Поселок Капотня, являющийся лучшим образцом жилого комплекса, связанного с промышленным предприятием, был характерен не только разнообразной разработкой рациональных жилых ячеек, но и новыми формами крупных так называемых 'жилых' балконов, лоджий, лоджий — балконов, которые постепенно находили широкое применение в жилищном строительстве. Как планировка поселка, так и решение самих зданий являлись результатом рационального осмысления утилитарной функции жилья.
-Это же как в Германии, да? — поинтересовался премьер — министр, когда кортеж прибыл в Капотню и он смог оглядеть рабочий поселок.
При этом глава правительства смотрел на Ладовского и архитектор поспешно подтвердил:
-В этом смысле Капотня, как и жилые массивы, построенные в Германии в двадцатых годах, являются наиболее последовательным выражением складывавшегося нового, рационалистического направления в архитектуре...
-Дома из красного кирпича, и декор белый...Это, что, стилизация? — спросил премьер.
-Да. Стилизованы под голландскую архитектуру. Кстати, это чуть ли не первые у нас жилые дома с плоскими крышами. Здесь разместилось свыше тысячи одно -, двух — и трёхкомнатных квартир, причём восемьдесят процентов приходится на двухкомнатные квартиры. Все квартиры оснащены ванной и туалетом, имеют горячее водоснабжение и центральное отопление, благодаря чему район Капотни получил название 'бездымный'. — пояснил Ладовский.
-Кроме того, подавляющее большинство квартир имеет балкон или лоджию. — вновь вмешался Кудашов. — Помимо жилых квартир в зданиях предусмотрены помещения для нескольких магазинов. Каждый жилой дом имеет просторный двор с детскими площадками, хотя в пяти минутах ходьбы отсюда находится большой лесопарк. Одновременно с жилыми корпусами были возведены школа, прачечная, заводская амбулатория и теплостанция.
-И это в двадцати минутах езды от Люблино! — раздраженно воскликнул премьер. — Поразительный контраст, господа! За рекой государева резиденция у Царевоборисовских прудов! Под самым носом усадьба Дурасова*! Кое — кому есть о чем подумать!
Рафалович покраснел.
-Можно найти объяснения... — начал Ладовский. — Все эти города — предместья были частями одного экономического целого, сателлитами центральной московской агломерации. Ho, увеличиваясь, они дифференцировались: северные и восточные и юго — восточные стали рабочими окраинами, западные и юго — западные, напротив, сложились в аристократические пригороды. А результатом такой ситуации стал дисбаланс между различными периферийными общинами по части налоговых ресурсов. Независимое развитие пригородных общин, или, если хотите, коммун, имело неблагоприятные последствия для транспортных сообщений, для водо -, газо — и электроснабжения, для системы образования. Это коснулось и вопросов гигиены, социального страхования, защиты детства и тому подобного...
-С тех пор эти различия, о которых только что сказал господин Ладовский, только усилились. — произнес Рафалович. — Впрочем, здесь достаточно изучить сводки результата выборов: кому предпочтение отдают жители рабочих предместьев и аристократических окраин...
-Вот, что, господа! — резко сказал глава правительства, усаживаясь в автомобиль и подзывая к себе Рафаловича и Ладовского. — Сегодня для вас закончился организационный период. Завтрашний день открывает консультации экспертов. Мы планируем закончить экспертную часть до середины октября. Понятно, что основные трудности у инженеров, топографов и экспертов по архитектуре. Но отсрочек более не будет. Суетитесь. Нажимайте. Выкладывайтесь.
Балк — Полев уже готов был захлопнуть дверь автомобиля, но пальцем поманил Рафаловича поближе и негромко спросил его, почти что на ухо:
-Вы про результаты выборов зачем?
-Я...
-Упаси господь, играть вам, банкирам, в политические игры. Здешние буколические красоты покажутся вам раем по сравнению с теми местами, где можно очутиться после подобных игр...
=====
небоскреб Российско — Американской Компании* — Российско — Американская Компания (РАК) — монопольное объединение нескольких компаний в основном сибирских купцов, колониальная торговая компания, основанная Григорием Шелиховым и Николаем Резановым, и тесно связанная с государственными структурами. Осуществила реализацию грандиозного плана экспансии, в результате которого северная часть Тихого океана превратилась во 'внутренние' воды Российского государства.
Купеческое правление компании сохраняло полную самостоятельность в коммерческих делах.
ведущий к Хлебной пристани* — Хлебная пристань в Кожухове была построена на правом берегу Москвы — реки еще в XVII веке. Сюда с берегов Волги по Оке везли для экспорта рожь, пшеницу, крупу. Владельцами речного берега в этом месте были пастыри местного Николо — Перервинского монастыря. Почуяв наживу, монахи сняли клобуки и вступили в конкуренцию с купцами. К середине XIX века монастырь соорудил на Хлебной пристани сорок огромных складских помещений. От этих каменных амбаров пошло также название Амбарной улицы.
'дореформенных бараков'* — Барачное строительство в заводских районах и фабричных слободах рассматривалось как временная мера — рабочих гигантов индустрии и расширяющих производство старых заводов необходимо было срочно обеспечить хоть каким — то жильем. Бараки были в основном предназначены для размещения несемейных неквалифицированных рабочих, и строились фабрикантами, предоставлялись в пользование, как правило, на льготных условиях.
В 1911 году барачное строительство было официально приостановлено ввиду принятия нового жилищного регламента ( жилищной реформы).
усадьба Дурасова*! — Николай Александрович Дурасов был одним из богатейших людей своего времени. Свое огромное состояние он получил от матери — Аграфены Ивановны Мясниковой — наследницы уральских заводов Твердышевых — Мясниковых, владевших одиннадцатью металлургическими заводами. Благодаря своим обширным родственным связям с Козицкими, Белосельскими — Белозерскими, Толстыми, Лавалями, Пашковыми и другими знатными фамилиями, Николай Алексеевич принадлежал к кругу родовой аристократии.
Центральным зданием усадьбы, несколько отстоящим от остальных построек, являлся главный господский дом — дворец. Одновременно с господским домом были построены и другие усадебные сооружения, возведенные из кирпича, в отличие от сооружений большинства подмосковных имений. Рядом с дворцом находился большой комплекс театральных зданий, состоящий из театра, дома управляющего и здания театральной школы. Театр в Люблине создал славу своему хозяину и в начале XIX века входил в число двадцати крупнейших театров России. Руководил театром и обучал артистов актер и писатель — драматург П.А. Плавильщиков. Парк в люблинской усадьбе отвечал самым модным тенденциям ландшафтного искусства рубежа XVIII — XIX веков, когда на смену регулярным (французским) паркам приходят 'натуральные сады', или пейзажные (английские) парки. Роскошный дворцово — парковый ансамбль представлял собой гармоничный ландшафт, сочетавший классическую архитектуру и парк свободной планировки на холмистом рельефе над просторной водной поверхностью пруда (на русле речки Голедянки).
12 сентября 1932 года. Воскресенье.
Москва. Малый Гнездниковский переулок.
...Татищев слушал доклад ротмистра Бегунова, сумевшего отыскать 'Форд' — выяснилось, что легковой автомобиль с номером 42 — 48 принадлежал московскому цирку Чинизелли, шофером которого являлся некто Дарчия, в прошлом и сам цирковой артист, но по каким — то причинам прекративший артистическую деятельность.
-Стоп! — внезапно воскликнул Татищев. — Кстати, номер — то машины 42 — 48, а искомый номер 42 — 45. Как это объяснить?
-При случае я продемонстрирую вам каким путем можно провернуть махинацию с номером, — пообещал ротмистр Бегунов.
-Хорошо. Дайте — ка мне все последние рапортички наружного наблюдения по Каррингтону и выявленным сотрудникам британской секретной службы в Москве. И что у вас есть на циркача?
-Пока мало материалов.
-Цирк Чинизелли и британская резидентура...Нет ли тут закавыки? Что может связывать циркача и британского шпиона?
-Черт его знает. — откровенно ответил Бегунов.
-Мы двигаемся слишком прямолинейными шагами, не кажется ли вам, ротмистр? Искали 'Форд', теперь смотрим джентльмена из цирка Чинизелли и не используем других возможностей. Мы уподобились шахматистам, выдвигающим пешки, ходили по прямым линиям, а король с королевой оставались недосягаемыми. Надобно сделать ход конем, чтобы порвать их линию обороны.
-Что за ход?
-Теперь мы можем сделать некоторые выводы. Истекшие сутки я определяю как период накопления материалов и наблюдений. Во — первых, из факта обнаружения тайных встреч. Во — вторых, из сведений полученных от наружного наблюдения. Давайте предположим, что мы имеем следующее: есть некая цепочка, в которую входят шофер — циркач, некий информатор и англичане из дипломатической и торговой миссий. К некоему информатору сходятся сведения. Он же координирует сбор, обработку, по крайней мере первичную, добытого материала, и передачу сведений бриттам. Он непосредственно может контактировать с англичанином, либо направлять на контакт с ним кого — либо, например циркача на автомобиле, дабы не рисковать попусту. Мне представляется, что на контакт он выходит непосредственно с резидентом британской секретной службы — уж слишком серьезные сведения он может передавать, а заодно консультировать бритта по некоторым неясным моментам, давать пояснения. Абы кому не доверишь.
-Итак, господин подполковник, осталась самая малость — взять с поличным резидента и нейтрализовать его агентуру. — с усмешкой сказал ротмистр Бегунов.
-Да. А почему это вызывает у вас усмешку, ротмистр?
-Вопрос — как установить время и место встречи? Только путем негласного наружного наблюдения?
-Установить время встречи и день как раз особого труда не представляет, ротмистр.
Бегунов удивленно поднял брови.
-Как?
-Есть на это некоторые соображения, для подтверждения которых нам с вами предстоит съездить в пару — тройку прелестных заведений. Я ставлю на то, что искомый нами господин информатор лично назначает время и место встречи Каррингтону. Искомый нами информатор собирает материалы, но когда эти материалы будут добыты и могут быть переданы, ни он, ни англичане предугадывать не могут. Ежедневно ожидать нельзя: это может броситься в глаза. Значит нужно каким — то путем обусловить заранее встречу машин и передачу материалов.
-Ресторан?
-Вероятнее всего, ротмистр. Ресторан, к примеру, одно из таких подходящих мест для незаметного обмена парой слов о встрече. И я не сомневаюсь, что господин Каррингтон может ловко и незаметно обуславливать такие встречи. Положительно невозможно уследить, с кем он перекидывается словечком.
Татищев пошелестел бумагами с рапортичками наружного наблюдения:
-В течение вчерашнего и сегодняшнего вечера к нему все время подходят, он вертится тут и там, раздает комплименты, беседует на важные темы, шутит, закусывает, волочится за дамами, а ведь достаточно короткой условной фразы — и встреча назначена. Где Каррингтон чаще всего бывает?
-Он где только не бывает...— вздохнул Бегунов.
-Надо уточнить, навести справки. Поднять старые рапортички и отчеты. Вычислить...
13 сентября 1932 года. Понедельник.
Москва. Большой Черкасский переулок.
-...Американский посланник в Варшаве Джон Уили сообщает в Вашингтон, что в недавних событиях Россия предвидит возможность германского разворота с запада на восток. Связано это, по мнению Уили с тем, что стоило только британскому, французскому и американскому давлению ослабнуть, Германия вновь обретает силы. Деликатное равновесие скоро не сможет сохраняться...Примерно то же самое докладывают и другие американские дипломаты: из Москвы Оуэн Норем, из Берлина — Янг...— генерал Брюханов пошелестел листами бумаги, которые он неуловимым движением достал из черной папки.
-Хорошо, хорошо. — сказал вице — директор департамента Государственной Охраны. — Вы доклад оставьте, я после посмотрю. -Теперь же прошу вас и вашу службу обратить особое внимание на информацию, в которой иностранцы будут сообщать о русско — японских отношениях...И не только иностранцы...
-Я как раз подготовил небольшой доклад. Собственно и не доклад, а отчет о перлюстрации частных писем. К отчету приложены несколько писем и выписки из них.
Вице — директор кивнул.
-И вот еще... — сказал он медленно. — Государь сподобился отправиться на маневры под Волоколамск. Однако, как говорят, эти маневры во всех подробностях срежиссированы заранее. Для иностранных наблюдателей. Маневры были устроены для них, и только для них. Впечатление, что все делается по заученному, вернее, зазубренному уроку; очень мало инициативы, чересчур пунктуальная выдержка частей. Надо бы на сей счет подготовить докладик для директора Департамента с выжимками из переписки иностранцев и их оценками маневров.
-Есть парочка любопытных сюжетов от американского военного атташе майора Уоллеса. — усмехнулся Брюханов.
-Вот как? Оперативно...
-'Мой человечек' расстарался...
-Да. Помню. Помню 'вашего человечка'...
...'Человечка', Говарда Дорсея, уорент — офицера Квартирмейстерского корпуса армии САСШ, исполнявшего обязанности секретаря военного атташе северо — американской дипломатической миссии в Москве, завербовали в прошлом, 1931 году, аккурат на 'день Благодарения'.
В американском посольстве в Москве, накануне Дня Благодарения объявился военный атташе из Варшавы. Вместо убывшего в Вашингтон, в двухмесячный отпуск, весельчака, 'рубахи — парня' майора Уоллеса, взамен никого не прислали, а бразды управления аппаратом атташата в России временно принял подполковник Симмз, военный атташе в Варшаве. Подполковник был фамильярен, развязен и всерьез полагал, что его присутствие в Восточной Европе вызвано необходимостью не столько представлять свою страну и вооруженные силы, сколько принимать меры по 'укрощению зверей — славян и черных'. К 'черным' подполковник Симмз относил и евреев. В первый же час по прибытии в миссию он собрал весь аппарат атташата на совещание.
Когда в кабинет, в котором, вокруг подполковника рассаживались офицеры миссии, вошел Говард Дорсей, Симмз удивленно повел на него глазами, пренебрежительно кивнул и, наклонившись вперед, громко пробурчал:
-Разве у вас в миссии есть цветные? Мне кажется, что это не вызвано какой — либо дипломатической или военной необходимостью. Ему уже давно пора на плантации. Держите разве только в качестве шута для славян? Понимаю, но не одобряю...
Говард Дорсей грузно опустился на стул...Говард Дорсей был цветным. Негром. Сыном оклендского кузнеца. Он работал с семи лет, разносил газеты, был рабочим на сигарной фабрике, испытал тяжелую жизнь безработного. Он изъездил и прошел пешком почти все штаты Северной Америки. Призванный на военную службу, Говард попал в тяньцзинский батальон Корпуса морской пехоты, отличился во время вузунских событий 1927 года*, хорошо показал себя в Тяньцзине в качестве техника — специалиста по связи. Замеченный начальством, он получил нарукавного золотого орла* и вскоре был назначен на техническую должность при военном атташате американской дипломатической миссии в Мукдене, а затем — исполняющим обязанности секретаря военного атташе в Вильне. Жизнь, кажется, налаживалась, американская мечта — карьера и заработок, сбывалась (пусть и не в Америке, а в России)...Говард Дорсей любил военную службу и хотел всерьез сделать ее своей профессией. И вдруг — такой афронт от старого клуксера* Симмза...
