Попрощавшись с бывшим солдатом и его женой, отправился домой. До заката время ещё было, да и при лучине поработать можно. Попробую сегодня портняжничеством заняться, и начну с простого — с плаща. Только не с простого плаща, по той причине, что ткани у меня нет, а с мехового, уж кроличьих шкурок завались. Крой у такого плаща элементарный — сшивай шкуры в прямоугольник, вот тебе и плащ. Нет, с капюшоном пришлось слегка помучиться, но через два часа ровно четырнадцать бывших кроликов превратились в тяжёлую, но тёплую накидку. Так как чудо это шилось мехом наружу, уродливых швов видно не было. Надеюсь, и промокать это произведение не будет, а вот намокать, скорее всего — будь здоров. Эх, пить, так пить, как поговаривал котёнок — сварганю себе ещё и спальник. Мешок не сложнее плаща, только дольше. С этим произведением искусства проваландался все три часа, спать лёг уже за полночь, но с чувством, что Юдашкину повезло, а мог бы и со смеху умереть. Наш российский бомонд за такое затопчет.

Новый день не обещал сюрпризов. Правда, удалось добыть своего первого зайца, после косули не бог весть какой результат, но этот ушастик был чисто мой. К сожалению, последующие попытки привели к плачевному результату — одну из стрел так и не нашёл. Нет, на волка не пойду. Конечно, завалить такого зверя было бы весьма пользительно, особенно если в контакте, можно наверно и уровень воина поднять, но что-то мне говорит — не по Сеньке шапка. Думаю, на серого можно пойти только со вторыми охотничьим и воинским уровнями, раньше — сплошное самоубийство. Да и защита, какая-никакая не помешает. С моим уровнем выносливости железо похоже мне пока не таскать, кожи подходящей здесь, вероятно, нет, да и не сошью я ничего путного. Читал как-то, что у Александра Македонского доспех был из многослойной льняной ткани, так называемый линоторакс. Только вот технология его изготовления мне неизвестна. Можно попробовать у Клауса узнать, носят ли здесь что либо подобное. Если носят, то мне прямая дорога к Аратосу, что не сильно вдохновляет.

Ещё одной неприятностью оказалось сокращение запасов руды, оставленных мне кузнецом. Я бы сказал критическое истощение. А чего я хотел? Не зря же Молл на рудники подался, хотя сначала, глядя на кучу руды, думал, что вряд ли столько переработаю. На бронзовый лемех конечно хватило, даже немного осталось, чтобы выполнить свежеполученные заказы, но это всё. Надо немного на наконечники для стрел оставить, да ножик себе сделать — гладий по местному, так, по крайней мере, автоопределитель его обозвал. Делать ли оковку для щита или простой деревяхой обойтись, пока думаю. Нужен ли мне щит вообще? Судя по рассказам местных, на драку нарваться, что здесь, что в ближайшем городе, можно только при большом желании и проявив незаурядные старания. Может не стоит тогда тяжесть такую тягать? Хотя, чего я себе голову забиваю — будет день, будет пища. Это моя вечная проблема — слишком много думаю.

Изготовление лемеха оказалось большим трудовым подвигом, почти соцсоревнованием. Сначала пришлось отлить двадцать слитков меди, затем перековать те в десяток бронзовых, и только потом приступить к главному. Ни силы, ни выносливости, проковать десятифунтовый кусок бронзы, у меня не хватало. Молотобоец мог бы меня спасти, но на нет и суда нет — приходилось засовывать полуготовое изделие в горн и прогревать, пока отдыхаю и пью бодряк, изготовленный здесь же на месте. Наконец, после восьми часов непрерывной трудовой вахты, я смог полюбоваться на дело рук своих. Интересно заплатит мне Келри за это убожество или пошлёт? Не проверив, не узнаешь.

— Здравствуй, Стас. Проходи в дом. Вижу выполнил ты мой заказ. Показывай.

На стол дерюгу, в которой принёс своё изделие, класть не стал — положил на пол, развернул.

— Ух ты, бронза. Ну, ты молодец, порадовал.

Не ругается, глядя на это убожество. Странно, не к добру. Может это сарказм? Если бить начнут, то точно сарказм.

— Поможешь мне его на плуг поставить? С таким лемехом я завтра запросто пару десятин целины подниму.

Чудны дела твои...

Только когда помогал переставить лемех понял, почему так обрадовался староста — старое медное лезвие плуга превратилось, на мой взгляд, вообще во что-то совершенно непотребное, на фоне которого моя поделка смотрелась почти по-королевски. Странно, не бедный вроде мужик, а до чего инструмент довёл. Хотя, что я понимаю в местных реалиях, с чего я вообще отношусь к игровому процессу как к жизни? Да, сделано здесь всё до того хорошо, что воспринимаешь это как настоящий мир, но это просто игра.

— Вижу не просто дался тебе мой заказ, пошли расплачусь.

Неужто на премию наработал? Ага, держи карман шире. Келри, покопавшись в странном высоком ящике, до боли напоминавшем секретер из какого-то фильма по Диккенсу, выставил на стол стопку крупных светло-белых монет. Ни цветом, ни размером на марки они были непохожи, да и было их меньше.

— Чего так смотришь, талеров никогда не видел? Всё честь по чести.

Взял одну монету. Большая, тяжёлая — грамм десять. Похоже чистое серебро, без добавок. На аверсе опять мужик, и опять с бородой, на реверсе большая галка. Не птица, а знак в виде римской пятёрки — вероятно, это и есть номинал. Тогда здесь должно быть не меньше восьми монет. Так и есть — восемь. Похоже, премии не будет, если они конечно не ценятся дороже пяти марок. Оказалось, не ценятся — пять марок тютелька в тютельку. Ну да ладно — всё ж носить легче.

— Стас, отужинать с нами не желаешь? Вижу, вымотался ты, подкрепиться надо, — это Фёкла вошла в горницу из кухни.

Запахи стояли, и впрямь, умопомрачительные, а живот в ответ предательски заурчал. Вот же — детализация!

— Стас, дело у нас к тебе есть, — начал разговор староста, после того как утолили первый голод. — На следующей неделе в городе большая ярмарка будет. Хотим мы крупный обоз отправить. Тебе же всё одно скоро уходить, ты ведь задерживаться у нас не собираешься? Вот! Не хочешь с нами отправиться?

Хочу наверно, но Келри мужик хитрый, надо бы в его резонах разобраться.

— Отчего же, в хорошей компании и дорога короче, к тому же хотел с собой прихватить чего не лёгкого да объёмного, вот только на горбу переть не хотелось.

— Отлично, заодно на пошиве мешков и изготовлении бочек заработаешь.

— А причём тут бочки с мешками?

— Ну, раз ты с нами едешь, то чего нам лишний груз таскать, скотину мучить?

— А я-то причём?

Ревизор, немая сцена.

— Келричек, он же не знает!

Ага, не знаю, даже не догадываюсь. То есть совсем.

— Ты не знаешь, что можешь создавать предметы уменьшающие вес и объём некоторых вещей.

— Не в курсе, вааще!

Дальше начался ликбез. Оказалось, что чужаки-Странники обладали интересной способностью, очень нужной и достаточно бесполезной одновременно. Сделав мешок, плетёный короб, деревянную или глиняную бочку, ну и прочую тару, я могу поместить в неё до десятикратного объёма некоторого сыпучего или жидкого наполнителя, с соответственным уменьшением массы, разумеется. Почему говорю массы, а не веса? Да потому что момент инерции получившейся конструкции так же соответствует наблюдаемому объёму. Здорово? Конечно здорово, но не совсем. Во-первых: поместить в эти емкости можно только однородную продукцию, к которой не приложены умения. Относительно конечно, например можно засыпать зерно. Зерно это такая субстанция, вкус которой не имеет отношения к уровню умения крестьянина, что его вырастил. Естественно крестьянин с высоким умением соберёт с десятины больше зерна, чем другой с меньшим умением, но качество самого зерна от этого не изменится. Так же и горняк с высоким рейтингом, выпотрошит в день больше жил с рудой, чем его менее опытный товарищ, но руда у них будет одинакова. Поэтому руду тоже можно так трамбовать. Хуже становится, например, с мукой. Во-вторых: если у мельника будет четвёртый уровень, то качество его муки будет лучше того, что намелет одноуровневый, но здесь тоже не всё плохо, так как имей я равный или более высокий ранг в портняжничестве — эффект сохранится, не имей — извиняйте. А вот пирожки, слитки или ещё более сложные изделия не полезут, как не пихай. Вроде и ценное умение, а присмотришься — пшик. Кроме перечисленных ограничений были и другие — чтобы провернуть такой фокус, нужен не только изготовленный мной предмет, но и личное присутствие: держу мешок — лезет, отпускаю — не лезет. А самое смешное, что без меня, запихнутое, обратно фиг вытащишь.

Это в-третьих и в-четвёртых.

Так что зерно таким образом провезти несложно, сложнее с мукой, но так как мельницы рядом нет, мололи её на ручных мельницах в основном дети, с соответствующими уровнями. Здесь тоже особых сложностей не намечалось. Самое сложное было с пивом — к нему кулинарный навык был привязан, а везти пиво, сваренное одноранговым кулинаром, много не заработаешь. Потому с Героном уже было договорено, что до второго уровня он меня натаскает за день или два, а второранговое пиво, не особо взыскательные трактирщики, возьмут, особенно перед ярмаркой. Но терзают меня смутные сомнения, вряд ли староста задумал эту афёру ради уменьшения страдания тягловой скотины, к тому же за бочки и мешки платить придётся. Возможно, время пришло тару обновить, но всё одно подозрительно.

— Слушай, Келри, просвети меня, заодно, о местных налогах.

О, как глазки забегали — кажись попал.

— А тебе зачем, чужаки налогов не платят, если конечно силу за собой чувствуют.

— Так я пока силу не чувствую.

— Клаус тебя ещё понатаскает, меч возьмёшь, броньку там какую или щит — делай морду колуном, и фиг какой стражник или мытник привяжется.

— Понял, а сборы какие при входе в город есть?

Опять глаза прячет.

— Тоже ничего не давай.

А не хочет ли он свой груз за мой выдать, да и проскочить на халяву?

Спросил, оказалось нет, он вообще попросил меня отдельно ворота пройти. Вот тут меня и торкнуло — а с чего бы?

— А вы должны платить сборы при въезде?

— Ну, должны.

— С груза?

— Ну, да.

— С каждого мешка, короба и бочки?

— Ну что привязался, тебя Клаус не заждался?

Бинго!

— И сколько с мешка?

— Да ерунда — пять копеек со ста фунтов.

Ага, это одна бабушка пять копеек, а двадцать уже рубль!

— Я так понимаю, что с каждого мешка ты сэкономишь почти марку? А ты знаешь одиннадцатую заповедь?

— Никогда не слышал, а что за заповедь?

— Делиться надо!

Времени начинать торговлю не было, Клаус, и правда, уже вероятно заждался, а от его настроя зависит количество и качество полученных мною побоев. Но я ещё вернусь.

Эта тренировка по общей направленности не отличалась от предыдущих — солдат, как и обещал, показал мне несколько приёмов с коротким пехотным копьём, альпштсом. Интересно, а есть ли здесь Альпы? Абсолютное большинство этих приёмов имело смысл использовать только в строю, но несколько могли пригодиться и в одиночной схватке.

— Приемы для охотничьей рогатины, в общем, сходны, но конкретики тебе лучше у Бало поднабрать — зверь он не человек, и двигается, и нападает по другому, защиту же вообще не практикует, кроме сообразительных монстров, но по тем совсем отдельный разговор.

А вот дальше пошла рукопашка. Простенькая, Ван Дамм не оценил бы, даже на самбо не тянуло — больше похоже на то, что нам в военном училище давали. Железнодорожном. Ну, все поняли. Разница естественно была — обезоруживание мечника или копейщика нам не давали, по понятным причинам. На удивленный вопрос — а чё так бедненько, Клаус хмыкнул и скрылся в доме. Вернулся со здоровым стёганым... наверное халатом, и заставив надеть его и предложил показать класс. Драться я и так не умею, а в этом произведении портняжного искусства вообще почувствовал себя как в смирительной рубашке. Опыта примерки такого одеяния также не имею, но по аналогии должно быть похоже.

— Если хочешь, могу ещё хауберк принести.

Что это за новая фигня я не понял, но по интонации догадался — это мне совсем не понравится. Короче, в тех причиндалах, что воюют местные, рукомашеством и ногодрыганьем особенно не позанимаешься, оттого и рукопашка сведена в основном к захватам, броскам и, ограниченно, подсечкам. Освободив меня от халата, старый вояка ещё повалял меня по двору, естественно опять уваляв до единицы выносливости, хотя праны сегодня осталось побольше.

Во время позднего ужина смог выяснить про линоторакс. Тот халат оказался его потомком, и носил гордое название акетон, а ещё дуплет, жупон, гамбезон и тигиляй. Последнее название я слышал, точнее читал у Толстого в 'Петре Первом'. Там тигиляй вроде был из ваты и прошит железной проволокой. Услышав такое предположение, Клаус согласно мотнул головой и сказал: 'Можно и так'. Похоже стандартизация здесь не в почёте. На моё утверждение, что линоторакс должен быть лёгкий и прочный, выдерживая удар мечом и попадание стрелы, мой учитель покрутил, в интернациональном жесте, пальцем у виска и промолвил, когда прокашлялся: 'Вроде большой, а в сказки веришь.'

Подумал. А ведь он прав. Ну, нафига бы нормальные люди таскали б на себе пудами железо, будь в мире такое чудо? Похоже, наши земные горе-историки опять ввели таких доверчивых простаков как я в заблуждение. Небось, ещё кучу грантов на исследования отхватили, 'научные' работы накатали, да званий и степеней наполучали. Молодцы, хорошо устроились.

— Ну, Стас, учёба твоя, почитай, закончилась, теперь только отрабатывай те приёмы, что я тебе показал. Часиков так по пять-шесть в день, глядишь и толк будет, а если по восемь, то точно что-нибудь получится.

Ничего себе тренировочки, когда я остальной прокачкой заниматься буду?

— А как-нибудь другим способом можно?

— Почему нельзя, можно конечно. Особенно для тебя. Другим бы не посоветовал, но тебе подойдёт.

Вот это уже гораздо интереснее. Я, в конце концов, не местное мужичьё, по восемь часов в день железом махать.

— И как?

— Берёшь настоящее оружие и вызываешь на бой кого посильней да уровнем повыше. Раз сто убьют — глядишь либо научишься, либо ума прибавится.

Развернулся и пошёл. Ну, да — способ не очень. Можно конечно попробовать — интересно, что скорее прибавится, опыт или мозги? Но всё одно, что восемь, что шесть часов — это многовато. Буду делать сколько получится.

Глава 7.

В дорогу дальнюю, дальнюю...

Утренняя охота это конечно не святое, это даже не подвиг, но и такое приятное времяпрепровождение может поднадоесть, если в обязаловку. Главное почти ничего не меняется: выстрел, промах, поход за стрелой, выстрел, попадание, поход за стрелой и добычей. Где-то три к одному, что вместо добычи промах. Десяток таких циклов — плюс стрела тю-тю. Убыток однако. Сегодня последняя осталась: надо наконечников наковать, да древков натесать. В дороге пригодится, тем более, что не на себе таранить.