Оторвавшись от созерцания переборки и медленно повернув голову, он уставился на тви'лечку немигающим взором красноватых визоров своего вычурного шлема, не произнеся ни слова.
А затем она взлетела к потолку кабины, ударившись в него. Эзра и Кенан было вскочили с места чтобы помочь ей отбиться от стального урода, но их самих безжалостно вдавило Силой обратно в кресла. Вскрикнув от боли, Гера невольно сплюнула, оказавшись распластана по потолку и потеряв ориентацию в пространстве.
— Мне плевать, что ты думаешь. — сказал колдун, продолжая стоять неподвижно. Невидимые путы отпустили капитана "Призрака", только лишь затем, чтобы ускорить её при падении на пол, что вызвало еще один вскрик боли.
— Здесь лишь моя воля имеет значение. Не твоя, не твоих подчиненных, ничья, кроме моей.
Прокряхтев что-то несуразное тви'лечка попыталась встать, но вновь прилипла к полу, а затем её проволокло несколько метров к ногам великана.
— Помни, что наказание в случае неповиновения будет более суровым, слуга, — закончил он монолог все тем же спокойным, менторским тоном: — Курс на Лотал.
А в следующий миг сдавливавшая всех Сила исчезла как не бывало, позволяя джедаям снова вздохнуть полной грудью. К счастью, Геру он тоже отпустил, и теперь их помощь ей была не нужна.
— Лучше бы мы продолжали сотрудничать с имперцами... — тяжело поднявшись с пола и бросив на колдуна злобный взгляд прошипела капитан "Призрака", возвращаясь к штурвалу уводя корабль прочь от разрастающегося астероидного поля и начиная подготовку к гиперпрыжку в систему Лотал.
* * *
— Сидите и не высовывайтесь. Без команды не стрелять, — снова раздался в передатчике голос Железного Лба. — Пусть ублюдки подойдут поближе.
Валену только и оставалось что поудобнее перехватить бластер и ждать команды. Пускай он и был самым старшим по званию, но воевать на земле его никогда не обучали, а потому он делегировал свои полномочия много более опытному в этом плане клону. Подчиняться младшему по званию было неприятно, но когда вопрос касается выживания, гораздо проще поступиться гордостью, чем головой. А потому он лежал вместе со всеми за камнями на небольшом карнизе, возвышавшемся над тропой меж скал, что вела в их укрытие от площадки, где совсем недавно приземлился неизвестный им корабль.
— АС1-282-3715, доложить обстановку! — скомандовал кто-то звонким женским голосом. Весь их разношёрстный отряд замер в изумлении, поскольку порядковый номер клона не помнил почти никто, кроме него самого, обращаясь к нему либо по кличке, либо просто "сэр".
— Назовись! — грозно гаркнул киборг, среагировав весьма неожиданно, когда встал в полный рост и вскинул свою бластерную пушку.
— Для вас я специальный агент Унна Болтар, — гордо заявила незнакомка, от чего оставшиеся бойцы отряда переглянулись. — Мне нужно повторить приказ?
— Вы можете как-либо удостоверить вашу личность, мэм? — саркастично спросил Железный Лоб, всё ещё держа собеседницу на мушке.
Рутору уже стало интересно, кто же это такой смелый, что не боится смотреть в дуло бластерной пушке, которая могла одним выстрелом развалить лёгкий шагоход, а потому он осторожно выглянул из-за камня. К немалому удивлению пилота, на тропе стояло всего три фигуры, закутанные в серые плащи, сливавшиеся с цветом окружающих скал. Но вот одна из них подняла в руках стандартный офицерский кодовый цилиндр, точно такой же, как и все остальные в галактике, и устало произнесла:
— Сканеры откалибруй.
Пауза затянулась почти на минуту, прежде чем клон опустил своё орудие и коротко козырнул незнакомцам.
— Мэм, не стоит задерживаться на открытом пространстве в светлое время суток. Вражеская аэроразведка может засечь нас. Предлагаю для дальнейшего разговора переместиться на нашу базу, мэм.
— Ведите, — приказала старшая этой странной группы.
Всё их невеликое воинство покинуло укрытия и направилось в сторону своего убежища. Называть эту пещеру базой лично у Рутора язык не поворачивался, но выбирать не приходилось. Это было то единственное место, где они смогли спрятать гравициклы и укрыться от вражеских сканеров, разместив здесь все свои невеликие силы. Хотя правильнее было бы назвать их недобитками — всего их было тридцать два человека. В основном, бойцы имперской армии из разных подразделений: рядовые, техники, разведчики, даже пара операторов из экипажей АТ-АТ. Ещё среди них нашлось четыре штурмовика и даже один айлонец, каким-то чудом переживший орбитальный удар, что уничтожил всю его роту.
Такими силами вести войну было невозможно, а потому их действия представляли из себя что-то среднее между мародёрством и партизанщиной. Еду, воду и боеприпасы они получали за счёт разграбления немногочисленных уцелевших складов, пару раз проведя рейды по тылам неприятеля. В основном они сводились к поиску новых источников поживы, а ещё таких же отставших солдат и их эвакуации, поскольку первое и единственное столкновение с вражескими силами обернулось серьёзными потерями. И это ещё хорошо, что их гусеничные транспортёры были здоровенными и неуклюжими бегемотами, которые вовек не догнали бы гравицикл. Но судя по интенсивности полётов на следующий день, их уже вовсю искали.
— Так значит, вы всё что осталось от гарнизона Лотела? — с нескрываемым сомнением спросила спецагент Болтар, явно недовольная полученным докладом.
— Последний раз мы получали по радио приказы от полковника Жиля, но он уже три дня не выходит в эфир, — честно признался Рутор. — Мы полагаем, что он погиб во время очередной орбитальной бомбардировки.
— Из гражданской администрации кто-нибудь остался?
— Остался, но не на нашей стороне, — фыркнул Вален, вспоминая уже опостылевшие радиообращения новой власти. — Премьер-министр Макет Туа предала Империю и теперь служит захватчикам. Если хоть половина того дерьма, что она вещает по радио, правда — за измену она получила титул "губернатора" и абсолютную власть над планетой.
— Это может сыграть нам на руку... — задумчиво произнесла Унна, хищно улыбнувшись. — Готовьте гравициклы к выезду. Мы направляемся в столицу.
* * *
Этот день обещал стать для Макет Туа одной затяжной пыткой. За ту неделю, что она исполняла обязанности губернатора, ей пришлось повидать и испытать всякое: наведение порядка на захваченных территориях, восстановление парализованной вторжением инфраструктуры для обеспечения населения товарами первой необходимости, подавление оставшихся очагов сопротивления и организация работы фильтрационных лагерей.
За всё время её службы Империи бывшая премьер министр никогда не доходила до подобного. Бывало всякое, и ей приходилось для развёртывания новых фабрик сгонять фермеров с их наделов и повышать налоги сверх меры, чтобы уложиться в срок, при этом закрывая глаза на армейские реквизиции. Но чтобы сгонять своих соотечественников в концентрационные лагеря...
Максимилиан был непреклонен в своей ничем не прикрытой ненависти к инородцам, и теперь её руками организовывал их истребление. Целые кварталы отводились под зоны временного содержания, куда под дулами лучемётов сгоняли перепуганных жителей, на глазах у которых казнили самых явных инородцев. Солдаты прочёсывали дом за домом, ища скрывающихся от их взора при помощи ручных сканеров. А после их ухода опустевшие улицы оказывались во власти летающих черепов, что беззвучно скользили во мраке, озирая округу своими сияющими красными глазами в поисках любого движения. И те немногие счастливчики, которым удавалось избежать облавы, становились жертвами их дротиков с мощными транквилизаторами.
Потом несчастных ждала процедура проверки чистоты крови, которую проводили служители Бога-Машины, оснащённые требуемым оборудованием. Только им, посвящённым в таинства генетики, было дозволено решать, кто достоин жить в этом новом мире. Тех, кого признавали людьми, затем ждала проверка каких-то "псайкеров", после чего им разрешалось вернуться по домам, но таких проверяющих групп было мало, а потому очередь к ним растягивалась на недели и даже месяцы. Пережившие этот кошмар люди получали отметку о чистоте, а также свободу и жизнь. Остальных без жалости убивали, а тела сжигали в огромных кострах, позволяя ветру развеять пепел.
Схожая участь ждала дроидов, которых громили без тени сомнений и сожалений. Насколько Туа смогла понять мотивы чужаков, они ненавидели все разумные машины ещё сильнее чем инородцев. И куцый разум дроидов, многие из которых между циклами очистки памяти успевали сформировать весьма яркие и самобытные личности, для них был воплощением мерзости. А для киборгов в алых робах и вовсе богохульством, и только у огромных автоматизированных промышленных комплексов с чёткой программой, от которой они не отступали ни на шаг, был шанс уцелеть.
И после наполненных подобными событиями дней следовали вечера в обществе её нового повелителя, и каждый раз званный ужин заканчивался изнасилованием. Предводителю чужаков доставляла удовольствие сама мысль о власти над планетой. И потому он упивался своим господством над бывшим премьер министром, являвшейся олицетворением своего народа, раз за разом используя её для утоления своих низменных желаний. Но из-за продолжавшегося стресса, а также накопившейся психоэмоциональной и даже физической усталости, ей уже было всё равно. Более того, в последний раз она даже поймала себя на мысли, что начала получать от регулярных изнасилований удовольствие...
Однако сегодняшний день должен был стать чем-то из ряда вон выходящих. На днях в систему прибыла новая эскадра, и теперь её неторопливый флагман всё же достиг орбиты Лотала. Максимилиан был будто на иголках, и все оставшиеся в его распоряжении корабли целые сутки сновали по орбите, перебрасывая войска и обрушивая жесточайшие бомбардировки на любые очаги сопротивления. Всё ради того, чтобы их господин смог похвастаться перед гостями безоговорочным контролем над всеми населёнными пунктами планеты. И напряжение передавалось всем остальным. Как смогла понять Туа из скупых объяснений, это прибыл другой вольный торговец — заклятый конкурент их господина, с которым те разве что бортовыми залпами кораблей не обмениваются только из-за какого-то пари, которое и должно разрешиться сегодня.
А потому встречать дорогих гостей предстояло по высшему разряду...
Это новое платье было сущим наказанием. После привычных свободных штанов и рубашек с форменными куртками, этот жёсткий "корсет" казался настоящим орудием пытки, созданным больной фантазией извращённого садиста. Служанки-надсмотрщицы затянули шнуровку так туго, что премьер министр более не могла ни согнуться, ни повернуться, ни вздохнуть полной грудью. Но это был тот подарок, от которого невозможно отказаться. Туа уже была не рада блеску самоцветов и золотого шитья, благодаря которым стоимость этого одеяния в несколько раз превышала её прежнюю годовую зарплату, потому что их тяжесть легла на её плечи лишними килограммами груза. Её длинные соломенные волосы из привычного тугого пучка на затылке собрали в весьма сложную и громоздкую причёску, украсив дюжиной золотых шпилек, от чего она боялась лишний раз повернуть голову, чтобы всё это великолепие не развалилось от резкого движения. И словно всего этого было мало, каблуки её новых сапог оказались столь велики, что с непривычки она с трудом могла держаться на ногах даже без этой дороженной сбруи. А ведь впереди предстоял ещё очень долгий день. И вечер...
Да, у этого нового предводителя чужаков действительно был очень большой корабль. Достаточно сказать, что находясь на орбите он был виден с балкона её кабинета невооружённым глазом средь бела дня. Сам Максимилиан относился к этому "отожравшемуся пустотному гроксу" с явным презрением, полностью уверенный в том, что даже такой большой "скотовоз" никогда не сможет тягаться с его "Несгибаемым", который мог один разметать всю их эскадру. Однако сейчас предводитель захватчиков был вынужден унять свою гордыню, потому что он был достаточно умен, чтобы трезво оценивать ситуацию, и признаться в первую очередь самому себе в том, что ему нужна помощь. Всё же захват Лотела стоил ему слишком дорого, и даже непобедимому грандкрейсеру был нужен капитальный ремонт, прежде чем он сможет снова принять участие в столь жестокой битве. И помочь ему сейчас мог только его заклятый конкурент, с которым им всем предстояло договариваться.
Зашедший на посадку в ангар челнок мало чем отличался от личного шаттла Максимилиана. Только он был белым, а его борта и нос были украшены рисунком золотой крылатой кошки на красном щите. Новый хозяин планеты встречал гостей в окружении всей своей свиты. Тут были как уже знакомые бывшему премьер министру перекачанный мордоворот, железный монстр и старик, в расшитых золотом одеяниях, который вел для неё ежедневные "проповеди", так и другие, не менее странные личности, как рыжеволосая женщина в дорогом платье, исхудавший слепой мужчина и ещё какой-то здоровенный горбун, закутанный в гору дорогих тканей, скрывавший лицо за белоснежной фарфоровой маской с крупным сапфиром в центре лба. Последнее создание Туа уже видела мельком ранее, но под ворохом тряпок невозможно было разобрать, является ли это создание человеком, киборгом, и чем-то ещё. Дюжина солдат в чёрной броне с такими же фарфоровыми масками, бдительно следили, чтобы никто кроме повелителя не мог подойти к этому пугалу.
Гулкий звук удара аппарели о пол ангара отвлёк Макет от размышлений об окружавших её людях. Теперь всё её внимание было сосредоточено на выгружавшихся пассажирах челнока. Первыми чеканя шаг спустилась дюжина солдат в синей броне, державших в руках тяжёлые лучемёты, которые разошлись по разные стороны от прохода и встали в один ряд с бойцами Максимилиана, образовав единый коридор. Следом за ними вышел рослый мужчина в белоснежном парике, чьё красное одеяние было богато украшено золотым шитьём. Премьер-министр подумала было, что это и есть другой вольный торговец. Но стоило ему только ступить на пол ангара, как он замер, подняв свой длинный посох, которым он трижды звонко ударил об пол, прежде чем громогласно возвестить:
— Её светлость, вольный торговец Катерина ван де Клер, герцогиня Савская!
В наступившей тишине были отчётливо слышны его шаги, когда мужчина степенно отошёл в сторону и, повернувшись к трапу, склонился в глубоком поклоне. Туа даже усомнилась в правильности работы её черепа-переводчика, поскольку полагала, что в патриархальном обществе захватчиков вожак не может быть женщиной. Но когда из глубин челнока показалась та самая герцогиня, они улетучились сами собой.
Даже не разбираясь в тонкостях чужой моды, Макет остро почувствовала укол зависти. Потому что пред ней предстала женщина в столь роскошном одеянии, что на его фоне даже собственный наряд казался бывшему премьер-министру откровенно нищенским. Это платье выглядело целиком сшитым из золота и самоцветов, а тончайшие кружева, что буквально парили вокруг, могли заставить усомниться в надёжности работы законов природы. Туа понимала, что глупо завидовать той, кто владела звездолётом, способным покорить целую планету, но как женщина она не могла не заметить то, как на неё смотрели все мужчины вокруг. Единственным утешением была мысль о том, что сама Макет в жизни бы не смогла носить столь тяжёлый наряд, в отличии от этой кобылы. Высокая, статная, с точёной фигурой, эта зеленоглазая блондинка притягивала бы мужские взгляды даже если бы носила рубище.
