— Сначала они встречались тайно, — сообщила Тина, — а я им помогала. Марианне придётся выйти за того, с кем она обручена. Так желают её родители, так дСлжно. Засим она хранит свой роман в строжайшем секрете. Дело в том, что возлюбленный стал закатывать скандалы по поводу её жениха. Он считает... считает её причины несостоятельными. Считает всё это глупостью. Они... сильно поругались недавно. Теперь обоим плохо. Марианна попросила у меня совета, а я не представляю, как помочь.
— Ты что, серьёзно?! Ей пятнадцать лет! — ахнула Аня. — Описываешь тут какую-то шекспировскую драму! На дворе не Ренессанс, пусть поговорит со своими родителями! Её парень совершенно прав.
— Всё не так просто. Мама Марианны... немного не в себе. У неё нелады с психикой. Это очень долгая история. Но если Марианна станет чудить — её мать может покончить с собой. То есть или она убивает родного человека, чтобы остаться с любимым, или жертвует всем, чтобы было как суждено.
— Это бред. Вслушайся в то, что сама сказала.
— Знаю, звучит, словно телесериал. Но, — Тина закрыла глаза, — но что же делать?
— Я уверена: вы обе утрируете, — скривилась Аня. — Если мама того, за ней должны следить специалисты... Твоя подружка надумывает себе горести.
— Нет.
— Ну так следует обсудить с ней. Всё реально объяснить. Она же её мать.
— Она ненормальная! — вдруг рассердилась Тина.
— Тогда за ней точно присматривают!
— Всю жизнь? Каждую минуту? Это невозможно!!! Кроме того, Марианне придётся поссориться с отцом, он перестанет давать деньги, не позволит видеться с матерью. А если с той ещё и что-то стрясётся... В общем, она не выйдет за того, кого любит. Но хотела бы просто с ним видеться, а он ведёт себя как бессердечный болван! — с жаром зачастила Тина. — Я не понимаю! Он будто издевается, в курсе ведь, что и так тяжело! Я не... Что Марианне делать?
— Э... даже... прямо... — Аня усердно старалась всерьёз представить озвученную проблему. Гиблая затея. — Но ей же пятнадцать! Пока нужно будет идти под венец, пройдёт ещё минимум три года, — попыталась выкрутиться она.
— Но сейчас они ведь поцапались! Что ей делать сейчас?
— Я не знаю.
— Я тоже, — опустошённо выдохнула Тина.
— Может, потолковать с отцом — и они вместе что-то придумают? Он-то не сумасшедший...
— Отец не одобрит, — обречённо проговорила будущая дочь. — Тут выхода нет, совсем-совсем. Если бы мы хотя бы не поссорились! — срывающимся шёпотом закончила она.
— Ты поругалась с Марианной?
— Нет. Я имела в виду, если бы мы с ней не поссорились с тем, кого она любит. Но он действительно стал чёрствым кретином! И ничего не слушает... Пусть очевидно, что не так ради воли отца, как ради жизни мамы и её спокойствия, Марианна обязана пожертвовать своим счастьем.
— А такое уж это счастье, когда он её не понимает и не поддерживает? Мало ли что насмотревшемуся телевизора и начитавшемуся книжек подростку кажется. Марианна убивается больше ради самой красоты истории, чем из-за конкретного парня. И если её отец уверен... может... может, всё-таки ему виднее? — осторожно спросила Аня. — Вы об этом не размышляли?
— Размышляли. Я знаю, — выдавила Тина. — Это судьба. Так должно быть. Но так нельзя. — Она всхлипнула, и в свете луны, струящемся из окна, несколько раздосадованная искусственностью беды Аня с ужасом увидела, как по щекам будущей дочери текут слёзы. — Что ей делать? — прорыдала Тина. — Что делать?
— Эй, ты что? Прекрати! — испугалась Аня.
— Не... мо... гу... Как же быть? Как?
— Успокойся! Ну, подумай о хорошем!
— Да нет у меня ни черта хорошего! — выпалила Тина. — Если бы ты знала... слышала, что говорит Марианна. Она мой самый близкий человек из немагического мира! Как же мне ей помочь? Как? — Тина резко села и судорожно вытерла глаза. — Извини, — быстро сказала она. — Просто я столько времени погружена в это и, представив себя на месте Марианны, не нахожу вариантов... Я единственная, кому она это доверила. Понимаешь... она же даже покончить с собой не может. Ведь этим... она также... убьёт... Со... — Тина всхлипнула, — свою маму. Она обязана жить ради матери.
— Эй, не пори чушь! Что значит покончить с собой?! Ты, я смотрю, насоветуешь... А то не алё, что после смерти бывает.
— Это она так рассуждает. Извини, я тут реву... нужно выговориться.
— Конечно, — ошалело кивнула Аня. — Ничего. Мне... тоже жаль Марианну. Это какое-то варварство.
— Ладно, давай спать. Уже поздно. Выброси из головы. Спокойной ночи.
И Тина натянула на лицо одеяло. Аня какое-то время сидела, ошеломлённо глядя на бугорок.
Тина чересчур близко к сердцу принимает чужие проблемы. Абсолютно дурацкие горести скучающего ребёнка. И накручивает нервы. Наслушалась бредовых россказней подруги и доводит себя до истерики. Дикость какая-то.
Тина слишком доверчивая.
Но какая есть.
Как бы так поосторожнее объяснить это?..
— Жутко не иметь в жизни выбора, — пробормотала Аня, укладываясь рядом и наблюдая за крошечной тенью Суффикса, прыгающей по потолку. — Знать заранее, за кого выходить замуж... Подлинное Средневековье... — На улице усилился дождь — крупные капли забарабанили по стеклу. — Хотя ведь, в общем-то, у нас с тобой то же самое! — с улыбкой окончила она, настраивая собеседницу на позитив. — Хорошо, что мы любим тех, кто предназначен судьбой... Слушай, — Аня пихнула будущую дочь в бок, — ты, безусловно, разозлишься, но, скорее всего, твоя подружка — фантазёрка, каких поискать. Некоторым людям нравится сочинять такие вот драмы и страдать. Они в них искренне верят. Погоди, не перебивай меня. Подумай. Как бы девочка из "очень обеспеченной семьи" попала в нашу захолустную школу? Если нынче и остались браки, заключаемые над колыбелью молодожёнов, то их жертвы учатся в дорогих частных колледжах, а то и за границей. Да и прочее... На секунду забудь, что это поведала тебе близкая подруга, и мысли объективно. И не смей выгонять меня из своей комнаты: мне негде спать, — попытавшись смягчить сказанное, добавила Аня. — Давай-ка спросим у Бантик, действительно ли ситуация, про которую тебе поведала Марианна, такая безвыходная.
Повисла напряженная пауза.
— Хочешь, я спрошу? Прямо сейчас?
— Не нужно, — наконец странным голосом произнесла Тина.
— Почему? А вдруг Бантик посоветует что-то дельное, например, если твоя подруга не нарочно так всё оценивает?
— Не нужно ничего спрашивать у Бантик.
— Но...
— Марианна ничего не знает об этой истории.
— Чтоооо?!
— Это сюжет одной из моих самых любимых книг. Только её в этом времени ещё не написали. Я хотела предложить его для школьного спектакля. Но следовало проверить, насколько современное общество готово всерьёз воспринять такую историю. Это шикарная вещь, но теперь ведь не её эпоха. Ты посчитала это совершенно невозможным, хоть я и подала всё как реальность, произошедшую с моей подругой. Даже обвинила близкого мне человека во лжи. Значит, увы, сюжет не годится.
— Ты... ты плакала из-за придуманной драмы?!
— Оттачиваю свои актёрские способности, — лукаво пояснила Тина, выныривая из-под одеяла. — В этом ты мне не откажешь, правда?
— Э...
— Играть в постановке я точно буду, мне это нравится. Ты же поверила, что я переживаю. Считаем, что частично эксперимент удался. А вот сценарий не подходит.
— Чудны?е у тебя эксперименты, — выдавила принцесса Авелилона.
— Давай спать, — коротко ответила Тина.
Нет, ну надо же!..
...Аня проснулась сразу от нескольких вещей, но до конца не осознала этого. Лишь упёрлась взглядом вдруг открывшихся глаз в кружочек на потолке — тень от дремлющего на фитильке свечи Суффикса.
Что-то было не так. И от этого всё тело будто сковало страхом.
Тина дышала натужно и очень шумно, булькающий и хлюпающий звук напоминал агонию чахоточника. Плюс запах. В тёмной комнате пахло старыми водопроводными трубами.
Аня, пытаясь побороть странное оцепенение, скосилась в бок. Её будущая дочь, едва видная в полумраке, казалась алебастрово-белой и неподвижной. Грудь, почему-то затянутая в чёрную кожу, чуть заметно поднимается, плотно сжатые губы совсем обескровлены. Влажное, прерывистое дыхание и хрипы издаёт не она.
Аня подскочила на постели, села. В нос ударил тяжёлый ржавый дух. Что-то огромное вздымалось около дивана, и голова этого существа лежала на его краю у самого локтя Тины. Бурые пятна пачкали простыню.
— Су-у-у-уффикс, — еле живая от ужаса, позвала Аня, — Суффикс, проснись. Суффикс!
Ифрит дрогнул, стал ярче. Аня не отрывала взора от сопящей громадины. Зверь сливался в единую синеватую глыбу. Ковёр под ним из салатового превратился в рыжий, что-то пропитало ворс. Это оно отдаёт ржавчиной. Кровь.
— Суффикс, свет... Ты видишь это?..
Ифрит лепестком пламени выглянул из аромалампы. От жара полиэтиленовая обложка на Тинином учебнике истории сжималась и извивалась, словно лёд таял на воде. Миазмы смертоносного побоища перебил мерзкий смрад. Но Аня не обратила на это внимание. Они с Сайфаксом одновременно поняли, что за животное пробралось в спальню и, судя по всему, умирает на полу.
Конь Апокалипсиса, злобный дух, власть над которым недавно получила Анина будущая дочь, поднял веко, обнажив мутный красный белок с вертикальным, как у кошки, зрачком. Пепельный язык показался на покрытых пеной зубах оскаленной морды.
— Т-т-тина! — Аня пихнула спящую под рёбра. Та была холодной. — Тина! — уже громче, рискуя кого-нибудь разбудить, окликнула Аня.
Будущая дочь вскинула ресницы. Миг неосмысленно смотрела в потолок.
— Что за вонь?! — спросила она. Подкатила глаза в направлении пылающего на столике в голове Сайфакса и рукой задела ночного гостя.
Она взвизгнула, отпрянула к Ане. Потом пригляделась. Книги и тетради наконец занялись огнём. В дверь заскреблись.
— Суффикс! Сейчас же потуши! — подскочила Аня. В осветившейся пожаром комнате она увидела целое озеро тёмной крови, прибывающей из-под коня. Лишнее пламя погасло.
— Девочки! — пропищал тонкий голосок Селены. — Ваше Высочество! Ваше Величество!
Аня спрыгнула на чавкнувший ковёр и, оставляя красные следы босых ступней, открыла. Две кошки остолбенели на пороге.
Конь Апокалипсиса поднялся на плохо слушающихся ногах. Его брюхо было распорото, тошнотворное месиво внутренностей свесилось почти до пола.
— Мамочки... — прошептала Тина, зажимая рот. Только теперь Аня поняла, что на ней жокейский костюм.
— Развоплотись, — потребовал, вспыхнув ярче над горой сожжённых школьных принадлежностей, ифрит. Звякнула расколотая жаром аромалампа. — Это исцелит его.
Конь дрогнул дымкой — Тина силой мысли сняла свой наряд, возвращая пижаму. Дух растаял.
— Что тут происходит?! — ахнула Салли.
— Н-н-не знаю, — клацнула зубами Тина, выуживая из обугленных тетрадей на столе кольцо Мелочей и убирая с ковра и дивана бурые пятна, — но нам нужно срочно оповестить всех!
Раздался шорох, за кошками возникла старуха.
— Что такое? Здесь пахнет гарью.
— Организуй совет, — велела Аня. Её пятки всё ещё оставляли кровавые отпечатки, и ворс потребовалось чистить заново.
— Соню будить? — спросила Красота.
— Мама заметит, — пробормотала Тина.
— Сто заметит? — полюбопытствовала Сонечка, высовывая хитрую мордашку из-за юбки домработницы. — Мама спить клепо.
Недовольная Тутэлла забрала их минут через семь, но потом пришлось долго сидеть в ожидании остальных. Пока страж Времени, бурча, приводила воинов, Аня сварила на услужливо разгоревшемся ифрите крепкий кофе и размножила колокольчиком. Напиток, правда, вышел не очень хорошим — его наколдовали кольцом Мелочей, потому что запасы провизии из Ворот куда-то пропали. Тутэлла успела только походя не впервые обиженно бросить, что тут исчезает без следа или меняет расположение постоянно каждый предмет.
Но вот воины наконец собрались. Все, кроме Эрру. По передатчику он не отозвался.
— Бантик, где принц? — досадливо рявкнула Тина, захлопывая зеркальце на своей руке.
— Тааааак, — русалка перелистала книгу, — Эрру в доме, неподалёку от вашего, — сообщила она, подняв взгляд на Аню и Тину. — Он... сидит в кресле.
— Сидит в кресле? — недоумённо повторила Тина. — В соседском доме?
— Именно так, — подтвердила Бантик, — его похитили. Враг сейчас спит. В той же комнате.
— У нас таки враг? — мрачно уточнила Мэри-Лин.
— И он спит в той комнате, где Эрру сидит в кресле? — вскинула брови Евгения Витальевна. — По соседству с домом Сухановых, дорогая?
— Всё точно, — кивнула русалка.
— Странно как-то, — прищурилась Тина с недобрым выражением лица. — Не нравится мне эта история... Бантик, что ещё за враг?
— Так... женщина...
— О, прекрасно, — вставила Тина, отчётливо краснея.
— Зовут её Габриэлла... Некая валькирия Габриэлла.
— Валькирия Габриэлла?! — выпучил глаза Ника.
— Но ведь она кайфует на курортах Планеты Счастья! — возмутилась кошка Селена, гревшая лысый бочок около пылающего Суффикса.
— Вы знакомы? — удивилась Бантик. — Ага, вот, вижу. Она была вашим врагом... Нет, Габриэлла не на Планете Счастья, её оттуда три недели назад вытащила, — Бантик внимательно читала зелёные страницы, — её дочь Новоэления.
— У Габриэллы есть дочь?! — поразилась Кристина.
— Нет. — Бантик нахмурилась. — Пока нет. Эта дочь ещё не родилась.
— Но уже вытащила Габриэллу с Планеты Счастья?! — окончательно запуталась Алана.
— Выходит, так... Ааа, я всё поняла! — просияла русалка. — Новоэления прибыла из будущего, чтобы освободить свою мать из неги Планеты Счастья. Если бы она её не вызволила, Габриэлла не смогла бы её родить. Это временная петля. Теперь всё ясно.
— Ничего теперь не ясно! — вскипела Тина, вскакивая на ноги. — Какого чёрта с ней делает мой принц?!
— Осмелюсь предположить, — заметила Бэлла, — что леди всё ещё планирует попасть с ним под венец, дабы стать могущественной, как ей примерещилось.
— Не планирует, — возразила Бантик. Тина сузила левый глаз. — Она уже вышла замуж за Эрру. Вчера, — сообщила русалка, — в римско-католическом соборе Святого Иосифа на центральном проспекте Днепропетровска их обвенчал священник.
— Что?!! — совершенно вышла из себя Тина, обливая диван остатками кофе. — Что значит их обвенчал священник?!
— В соответствии с видением валькирии, она должна сделаться супругой Эрру по законам любой из человеческих религий, — прочитала Бантик, приняв риторический вопрос за уточнение, — и для этого выбрала католическую. Красота обряда...
— Погоди, — перебила рациональная Кристина, — нельзя же просто так заявиться в церковь и потребовать себя обвенчать, мы же не в Лас-Вегасе!
— Они и не заявлялись, — терпеливо растолковала русалка, — они подали документы две недели назад, всё юридически верно...
— ЧТО?! — Тина уже кричала. — ОНИ подали документы?! За две недели?! Эрру что... Он... он что... Как... как он мог?!
— И откуда у него документы? — вставила Салли.
— Солнышко, я уверена, тут что-то не то, — попыталась вмешаться Красота. — Всё объяснится, и...
