— В таком случае, Лаенхарт, приступим к обучению, — проигнорировав последнее заявление, добавляю в голос энтузиазма. — Времени у нас немного, так что я надеюсь на всю возможную старательность с твоей стороны.
…
Медицинское оборудование пиликнуло, после чего из устройства, похожего на стальную бочку, будто язык изо рта великана, выехала платформа, на которой лежала сиреневая единорожка. Тут же к пони подошёл облачённый в чёрный бархат робопони, подавший стакан воды с йодом, оказавшийся осушенным несколькими глотками.
— Спасибо, Крусейдер, — произнесла Твайлайт, осторожно спустившись на пол и начав разминать ноги. — Какие результаты?
— Изменения в пределах прогнозируемого, мисс Спаркл, — ответил понибот, поворачиваясь к висящему на стене монитору, где появились фотографии ученицы принцессы Селестии без шерсти, без кожи и без мышц. — Что-то не так?..
— Нет-нет, — проведя сгибом правой передней ноги по лбу под рогом, глава Министерства Магии постаралась вернуть себе обычное выражение мордочки. — Просто я подумала… Не важно.
— Хм, — многозначительно изрёк Крусейдер. — Как будет угодно. Мисс Спаркл, обратите внимание на третье и четвёртое изображения: чуть ниже лопаток мы видим уплотнения треугольной формы. Сопоставляя эти снимки с данными, имеющимися у нас о пегасах, а также результатами обследования аликорнов, можно с уверенностью сказать, что мы можем наблюдать зарождение крыльев. К счастью, у всех пони, в том числе единорогов и земнопони, имеются соответствующие мышцы и сосуды, пусть и совершенно неразвитые, так как всю жизнь выполняли функцию рудиментов.
— Значит, зелье всё же сработало, пусть и не так, как ожидалось, — нахмурив бровки, изрекла сиреневая волшебница, после чего пробормотала совсем тихо: — Говорила мне мама, что нельзя пить подозрительные жидкости из пробирок…
— Опасных для жизни изменений пока что не зафиксировано, — заметил понибот, выводя на экран результаты последних анализов. — Требуется произвести коррекцию индивидуальной диеты для избежания появления патологий.
— Это… очень вовремя, — заметила Твайлайт, после чего прошла ближе к монитору и добавила: — А я только обрадовалась, что рост замедлился. Засекреть эти данные, чтобы доступ к ним был только у нас двоих: не время сейчас объявлять, что исполняющая обязанности принцессы может обзавестись дополнительными конечностями.
— Сделано, мисс Спаркл, — откликнулся «Крестоносец».
— Хорошо… — мордочка сиреневой единорожки разгладилась и она провела правым передним копытцем по вновь обстриженной до нескольких сантиметров длины гриве. — Как продвигается подготовка к диверсии?
— Ретрансляторы отправлены в окрестности городов пегасов: как только будет подан сигнал, они поднимутся над облачным покровом и начнут передавать наши сообщения на доступных частотах, — произнося это, Крусейдер поставил на стол стакан и, подхватив аккуратно сложенный белый комбинезон, подошёл к собеседнице. — Кроме этого, в местах с наименьшим радиационным фоном на границах ЭСС были установлены заряженные химикатом ракеты. Если первая провокация провалится, то на разрыв в покрове пегасы точно будут вынуждены отреагировать. Замолчать подобное у властей Анклава не получится, так что я рассчитываю, что на некоторое время их силы будут заняты внутренней безопасностью.
О том, что у него имеется ещё несколько планов по отвлечению внимания от предстоящей операции по активации «Садов Эквестрии», собеседник ученицы принцессы Селестии умолчал.
— Держи меня в курсе событий, — произнесла пони, исполняющая обязанности принцессы.
— Непременно, мисс Спаркл, — отозвался Крусейдер. — Любая информация, которая вас заинтересует, будет предоставлена в кратчайшие сроки…
…
Серое небо, скрытая под снегом земля, стерильный воздух в шлеме, проходящий через фильтры. Эпплджек стояла за территорией городка беженцев, переживших падение старой Эквестрии, сгоревшей в огне мегазаклинаний, и вспоминала, каким этот мир был несколько лет назад…
«Маки, ты спас принцессу однажды, пожертвовав собой, но мы не смогли воспользоваться подаренным тобой шансом. Блум, в то время как ты строила убежища, чтобы спасать пони, мы создавали всё новые и новые орудия убийства, в чём добились немалых успехов… Как же жаль, что я не услышу от тебя слов о том, что ты была права. Бабуля… прости, что подвела тебя и не сохранила наш дом. Я хочу, чтобы вы знали, что всё это не было напрасно… Ничто не было напрасно! Я… Мы не сдадимся и продолжим идти вперёд, чтобы над Эквестрией снова взошло солнце», — ощутив, как по щеке скатилась одинокая слеза, оранжевая земнопони поморщилась из-за невозможности её стереть, но порадовалась тому, что никто из новоявленных Рейнджеров Эпплджек не видит подобной слабости своего лидера.
Как дурная служанка, память, что сидит в закоулках мозга, пробудилась, чтобы заставить вспомнить имя, что забыть не так-то просто… Эпплснейк казался ей опорой, дома добрый, а с врагами грозный, разве что излишне был серьёзным…
«Как ты мог пойти на это… безумие?» — стоило лишь коснуться тех событий, когда раскрылась правда о деятельности её жеребца, как нутро начинало скручивать от злости, страха и отвращения.
Тот, кто был опорой и поддержкой, при ком не страшно было показать слабость, на деле оказался серийным убийцей. Сперва он мстил тем, кто участвовал в покушении на неё, а затем принялся за других «врагов», были те настоящими или же только вымышленными. И, Эпплджек было стыдно, но в глубине души она радовалась тому, что не увидела этого пони среди списков выживших, как и обнаруженных ЭСС гулей, что не мешало чувствовать горечь потери, оплакивая его вместе со всеми остальными.
«Своего Эпплснейка я потеряла задолго до того, как в Эквестрии взорвались мегазаклинания», — промелькнула в голове горькая мысль.
Рокот двигателей заставил бывшую фермершу отвлечься от воспоминаний и повернуться в сторону дороги, на которой уже стояли три джипа на высокой подвеске с монструозными колёсами высотой с взрослого пони, мощными фарами и установленными на крышах турелями. В две машины уже погрузились по четыре рейнджера, пусть из-за брони им и пришлось демонтировать все сидения, кроме водительского, а двери последнего транспорта оставались открытыми.
— Карета подана, командир, — шутливо отсалютовал молодой жеребец с изображением яблока на боку. — Прошу на борт.
— Вольно, — улыбнувшись уголками губ, бывшая фермерша глубоко вдохнула фильтрованный безвкусный воздух, в этот момент показавшийся удивительно свежим и сладким. — На время моего отсутствия командование подразделением переходит полковнику Бустеру.
— Так точно, — щёлкнул задними ногами подчинённый.
«Мы не должны сдаваться. Пока есть хоть один пони, который верит в нас, мы не имеем на это права. И я не сдамся! Век яблок не видать».
…
— Это не моя броня, — решительно констатировала Рейнбоу, стоя перед комплектом доспехов Анклава, надетым на поникен, стоящий в оружейной.
— Абсолютно верно, мисс Дэш, — отвечаю через динамики, расположенные под потолком. — Эта броня является улучшенной репликой того, что имеет у себя Анклав.
— Да ну? — недоверчиво изогнула брови голубая пегаска. — И чем же она лучше комплекта, который столько времени спасал мне жизнь?
— Во-первых, в этих доспехах нет встроенного маячка, который демаскирует носителя при приближении к другим пегасам, — послушно начинаю рассказывать о преимуществах «скорлупы», собранной в стойле сто один (ради этого мне пришлось передать им чертежи образца).
— Я избавилась от него давным-давно, — гордо фыркнула летунья, не впечатлённая подобным.
— Во-вторых, в кирасу установлены комплекс саморемонта, малый водный талисман, амулет защиты от радиации, — невозмутимо продолжаю перечисление плюсов изделия земнопони.
«Наверное… то, что земные пони делают доспехи для пегасов — это иронично», — мелькнула мысль в моём центральном процессоре.
— Я же не собираюсь жить в нём на поверхности несколько месяцев, да и вступать в бой… — несколько менее уверенно парировала бывшая глава Министерства Крутости. — От нас требуется прийти, прокрасться и активировать машину судного дня.
— Если вы о «Садах Эквестрии», то вынужден заметить, что это весьма неточное описание установки, способной излечить заражённую радиацией землю, — добавляю в голос каплю неодобрения. — Кроме того, техники сумели встроить в броню стелс-бак, позволяющий сохранять визуальную маскировку в течение трёх минут.
— Ну… это уже кое-что, — сдалась крылатая пони. — Ладно, языкастый, уболтал: надену я эту консервную банку.
— Мисс Дэш, чем вам не нравится этот бронекостюм? — всё же решаю поинтересоваться причиной подобного негативного отношения к технологической обновке.
— Он серый, — так, словно бы это всё объясняло, заявила Рейнбоу. — Это вообще не круто!
«Анализ… Анализ завершён. Вывод: представитель понижизни Рейнбоу Дэш попросту издевается, стараясь хоть чем-то занять свободное время», — придя к подобному выводу, решаю больше не задумываться об этом, даже если результат вычислений ошибочен…
…
— Я скоро вернусь, ты и соскучиться не успеешь, — оживлённо вещала пегаска-гуль, носясь по комнате, выделенной ей в комплексе Марипони, собирая в перемётные сумки разные мелочи.
— Трикси уже скучает, — заявила синяя призрачная единорожка.
— Правда? — остановившаяся Дитзи посмотрела на подругу.
— Трикси скучает по тишине и покою, которые тут были раньше, — проворчала фокусница, явно кривя душой, что было очевидно для тех, кто мог её видеть.
— Не беспокойся, скучать тебе не позволят, — утешила подругу летунья. — Скоро сюда прилетят другие пони, которые помогут тебе в твоих исследованиях.
— Жду с нетерпением, — фыркнула Трикси, всем видом изображая гордую непоколебимость и самодостаточность.
— И со мной тоже всё будет в порядке, — заверила Дитзи, снова начиная копаться в своих сумках, то выкладывая, то снова запихивая туда разные вещи.
— Я понимаю — нож, верёвка, зажигалка, пистолет… но зачем тебе синяя изолента? — не выдержала призрачная единорожка.
— О! — многозначительно вскинув к потолку названный предмет, пегаска улыбнулась. — Ты даже не представляешь себе, насколько это незаменимая штука…
— Я забираю свой вопрос, — поспешно произнесла фокусница.
— Разве Трикси не знает? — хитро улыбнулась кобылка-гуль. — Слово — не пегас: вылетит, не поймаешь.
Примечание к части
Всем добра и здоровья.
Война машины
Примечание к части
Над водой видна лишь вершина айсберга.
Свинцовые тучи скрывали за собой небеса, пропуская к земле лишь самые крохи дневного света, что частично компенсировалось снежными насыпями, подходящими к самой береговой линии. Тёмные, почти чёрные волны накатывали на побережье вал за валом, но тут же отступали назад, при этом оставляя после себя чёрные следы жидкой грязи. А на фоне всего этого из узкой горловины входа в залив торчал нос танкера, перевозившего «чёрное золото», из зияющей раны в правом борту коего медленно вытекало его содержимое.
Небольшой портовый городок, живший в основном за счёт судоходства (а до войны и туризма), на одну треть состоял из складов и ангаров разных размеров, где в прежние времена хранились товары, позднее отправляющиеся по всей Эквестрии. Ныне же из-за повышенного фона радиации, продолжающего пылать где-то на окраине драконьего огня и химического заражения, среди опустевших коробок домов жили только крысы, сумевшие извести даже гулей…
Медленно и печально скользя вдоль береговой линии, загруженные военной техникой суда плыли с севера на юг, тщательно выискивая наиболее удобное для высадки место. Полосатые легионеры, красующиеся алыми огоньками глазных протезов, отлично видящих даже при столь скудном освещении, без устали высматривали предполагаемого врага и были готовы вступить в бой в любой момент.
Непозволительно много времени уже было потеряно из-за того, что грузовые транспортные средства двигались слишком медленно, а также из-за того, что в запланированном месте высадки прибрежная полоса оказалась слишком густо усеяна обломками затонувших кораблей, миновать которые не представлялось возможности.
Если бы тактический мобильный командный центр имел понятие о том, что такое ирония, то он, несомненно, решил бы, что эта ситуация удивительно иронична: самые удобные для высадки на землю места оказались либо уничтожены, слишком сильно фоня радиацией и иной отравой, уровень которой был смертелен для биологических элементов боевых платформ (что демонстрировало их несовершенство), либо же заблокированы обломками кораблей пони. Из-за того, что на бортах плавательных средств не имелось подходящего оборудования, десантирование на берег в неприспособленном месте затруднялось и откладывалось, так как грозило потерей единиц техники, пополнить которую будет попросту негде.
Ещё одним фактором, затрудняющим высадку на берег Эквестрии стало то, что за время войны пони успели принять некоторые меры против того, чтобы корабли могли подходить к побережью в удобных для этого местах. Конечно же, это не могло остановить маленькие лодки, прогулочные яхты… но вот сухогруз, на борту которого находились грузовики и боевые роботы, с вероятностью в девяносто девять процентов мог наткнуться на «риф», после чего благополучно пойти на дно. Хотя ради справедливости следовало заметить, что военные Зебрики тоже использовали подобные ухищрения, пусть у пони и был несколько более широкий арсенал.
Перед ИИ стоял выбор между поиском более удобной пристани, высадка в которой не отнимет слишком много ресурсов, и попыткой десантирования в дикую природу. И если в первые разы он выбирал первый вариант, то по мере уменьшения запасов топлива и увеличения риска более масштабных потерь выбор смещался ко второму варианту.
Наконец мобильный тактический центр дал команду двигаться к берегу, чтобы сесть на мель и уже после этого начать переброску техники на сушу. В то же время боевые единицы легиона, почти всё время плавания проводившие в спящем режиме, что было необходимо для экономии элементов питания, проснулись и стали готовиться к операции.
