову вправо и посмотрела на стоящий в удалении морской порт, с пришвартованными к причалам различными пассажирскими прогулочными и торговыми судами. Но они ее особо не заинтересовали. Развернувшись влево и оглядев видимое впереди нагромождение скал. Вопросительно посмотрела на отца. Тот глядя с улыбкой пояснил:

— Придется вернуться назад. Здесь нет прохода. Я хотел показать тебе открытое море и это рукотворное побережье. Видишь, дворец стоит чуть левее за этими скалами в большой лагуне, — после чего все пошли обратно. Через некоторое время, свернули на уходящую вправо вымощенную брусчаткой дорогу.

Выйдя по ней на большую прямоугольную площадь, расположенную перед центральными въездными воротами, перекрывающих въезд на территорию императорского парка, раскинувшегося вокруг Поднебесного дворца на несколько лиг. Где стояли в тени деревьев конные запряженные различные экипажи, ожидающе своих хозяев прибывших в секретариат или на аудиенцию к императору.

И тут ее взгляд остановился на ажурной кованой металлической ограде. В каждом ее пролете от одного гранитного столба к другому, контурным вензелем была изображена в полете птица Рух. А на вершине каждого столба, возлежал красивый каменный царь зверей с слегка приоткрытой в рыке пастью и удерживающий в передних лапах, небольшой магический ромбовидный светильник.

Идя следом за отцом к воротам, только тут обратила внимание на очень высокую монолитную гранитную арку, грозно возвышавшуюся над въездными воротами. На вершине этой арки восседала, будь то живая большая бронзовая птица Рух, с вытянутой шеей распахнутыми крыльями и приоткрытым клювом, издающая боевой клекот перед атакой, готовая вот-вот взлететь.

Ланиэль глядя на этот символ Поднебесной империи невольно ускорила шаг, подхватив отца под руку, прижалась к нему как в детстве и с непередаваемым внутренним волнением и трепетом прошла под этой могучей аркой, между раскрытыми красивыми металлическими фигурными воротами. Возле которых с обеих сторон арки стояли на посту по четыре золотых и серебряных гвардейца и два мага в парадных одеяниях. Проверяя всех входящих, как на территорию, так и уходящих с территории императорского дворца. Отец ничего не сказал, лишь понимающе посмотрел на свою дочь.

Находясь уже на территории дворцового парка, Лилиэль в сопровождении нескольких аграфов ушла в сторону приемной дворца. Отец же, предложил ей спуститься на набережную, откуда Поднебесный дворец был виден лучше всего.

И вот пройдя по красивейшим ухоженным аллеям парка и выйдя на императорский каменный пирс, она шла по нему с интересом глядя на раскинувшуюся прямо перед ней, волнистую небесно-голубую гладь воды. На этих волнах вдоль пирса, размерено покачивался пришвартованный белоснежный трех мачтовый корабль. Со спущенными и уложенными парусами. Лишь внизу грот мачты в отсутствии хозяина на борту по ветру трепыхался спущенный по флагштоку императорский штандарт.

Чуть далее, при выходе из лагуны в открытое море стояли на якорях еще два больших боевых корабля типа галер. На одном из них матросы выполняли какую-то работу, связанную с парусами.

К основному причалу было пришвартовано несколько больших и малых лодок с мачтами и без. С вытащенными из уключин и уложенными вдоль бортов веслами.

Дойдя до середины причала повернув голову влево резко остановилась. И помимо воли, вырвался вопль удивления от увиденной необычайной фантастической красоты.

Весь ансамбль дворца как будь то, парил над землей. Во всей своей грациозности и величавости, на фоне зеленеющих гор и белоснежных пиков вершин, в окружении цветущего сада, что ее сердце невольно затрепетало от нахлынувших чувств.

Дворец показался ей ожившей сказкой, где переплетались его изысканность и утонченность. С воздушными арками и ажурными переходами, красочными барельефами и фантастическими скульптурами, со сказочными фонтанами и красивейшими беседками, стоящими по обе стороны от главной аллеи, начинающейся от центра причала. Поднимаясь вверх по широкой маршевой лестнице и далее убегая к главному парадному крыльцу. Со стоящими фигурными колоннами, удерживающими своими вершинами, красивейшею бель эстраду над входом в Поднебесный дворец.

С каждой стороны в начале маршевой лестницы, возлежали на постаментах большие каменные львы, будь то несущие стражу, охраняя покой Поднебесного дворца. Вместе с золотыми гвардейцами, замершими под небольшими навесами грибков, по стойке смирно с алебардами в руках.

Поднявшись по белоснежной мраморной лестнице слегка придерживаясь за красивые фигурные перила и пройдя вдоль центральной аллеи, остановилась. Заглядевшись на высокие шпили с золочеными куполами, которые блистали под лучами небесного светила столь радужным игривым светом, что она невольно зажмурилась. И в этот момент кто-то, пнул ее по лодыжке. После ойкнув, стал извиняться юношеским голосом.

Повернувшись посмотреть на этого гаденыша, соизволившего причинить ей боль и высказать ему все то, чего она о нем думает. Так и застыла, с чуть полуоткрытым ртом встретившись с ним взглядом, он стоял и смотрел, не отрываясь прямо в глаза, и это ужасно бесило ее. По этикету он первым обязан был отвести свой взгляд к земле, принести свои извинения и склониться в глубоком поклоне, ожидая с ее стороны милости или наказания. Так как она была одета в энсинэ наследной принцессы высокого правящего дома. И это ясно говорило о том, кто она такая.

Вдруг этот вонючий мужлан опустился на одно колено, перед ней и отцом и попросил ее руки. При этом, не соизволив поинтересоваться, согласна ли она вообще стоять рядом с этим дерьмом, не говоря уже о замужестве. Отец пребывал в полной растерянности, да и она сама, если честно сказать была просто обескуражена поведением этого необычного наглеца. А когда отец все же согласился, но с большой оговоркой. Только тогда Ланиэль поняла, кто был этот наглец.

Вспомнив тогдашнее свое возмущение по поводу вонючести этого мужлана. Невольно улыбнулась. Потому что прошло время и как-то само собой незаметно для нее, ее девичье сердце постепенно растаяло, и Даниил победил.

Когда родился Никоэль, отец был сильно огорчен, сетуя на то, что у его внука человеческие уши, и не передался по наследству через нее, их аграфский живой тотем правящего рода.

Позже троюродная сестра Лили призналась ей, что это она должна была выйти замуж за Даниила. Так как ее с детства в тайне к этому готовили. И родить от него наследника, который должен был, повзрослев взойти на Поднебесный престол. И теперь она жутко завидует ей, потому что Лани стала прародительницей нового правящего рода, да еще и императрицей.

Ланиэль выйдя из глубокой задумчивости, решила переложить Никоэля на другую руку, так как эта уже затекла. В это время за дверью послышались приближающиеся торопливые шаги, которые затихли возле самых дверей детинца.

Наступила напряженная тишина, Ланиэль не осознано в этот момент прижала сына к своей груди. Никоэль в ее поисках завертел головой, поискав и не найдя заплакал. Отвернувшись от мужчин, Ланиэль быстро отошла в угол помещения, освободив свою грудь от ткани, попыталась его успокоить. Сын, поймав ртом сосок груди, быстро затих, лишь сладко с упоением почмокивал губами.

Через некоторое время послышались приближающиеся множественные голоса, мощный топот и сильное бряцание оружием. Раздался мощный волевой голос, не терпящий возражений и привыкший повелевать:

— Ну! Чего скажешь Гунн?! Чем порадуешь хозяина?

Тот, кто стоял у двери, мужским голосом ответил:

— Они здесь господин. Я слышал плач ребенка.

Раздался стук в дверь детинца и волевой голос произнес:

— Лэрисса Ланиэль! Я знаю, что вы здесь, вместе со своим дитем, вам больше некуда было деться. Мои вассалы об этом позаботились. Я предлагаю мирно открыть эту дверь. Даю вам свое честное слово аэйра, что вы не пострадаете, и прямо сейчас, если хотите в сопровождении всех тех, кто рядом с вами находиться. Свободно выйдите из дворца и в городе, через стационарный портал, переместитесь в Ливинтэль к своему батюшке. Но ваш совместно нажитый с моим братом ублюдок останется здесь рядом со мной.

Простите, что называю вас лэриссой, а не императрицей. Просто в ближайшее время планирую сместить своего братца с моего престола. Сами должны понимать, ваше остроухое пребывание рядом с императорскими регалиями не уместно. Даю вам на раздумья пять сотен ударов сердца. Время пошло.

Через означенное время аэйр спросил:

— Ну чего надумали лэрисса Ланиэль?!

Ланиэль же сидела на скамье, к этому моменту покормив сына и оправив свою одежду, в подавленном состоянии смотрела перед собой. Не дождавшись ответа аэйр произнес:

— Что ж. Очень жаль, что не состоялись мирные переговоры между нами и мне теперь придется немножко поломать этот курятник. А это моя собственность и я не люблю, когда ее ломают. Теперь за это я вас всех убью.

Да кстати, остроухая забыл тебе сказать я планирую скормить твоего ублюдка живьем моим любимым волкодавам, нужно же порадовать собачек парным с кровью свежим мяском. А для тебя моя дорогуша, уготована особая участь. Ты будешь умолять меня о пощаде, стоя на карачках когда будешь меня удовлетворять. И в лучшем случае, если мне очень понравится, так и быть оставлю тебя в живых моей постельной игрушкой, — и раздался сначала ехидный басовитый смех аэйра Вале Хаина, тут же подхваченный многими его вассалами.

Ланиэль услышав о том, как хочет поступить аэйр с ее сыном, у нее выдержали нервы, и она в голос разрыдалась. За дверью ехидный смех усилился, перейдя в дружный истерический гогот.

Сотник, сжав меч за рукоять, при этом медленно сквозь сжатые зубы произнес:

— И как такого урода только земля держит, уже давно должен был провалиться в преисподнюю.

Священник налил в чашу воды и подал ее Ланиэль, при этом пытаясь ее успокоить:

— Ваше высочество, прошу вас, не слушайте его. Ибо, это уже не человек говорит, а зло поработившее эту заблудшую душу. Вот попейте водички, и вам станет полегче.

В это время аэйр Вале Хаин требовательно с презрением произнес:

— Приказываю всем вам находящимся в детинце, без всяких возражений и сопротивления немедленно открыть эту дверь, — подождав некоторое время, произнес, — ну что ж.

И отдал кому-то команду:

— Приступайте!

В дверь пару раз стукнули чем-то металлическим, та отозвалась гулким протяжным звоном. И тут же почти следом нанесли тяжелый мощнейший удар в косяк каменной кладки. Та сразу затрещала.

Ланиэль резко побледнела и бросилась к малому алтарю, стоящему у дальней стены. Упав на колени и склонив вперед голову, при этом держа плачущего Никоэля на руках, рыдая, стала молить богов, чтобы те спасли и защитили ее сына.

По двери и косяку продолжали наносить тяжелые удары, та вся трещала и ходила ходуном. Пожилой священник опустился рядом с ней на колени и помолился богу, поднявшись на ноги, всех благословил. Протянув свою руку, попросил у рядом стоящего гвардейца из рук его копье, произнеся:

— Да простят меня боги, за то, что в руки оружие беру, а не святыню. И хочу намерено чужую жизнь отнять, не мною даденную. Но я должен спасти и защитить это невинное дитя.

Осенив себя знамением, и оправив сутану, встал недалеко от двери рядом с гвардейцами и приготовился к бою. Между дверью и стеной образовалась не большая дыра. Стой стороны выстрелили из арбалета, болт попал в щит гвардейца, и со звоном отскочил. Все были поглощены наступающей развязкой. Поэтому никто не заметил странного поведения императрицы.

Ланиэль стоя перед алтарем на коленях, по-прежнему слезно молила богов спасти и сохранить жизнь Никоэлю. Вдруг услышала необычный голос, подняв взгляд к верху, застыла в немом изумлении. Божественный лик скульптурного изваяния, возвышающийся над алтарем, был охвачен золотистым сиянием. Рот скульптуры находился в движении, который вещал:

" Смертная! Твоя мольба услышана, это дитя будет спасен. Если ты с этим согласна, положи его на алтарь, и он будет жив".

Ланиэль пребывала в полной прострации, от произошедшей ситуации. К действительности привел треск ломаемого бруса, запирающего входные двери детинца. Резко поднявшись на ноги, нежно поцеловала Никоэля, прося у него прощение, заливаясь слезами, положила его на столешницу алтаря.

Никоэль засветился из нутрии нежным сиянием, быстро преходящий в золотое свечение, малыш кому-то весело заулыбался, произошла радужная вспышка и ребенок исчез.

У Ланиэль непроизвольно подкосились ноги, и она осела на пол с подогнутыми под себя ногами, закрыв лицо ладонями беззвучно зарыдала, без конца повторяя:

— Прости меня малыш.

Ворлоки ворвались в детинец, началась короткая, но очень жестокая бойня. Гвардейцы до последнего вздоха защищали Ланиэль, не подпуская к ней никого. Но силы были не равны, гибли один за другим. Сотник Алекс, когда ему отрубили обе руки, зубами вцепился в шею ворлоку так и умер, не разжав своих зубов вырвав трахею врага.