— Почему же мы их видим? — удивилась Хьютай.
— А ты уверена, что действительно их ВИДИШЬ?
Только сказав, Анмай понял, что замечал лишь движение, — что-то мелькало, но вот что — глаза не могли уловить. Он закрыл их, — всё исчезло, лишь птицы-тени мелькали по-прежнему. Они неощутимо проносились сквозь него, и лишь когда они задевали его голову, он слышал безмерно печальные поющие голоса, словно зовущие его куда-то...
— Похоже, это и в самом деле души, — тихо сказал он. — Несчетные души всех умерших во всех мирозданиях. Все они собрались здесь... Они хотят выйти наружу, — туда, где их ждут... и не могут. Не могут! Я не понимаю, как такое может быть. Вдобавок, мне кажется... что я уже видел их когда-то... Ты не знаешь, когда? — он повернулся к Хьютай.
— Знаю. Но не помню.
Она на секунду прикрыла глаза.
— Мы видели их на Уарке, во время войны, когда нас накрыло притяжение смерти, помнишь? Только никакого притяжения смерти не было.
Анмай зажмурился. Воспоминание вспыхнуло в нем с поразительной яркостью. Чудовищная вспышка термоядерного пламени, пожирающая огромный город, — и миллионы птиц, вылетающих из пламени, тоже огненных, но невидимых глазу. Они мечутся повсюду, кричат, — и все, кто действительно слышит их крик, тоже превращаются в птиц и улетают... чтобы в конце времен оказаться здесь. Сколько же лет занял их путь? Какие немыслимые бездны им пришлось пересечь?..
Он открыл глаза.
— Да. Всё правда. Философ был прав. Я понял это ещё тогда, но страх скрыл воспоминание, и лишь сейчас оно вернулось. Если существуют души, то существует и Отец Душ, Создатель Мирозданий... иного не может быть. И они просят нас... Мы должны... должны найти выход... туда, наружу. Кроме нас это никто сделать не сможет.
— Но как? — Айэт тоже внимательно осматривал приборы. — Вокруг нас бездна, — на многие миллиарды световых лет нет ничего, а массы осталось только на один прыжок. Сама "Товия" постепенно разрушается, — функциональные показатели её основных машин падают. Но самое главное, — вышла из строя система жизнеобеспечения. Всё это сложнейшее сплетение экологических цепей, что давало нам воздух и пищу, — всё погибло. Через несколько дней мы всё равно умрем... точнее, присоединимся к душам, вечно носящимся здесь...
— Подожди, — Анмай закрыл глаза и поднес ладони к вискам, словно прислушиваясь к чему-то. — Души тоже в ловушке. Безвременье неотвратимо поглощает мироздание за мирозданием, Вселенную за Вселенной, и они не случайно собрались здесь, дальше всего от него. Но, в конечном счете, оно доберется и сюда, и все мироздания исчезнут, словно не существовали никогда. Я чувствую его черную даже в этой черноте стену, — оно надвигается оттуда, из глубины... покинутой нами, но оно ещё не окончательное, нет. В нем можно двигаться, его можно обмануть, как это сделали мы. Но когда оно поглотит последние клочки времени, узел развяжется, и не существующее математически исчезнет совершенно реально. Однако, выход есть. Он запечатан, и лишь живое существо может открыть его...
Анмай замолчал. Из памяти медленно выплыл колоссальный звездообразный многогранник, — ворота в стене Бесконечности. Он видел его лишь во сне, но не сомневался, что он существует реально. Надо только найти к нему дорогу... но он уже знал — как. Тогда он заговорил вновь.
— Можно настроить параметры не-перехода так, что "Товия" вообще не выйдет из не-пространства, пока на её пути не появится достаточно массивный объект. Благодаря пространственной кривизне, она станет скользить вдоль Предела... кругами... пока не найдет Ворота... Звезду...
— Или пока не распадется, — тихо сказал Айэт. — Ты даже не представляешь, какие безмерные расстояния нам придется пролететь, — бесконечные, неизмеримые глубины. Любые цифры бессильны выразить их.
— А разве у нас есть иной выход? Лучше умереть в поисках недостижимого, чем медленно умирать здесь, постепенно сходя с ума.
— Ты прав, как всегда, — Айэт опустил голову.
Хьютай кивнула. Анмай подошел к пульту Эвергета. Через минуту вся "Товия" содрогнулась в беззвучной вибрации, — началась зарядка накопителей.
— Через полчаса всё будет готово... если тогда мы ещё будем живы, — Анмай вновь склонился над пультом. — Установить направление я не смогу, расстояние поставлю максимальное... кстати, я не знаю, сколько это будет на самом деле.
— Значит, нас выбросит неизвестно куда? — Айэт вдруг понял, что ему очень неприятно вновь оказаться в роли ведомого. — Если Эвергет в момент прыжка не будет управляться интеллектроникой, он убьет нас!
Анмай взглянул на панели гиперсканеров.
— Возможно, ты и прав, но... знаешь ли, у нас просто нет выбора.
Всё оставшееся время они молчали. Айэт напряженно следил за приборами. Он не позволял себе надеяться... но всё же...
......................................................................................
Когда зарядка накопителей закончилась, и их индикаторы замигали зеленым, сообщая о готовности к прыжку, Анмай ощутил внезапно полную растерянность, — он слишком привык к тому, что "Товией" управляли машины. К тому же, прыгать наугад, не зная точного направления, не зная, смогут ли они вообще выйти, было попросту страшно. Впрочем, медлить тоже было слишком опасно...
Он поймал себя на том, что бессознательно ждет предупреждения о готовности от "Укавэйры"... ушедшей от них в неизвестность. Но сейчас он взял на себя её роль. Поэтому он просто крикнул Хьютай и Айэту "Приготовьтесь!" — и, выждав секунду, нажал пусковую кнопку.
........................................................................................
Анмай открыл глаза. Ему казалось, что он уснул, и спал очень долго, мчась в темноте вместе с множеством таких же, как он, тоскливых серых птиц, вечно летящих вдоль неприступной преграды. Сейчас они печально кружились над его головой...
Он встряхнул волосами. Слабо забормотала, словно просыпаясь, Хьютай. Айэт сонно растирал глаза... В рубке "Товии" ничего не изменилось, — в ней царил тот же дремотный покой. Как и раньше, тьму на экранах не разрывал даже призрачный лучик света.
— Похоже, ты ошибся, — сказал юноша.
Анмай покачал головой.
— Нет. Смотри, — он переключил экраны с видимого света на инфракрасный.
Из мрака медленно выплыл зеленоватый многогранник, — звезда с множеством острых граненых лучей, занимающая полнеба. Айэт вскрикнул от удивления, — и вдруг звонко рассмеялся.
Несмотря на всё, они достигли недоступной цели.
............................................................................................
Не вполне понимая, что делает, Анмай отключил гравитацию, — и Айэт, внезапно повисший в пустоте, вскрикнул от удивления и испуга. Через миг ноги Вэру оторвались от пола, и он тоже повис в воздухе. Жутковато-сладкое ощущение непрерывного падения и полной свободы, восхитительной легкости подхватило его, как волна. Весело завопив, ошалевший от радости Айэт кинулся в объятия Вэру, обхватив его не только руками, но и ногами.
— Пусти, я всё же парень! — Анмай вырвался, и, сильно оттолкнувшись от пола, взмыл к далекому потолку.
Айэт последовал за ним. С дикими веселыми воплями они начали гоняться друг за другом, отталкиваясь от стен. К ним присоединилась и Хьютай. Они втроем носились в воздухе, ошалев от невесомости. Анмай быстро потерял ориентацию, голова закружилась от постоянных мельканий, и ему стоило большого труда отыскать нужный пульт, когда веселье несколько ослабло. Айэт приземлился рядом, — он висел вниз головой, держась руками за кресло, и болтал босыми ногами в остывающем воздухе.
— Как далеко мы от цели? — наконец, спросил он.
Анмай склонился над пультом.
— До Ворот всего сто десять миллионов миль. Их собственный диаметр, — двести миллионов миль, масса... впрочем, это неважно. Сейчас мы падаем на них. Там, между лучами, есть туннели. Я направлю "Товию" в один из них.
Айэт вздрогнул. Его ноги, мелькавшие в воздухе, замерли.
— А мы сможем потом затормозить? — спросил он. — У нас осталось всего восемь тысяч тонн питательной массы... чуть больше, но это уже неважно...
— Будем надеяться, что этого хватит.
Больше они ничего не говорили. То ли Анмай неверно оценил расстояние, то ли масса Ворот оказалась очень велика, — но они приближались весьма быстро, хотя застывшие в оцепенении пассажиры "Товии" давно потеряли представление о времени. Им не хотелось спать, есть, говорить, — они просто смотрели на наплывающую громаду, и думали, каждый о своём. Анмай — о том, кто мог построить подобное сооружение: Тэйариин, какая-то другая из сверхрас, или оно действительно так же старо, как и Сверх-Вселенная? Но в общем, какое это имеет значение?
Хьютай думала о том, что они всё же достигли конца их пути, — достигли, несмотря ни на что, — и вскоре всё должно закончиться. Неважно, как, но она чувствовала, что продолжения у их общей истории уже не будет. А Айэт мечтал, как славно будет, если окажется, что это — вовсе никакие не Ворота, а лишь одна из не-планет, построенная здесь какими-то любителями уединения, и они смогут просто жить в ней. Впрочем, он был уверен, что этой его надежде так и не суждено сбыться...
Они смотрели и размышляли, серые птицы-души всё так же кружили над их головами, и медленно, — очень медленно, но всё же заметно, — на них надвигалась масса расходящихся граненых башен-шпилей...
......................................................................................
Анмай оказался прав, — между основаниями шпилей действительно зияло устье колоссального туннеля. "Товия" плавно и быстро вошла в него. Они так и не узнали, из чего были сделаны зеленовато мерцавшие массивы окруживших их стен. Потом забрезжил видимый свет, — бледное, серо-серебристое сияние. Оно постепенно разливалось впереди, пока корабль не вплыл в безмерно огромное пустое пространство, стиснутое двумя неровными и неровно светящимися плоскостями, похожими на изрытые, холмистые равнины. Прямо впереди зияло широкое округлое отверстие, ведущее в подобное, но темное пространство. За ним светилась новая серебристая плоскость, а в ней, — ещё одно, последнее отверстие, зияющее полной чернотой.
"Товия" медленно плыла по этой странной анфиладе. Взгляду Вэру открылись бесконечные равнины, сияющие собственным печальным светом, — пепельно-серебристым. Он с удивлением смотрел на эти странные слои, — они казались ему последней границей Сверх-Вселенной. А эта черная дыра впереди, — портал, ведущий в Бесконечность...
Он сам настолько поверил в это, что испугался, когда зияющий провал надвинулся вплотную, — не просто чернота, а нечто, активно поглощающее свет. Приборы "Товии" не видели там ничего, что могло бы послужить препятствием, но всё же... И почему здесь, внутри этого гигантского сооружения, нет душ? Что отпугивает их?..
Его размышления длились недолго. Едва "Товия" вошла в жирную черноту, та с безмерной силой втянула её, и швырнула вперед. Её немногочисленный экипаж распластался по полу, прижатый страшной тяжестью. Анмай понял, что путь назад отрезан, — навсегда.
......................................................................................
Когда он вновь смог поднять голову, панорама на экранах совершенно изменилась. Он вздрогнул.
Прямо перед ними повисла беспредельная, гладкая металлическая равнина, — подлинная Стена Мира, вечная и неприступная. А с другой стороны...
С другой стороны была Вселенная, — целиком, вся, настоящая, совсем не такая, какой её привык видеть живой глаз, — едва пронизанная бледным светом вечная чернота. Здесь сквозь неё мощно просвечивали огненные контуры иных мирозданий, уходящие в бесконечность...
У Вэру закружилась голова, и он спешно отвел взгляд. Последнее, что он успел заметить, — вся эта непостижимо огромная и сложная структура мирозданий каким-то странным, но поразительно естественным образом загибалась, замыкалась в одной точке. Здесь. Он понимал, что это, — не хитроумное изображение, а сама Реальность, ставшая здесь живой и подвижной, как сон.
Но металлическая равнина впереди сном отнюдь не была. Это подтвердил тревожный писк радара.
— Вот и всё, — сказал Анмай. — Наша скорость в миг столкновения с ней составит сто сорок пять миль в секунду.
— Неужели мы не сможем затормозить? — удивился Айэт.
— Можем. Но нашей массы хватит всего на два часа торможения с тройной перегрузкой. Надо ли объяснять, что десяток миль нашей скорости, — всё равно лишний?
— Дурацкая ситуация, — возмутился юноша. — И что нам теперь делать?
— Тормозить, конечно, — Анмай набрал несколько команд на пульте.
Пол пронзила беззвучная вибрация, потом их вдавила в кресла тройная сила тяжести. При таком ускорении трудно разговаривать, но Айэт не унимался.
— Это же бесполезно!
— Да. "Товию" не спасти, — впрочем, она и так обречена. Поэтому, мы сядем в десантный корабль в ангаре, и покинем её в последний миг, — тогда запаса его топлива хватит, чтобы затормозить.
— Но в нем нет запасов ни пищи, ни воздуха! Мы погибнем!
— Нет, — Анмай показал на спектрометр. — Видишь? Поверхность плиты покрывается воздухом стандартного состава, — нас ждут. И вся эта история с неудавшимся торможением всего лишь заставит нас немного поспешить. Какая разница, — сейчас, или через несколько дней?
— Но как они узнали о нас? О том, что нам нужно?
— Ничего удивительного, если учесть, КЕМ это построено.
— А почему они не спасут заодно и "Товию"?
— А зачем она нам здесь, где кончается Реальность?
Айэт промолчал.
......................................................................................
Два часа последнего торможения запомнились им исключительно скукой, — при тройном ускорении нельзя спать, говорить, и вообще чем-то заниматься. Им оставалось лишь размышлять о том, что ожидает их в недалеком будущем. Впрочем, они уже знали, что всё было предопределено, едва "Товия" вышла из не-пространства возле Звезды Бесконечности. Здесь должна закончиться их история и свершиться судьба. Как — от них уже не зависело.
Они достигли цели.
......................................................................................
Когда до остановки двигателей оставались немногие минуты, Анмай убавил тягу до нормальной, — это уже ничего не могло изменить. Обреченная "Товия" продолжала стремительно падать, — равнодушно, как и полагается машине. Они спустились в ангар, никак не попрощавшись со своим кочующим домом и взяв с собой лишь то, что смогли унести, — босые, легко одетые, они пробирались в полумраке среди причудливых силуэтов посадочных машин.
В ангаре "Товии" стояло множество подобных механизмов, — атмосферные скиммеры, массивные купола орбитальных лихтеров и даже настоящий десантный корабль с ионным двигателем, занимавший ползала. Его они и выбрали, — большего, чтобы совершить посадку, не требовалось.
Когда массивная машина выскользнула наружу, Вэру с тоской оглянулся на открытые ворота ангара "Товии", — закрывать их было уже некому. Обреченная громадина с мощно сиявшей исполинской дюзой казалась неуязвимой.
