Со вздохом ты поворачиваешься к Виктории. Она уже какое-то время молчит, сверля тебя исполненным ненависти взглядом. Положив на относительно сухую траву Раподейю, ты идёшь к ней.
Несколько секунд ты смотришь на неё ничего не выражающим взглядом, после чего взмахом руки заставляешь все иглы-хакураи в её теле разом выдернуться и подлететь к тебе.
-НННГГГГХХХ!! — стонет от боли Арахна. Ты же, нахмурившись, взмахиваешь рукой ещё раз — и одна из её паучьих лап ломается пополам под давлением корней с тошнотворным треском.
Выпучив глаза, Виктория пытается закричать, но лоза вокруг её шеи не даёт этого сделать. Она выгибается, бьётся в путах, но затем обмякает , почти немигающе глядя в тёмное небо над собой.
-Расскажи мне, Викки, что за чуму ты принесла с собой?
Тяжело дыша, она смотрит на тебя, медленно облизывая пересохшие губы.
-Пошёл на х*й.
Ты поднимаешь руку — и Арахна словно вся сжимается, готовясь к худшему.
-Не заставляй меня делать это.
-Пошёл. На. Х*й.
С хрустом ты ломаешь ей ещё одну ногу.
Виктория снова бьётся в путах, но теперь она хрипло смеётся на тебя:
-И…и это всё, на что способен «могучий» Волшебник? Вот ЭТО ты называешь пытками? Ха-ха-ха-ха! Да самая тупая из моих Тёмных Эльфов и то пытает с большей выдумкой.
Ты сжимаешь пальцами переносицу, устало зажмурившись:
-Я не хочу пытать тебя. Я вообще, бляха, не хочу здесь находится, но какой ещё выбор ты мне оставила, а? Ответь на простой вопрос: что представляет собой твоя чума? И зачем ты наняла Дануки?
-Хех…хаха…Дануки? Этот никчёмный отброс общества? У неё была элементарная задача — провезти через болота ящики, не привлекая лишнего внимания , но нет, тупая енотка даже этого сделать нормально не смогла. — шипит Арахна. — *баые чешучатые шлюхи разграбили мой груз, и вот, пришлось самой всё делать.
-Ты не полностью ответила на вопрос, Виктория.
-А я должна? С чего бы?
Ты направляешь навершие Гармонии на ещё одну её ногу, вмешиваясь магическим щупом в внутренние потоки монстро-девы. Сейчас ими на удивление несложно манипулировать.
Секунду твоя рука не двигается: ты застыл в нерешительности, усомнившись в том, правда ли ты сделаешь то, что заготовил.
«Порой…ты должен делать то, что дОлжно, верно?..»
Убеждая себя, что это — необходимое зло, ты кастуешь на ногу Виктории [Рак]. По хитину словно пробежала рябь, а затем, медленно, но верно, нога начинает опухать. И опухать. И опухать.
В немом ужасе Виктория смотрит на свою ногу, превращающуюся в одну огромную трескающуюся опухоль. Она тихо скулит от боли и страха.
-Что, не нравится ощущение?
-Ч-что ты наделал? — снова заворочалась в опутавших её корнях и стеблях Виктория.
-Ответь на вопрос, и я уйму эту боль.
-Ч-чума…— Арахна с каждой секундой выглядит всё более напуганной тем гротескным куском плоти и хитина, в который превращается её нога. — должна была убить людей, пощадив достойных, и сделать их податливыми, готовыми для принятия истинной веры.
В её глазах появляется странный блеск:
-Таков истинный завет Доллоры! — с рвением говорит она.— Такова абсолютная воля Леди, а не сраные полумеры заигравшейся в политику Толош! «Все достойны стать Монстрами»? Ересь! Лишь достойные должны увидеть рассвет новой эры!
Ты массируешь пальцами виски, после чего щёлкаешь пальцами. Опухшая нога надламывается и отпадает от тела.
-ААА!! — визжит Виктория. — Ты…сучий ты потрох, ты обещал!
-Я сказал, что уйму ЭТУ боль. И я унял.
Долгий миг Виктория почти неверяще смотрит на тебя, мигая пятью оставшимися глазами…а затем её губы растягиваются в понимающей, гадливой улыбке:
-Ты…такое же больное чудовище, как и я.
Ты сжимаешь кулаки. Твой разум словно изнутри накрывает волной отвращения. Ты чувствуешь, будто на задворках разума заворочалось что-то бесформенное, но ты не можешь, да и не хочешь, на этом сосредоточится.
-Что ты сказала? — ровным тоном, но с опасным прищуром спрашиваешь ты.
-Посмотри на себя, Волшебник. Ты поймал меня в свою ловушечку, а теперь делаешь меня калекой, отрывая мне ноги, заставляешь меня кричать от боли! Ставлю на что угодно, ты наслаждаешься мной, твой х*й сейчас твёрд , как алмаз. Мои движения, то, как я извиваюсь в агонии, связанная по рукам и ногам — ночью ты будешь дрочить на это воспоминание, признайся! Или нет — тебя возбуждает это настолько, что ещё чуть-чуть , и ТЫ ВОЗЬМЁШЬ МЕНЯ ЗДЕСЬ И СЕЙЧАС, И БУДЕШЬ Е*АТЬ МЕНЯ, СЛОВНО ЛИЧНУЮ ШЛЮХУ, ПРИ ЭТОМ СДИРАЯ С МЕНЯ ПЛОТЬ!
Арахна тяжело дышит, словно в полубредовом состоянии:
-Да , о да, ты хочешь меня унизить, растоптать, сделать из меня маленькую секс-куклу, хмм? Так чего же ты ждёшь, а? Сломай меня, изрежь меня в кровь! СЛОМАЙ МЕНЯ! ВОЗЬМИ МЕНЯ!!
Виктория тянется в своих путах, отчаянно пытаясь достать тебя хоть пальцем. Её слова не имеют смысла, она лепечет безумства, словно её психика дала сбой и её рациональная сторона погасла. Ты не уверен — правда ли она хочет, чтобы ты унижал и «ломал» её тело и душу , или же просто усыпляет твою бдительность.
Самое интересное — и пугающее — в этой ситуации заключается в том, что идея задоминировать и превратить эту психопатичную, но сильную и уверенную в себе женщину в личную подстилку, в этот момент звучит…не так уже и плохо. В смысле, есть в этом что-то неуловимо сексуальное.
Едва ты об этом подумал, то едва не сблеванул.
=Волшебник..= -взволнованно шепчет Гармония через вашу ментальную связь. Кажется, она читает твои мысли.
-Я…— сглотнул ты, пытаясь подобрать слова. — Я не такой.
Ты не уверен, её ты убеждаешь , или себя.
-О да, конечно такой! Не потому ли ты с таким желанием ищешь Селену, м? Ведь ты т о ж е любишь боль! — Виктория маниакально ухмыляется. — Ты знал, что она течёт, как водопад, когда её стегают по заднице её собственными хвостами? Грязная больная шалава.
Остановившимся взглядом ты смотришь на бьющуюся, будто в припадке, Арахну. Твоё сердце начинает стучать быстрее.
Побелевшими от усилия пальцами ты сжимаешь Гармонию, словно ища в ней поддержки.
-Н е с м е й. — шипишь ты сквозь стиснутые зубы.
-Хм? Не сметь ч т о? Говорить о любимой постельной игрушке моей Леди? Ахах, она, видать, хорошо тебя обработала… вертит тобой, как хочет , верёвочки вьёт…Скажешь, нет?
-Я сказал — Н Е С М Е Й. — ты медленно поднимаешь Гармонию, направляя камень в её навершии на Викторию.
Ты чувствуешь эмоцию паники в своём разуме — это Гармония пытается привлечь твоё внимание. За своей спиной ты слышишь приближающиеся чавкающие шаги по болотистой земле. Ты не обращаешь на них внимания.
-Ахаха, что с твоими глазками? О, кажется, я поняла. Глубоко внутри ты думаешь, что любишь её, не так ли? Так мило. Мило, что ты считаешь МЕНЯ злобным чудовищем, но знаешь что? Я просто ничто — НИЧТО!!— по сравнению с ней!
Ты призываешь столько магии, сколько только можешь, черпая силу из своей практически бескрайней ярости, и умножаешь её Гармонией. Ты чувствуешь, как она пытается заблокировать её поток, не дать тебе кастануть.
«Как хочешь» — мысленно ощерился ты, занося руку.
И без посоха справишься.
-Волшебник! Нет! — слышишь ты крик Блейка за своей спиной.
Ты кастуешь [Огненную бомбу].
Она приземляется прямо на грудь Виктории, которая начинает смеяться ещё громче:
-Какой же ты дурак, Волшебник! Тебе стоило оставить меня в живых, но теперь я иду на встречу с Доллорой, а ты останешься без них*я!
Она успевает заговорщицки подмигнуть тебе:
-О, а помнишь мужчинку, которого я унесла из темницы? Его уже нет на болоте…Как думаешь, как далеко мой пациент сможет разнести инфекцию?..
Огненная бомба детонирует, отбрасывая тебя взрывной волной, но с ног не сбивает, хоть твои ноги пропахали борозду по грязи.
Ты трясёшь головой, пытаясь прогнать звон из ушей. Вдруг, ты чувствуешь, как твоё предплечье хватает сильная рука. Дёрнувшись, ты резко оборачиваешься , занося посох на-
Блейка.
Ты моргнул.
Потом ещё раз.
Постепенно ты приходишь в себя.
Блейк смотрит на тебя … с испугом. Словно он увидел что-то невообразимо жуткое. Но…почему он смотрит на тебя таким взглядом? Глупость какая, ты же не сделал ничего-
Ты ещё раз встряхиваешь головой и оборачиваешься, дабы осмотреть место взрыва.
Мох горит на мокрых стволах болотных деревьев. Некоторые из них почернели и дымятся. Трава тоже тлеет в нескольких местах.
Место, где лежала Виктория — чёрный кратер, у одного края которого лежит крупный кусок паучьего брюха, у другого — неузнаваемая мешанина дымящихся органов и конечностей.
Удивительно, но у края кратера лежит оторванная, чудом сохранившаяся голова Виктории.
Её губы растянуты в издевательской улыбке. Даже в смерти она решила оставить последнее слово за собой.
-Волшебник…— тихо говорит Блейк, кладя руку тебе на плечо.— Волшебник, хватит, остановись. Она мертва.
Какое-то время ты продолжаешь бездумно смотреть на голову, в пять мёртвых чёрных глаз. Отойдя от Блейка, ты подходишь и подбираешь голову, после чего поворачиваешься к своим спутникам.
Все они — даже Яги-Яги— избегают смотреть тебе в глаза, кроме Табиты: она смотрит прямо на тебя, в её спокойных светлых глазах — никаких эмоций. Вздохнув, ты суёшь голову подмышку, затем, вздохнув ещё раз, обводишь взглядом группу.
Никто ничего не говорит.
-Что? — ровным тоном говоришь ты. — Она мертва, как видите. А у нас есть и другие вещи, о которых стоит…беспокоится.
Ты начинаешь идти, в наступившей тишине громко шлёпая по водянистой почве.
За тобой никто не идёт.
-ВЫ ЧТО Б*ЯТЬ, ЕЁ НЕ СЛЫШАЛИ?! — резко оборачиваешься ты. — Нам надо остановить разносчика чумы!
Все стоят, где стояли, молча глядя кто куда.
Изнутри тебя прорывается необьяснимый гнев:
-О, о, я вас понял. Считаете, что я тут немножко перегнул палку? — ты поднимаешь голову Виктории повыше. — Вот! Вот эта вот хрень была чудовищем, что пожирала или ломала слабых, терроризировала людей, превращая их в бездумных игрушек. Она заслужила свою судьбу, и МНЕ НЕ ЗА ЧТО ИЗВИНЯТСЯ. — ты переводишь взгляд на Блейка. — Это война, и в этой войне я только что уработал одного из вражеских генералов! Да я, мать его, герой теперь!
Нахмурившись, Блейк смотрит куда-то в сторону:
-Не это определяет, Герой человек или нет.
-Тогда что же определяет, скажи мне? А?! То, когда ты вламываешься в дома Волшебников и тащишь их в своё эпическое путешествие, ничего по факту не делая важного? Ничего, я понимаю, ты просто не хочешь марать геройские рученьки. Окей, я не против, раз так, я буду делать то, что дОлжно — как было с Личом и как было с этими Болотными Ужасами.
Ты переводишь дух после своего эмоционального надрыва, обводя взглядом присутствующих. Все продолжают избегать смотреть тебе в глаза, кроме Табиты. Она, положив руку на крестовину меча, идёт к тебе; ты сжался, не зная, чего она удумала, и готовясь дать отпор.
Она останавливается в шаге от тебя, даже ближе. Долгий миг вы смотрите друг другу в глаза. Твои — горят яростью, её — убийственно спокойные.
Её губы слабо шевельнулись:
-Заткнись.
Ты застыл. Табита же, покачав головой, начинает идти по тропе, откуда пришла. Бабс забирается ей на плечо. Он смотрит на тебя с необьяснимой печалью в маленьких глазках.
Затем он отворачивается.
Постепенно, один за другим, остальные начинают идти вслед за ящеродевой. Яги несут, взяв под руки, бессознательную Раподейю, а ты просто смотришь им вслед.
Наконец, нахмурившись и глядя себе под ноги, ты идёшь за ними последним.
-Гармония… — шепчешь ты. — …Я-…я же не стал чудовищем? Или-…?
В ответ — тишина.
Глава 88
Глaва 88
Твoи компаньоны уxодят вперёд по болотной тропе, оставляя тебя наедине с своими мыслями и Гармонией.
Теперь, когда всё кончилось, и у тебя появилась минутка привести себя в порядок, ты мысленно прокручиваешь в голове последовательность событий последних десяти-пятнадцати минут… и приходишь к неутешительному выводу: Bиктория, несмотря на то, что ты её поймал физически, на деле держала контроль над беседой в своих, пусть и связанных, руках.
Поудобнее перехватив Гармонию в руках, ты начинаешь идти, стиснув зубы, хмурясь и отчитывая сам себя: ведь очевидно же, что на тебе сыграли, как на сраном рояле. Паучиха знала, что проиграла, и, вместо того, чтобы дать тебе выпытать интересующую тебя информацию, спровоцировала тебя на агрессию и ты её убил — быстро, и бессмысленно, ибо она прекрасно была осведомлена о «внутренней кухне» армии Монстров и их планах, которых ты теперь не узнаешь.
В руке ты всё ещё держишь её голову. Подняв её повыше, ты сверлишь взглядом её мёртвые глаза. Oна д о л ж н а была умереть, никто не может с этим поспорить, верно? Твои действия были полностью оправданы, у тебя не было выбора…или был? Плохой ты человек, или нет?..
Hет, конечно не плохой. А эта оторванная голова, которую ты за каким-то хреном прихватил с собой — ничего не значит.
Cо стоном ты останавливаешься и касаешься лбом навершия посоха, открывая Гармонии свои мысли и чувства.
С её стороны ты чувствуешь эмоцию неуверенности, некое недоверчивое напряжение…Из-за которого твоему и без тому настрадавшемуся за последние сутки сердцу становится лишь хуже.
=Гармония… поговори со мной. Ты здесь?=
Ты чувствуешь колебания в этом недоверчивом напряжении, словно она намеренно тебя игнорирует, но вовсе не рада этому.
Закрыв глаза, ты медленно выдыхаешь:
=Гармония, прости. Я должен был прислушаться к твоим словам. Честно — действовал, не подумав, и позволил эмоциям…повлиять на меня= — ты качаешь головой.-=Гармония, пожалуйста, скажи что-нибудь. Я не рассчитываю, что ты простишь меня, но, эта тишина, она… она просто убивает=
Ощущение колебания со стороны Гармонии нарастает. Кажется, она что-то бормочет вполголоса, но слишком тихо, чтобы ты мог разобрать, что именно.
Ты не допытываешься, что именно она сказала, но, кажется, эмоция обиды несколько потеряла в яркости, хоть и не исчезла. С одной стороны, ты чувствуешь огромное облегчение , что между вами ещё не всё потеряно, но, в то же время, твои сомнения в своих действиях лишь углубились: что ж ты такого мог сделать или ощутить, что вызвало с её стороны столь обескураживающую реакцию? Наверное, твои эмоции в тот момент были чрезвычайно тёмными — а посох ведь свободно их видит. Наводит на определённые размышления, в общем.
Pешив оставить на время Гармонию в покое, ты быстрым шагом начинаешь догонять свой отряд. Что ж, впереди у вас долгий путь, времени хватит, чтобы наладить с ними отношения. Они поймут. Должны понять или…или эта пати попросту не переживёт квест. Ты допускаешь, что Табита, может, и поймёт… но остальные , кажется, не до конца осознают, в говно каких именно масштабов они вляпались, решив принять участие в войне. Это же не игрушки и не прогулка в магазин, и тебя уже подзадолбало работать чистильщиком, делая то, что им, видите ли, не хочется.
