— Как же так? — не унимался Наречённый. — Он ведь был далеко не последним среди воспитанников.
Ларис равнодушно пожал плечами:
— У него был выбор. Он мог вообще не вернуться. А мог отправиться в Мохавен и остаться Солдатом. Успехи в воинском деле тут почти совсем ни при чём. Арка испытывает силу духа.
— А кто-то из наших уже... — Клед не закончил вопрос под тяжёлым укоризненным взглядом.
— Нет. Не накручивай себя. У каждого там происходит что-то своё. И вообще, считается, что если Смерть забирает душу в Арке, она просто сразу играет свадьбу, поэтому мы и отдаём им Салют. В провале при испытании нет бесчестья. Просто человек не годится, чтобы нести её другим.
С этими словами Кинжал ускорил шаг, давая понять, что разговор окончен. А Клед свернул на уступы, с которых Лест показывал ему море вчера и просидел там до обеда, пытаясь осознать происшедшее и примириться с тем, что такая судьба может поджидать любого. Впрочем, в итоге он решил, что просто обязан пройти испытание, ведь иначе некому будет вызволять Меч из злых рук. Он внутренне взмолился Кернуну, чтобы тот дал ему сил преодолеть Арку живым, хоть это и было ересью по меркам Ордена. И даже почувствовал... нет, не отклик, конечно, но ту самую лёгкую твёрдость, которую впервые ощутил, когда дядя Белтар заставил его поклясться беречь реликвию рода любой ценой.
Едва поспел на обед. Хорошо, что его подавали в несколько смен. А через пару часов пришлось идти провожать в Арку Дакта. После инцидента с переломом руки они больше не враждовали, по крайней мере открыто. Но и особой любви друг к другу, ясное дело, не испытывали. И всё же Клед решил, что не стоит демонстрировать своё презрение в момент, который может оказаться для задиры последним.
Они все явились на молельный двор чуть заранее и устроились на верхних ступеньках, чтобы не мешать группе, ждавшей товарища внизу, возле Арки. Похоже, испытание занимало у всех примерно одинаковое количество времени, но кто-то выходил чуть раньше, а кто-то чуть позже, чем через час.
Клед немного переживал, что они могут стать свидетелем очередного провала — не хотелось ему снова испытывать свою решимость, но этого не произошло. Неизвестный Наречённый, точнее, теперь уже полноценный Воин Смерти, вышел из арки пошатываясь, но вполне живой. А Дакт управился и вовсе быстро — следующая группа только вступала на двор, когда они уходили.
Дакт сначала шагал довольно бодро, потом внезапно ослаб и чуть не упал. Ларис жестом велел другим ребятам подставить ему плечи, но тот вскоре оправился и к дому, где они жили, подходил уже сам. Тем не менее, Кинжал в приказном тоне посоветовал ему отлежаться до ужина.
По дороге Клед украдкой вглядывался в Дакта, пытаясь оценить перемену. Выглядел тот измождённым, но в то же время глаза его словно горели неким тёмным огнём. И он казался как-то резко повзрослевшим. Беспрекословно послушался Лариса, даже не скривившись, чего непременно стоило бы ждать раньше. Казалось, искра забияки в нём угасла, но в данном случае это было скорее к лучшему.
К тому же, Дакт явно заметил внимание Кледа и бросил на него взгляд исподлобья, в котором не чувствовалось и следа былой враждебности. Наоборот, он казался внезапно умудрённым каким-то пока недоступным сопернику опытом. И вообще перестал смотреть на него, как на врага, что раньше всегда исподволь ощущалось. Это интриговало. Наверное, всё же не только плохого можно ждать от Обручения. Хотя Лориндену были нужны, в первую очередь, способности, чтобы отвоевать Меч Кернуна.
В любом случае, успешное прохождение Арки Дактом добавило Кледу уверенности: уж если этот смог, то и он ничем не хуже. И вместе с тем возникли вопросы: а что потом? Хватит ли ускорения реакций, которое приобретали почти все Воины, на то, чтобы обыграть Морену? И вообще, как ему, безымянному бойцу, сразиться именно с ней, даже если он окажется на поле боя? Допустим, ему это удастся, но как после этого оставить себе чудесный клинок? Наверняка, многие заметят его свойства...
Можно, конечно, заявить на него права, как на родовую реликвию — всё-таки у Кледа была книжица с родословной, и Скимитар Мохавенской Обители знал его настоящее имя. Однако фамилия ничего не говорила о подобном наследстве. Дядя же строго настрого запретил кому-либо сообщать о Мече, и с тех пор последний Лоринден говорил о нём только с Алриной, но та ведь держала клинок в руках, значит для неё он тайны не представлял.
С другой стороны, для того, чтобы у него был шанс победить ахсару нартов, требовалось оружие, способное противостоять Мечу. Судя по словам Алрины, чёрный скимитар подошёл бы. Но их в Ордене кому попало не давали. Отличиться до большой войны он уже вряд ли успеет — просто негде. Так что самым простым способом получить заколдованное оружие снова виделось посвящение кого-либо в тайну — желательно, только одного человека, наделённого высшей властью, то есть Меча Смерти. Но из-за клятвы было нельзя.
С третьей стороны, если они всё равно столкнутся с Мечом Кернуна на поле боя, секретность теряла смысл. Хотя уверенности не было, поэтому однозначно отметать её тоже нельзя. Но если правда выплывет на всеобщее обозрение, то не следует ли заранее предупредить хотя бы того же Меча Смерти, с чем им придётся сражаться? Если способности Морены и вправду так велики, как говорила Алрина, она одна в состоянии покрошить немало Воинов Смерти.
А с четвёртой стороны, если Меч Смерти узнает о божественном оружии, что помешает ему оставить клинок себе, для большей сохранности? В этом даже имелся бы определённый смысл, если тайное станет явным. Но если Орденом в самом деле заправляет та же высшая сила, что нартами, то получится, что руки, владеющие Мечом Кернуна, вовсе не поменяются!
Клед долго ворочался, не в силах найти правильное решение. А утром проснулся с безумной идеей: вот если бы он сам стал Мечом Смерти, это решило бы все вопросы с волшебным клинком. И даже более того, возможно, ему удалось бы избежать той бойни, что готовила Тёмная Мать. Как — пока непонятно. Но если, допустим, поручить всем Воинам всех Обителей задание найти Саната, тот наверняка что-нибудь присоветовал бы. В конце концов, в Ордене были Стилеты, которых тренировали как раз на подобные задания. Если наслать их на Морену всех вместе, да ещё и раздать им чёрные скимитары, шансы на успех возрастали. Насколько Клед понял, без её руководства нарты и не замахнулись бы на такую цель, как захват части Свободных Княжеств.
На утреннем причащении снова появлялся Меч Смерти, задав тот же вопрос, что и вчера, и точно так же не получив ни одного вызова. Клед попытался получше к нему присмотреться, но не преуспел — несмотря на то, что он нарочно слегка опоздал, дабы отделиться от своей группы, ему не удалось найти свободное место намного ближе к центру двора. Он разглядел лишь то, что глаза главы Ордена словно окружены некой чернотой, но горят таким же тёмным огнём, что он видел вчера у Дакта, только в тысячу раз сильнее. От этого взгляда становилось не по себе. И всё же...
После завтрака Клед нашёл Лариса и начал расспрашивать его об интересующей теме:
— А как часто Меча вообще вызывают на поединок?
— На моей памяти такое было лишь трижды. Все попытки окончились неудачей. То есть смертью претендентов, — наставник выразительно посмотрел на Кледа, явно догадавшись, к чему тот клонит.
Однако Наречённого было не так просто отвратить от идеи, которая показалась внезапным решением всех проблем:
— Но этот Меч Смерти ведь сам когда-то победил предыдущего? Или он тогда уже был в высоком чине, может быть, Скимитаром?
— Нет, он был всего лишь Кинжалом.
— Как же ему тогда доверили управление всем Орденом? Ведь у него было недостаточно опыта?
— Говорят, что Меч Смерти получает опыт всех своих предшественников, пройдя после победы Арку Смерти, — ответил Ларис. — Я, конечно, не знаю, не байки ли это. Но каких-либо серьёзных недостатков в управлении Орденом он так и не проявил.
Клед мысленно поставил галочку напротив одной из самых больших сложностей, которые ему предвиделись в случае перехвата высокой должности. Наставник же тем временем внимательно оглядел его, словно оценивая душевное здоровье, и спросил:
— Тебе что, жить надоело?
— Ну почему-то же существует такая традиция? — упрямо ответил Клед вопросом на вопрос. — Или это выходит, только когда прежний Меч становится слишком старым?
— Да нет, предыдущий был примерно в том же возрасте, что нынешний сейчас. Смысл данной традиции в том, чтобы Глава Ордена не размяк, а держал себя в форме. Но учитывая то, что он не реже раза в месяц посещает Арку Смерти... Вдумайся, в месяц! Тогда как даже Скимитары повторяют приобщение лишь раз в сезон, Ятаганы дважды в год, а Кинжалы ежегодно. В общем, тягаться с ним — затея безумная сама по себе. Поэтому такая возможность предоставляется только тем, кто сам недавно прошёл испытание. В этот момент способности наиболее обострены и там получаешь некий заряд... Я не знаю, возможно, что-то в самой Арке сподвигает людей бросить вызов. Быть может, Тёмная Мать сама решает, когда ей сменить Меча. Но ты-то в Арке ещё не был, а значит, у тебя точно идея дурная, и ни к чему кроме гибели не приведёт.
Клед молчал, набычившись. Что ж, если надо пройти для этого Арку, он пройдёт. Наверняка и этому Мечу когда-то точно так же говорили, что он безумец, если замыслил подобное...
— Идём я тебе кое-что покажу, — внезапно сказал Ларис. Спохватился, взглянул на солнце, тускло пробивающееся сквозь неплотные тучи и кивнул сам себе: — Кажется, ещё успеваем.
Он повёл ученика замысловатым маршрутом в южную часть монастыря, к глухому деревянному забору, окружённому небольшим парком. Пройдя дополнительный кордон из пары Воинов Смерти, записавших их имена, мохавенцы вступили на тренировочный двор, усеянный песком. Там творилось странное действо.
В центре площадки танцевал — иначе не скажешь — Меч Смерти, на которого поочерёдно нападали, судя по причёскам, сплошь Кинжалы да Ятаганы, даже один Скимитар затесался. У некоторых было тренировочное оружие, тогда как Меч лишь отбирал его у других время от времени, а потом выбрасывал. Он бил руками, ногами, косой, ронял соперников, молниеносно контратакуя, порой одновременно в противоположные стороны. Казалось, аспид на его голове тоже делает выпады, словно Хлыст Смерти — его хвост, но и раскрытая пасть на лбу устрашала, словно сражаешься не с человеком, а с самой страшной змеёй из известных.
— Это Танец Смерти? — шёпотом спросил наставника Клед.
Им рассказывали на занятиях, что высшей степенью мастерства являлось особое состояние, которое богиня Смерти может ниспослать на своих лучших бойцов — некий священный экстаз, в котором Воин видел всё, мог всё, и двигался сквозь толпы врагов, как нож сквозь масло.
— Нет, — усмехнулся Ларис. — Настоящий Танец Смерти бывает только в настоящем бою, когда кругом одни враги.
Периодически нападающие выбывали по каким-то пока неясным правилам. Некоторых хватало лишь на один заход, других на несколько, дольше всех держался Скимитар, как и следовало ожидать. Когда в круге возникала прореха, Меч показывал пальцем на очередного соперника из дожидавшихся своей возможности у наружного края площадки, и тот занимал место выбывшего.
Ларис велел Кледу пристроиться у одной из боковых стен, где наблюдали за тренировкой "зеваки", а сам встал в ряд претендентов. Минут через десять очередь дошла до него.
Воспитанник даже не знал, насколько стремительным и ловким может быть их Кинжал, ведь проявиться среди Когтей у того возможности не было. Ларис молниеносно атаковал Меча каждый раз, как представлялась такая возможность, неплохо уворачивался от контратак и продержался минут пять, что было значительно дольше среднего.
Однако глава Ордена бился совсем уж фантастически быстро и точно. Между делом, похоже, не упуская из внимания и прочее окружение, ибо один раз он бросил острый взгляд на Кледа, поедавшего глазами его движения. Скимитар, продолжающий ненавязчиво атаковать, тоже почему-то покосился на него пару раз.
Тренировочный нож в руке Лариса несколько раз проходил на волосок от кожи противника, но всё же не задевал, и в конце концов перекочевал в руки Меча в результате какой-то слишком стремительной комбинации, чтобы её разобрать. После чего Мохавенский Кинжал дважды дёрнулся и выбыл из круга.
Он подошёл к воспитаннику, потирая левое подреберье:
— Ну как, насмотрелся?
Клед снова ответил вопросом на вопрос:
— Он вас достал? Когда? Я не углядел.
— Вот прям сразу за тем, как отобрал нож. Солнечное сплетение и печень. Как же ты собрался с ним тягаться, если не можешь даже уследить за ударами, которые в настоящем поединке точно станут смертельными?
Ученик ничего не ответил. Зрелище произвело на него впечатление, отчасти обратное тому, которого добивался Ларис: Клед тоже так хотел. Если для этого достаточно часто проходить Арку Смерти и тренироваться с таким количеством желающих, игра стоила свеч. Оставалась одна загвоздка: как победить?
В тот день ближе к обеду испытание проходил последний из прибывших до Кледа Наречённых из Мохавена. Успешно. Тем временем приехали ещё двое. Дакт пока оставался — свежеиспечённым Воинам Смерти давали до трёх дней, чтобы они могли вызвать Меча на поединок при желании. Разумеется, бывший задира не собирался этого делать, просто не часто удаётся побывать в главной Обители Ордена, где столько всего интересного, поэтому он не торопился "домой", или куда там его Ларис определит.
Говорили, Кинжалам, надзирающим за испытаниями, нередко случалось обмениваться подопечными — по каким соображениям, оставалось только гадать. Они проводили тренировочные бои на площадке между домами для гостей. Но Клед пока пренебрегал этим небольшим развлечением для ожидающих своей очереди, стремясь насмотреться на море, пока оно ещё способно его волновать. И заодно предаться обдумыванию своих тайных планов там, где точно некому будет прочесть его мысли. Он всё больше склонен был верить, что высшие чины, которыми кишела Обитель Новина, на это способны.
* * *
На следующий день никто из Мохавенских не проходил испытаний, и Ларис устроил тренировочные бои между своими подопечными. Для начала сам коротко "оценил" свежеиспечённых Воинов Смерти, потом поставил против них по очереди Наречённых и под конец свёл двоих уже прошедших Арку между собой.
Это занятие было довольно познавательным. И не только в том смысле, чтобы оценить преимущество Обручения. Так, Клед с удивлением отметил про себя, что хотя справиться с Дактом стало сложнее — удар зачастую просто не успевал попасть в нужное место, — у того всё равно остались слепые зоны, на атаки в которые он реагировал с запозданием. Значит, степень посвящения решает не всё, важны и личные наработки. Воодушевившись этим пониманием, Наречённый отбросил излишнюю осторожность, отпустил себя разогнаться, как бывало за последний год при реальной опасности, и в результате даже вышел в ничью по очкам.
