Как оказалось, подобная маскировка была абсолютно неэффективной. Едва я вошёл в квартал 'Тёмной Стены', как почувствовал что-то неладное. Этот район Города Дверей и так не отличался многочисленностью публики на улицах, а сегодня он вообще словно вымер. Сомнительно, что причиной этому послужил наступающий вечер: сияние неизвестного источника, который освещал улицы Города Дверей, понемногу тускнело. Один единственный мужчина в роскошных одеяниях сидел на одной из лавок и откровенно скучал. 'Странно,' — подумал я, — 'Обычно подобные типы пялятся на эту стену, будь она неладна. В этот здесь явно по другому поводу'.
Едва я поравнялся с лавкой, как из переулка на улицу вышло двое мужчин. Эта парочка сразу же направилась в мою сторону. Ещё двое появились из-за крыльца ближайшего дома. Слух и демонические чувства подсказали, что сзади тоже успели перекрыть дорогу. У незнакомцев не было видимого оружия, но абсолютно ничего не значило. Только со стороны черной стены меня никто не окружал. Однако, это было слабое утешение в сложившейся ситуации, поскольку сама стена доверия тоже не внушала.
— Постойте, уважаемый, — обратился ко мне сидящий на лавке мужчина, — У нас к Вам деловое предложение.
— Странная манера вести дела, незнакомец, — ответил я и пустил огонь в глаза, одновременно позволяя проявиться моей истинной ауре.
Однако это не произвело никакого впечатления ни на сидящего, ни на его подельников, окружавших меня. Более того, их ауры тоже резко изменились, давая понять, что кроме внешнего сходства у этих типов нет ничего общего со смертными. Дьяволы Баатора преградили мне путь к дому мудреца. Впрочем, это утверждение было справедливо не ко всем. Трое молодчиков действительно были чистокровными баатезу. В ауре ещё двоих тоже буквально разило Баатором, но я был готов поклясться, что это не дьяволы. Шестой больше всего походил на демона Бездны. Каждый из них был слабее меня — хаматуласы или равные им по силам существа. А вот сидящий на лавке мужчина, в отличие от своих шестёрок, оказался чистокровным драконом. Этот мог бы попытаться справиться со мной и в одиночку.
— Хороший выбор сделал гитцерай, — прокомментировал дракон мою ауру, — Но лично меня это не пугает. К тому же, сражение с тобой числиться только запасным вариантом, хотя и не самым желательным.
Ситуация прояснялась. Этой компании нужен был не я, а мой трофей. И место засады выбрано такое, где я должен был появиться в любом случае. Атаковать дом мудреца было делом бессмысленным, а вот за его порогом гитцерай уже не мог оказать мне существенную помощь.
— Что ты предлагаешь?
Ответ на вопрос меня не интересовал. Отдавать трофей я им не собирался по ряду причин. Во-первых, кровь буквально кипела от бешенства, причиной которого послужила уязвлённое самолюбие. Во-вторых, бой со мной был нежелателен, скорее всего, по причине возможности повреждения причины засады — моего трофея. Да и кто даст гарантии, что если всё решится миром — я решу отдать им мифриловый футляр, то эта шайка не попытается устранить нежелательного свидетеля. Опять же, если всплывёт факт моей сделки с баатезу, слуги Герцога Альвареса себя ждать не заставят. Но главное, я дал слово гитцераю и собирался его сдержать. Но нужно было что-то придумать, а для этого приходилось тянуть время.
— А что ты хочешь услышать, балор? Мы ведь вполне можем просто отобрать то, что нам нужно. Вести с тобой переговоры мне резона нет. Меня просто послали принести нужный предмет. А что да как — никому не интересно.
— Ты уверен, что это получится сделать без ненужных последствий?
— Приятно иметь дело с разумным собеседником.
— Мне твоя лесть ни к чему, дракон. Я и без тебя знаю свои таланты.
— Смерть нескольких из моих помощников вполне справедливая цена за твою голову и эту вещицу.
— То, что тебе наплевать на жизнь своих шестёрок, было понятно с самого начала. Но ты можешь поручиться за сохранность вот этого? — и я постучал пальцем по крышке сверкающего футляра.
— Может, ты согласишься на власть и огромное состояние?
— Каковы размеры того и другого?
Дракон развеселился и начал громко хохотать. Но его шестёрки продолжали сверлить меня своими взглядами. Хаматуласы были полны ненависти, а вот остальные были просто предельно внимательны и готовы к сражению. Ситуация аховая: скопом эта шайка вполне могла ели не убить, то уж искалечить наверняка. А вместе с драконом...
— Давай остановимся на деньгах, — сказал дракон, отсмеявшись, — С приличным состоянием вопрос власти ты решишь сам. Назови суму.
— Пятьдесят тысяч камней.
— А не жирно ли будет, балор? — спросил дракон, сменив весёлый тон на откровенную угрозу, — Неужели ты думаешь, что я ношу при себе на всякий случай сто тысяч золотых монет?
— Ты не понял, дракон. Пятьдесят тысяч камней душ. А если ты решишь дополнительно набросить пару тысяч сверху — я не откажусь.
Это было откровенное издевательство, за которым, безусловно, последует команда к расправе над наглецом. Однако я уже приготовился к смерти и желал только одного — захватить всех этих приятелей с собой. Семь пар глаз были сосредоточены на мне и не видели, как по узкому переулку к нам приближается высокая женская фигура. Женщина словно скользила над поверхностью, а и сверкающие лезвия окружали её тело. Лишённое малейшего намёка на эмоции лицо окружала странная конструкция из клинков. Я сразу понял, что это истинная владычица Сигила почтила своим присутствием нашу компанию. А что из этого следует, представить нетрудно. В мозгу вертелся только один вопрос: умру я вместе со всеми или успею увидеть конец этой компании.
Дракон принял свой истинный облик почти мгновенно, превратив скамейку в тучу каменной крошки. Красная рептилия оказалась чуть больше, чем мой друг Кимбаал. Трое из его компании действительно были, как я и предполагал, хаматуласами. Двое превратились в тучных неопрятных сатиров почти четырёх метров ростом. Красные глаза, длинные загнутые рога, когти на пальцах рук, пасть полна острых клыков и копыта, высекающие искры из брусчатки — таких обитателей Баатора я ещё не встречал. Последний демон оказался больше всего похож на крокодила мутанта, ставшего на задние лапы. Почти половину этого существа составляла голова с невероятной пастью. Дальше, игнорируя шею, шёл плотный торс, с двумя мощными руками-лапами снабженными перепонками между пальцами. И опиралось это чудовище на две коротенькие лапы и толстый хвост. Появилось и оружие: мечи, топоры, булавы и длинная сверкающая цепь. Один дракон в оружии не нуждался. На фоне этих монстров моя фигурка смертного мага выглядела совершенно беззащитной.
Компания была в предвкушении расправы над балором одиночкой, а потому почуяла неладное слишком поздно. Впрочем, сомнительно, что кто-то из них сумел бы унести ноги из Сигила, даже если бы заметил её владычицу одновременно со мной. Сверкнули лезвия клинков. Оглушительно заревел дракон. Во все троны полетели брызги крови и куски дымящейся плоти.
Расправа длилась не больше минуты. Всё это время я ожидал прикосновения стали к своей коже, но своего оружия так и не обнажил — если уж нельзя избежать самой смерти, то можно надеяться хотя бы на отсутствие мучений. Но всё стихло, за исключением хрипов и рычания израненного дракона, моё существование продолжалось. Высокая женская фигура возвышалась над местом побоища, а лишённое эмоций лицо было обращено ко мне. 'Ну вот и всё: гитцерай не получит то, что искал, и будет считать меня лжецом', — пронеслась в моём сознании странная мысль.
Что и каким образом разглядела во мне Леди Боли, и почему сохранила мне жизнь, я так и не понял. Общеизвестно, что эта женщина никогда и никому не отчитывалась о чём либо. Не стал исключением и мой случай. Уже через каких-то десять или двадцать секунд с момента окончания неравной схватки, она уже удалялась по пустынной улице, а вслед за ней плыла по воздуху израненная туша дракона, оставляя на мостовой кровавые пятна. В моей голове промелькнула совершенно глупая в данном положении мысль, что было бы неплохо иметь под рукой парочку слуг и несколько кувшинов для сбора столь ценного ингредиента. Потом необычная процессия словно растворилась в сумраке надвигающейся на Сигил ночи.
Я оглянулся, посмотрел на истерзанные тела шестёрок, на растекающиеся лужи крови, и только тогда осознал, что мне только что даровали жизнь. А раз уж дела повернулись столь неожиданным образом, то глупо будет не использовать выпавший шанс поживиться на халяву.
— Вам ещё крупно повезло в отличие от дракона, — обратился я к безмолвным телам и вызвал 'Сундук Леомунда'. Не оставлять же оружие и прочие полезные вещи валяться на мостовой. Это вполне заслуженные трофеи.
* * *
— Даже боги не могут знать всего. А я всего лишь смертный, которому была дарована способность понимать суть вещей. Прости, Ищущий, но я не знал о том, что другие заинтересованные тоже личности столь близко подойдут разгадке древней тайны.
Мифриловый ящик лежал на столе в кабинете гитцерая. Я сдержал своё слово и отнес мудрецу предмет его многолетних поисков. Возможно, что именно для этого владычица Сигила и оставила мне жизнь. А теперь мне нужно было получить не только знания об Источнике Силы, но и объяснения причин случившегося в сотне метров отсюда. Врагов и так достаточно, так что незачем добавлять в их список строчку с пометкой 'неизвестный'. Леди Боли мне ничего и никогда не сообщит, так что вся надежда была на моего нанимателя. Мудрец знал многое, но, к сожалению, эти знания в данном конкретном случае были почти бесполезны.
— Для начала тебе нужно знать, что именно пытались у тебя отнять. На заре времён, когда Мультивселенная ещё только начинала формироваться, власть над миром оспаривали невероятные существа, размером с целый демиплан. Сейчас они упоминаются как дрейдены. Кто они и как появились — неизвестно. Возможно, что они являлись прямыми потомками существ, которые создали вселенную. Целые эпохи они сражались между собой и с владыками элементов, а прежде чем уйти. Впрочем, есть упоминания о том, что дрейдены не ушли навсегда, а просто решили подождать, пока другие расы не ослабеют в междоусобной борьбе.
— Это очень интересно, но при чём здесь эта вещь? Сомневаюсь, что эти дрейдены писали книги.
— Они, скорее всего, действительно не писали книг. Но ведь были и другие расы, которые склонялись перед такими существами и служили им. В те древние времена юная вселенная была совсем иной. Существовали иные силы и иные знания, которые теперь опасны только потому, что чужды этому миру. Шли эпохи, новые расы приходили на смену ушедшим в небытие, но часть этих знаний была записана и дошла до наших дней. В этом ларце лежит ключ, который отпирает Древним Силам дверь в настоящее. Одну из дверей. Силам, одно появление которых разрушит сложившийся порядок вещей. Их разыскивают многие. Одни, такие как я, хотят избавить Мультивселенную от подобной опасности. Другие наоборот уверены, что они станут хозяевами положения, и с помощью этих Сил изменят существующую реальность.
— Иными словами, они разрушат её. Как такое возможно?
— Возможно. Вспомни 'Слой Алого Бога'. Владыка целого слоя и все подвластные ему таннари не смогли победить одно единственное существо. А теперь представь, что в мир явилось существо, которому не нужен отдельный слой Бездны только потому, что оно само по себе план бытия. И даже если оно не явится лично, а всего лишь поделиться частичкой своей силы с одним из властолюбных безумцев, то и тогда последствия будут катастрофическими. Кто и каким оружием будет сражаться с силой, которой нет аналогов в этом мире?
— Хорошо, мудрец. Я всё понял и проникся важностью твоей миссии. Но меня больше интересует, кто стоит за той приятной компанией, которую Леди Боли превратила в фарш буквально в сотне шагов от порога твоего дома?
— Я могу назвать тебе десятки имён и всё равно не дать ответ на твой вопрос. Свергнутые владыки Баатора и Лорды Бездны, теряющие силы божества и культы, которые жаждут возвратить жизнь в мёртвые останки, плывущие в течениях моря Астрала, безумные маги и фанатики, желающие одержать победу в Кровавой Войне — выбирай сам на свой вкус. Молох, который собирает силы на Авернусе чтобы вернуть власть над шестым слоем Баатора, вполне способен такое. Или кто-то другой из числа тех, кто недоволен властью Асмодея. Во всяком случае, присутствие баатезу среди нападавших, говорит в пользу именно такого предположения.
— А дракон, который ими руководил, может означать, что это Тиамат не довольна своим положением?
— Возможно, что и так. В любом случае, я не думаю, что тебе и дальше угрожает опасность с этой стороны. Как только я уничтожу предмет поисков, то из всех мотивов останется бессмысленная месть. И потом, это ведь не ты убивал, а с Леди Боли требовать долги занятие бессмысленное.
Логика в словах мудреца была. Зачем терять слуг и деньги в попытках убить одного из балоров, если этот источник знаний невообразимой древности утерян безвозвратно? Куда перспективней переключить свои усилия на поиски других подобных вещей. Ну а когда я обрету власть над Источником, то месть станет совсем уж разорительной затеей.
— Ладно, мудрец. Я так понимаю, что моя часть сделки выполнена. Неплохо бы и награду получить.
— Безусловно. Позволь я только избавлюсь от соседства со столь опасной вещью, и мы сразу же вернёмся к вопросу об Источнике Силы.
Гитцерай встал, открыл крышку сверкающего ящика и извлёк из него странный предмет. С виду это была невероятно толстая книга, выполненная из какого-то стекловидного материала. Невероятно сложный символ, похожий на схему лабиринта, тускло светился на угольно-чёрном прямоугольнике обложки. Мудрец избегал смотреть на этот рисунок, и я последовал его примеру, хотя символ словно манил к себе. Приходилось прилагать немалые усилия, чтобы сохранить контроль над своими мыслями и поступками.
Мудрец отнес книгу в центр той эпичной магической фигуры, процесс создания которой я застал во время своего прошлого визита. Этот источник древних знаний не пожелал лежать, а стал парить примерно в полуметре над полом, словно привязанный невидимыми нитями. Когда гитцерай оказался за пределами своего творения, началось самое интересное.
Первыми вспыхнули невидимые до этого магические фигуры, расположенные на стенах, полу и потолке. Потом начали возгораться свечи, лампадки и светильники, входящие в состав магического творения. Дальше засияли кристаллы, зашевелились камушки, щепки, кости и прочий мусор. Бледным светом различных оттенков засветились пустые глазницы черепов. Призрачные огоньки заплясали на линиях рисунка и потянулись к парящей книге. Она сопротивлялась, словно живая: струи пламени окутывали её и отбрасывались назад, колдовской огонь то усиливался, то почти угасал. Неясный шепот возникал где-то на краю сознания, и в унисон ему меняли интенсивность своего сияния магические фигуры.
Так продолжалось примерно минут десять, пока сопротивление древней вещи не ослабло. Едва уловимые, призрачные языки пламени заплясали на обложке книги, поднимая в воздух мельчайшие пылинки невесомого пепла. Светящийся символ изгибал и менял свои очертания, будто корчился в агонии.
