"Не война", — повторил он, обращаясь сам к себе.
Так юноша и сидел, ожидая своего выхода, пока особо сильный земной толчок не заставил его немного заволноваться. Что же за магия твориться наверху, если с потолка сыплются куски камня? Юноша встал, поводил плечами, разминая затёкшие мышцы. Потом прислушался к звукам. Поначалу всё было тихо, но мало-помалу он начал различать отдельные вскрики, а затем людской гомон стал явственно слышен даже сквозь толстенные стены и потолок.
"Они не могли закончить первый тур без меня", — рассудил Цеппеуш и решительно вышел из арсенала. В коридоре стоял одинокий стражник, и это было странно. Направляясь сюда пару часов назад, он застал сразу десяток человек. Куда все делись? Кто-то их отозвал?
-Дружище, что случилось?
-Какая-то чертовщина, — буркнул тот из-под шлема. — Рекомендую вам пройти к общему тоннелю, дивайн. Выбирайтесь наружу, а то они ещё и весь комплекс угробят.
-Кто угробит? На нас напали?! — воскликнул Цеппеуш, сжимая в металлической руке Алый Клык.
-Я не знаю, дивайн. Мне просто поручили охранять нижние подземелья. Думаю, на нас напали.
-Кто напал? Алсалонцы? Говори, мать твою!
-Я не знаю, но может, вот это поможет, — сказал стражник и, достав из-за пояса кинжал, попытался вонзить его между шлемом и горжетом Цеппеуша.
Раздался скрежет, и удивлённый Цеппеуш попятился назад, держась левой рукой за то место, которое не пробил кинжал. Стражник обнажил меч и набросился на него. Это действие настолько удивило юношу, что он нашёл в себе силы только шагнуть навстречу и встретить лицо нападавшего ударом окованного металлом кулака. Раздался звон и, коротко охнув, стражник попятился назад. Цеппеуш с рычанием набросился на него, словно огромный железный медведь, но тот сумел сохранить равновесие и податься вперёд. Раздался лязг металла. Юноша пригвоздил противника к стенке и саданул кулаком по его голове. Солдат дёрнулся в сторону, и от удара стена брызнула каменной окрошкой. А потом он сделал несколько неожиданно быстрых ударов в грудь, и Цеппеуш едва сдержался, чтобы не закричать от вспыхнувшей в рёбрах боли. Враг почти не уступал ему в габаритах, и уж точно не уступал в умении драться.
Юноша почувствовал, что не может держать врага пригвождённым к стене так долго. Он ослабил хватку и солдат оттолкнул его, а затем пнул в живот сапогом. Глухо вскрикнув, Цеппеуш отлетел к стене и ударился затылком о камень. Противник сделал быстрый шаг вперёд и добавил кулаком в голову. Юноша блокировал удар и попытался исподтишка ударить врага ногой в голень. Стражник просто убрал ногу. Из-за его забрала донёсся сдавленный смешок.
-Не думал, что будет так просто сладить с самим Большим Мендрагусом. О тебе говорили больше, чем ты есть, парень.
-А о тебе я вообще никогда не слышал, — прохрипел Цеппеуш и резко наклонился вперёд, боднув противника головой. От неожиданности тот попятился назад. Цеппеуш выдохнул и, схватив стражника за плечи, приподнял его над землёй в полном доспехе. Чувствуя, как мышцы кричат в едином спазме, он уронил врага на пол, сел на него и начал методично наносить удары прямо в забрало. Он бил врага так сильно и так яростно, что металл начал гнуться и корёжится.
-Стой... — услышал он хриплый шёпот. Из-под щелей в шлеме брызнула кровь. — Пощади....
Только тогда Цеппеуш опомнился. Он моргнул и повернул к лицу залитые кровью ладони. Перед глазами мелькнуло светлое лицо Мириам и развеяло алый туман ярости. Юноша вздохнул и, подняв забрало противника, слабо рассмеялся. На него смотрело подбитое лицо уже немолодого мужчины. Глаз его заплыл, а губы потрескались и вздулись, но он неожиданно тоже засмеялся, глядя в лицо Цеппеуша.
-Сукин сын, — просипел он. — Ну, что ты хочешь знать? Кто меня нанял? Они обеспечили мою семью на всю их жизнь. Я могу погибнуть прямо здесь.
-Что происходит?
-Наверху? Проклятые рефраманты отрабатывают своё состояние, как и я. Они пытаются убить Кархария Велантиса и его семью.
-Зачем?!
-Чтобы воцарился хаос, неужели не ясно.
-Я их остановлю.
-Попробуй. Мне будет даже лучше, если ты остановишь их. Моей семьи нужны деньги, не хаос.
-Тогда зачем ты участвуешь в этой грязи? — Цеппеуш встряхнул мужчину за грудки. — Я чую рядом рефрамантию. Где он?
-А. Один из них сейчас на этом уровне. Иди по коридору, сверни налево у каменной головы дракона, потом иди прямо триста шагов и ты попадёшь в старую камеру, где когда-то пытали особо провинившихся еретиков. Там ты найдёшь мага Воды. Прикончи его пожалуйста. А потом иди наверх. Полюбуйся на то, что осталось от Кархария Велантиса и его семьи. Хотя, может быть, он и сдюжит против пятерых рефрамантов одновременно. Он всё-таки Теург...
Цеппеуш презрительно убрал руки с плеч солдата, поднялся и быстрым шагом направился по коридору, мимо рядов мерно горящий факелов. Когда он добрался до бывшей камеры пыток, свет фокусирующего кристалла Алого Клык начал мигать, словно свеча под сильными порывами ветра. Он осторожно ступил в сферу алого света, которую давал сверкающий нимб над головой мага. Человек в плаще с капюшоном стоял посреди комнаты, задрав голову вверх и держа перед собой руки, словно просил милостыню. Каким-то инстинктивным образом Цеппеуш понял, что настоящий взгляд рефраманта пронзал толщу камня и земли, и видел всё, что происходит на поверхности.
Недолго думая, юноша грохнул об землю массивным щитом и, положив на круглую выемку Алый Клык, мысленно произнёс "Фруден". Выплеснувшееся наружу пламя выдавило тьму, пробежалось по стенкам и потолку комнаты и с довольным рычанием сомкнулось на фигуре мага. Когда огонь угас, маг исчез. Цеппеуш вздохнул и выпрямился, хмуро оглядывая комнату.
"Неужели огонь не оставил от него и следа?".
Хмыкнув, юноша поднял щит и развернулся, чтобы уйти. Мгновение спустя позади раздался звук, похожий на тот, что издаёт трескающееся зеркало. Цеппеуш обернулся и увидел, как пространство посреди помещения рассекло надвое. Ещё мгновение — и из открывшегося разлома с грохотом водопада выплеснулся поток воды. Рёв стихии на мгновение оглушил его, а затем поток сбил парня с ног и потащил вдоль стены, вертя в своих мощных и гибких руках, словно безвольную куклу.
Вода ударила в нос и рот, Цеппеуш закашлялся, пытаясь набрать в лёгкие как можно больше воздуха. В детстве он любил плавать в мелких притоках Лиары, но сила тех течений не могла сравниться с яростью этого. Первым желанием было окатить тоннель огнём, в надежде достать того, кто был источником потопа.
"Идиотская затея", — вспыхнуло в мозгу. — "Так самого себя обварить можно".
Цеппеуш с сожалением погасил Алый Клык, прицепил его к поясу, и, пытаясь принять удобное положение в поток воды, начал сниматься с себя доспехи. Это было совсем не просто. Щит ушёл на дно первым, за ним последовал шлем и перчатки. Дольше всего пришлось повозиться с кирасой и сапогами — сворачиваться, когда твой торс сковывает пласт металла, было едва возможно.
Он снова всплыл на поверхность, чтобы глотнуть воздуха. Единственной мыслью, которая билась в мозгу, была жажда того, чтобы путешествие по тоннелям скорее закончилось. Слава богам, уровень воды не поднялся до самого потолка.
Юноша потерял счёт тому, сколько времени он провёл в холодной воде. Мимо него то и дело проносились мелкие камешки и даже рыба. Страшно воняло сыростью и гнилью. Должно быть, вода не создавалась из ничего, а перенаправлялась из озера. Кто бы это не сделал, он был могучим магом. Или волшебницей.
Цеппеуша продолжало крутить в подводных завихрениях и бить о стенки тоннелей, пока, наконец, поток не выбросил его на дорогу, по которой бежали люди. Сбив их с ног, он покатился по песку. Жёсткий удар о ствол солнцедава привёл его в чувство. Затем накатила волна боли. Руки и ноги свело в спазме, и юноша обмяк, не в силах пошевелить и мускулом. Не обращая внимания на стражников, которые обступили его со всех сторон, юноша закрыл глаза и провалился в милосердную тьму.
3
Бавалор взлетел в небеса и окинул взглядом исполинский амфитеатр, замерший под его стопами. Здесь, в сотнях метров над землёй, дули могучие ветра, которые сносили в сторону его, Истада и двух врагов. Последние не жалели использовать Слово Ветра, стремительно расходуя кристалл за кристаллом, тогда как у самого юноши и, как он подозревал, Инкритада, было припасено всего по три штуки, необходимые для дуэли.
Бавалор посмотрел на своего союзника, который странным образом балансировал на ногах далеко внизу, словно ища в воздухе точку опоры. Он спустился к нему, отбив копьём ветра очередной воздушный таран, посланный врагом, и закричал, пытаясь перебороть свист ветра.
-Что случилось?!
-Я не могу парить, как ты! Я не знаю нужного Слова!
-Но ты же в воздухе!
-Я просто прыгнул, а дальше... тут что-то похожее на барьер! Я могу стоять на нём! — Истад замолк, чтобы набрать в лёгкие воздуха, и Бавалор использовал молчание, чтобы ответить на свои сомнения. Слова Рефрамантии стоят жизни. Раскрыть одно из них вот так, задаром, пусть даже и союзнику, казалось преступлением. Мать бы такого точно не одобрила.
Враги приближались. Далеко внизу несколько магов пытались пройти сквозь каменный смерч, вызванный одним из нападавших. Сверху сгущались тучи. Нижние слои набрякшей влагой массы осветились изнутри синим огнём. Следом донёсся густой раскат грома.
"Боги с матушкой".
-Аэрун, — отрывисто бросил он Истаду. Тот изумлённо посмотрел на Бавалора. Юноша дёрнул щекой и пожал плечами.
-Я хочу верить людям. Надеюсь, ты не подведёшь.
Истад Инкритад кивнул и вдруг посмотрел поверх плеча Бавалора.
-Мы отразим следующую атаку, а потом ты должен отвлечь их. Против тебя мой трюк не сработал. Может быть, против них сработает.
-Слово Ветра побережём?
-Да, оставим его на крайний случай. За сколько секунд стирается в пыль один кристалл, если поддерживать его постоянно?
-Около тридцати двух.
-Тогда отвлеки их копьями, сколько можешь, хорошо? Остальное я постараюсь сделать сам.
-Ладно... — Бавалор оборвал себя на фразе и взмыл в небо. Бледное Облако взвыло, принимая на себя тугой бич смерча, верхушка которого скрывалась в нависших над головой тучах. Чёрные кольца обхватили юношу со всех сторон, крутанули вокруг оси и разорвались под силой очередного копья ветра. Тем временем Истад взмыл в небо, уходя далеко в сторону, чтобы привлекать меньше внимания. А может, он просто бросал его на растерзание двум противникам? Может, он не собирается помогать?
"Выкинь это дерьмо из головы", — подумал Бавалор и затем почувствовал, что падает. Он посмотрел на потухший рефрактор и привычным движением отвинтил крышку. Из древка высыпалась серебристая пыль, тотчас унесённая ветром. Вложив в гнездо второй и предпоследний кристалл сциллитума, он завинтил крышку, и фокусатор вновь заискрил голубым огнём.
Драться в воздухе было совсем не тем же, что сражаться на земле. Он не мог постоянно поддерживать Аэрун и одновременно посылать во врагов ветряные копья и лезвия. Приходилось подбрасывать себя на достаточную высоту, чтобы успеть провести одну-две атаки во время свободного падения. Задумавшись, Бавалор едва не пропустил ослепительно белую дугу молнии, которая мелькнула у самой его головы и рассыпалась каскадом белых искр, соприкоснувшись с невидимым щитом далеко внизу. Юноша послал своё тело далеко в сторону, поморщившись от неприятного чувства тяжести в груди.
Внезапно мир осветила ещё одна вспышка — и вторая молния попала прямо в него. На мгновение тело обернулось ватным и невесомым. Посмотрев на доспех, Бавалор увидел, что кираса поморщилась и кое-где даже потекла. Защитные руны погасили смертельный заряд энергии, но второе такое попадание, скорее всего, выключит его сознание, если не убьёт.
Недолго думая, юноша вытянул руки по швам, прижал одну ногу к другой и, глядя в тёмное небо, устремился вверх. Ударивший в глаза ветер заставил прослезиться, тугие порывы проникли сквозь крошечные щели в доспехах и смяли плоть твёрдыми кулаками. В висках стучало, но сейчас ему было всё равно — возбуждённый разум просил большего. Ещё выше. Ещё глубже в небесные пучины.
Вход в густые и плотные клубы туч был сродни нырянию в штормовой океан. Он едва мог различить что-то во тьме, а тело покрылось водой. Капли брызнули в нос, но Бавалор резко выдохнул, сморкаясь, и дальше старался дышать влажным воздухом как можно реже.
-Ну, где же вы? — бормотал он, вглядываясь в полумрак. На всякий случай он обозначил своё присутствие ещё одним копьём ветра, которое направил себе под ноги. То ушло вниз, разметав на своём пути серые клубы и открыв крошечное окно, из которого был виден такой далёкий кусочек земли и амфитеатр Арены.
Пространство справа и слева пронзили две почти синхронные дуги белого огня. Двойной удар грома сотряс слух и бросил в дрожь. Инстинктивно прижав окованные металлом ладони к шлему, Бавалор едва не выпустил из хватки свой рефрактор. Сознание помутилось, и он почувствовал, что начинает падать.
Несколько мгновений, и стена туч оказалась уже над ним. Бавалор падал камнем, двое противников летели следом, собираясь добить. Юноша внезапно понял, насколько устало его тело. Перед тем, как закрыть глаза, он успел заметить промелькнувшую в небе крошечную синюю точка. Свет рефрактора отразился на доспехах Истада, и тот, двигаясь быстрее любой птицы, вонзился в одного из нападавших. Небеса пронзительно завизжали, и фон серых туч прочертила тонкая алая полоса. Второй маг отпрянул в сторону, подобно мошке.
Что было дальше, Бавалор уже не видел, потому что сознание его померкло.
4
Гирем вылез из-под кресла и поднялся на затёкших ногах. Он не хотел, чтобы Велантисы погибли, но даже это не могло заставить его обнаружить себя посреди целого отряда врагов. Однако теперь ему не нужно было сражаться в одиночку. Небо разрывалось смерчами и ветвями синих молний, пол дрожал от подземной битвы. Бавалор в небе — теперь Гирем был уверен, что это он, а также неведомый союзник внизу — оба сражались за будущее Изры. Если сражаются они, то значит он не один. Есть и другие, что не хотят допустить победы — не важно, кто именно послал сюда убийц — врага.
Гирем навёл не чужой — уже свой — рефрактор на двух магов, и мысленно уронил два слова:
"Дакхан Денар".
Песок, земля и камень отозвались на его зов слитной песней. А затем арена задрожала от оглушительного грохота, но причиной этому была не магия Земли. Подле одной из трибун вспух пузырь ярчайшего света, и из него к небу начала подниматься фигура в алых шелках. Блеснули золотые волосы — Гирем, приоткрыв рот, наблюдал за тем, как Ювалия Дастейн вздымает руки, словно собираясь обнять налившийся тьмой небосвод.
Всем своим телом юноша почувствовал волны дрожи. Многоглавая молния сорвалась с пальцев Теурга, играючи пронзила два незримых щита, раскинутых над ареной, и коснулась двух точек, которые зависли в небе. Третья точка неслась вниз, и чем ближе, тем с большим ужасом Гирем понимал — это был Бавалор.
