"Только я убеждаю себя, что всё сделал и передаю организацию в надёжные руки, как мне тут же доказывают свою некомпетентность те, в ком не приходилось сомневаться", — Данзо ничем не выдал своего недовольства, прекрасно понимая то, что смысла от этого всё равно не будет.
— Продолжай доклад, — после продолжительной паузы, велел старик, краем уха слушая о завершённых и продолжающихся миссиях, мысленно же находясь в совершенно другом месте...
После того как Итачи попадёт в зону сенсорного охвата новых устройств, являющихся гибридом технологий, предоставленных Харуно (печати из информационного планшета, позволяющие отправлять сообщения через подпространство, и "мозги" автономных марионеток, в которые запечатаны инь-клоны лучших сенсоров организации), глава "Корня" собирался отправиться на охоту, вместе с группой быстрого реагирования. Сами приборы выглядели как деревянные яйца размером с кулак, которые закапывались под землю и пускали корни, начиная собирать сенчакру, за счёт коей и поддерживали функционирование всех техник, создавая небольшой запас внутри кристалла, при обнаружении противником — взрывающегося не хуже взрывной печати. Ну а благодаря тому, что в структуру древесины был встроен особый символ, их можно было использовать ещё и как маяки для техники обратного призыва, что многократно ускоряло перемещения по подконтрольной территории.
"И всё же, я могу уйти со спокойной душой, так как Коноха сейчас сильна и находится на подъёме. Жаль, что я не увижу вершин, которых достигнут наши потомки, да и обо мне они, скорее всего, даже не услышат. Но... я ни о чём не жалею".
Примечание к части
Всем добра и здоровья.
Гудбай, Америка
Вернувшись на второй этаж, Сакура встретилась с розовой аликорницей, которая стояла посередине общего зала, высоко вскинув голову и распахнув крылья. Вся её поза буквально излучала величественность и угрозу, а взгляд, устремлённый на куноичи из-под полуприкрытых век, сверкал решительностью.
"Что-то мне это не нравится. Учитель, что на неё нашло? Луна?", — попытка Харуно дозваться до наставницы сноходчества провалилась, так как тёмно-синяя принцесса-пони, словно бы бесследно растворилась, оставив подопечную с её проблемой один на один.
— Здравствуй, Харуно Сакура, — изрекла на Эквестрийском языке Ми Аморе дэ Каденс, делая первый шаг навстречу девушке. — Мы так и не познакомились с тобой лично, за что я прошу прощения: тоска по мужу была слишком велика, чтобы сдерживать радость от долгожданной встречи. Как ты уже поняла, я — жена Шайнинга Армора.
"Ладно уж, учитель, позже я тебе припомню эту подставу", — пообещала синеглазка, при помощи сенсорной техники обнаружив несколько барьеров, созданных при помощи магии (которую помнила по пребыванию в прошлом мире, пусть и прошло немало времени), накрывающих как эту комнату, так и одну из спален.
Быстро проанализировав полученную информацию, для чего был создан инь-клон, передавший создательнице только свои выводы, а не всю цепочку размышлений, оперативница "Корня" поняла, что заклинание... которое хотелось назвать более привычным словом "техника"... подавляет только звуки, при этом не мешая ощущать чакру Наруто. Очевидно было, что данная модификация защиты разработана от подслушивания, но может защитить и от атак, основанных на звуковых эффектах (а вот про ветер девушка была не уверена, так как там слишком грубое воздействие).
"Мне нужен отпуск. Настоящий отпуск, а не как обычно: а то я неосознанно начинаю разбирать увиденные техники, сравнивая их плюсы и минусы", — внутренне скривившись, мысленно констатировала Сакура.
— Пусть заочно, но мы уже знакомы, — заметила Харуно, плавно шагнув навстречу принцессе-пони, голова которой находилась на уровне её груди, что не мешало изображать взгляд сверху вниз. — Так что, думаю, представляться не нужно.
— Согласна, — кивнула Каденс, продолжая приближаться шаг за шагом, ставя одно копытце ровно перед другим, при этом удерживая идеальное равновесие, что смотрелось довольно красиво и изящно, хотя синеглазка и не могла отделаться от мысли о том, что любой толчок в бок повалит её на другую сторону. — Я многое слышала о тебе от тётушки Луны, да и Шайнинг отзывался о твоих... качествах очень лестно.
"Я тронута", — досадливо подумала куноичи, наконец-то сумевшая оценить потенциал собеседницы, крайне напоминающей одного знакомого жеребца, которому хотелось набить морду за всё хорошее, ну и просто так, для души.
Розовая аликорница была сильна, в плане магии напоминая небольшое солнце. Кроме всего прочего, она была защищена невидимой глазам плёнкой, судя по всему, находящейся под кожей, что с одной стороны делало её уязвимой, а с другой — позволяло нанести разве что порез, ну и попортить шкурку...
Впрочем, магическая чувствительность синеглазки оставляла желать лучшего, так как в этом мире все использовали чакру, перебивающую фон магии, а соответствующие тренировки она возобновила только после начала обучения сноходчеству. Ввиду этого, девушка признавала, что её выводы могут оказаться совершенно неверными, так как чего-то она могла попросту не заметить.
— Сакура... ты же не против, если я буду обращаться к тебе по имени? — остановившись в полушаге от Харуно, принцесса-пони подняла на её лицо взгляд больших выразительных глаз, держа при этом ушки торчком, а витой рог, словно бы заострённый на конце, направила выше лба собеседницы, что можно было бы сравнить с попыткой отвести ствол самострела, привязанный к голове.
— Конечно, Каденс, — не стала строить из себя непонятно что куноичи.
— Спасибо, — надменность и высокомерие с мордочки собеседницы исчезли, будто бы их и не было, а затем она, крайне медленно, что давалось с явным усилием, приподнялась на задних ногах, чуть присев, и протянула передние, приобнимая девушку, давая возможность уклониться или отстраниться. — Спасибо, что позаботилась о Шайни... Он пусть и строит из себя взрослого и самостоятельного жеребца, но...
"Чувствую себя ядовитой змеёй, которую хотят погладить, но к которой боятся прикоснуться", — удержавшись от того, чтобы закатить глаза, Сакура сама сделала полшага вперёд, позволяя обнять себя за шею, в то же время и сама приобняла розовую пони руками, ощущая тепло, бархатистую мягкость короткой шёрстки, и приятный цветочный аромат.
Внутреннее напряжение, вызванное присутствием аликорна, постепенно отпускало, но выработанная настороженность и личный опыт общения с крылато-рогатым племенем, не позволяли расслабиться окончательно. Однако же в "Корне" учили на совесть, так что этого удалось не показать... хотя бы внешне.
— Первые сорок лет в детстве мужчины — самые сложные, — вытащила из памяти старую шутку Харуно.
— Верно сказано, — хихикнула собеседница, прижавшись к куноичи грудью и шеей. — Спасибо, что не дала моему взрослому жеребёнку потерять себя. Я знаю — он сильный и крепкий... но там, где мягкие гнутся, твёрдые — ломаются.
"Неожиданная мысль", — мелькнуло в голове синеглазки, поймавшей себя на том, что неосознанно зарылась пальцами в пряди на шее собеседницы.
— И тебя совершенно не смущает то, что было у... нас? — не то, чтобы девушка стеснялась озвучить что-то вроде "Я занималась сексом с твоим мужем", но вот инстинкт самосохранения подсказывал, что делать подобного не стоит.
— Ммм... Немного, — чуть иным тоном призналась принцесса-пони, разрывая объятья и отстраняясь, чтобы усевшись на круп, внимательно посмотреть в глаза куноичи. — Я не виню ни тебя, ни его... Да и мы — пони, относимся к этому несколько по-другому. И пусть сейчас немного поздно, но, на правах жены Шайнинга, я предлагаю тебе вступить в нашу семью.
На последних словах Каденс улыбнулась, сложила крылья за спиной и протянула собеседнице правое переднее копытце.
"Вот уж нет", — память подкинула картинки из прошлого, наложившиеся на нынешнюю ситуацию, что вызвало вспышку раздражения, быстро сошедшую на "нет", но сыгравшую свою роль в том, чтобы утвердиться в правильности выбора, сделанного ранее.
— Я не собираюсь переселяться в Эквестрию, да и с Нар... Шайнингом, у нас не те отношения, — отрицательно качнула головой куноичи. — Мне лестно твоё предложение, но я вынуждена отказаться.
— Жаль, — казалось, что принцесса-пони всерьёз огорчилась, что выразилось в опущенных ушках и выражении глаз, в то время как протянутая нога оказалась поставлена на пол. — Но... если жеребёнок Армора, то мы будем претендовать на право его воспитывать.
Последнее заявление было произнесено решительно, словно бы синеглазка собиралась протестовать. Впрочем, говорить о том, что к вынашиваемому ребёнку не испытывает особых материнских инстинктов, она, благоразумно, тоже не стала.
— Хорошо, — кивнув, отозвалась Сакура, тут же задав вопрос, чтобы сменить тему: — Что вы собираетесь делать дальше?
— Мы уходим, — ответила пони, отводя взгляд. — Сейчас.
— И...? — поторопила собеседницу Харуно, догадываясь о том, о чём не хотела говорить жена Узумаки-Армора.
— Шайнинг уходит с нами, — подтвердила подозрения куноичи, сложившей руки под грудью, Каденс. — Сейчас Твайлайт его убеждает в том, что медлить нельзя.
— А он утверждает, что кому-то что-то должен? — вопросительно выгнула брови синеглазка, после чего хмыкнула и добавила: — Ох уж эти рыцари, без страха и упрёка.
— Он такой, какой есть, — не услышав возражений или обвинений, Каденс явно расслабилась, из-за чего снова улыбнулась и подняла взгляд на куноичи. — За это я его и люблю.
"Это создаст нам немало проблем. В первую очередь — мне. Всё же исчезновение джинчурики прямо из дома в центре селения... Ну да и плевать. Биджу с ними всеми: как-нибудь отмажусь. В конце концов, в этой жизни у меня не так уж много тех, кому я могу доверять, и кто реально заботился обо мне, а не о той пользе, которую я могу принести. Так что... Тварь я дрожащая, или право имею? А если имею, то и поступать буду так, как считаю правильным, а не как говорит "долг" перед Конохой", — стоило оформить свои ощущения в мысли, как сразу стало легче, будто бы с души свалился очередной груз.
— Значит, пока Твайлайт уговаривает Шайнинга вернуться домой, ты здесь отвлекаешь меня, чтобы я не помешала процессу убеждения? — прищурившись и уперев руки в бока, синеглазка состроила серьёзное выражение лица. — А если я попытаюсь прорваться — будешь драться?
— Ну... — розовая крылато-рогатая пони шаркнула по полу левым передним копытцем, прижала ушки и опустила взгляд. — Не хотелось бы...
— Хи-хи-хи... — рассмеялась оперативница "Корня", легко и открыто, без тени угрозы или недовольства. — Ладно. Забирайте своего мужа и брата — я уже придумала, что скажу начальству. Но сперва, ответь на один вопрос: почему вы не хотите сделать всё... официально? Коноха могла бы многое предложить пони, да и у вас — целый мир с его ресурсами. А если контакт с другим полноценным миром, а не анклавами призывных зверей, станет публичным, то это может помочь остановить войны Великих Стран.
— Мы об этом думали, но пришли к решению, что таким образом наоборот спровоцируем войну, — совершенно серьёзно отозвалась принцесса-пони, вновь подняв голову, чтобы смотреть прямо на собеседницу. — Кроме того, из-за разницы в скорости течения времени, мы будем в проигрышной ситуации изначально, и рискуем получить недружественное вторжение в уже свой мир. Приводить же этот мир к мирному сосуществованию нужно комплексно и постепенно, для начала изменив мировоззрение и внедрив иные ценности. И заниматься этим должны жители этого мира, а не чужаки со стороны, так как подобное будет выглядеть вторжением и попыткой захвата, а не помощи. Хотя, пока мы искали путь в этот мир, видели много ситуаций, когда вторжение из вне будет только благом, с радостью воспринятым местными жителями.
— Например? — пальцами правой руки взявшись за подбородок, левой ладонью синеглазка подпёрла правый локоть.
— Мне бы не хотелось портить этот день такими разговорами, — виновато покачала головой аликорница. — Возможно, при следующей нашей встрече мы поговорим подробнее.
"Спасать всех и каждого не готовы даже добрые пони? Что же, не мне их судить", — пожав плечами, куноичи покосилась на окно, за которым виднелась Коноха.
— Пожалуй, нам пора заканчивать, — решила Сакура, опустила руки вдоль тела и переступила с ноги на ногу, чувствуя себя несколько неловко. — Я скажу всем, что Наруто отправился в мир призыва, чтобы пройти тренировку. Возможно это даст какое-то время форы, а возможно — нет. Скорее всего, его попытаются призвать обратно...
— Не смогут, — заверила Каденс. — Мы об этом позаботимся.
— ...Но в случае, если по какой-то причине он решит заглянуть в Коноху, то у него будет алиби, — закончила мысль Харуно. — Прощаться не будем, так что — лишних слов не надо.
Отвернувшись от принцессы-пони, куноичи направилась к угловому окну, чувствуя на спине растерянный взгляд. Аликорница ещё какое-то время просто сидела, пару раз порывалась что-то сказать, но в конце концов просто поднялась и отправилась к двери, за которой находились Наруто-Шайнинг, Твайлайт и двое гвардейцев.
— Спасибо, Сакура, — всё же произнесла гостья из другого мира, но ответа так и не дождалась (лишь безмолвный небрежный взмах рукой, который можно было расценить как "Иди уже").
Стук деревянной створки донёсся до ушей синеглазки, которая стояла перед окном практически неподвижно, внимательно прислушиваясь к ощущениям сенсорики. В какой-то момент, барьеры исчезли, а затем и ощущение живых существ в одной из спален пропало.
= "Я тобой горжусь, Сакура", — прозвучал голос наставницы сноходчества из внутреннего мира.
"Учитель... Иди ты... поспи где-нибудь и не лезь в душу", — резче чем хотелось, отозвалась Харуно.
Она могла бы подавить эмоции одной из ментальных закладок, но не хотела этого делать. Ощущение было такое, словно только что прошёл тяжёлый спарринг, после которого хочется просто лечь, и чтобы тебя никто не трогал.
С первого этажа поднялся Саске, который тихо подошёл к подруге и, встав за её спиной, обнял за талию, сцепив кисти в замок на животе. Куноичи же не стала никак этому противиться, даже ощутив некоторую благодарность за молчаливое присутствие.
"Глупые эмоции", — мысленно проворчала оперативница "Корня", в уме начав составлять доклад Шимуре Данзо, после которого её не отправят в допросную...
Примечание к части
Всем добра и здоровья.
Он сам... ушёл
Тишина, льющийся с потолка яркий свет, неподвижный старик, похожий на каменную статую — этим встретил Сакуру кабинет главы "Корня", когда она явилась на базу для срочного доклада. Стоило лишь сказать, что дело касается джинчурики, как её пропустили кратчайшим путём, впрочем, не забыв просветить всеми доступными сенсорными техниками, чтобы убедиться в личности (да и сейчас, пока она стояла перед столом, ощущала на себе внимание Кардинала).
— Поправь меня, Сакура-чан, если я что-то понял не так, — после завершения устного доклада, ровным голосом попросил Шимура, у которого шевелились только губы, в то время как всё остальное лицо напоминало безразличную маску.
