— Ты смеешь вмешиваться в мой поединок?! — оскалился Гильгамеш, воспользовавшись моментом, чтобы дотянуться левой рукой до рукояти Эа.
— Я не рыцарь и не герой, так что мне можно, — ответил я, выходя из ускорения у места действия.
— Мастер! Ха… — отчаянно пошатываясь, Мо-тян выпрямилась, вновь поднимая свой меч. — Не смей…
— Ты хорошо справилась, этого достаточно, — кладу руку ей на голову, напрямую вливая в дочку Сэйбер ману жизни, чтобы быстрее пришла в себя. — Но раз у вас техническая пауза, быть может немного поговорим? — это я обратился уже к Королю Героев. В этот же момент рядом встала Сэйбер, поспешившая к дочери вместе со мной.
— С тобой, вор, я могу говорить лишь о способе казни, — уже вновь поднявшись на ноги, выплюнул правитель Урука. Кажется, он на меня сильно обижен.
— Ну, раз тебе так дорого это железо, держи назад, — я, конечно, не мастер Перевооружения и Эльза смогла бы «кидаться» куда как интереснее и быстрее, но вывалить на голову противнику всё у него реквизированное. Развернув нужным концом к нему было вполне в моих силах. А если добавить к этому управление металлом от Магнето, то и вовсе не хуже, чем у моего визави получается. — И вот ещё немного сверху из моей оружейной, — да, таскаемый который год ящик метательных ножей, настало твоё время!
Лицо Гильгамеша, против которого применили его же собственную тактику было неподражаемым. Более того, в его глазах скользнуло даже что-то вроде уважения.
— Кто же ты такой?… — несмотря на раны и потерю руки, Король Героев сумел избежать большей части гостинцев — от чего-то уклонившись, а что-то обив Эа. Не то чтобы я на самом деле стремился его убить этой атакой… Нет, пожелай я такого, и он не ушёл бы ни от одного из снарядов, но мне хотелось изучить один момент, а потому лишь три кинжала вошли в лишившиеся доспехов участки тела Героя, не задев ни одного из жизненно важных органов. Эти же кинжалы и привлекли его взгляд. — Этого оружия нет в моей сокровищнице… — нахмурился и даже соизволил вскинуть брови красноглазый блондин.
— Я не из этого мира.
— Вот как… — Гильгамеш выпрямил спину, всей позой выражая презрение к своим ранам и застрявшему в них металлу, — но это не отменяет тех оскорблений, что ты нанёс этому королю…
— Слушай, ты уже реально достал с этой надменностью и манерой речи. «Этот король», всё остальные вокруг — плебеи, чернь и ничтожества. Тебе самому не противно? Или эго мелкого племенного царька, которого льстивые сказки придворных лизоблюдов возвели до божества и в таком качестве славили последние пять тысяч лет, никак не может уняться?
— Ты… — о! Вот теперь он по-настоящему разозлился! Такой смеси ярости и негодования, что исказила его лицо, парень не показывал ещё ни разу. И, вторя этим чувствам, Эа в его левой руке само собой начало светиться и крутить три барабана, расположенных на «клинке», — Энума Элиш!
От атаки начала трещать по швам земля, да и пространственные искажения пошли такой мощи, что создалась иллюзия треснувшего неба. Сэйбер попыталась было встать напротив этой волны, но я просто схватил её за плечо и отшвырнул себе за спину... И активировал свой «Небесный Фантазм».
Небеса вновь изменились, наливаясь непроглядным мраком, земля высохла и потрескалась, сам воздух посерел и выцвел, но пространственное искажения пропали, как и вся магия из артефакта Короля Героев, ставшего в драконьем зрении просто вычурной палкой.
— Что?... — Гильгамешь с недоумением смотрел на оружие в своей руке.
— Как меня достала вся эта хрень с верой и концепциями. Ты считаешь всех ниже себя, пылью под ногами, но проблема в том, что ты сам — лишь подделка, воплощённая легенда пятитысячелетней давности, считающая себя тем, кем никогда не был. Скажи мне, Великий Король, что ты желал от Грааля? К чему стремился?
— С чего бы я должен отвечать тебе? — ну хоть не добавил «чернь» или «мусор», уже прогресс.
— А почему бы и нет? Я хочу это знать, а тебе и моей подопечной требуется время, чтобы прийти в себя. Так ответь мне, чего ты желаешь?
— Я уже говорил! Я желаю изменить Человечество, сделать его достойным этого Короля, — надменно ответил он.
— И причём тут Грааль? Ты говорил, что хочешь убить всех лишних. Всех достаточно глупых, слабых или ленивых, что погрязнут в своих грехах. Но это ли подвиг достойный Короля Героев? У тебя было десять лет. Десять лет во всей твоей Власти и Силе, чтобы что-то изменить. Если Человечество — твой народ, то почему ты решил просто уничтожить его, вместо того, чтобы бороться и вести его к лучшей жизни? Людей слишком много? Так открой для них звёзды. Они слишком глупы? Научи. Ленивы — заставь. Но вместо этого ты плевал в потолок, наблюдая, как обезумевший священник, совершенно точно не желающий ничего хорошего человечеству, приносит тебе в жертву детей.
— Ты смеешь обвинять меня?! Кто ты такой для этого?!
— Я — тот, кто я есть. И речь сейчас не обо мне, а о тебе. Когда ты совершил свой последний подвиг, Король Героев? Когда ты реально правил? И было ли это время вообще? Или ты — всего лишь подделка и марионетка, не способная даже увидеть нити, тянущиеся к твоим рукам и ногам?
— Объяснись! — рявкнул в ответ и так взбешённый Слуга. Он был не самым терпеливым существом и за брошенные обвинения в любом случае постарается меня прикончить самым болезненным образом, но, если легенды не врали, даже намёк на то, что он — лишь инструмент и игрушка в руках кого-то третьего для него, что красная тряпка для быка.
— Разве ты не видишь несуразности в своём поведении? Ладно эта надменность и эгоизм, но ответь мне, почему ты ни разу даже не попытался встретиться с Сэйбер за эту войну? Не обмолвился с ней и словом, пока она сама не потребовала разговора? И это с той женщиной, что ты хотел сделать своей женой? Или воля и решимость самого Гильгамеша столь ничтожны, что не пережили и десяти лет разлуки?
— Я… — блондин осёкся, растерянно переведя взгляд на лицо замершей подле меня мечницы. Теперь он выглядел действительно ошарашенным, словно ему открыли прописную истину.
— Почему не заглянул в будущее или прошлое? Этот твой талант указан в каждой легенде, а значит, ты обязан им владеть в той или иной мере! Почему стал играть в эти игры с Граалем, вместо того, чтобы самостоятельно взять то, что считаешь своим, как и положено истинному Владыке? Почему не вмешивался в саму Войну, как её честный участник, коли уж всё-таки решил играть по навязанным извне правилам? И наконец… почему явился сюда сейчас, стоило твоему хозяину получить призрачную тень свободы и зашевелиться?
— У меня нет и никогда не было хозяев, тварь! — Король Героев сжал рукоять оружия до побелевших костяшек на пальцах.
— Тогда, ничего не случится, если я обращусь к этой сущности в тебе, верно? — и я «позвал» собрата, если можно так выразиться по отношению к демонической сути и силе, чья основа была использована для создания тела «этого короля».
— Ч-что… — герой схватился за грудь, ощущая «шевеление» внутри себя, а стоило передать чуть свой маны, «подкрасить заразу», как он увидел… и услышал вкрадчивый шёпот, рассказывающий о его правоте, исключительности и недостойности остальных даже дышать без его разрешения.
— Вижу, ты смог почувствовать.
— Нет… это иллюзия, ты хочешь обмануть меня!
— Зачем бы мне это? Если бы я хотел, я бы уже спокойно убил тебя, а не пытался раскрыть глаза. Впрочем, удостоверься, если хочешь, думаю, в твоей сокровищнице найдётся подходящий артефакт, — демонстративно складываю руки на груди, ожидающе глядя на него.
Гильгамеш не стал тратить время на высказывание высочайшего неодобрения, а занялся делом. Глаза выглядящего подростком мужчины загорелись золотом, а из маленького портала, в освобождённую от Эа руку, упало декоративного вида серебряное зеркальце. И он взглянул в него.
*Крак*, — сломанный в порыве гнева артефакт стал мятой кучкой серебра, а пылающие глаза вновь уставились на меня. Это было быстро.
— Ты не врал… — потерянно ответил воитель… — а я был слеп… — закованное в прожжённые доспехи тело распрямило плечи. Взгляд пронзительных алых глаз, вновь наполнившись гордостью и надменностью. Или это было «величие»? — Что же, мне не привыкать убивать чудовищ… И один подвиг я ещё совершить могу, — повинуясь воле хозяина оброненный им ранее золотой меч, отнюдь не утративший своих свойств, вновь выпал ему в руку из сияющего портала. — А ты, чужак, раз столько знаешь о бытие Владыкой и том, как вести Человечество, слушай приказ Короля! Возвысь людей! — и он… перерезал себе горло и, будучи ещё живым, надавил на клинок дальше, разрезая шейные позвонки, пока златовласая голова не упала на землю у его ног.
Несколько секунд тело Гильгамеша ещё стояло прямо и, глядя на то, как его стремительно покидает душа, после чего то начинает на глазах опадать чёрным пеплом, я пребывал в культурном шоке. Как? Он же уже был законтролен архидемоном! Тот буквально был его телом! И я по себе знаю, что тело такой сущности держится за жизнь всеми руками, зубами, когтями, щупальцами, ложноножками и чего там ещё есть в арсенале. И вот так вот подчиниться и уничтожить самого себя? Это было чем-то запредельным, даже не концептуальным, но…
— А вот теперь я верю, что ты был Королём Героев… — вынуждено признал я, обращаясь к истаивающей в воздухе кучке праха и даже Мордред не стала возражать.
Нашу беседу с Королём Героев слышали все, как и видели его последний подвиг. Оскорблять это шутками или возмущением никто из Героев былых времён не собирался. Но… необъявленная минута молчания прошла. Живых ещё ожидали дела и времени, чтобы предаваться печали, было не слишком много. В воздухе висела сотканная из золотого света чаша. Яркая, материальная…. А внутри неё клубилась багряная Тьма. Священный Грааль проявился в материальном мире — куска души правителя Урука хватило, чтобы завершить процесс. И теперь Грааль ждал того, кто загадает желание. Того, кто даст Ангра-Манью выйти в мир.
— Грааль… — со смесью трепета, восхищения и грусти произнесла Артурия. Ей будет достаточно коснуться его, чтобы исполнить свой обет. И тем самым оказаться в рабстве у этого гнилого мирка.
— Скажи, ты доверяешь мне? — взглянул я в глаза девушке.
— Да, — последовал ответ без секунды колебаний. И это было чертовски приятно.
— Тогда я попрошу тебя просто подождать… ещё немного, — шаг вперёд и мои руки смыкаются на чаше. «Слуга» получил «приз», ритуал вступил в свою финальную стадию и скрепы его чуть разошлись. На микронную долю, но для меня это было сродни глотку свежего воздуха в затхлом подземелье. Сущность Архидемона в моих руках затрепетала, предвкушая выход в мир, вот только… — всё, что пожелаю, я возьму сам, тварь. И ты станешь лишь ступенью на моём пути, — крошечный импульс к тому каналу… сосуду… измерению, где застыла суть Ангра-Манью и он получает долгожданный выход в мир. Вот только выход этот проходил через меня. Мои губы коснулись стенок чаши. Жадный глоток. И мир застыл.
Сущность «Всего Зла Мира» вливалась в сосуд, что был способен выдержать его мощь. Набор инстинктов, желаний, демонического голода и ярости. Всё это вновь пыталось ударить по мне, размыть моё я, но у меня уже был опыт пребывания на троне «Хозяина Зла». Архидемон и Тёмный Бог получил свой вожделенный «супчик для поправки здоровья», и у него было, что предъявить этому миру, но… Я бросил взгляд на застывших девушек и брутального ОЯШа чуть в отдалении… как всегда, Феи не ищут лёгких путей.
Перерождение в Бога этого мира только началось, но я уже действовал. Сияющий контур межмирового круга призыва вспыхнул рядом повинуясь одной лишь мысли, моя кровь выступает из ладоней и щедро орошает магические линии, выступая катализатором и, вместе с тем, заготовкой для будущего формирования тела, а в следующее мгновение через узор уходит зов в междумирье.
Когда ты хочешь уйти, но хочешь остаться, приходится разрывать себя на куски. К сожалению, здесь и сейчас это было невозможно — оковы привязывающие Архидемона к его миру с равной силой скуют и меня, и мою частицу созданную в этом мире. Обращение в Тёмного Бога не делало различий между моей сущностью в теле и бэкапами оставленными в небольших скоплениях клеток симбионта по всей планете. Для этого процесса я был един и неделим, и единственным выходом было призвать другую версию меня — достаточно отличающуюся по памяти и опыту, чтобы хотя бы на мгновение сойти за другое существо. Меня, который ворвётся в мир извне, как непредвиденный фактор. А главное — меня, который сможет выдержать превращение в полноценного Архидемона и Тёмного Бога, при этом достаточно стойкого и дисциплинированного разумом, чтобы держать порывы такой сущности под контролем на протяжении долгого времени.
Времени будет мало — лишь мгновение, пока мои клетки симбионта не установят псионическую связь со своими товарками из другого мира, но к этому я уже был готов и магия сработает раньше, чем сознания двух версий меня объединятся.
Энергия утекает в Пустоту, но отклик есть. Напряжение, усилие… и в центре круга призыва из трещины в самой реальности выскальзывает полупрозрачная чёрная сфера, к которой тут же устремляется вся, секунду назад, завязанная на меня трансформация. Скрепы концепций, потоки мощи, фокус только начавших формироваться оков родного измерения. Всё, что только что пыталось угнездиться и прирасти ко мне, формируя из моих личности и тела персонифицированное воплощение понятия «Повелителя Зла» и «Хозяина Грехов», перенаправилось в новую точку приложения, окончательно освобождая меня от всех и всяческих ограничений и обязательств в этой реальности.
Неуловимый удар сердца совпал с достигшим меня удивлением от того, что я так и не ощутил в той чёрной сфере никаких своих клеток, но что-то менять было поздно. Архидемон и Тёмный Бог рождался уже без моего участия и даже всей своей полностью восстановленной силой, я не смог бы вмешаться в этот процесс, ведь сам же и позаботился о безопасности — чтобы, не дай Тьма, второго меня не спаяло со мной первым, пуская все усилия насмарку.
А использованная кровь уже закрутилась в торнадо вокруг призванной души, магические потоки и материя вступили в резонанс, запуская процесс роста. И вот, передо мной уже полностью сформированное тело, мало похожее на меня-Сефирота и меня-Вальтера, зато удивительно сильно на облик моей «Маски Демона», только… с абсолютно чёрным белком в глазах.
Полноценный Тёмный Бог этого мира взглянул в глаза Дракона Тьмы… и наши сознания соприкоснулись.
То же место и время. Некто слегка ошарашенный.
