Потянувшись к кляксе своей силой, я начал осторожно пытаться все больше и больше приблизить ее форму к человеческой. И сразу скажу, что реакция, к которой привели мои манипуляции, мне сразу не понравились.
Моя собственная сила сразу же сыграла роль этакого катализатора, который только усилил мощь именно змеиной сути. Туман, покрывавший кляксу, довольно быстро начал густеть и накрывать все большую поверхность, а спустя некоторое время резко просел, открыв моему взору весьма нелицеприятное зрелище в виде увеличившегося темно-зеленого пятна, чья человекообразная форма практически исчезла. Вместо нее появлялось нечто страшное. Этакое антропоморфное чудовище с хвостом, острыми шипами, непропорциональными размерами головы и конечностей. И что сильно удивляло — змеем этого монстра было сложно назвать.
Поняв, что натворил дел, отвлекся от проекции существа и взглянул на его истинную форму. И невольно испугался, увидев то, что оно начало испытывать какие-то метаморфозы. Тело начало раздуваться, хвост удлиняться, чешуя пошла трещинами, из которых наружу начала пробиваться темно-красная вязкая жидкость, которая немедленно застывала, оказавшись снаружи. Сам бывший самурай дрожал, хрипел, дергался, отчаянно противостоя боли.
Я не хотел его терять. Потому незамедлительно вновь вернулся к проекции и на этот раз, вместо того, чтобы пытаться изменять его форму своей силой, начал постепенно вытягивать змеиную силу к себе, надеясь восстановить таким образом баланс. Этот метод в определенном смысле сработал — клякса начала постепенно приобретать куда более очеловеченную форму, вновь сжимаясь и приобретая куда более скромные размеры. Но процесс остановился, как только форма пятна вновь вернулась к той, что была раньше. И это вне зависимости от того, вытягивал я природную энергию или нет.
Вновь взглянув на настоящее тело бывшего самурая, невольно пожалел, что вообще взялся за это дело. Преобразования сначала в одну, а затем в другую сторону вызвали не самые приятные последствия. Тело сжалось, чешуя складками свисала вниз самым отвратительным образом, а наружу по-прежнему сочилась темно-красная кровь, которая оказавшись снаружи, тут же застывала, образовывая уродливые наросты. Конечно, как только процесс завершиться, он скорее всего должен был избавиться от слоя чешуи и вернуть куда более нормальную форму, но тем не менее, неприятные мысли мне этот вид обеспечил.
Моей последней попыткой хоть как-то разобраться с непонятной сущностью стал самый рискованный шаг из всех. Перестав воздействовать своей силой каким-либо способом, я просто сунул свою руку в эту кляксу и попытался ощутить внутри что-то человеческое. Погрузившись в этот шквал всевозможных чувств, начал осторожно зондировать все вокруг, старательно улавливая любой проблеск человечности. Как только нечто подобное возникало, тут же пытался притянуть к себе. Старые воспоминания, человеческие ощущения, мысли, страсти.... Все, что испытывает человек, и что неведомо хладнокровным рептилиям. Мне, привычному оперировать скорее тем, что было доступно именно хладнокровным рептилиям, было сложно взять и начать управлять чувствами и страстями человека. Потому, пришлось несколько повозиться, прежде чем удалось найти способ. Который, впрочем, нашелся скоро. Хочешь притянуть к себе человечность? Делай это человечностью. А именно своей человеческой сутью, чувствами, воспоминаниями, мечтами.... И это сработало.
Собирал я человеческую природу бывшего самурая посреди сущности змеи немало времени. Сложность заключалась в том, что человечность самурая была растворена в море всего змеиного. Но у меня все же получилось сделать это. И сформировав из всего этого некоторое подобие ядра, разместил прямо посреди кляксы. После чего уже начал проводить дополнительные манипуляции уже с энергией существа. Брать его силу и отделив природную энергию, питать получившейся чакрой ядро. Все змеиное старался увести в сторону, чтобы оно не могло ненароком испортить мою работу своим влиянием. Сделать так, чтобы человеческая сущность стала мощным центром, управляющим всем остальным. Чтобы воин пробудил если не все свои способности и навыки, то хотя бы их часть, что могло серьезно повысить возможности его использования.
Мои манипуляции прекратились лишь тогда, когда ядро, на мой взгляд, достигло уровня, когда могло поддерживать свое существование самостоятельно, питаясь всей той чакрой, что была в его теле. Все человеческое, что мне удалось собрать, должно было постепенно притягивать к себе то, что осталось мне не доступно. Иными словами, ядро должно было постепенно расти и развиваться....
— А это что еще такое?
Тору с трудом смог оторвать взгляд от неведомого существа, что расположилось напротив него, и с подозрением посмотрел на Ямагами, что с трудом сохраняемым спокойствием всматривался в это чудо природы. Что то было во взгляде бледнолицего союзника такого, что невольно пугало бывшего разведчика. Скрытое торжество? Азарт?
Ответа он дождался не сразу. Увлеченный зрелищем самого вида этого существа, Ямагами реагировал несколько медленнее обычного.
— Не знаю.... Оружие? — странным голосом протянул собеседник, наконец соизволив взглянуть на Тору.
От взгляда и характера ответа разведчик быстро понял, в чем собственно, была причина. Ямагами до сего момента сам пытался определить, что собственно перед ним находиться.
— Оружие? — невольно переспросил разведчик. Внутри вновь раздалось знакомое нашептывание, от которого невольно шевельнулись самые неприятные ощущения. Ямато, что сидел внутри прекрасно знал, с чем они сейчас столкнулись и не преминул просветить хозяина тела. Разведчику было как-то не по себе из-за отношения своего союзника к живому существу как простому инструменту. Не то, чтобы для него было как-то дико, когда к кому-то относились подобным образом. За годы службы Кусанаги он видел достаточно много. Беспокоила шальная мысль, что и его могли вот также использовать, когда пользы от него станет меньше. Совершенно не обратив внимание не договоренности. А в том, что Ямагами был способен на подобное сомнений не было.
— Э...да... — все также медленно проговорил бледнолицый, начав ходить вокруг объекта их общего внимания, — однозначно да...
— Меня несколько напрягает такое 'оружие' — без обиняков сообщил разведчик, пристально смотря на змея.
— Чем же? — чуть активнее спросил Широ, на мгновение остановившись и бросив взгляд на собеседника.
— Не знаю.... Всем!
— А если конкретнее?
— Он такой же, как и я.
— Ах, если бы, Тору-сан, если бы.... Я бы сделал что угодно, чтобы у меня оказался еще кто-то вроде тебя. Чтобы этот бедолага был бы в здравом уме и памяти. Не был тем, кем он являлся до того как я вмешался, и не был тем, кем он стал после.... Но, к сожалению, мы имеем то, что имеем. Ты один у нас такой, и как следствие, он играет ту роль, которую определяют его способности.
— Сдается мне, что это ненадолго. Ведь у вас в руках есть кое-кто получше меня.
— Разве? Кто?
— Учиха.
— Учиха? Тору-сан, наш дорогой Учиха — это совершенно другой зверь. Другого качества. На него у меня совершенно другие планы.
— Вам виднее.... Итак. Огава сказал, что вы желаете меня видеть.
— Да, да, да.... Я немного отвлекся. В общем, дело такое, Тору-сан. С появлением этого, с позволения сказать 'оружия' основные приготовления по решению самой главной проблемы завершены. И мне потребуются твоя помощь.
— Ямагами-сан, я обязался вам помогать. Но вы ведь помните условия нашего соглашения.... С кем угодно, но только не с ними!
— Я не прошу тебя браться за оружие и отправляться вырезать твоих бывших друзей. Нет, твоя помощь будет заключаться в ином. Я бы даже сказал, что мне будешь нужен не ты. Мне нужен твой друг.
От этих слов разведчик сразу же подобрался. Внутри снова шевельнулось чувство тревоги. Терять контроль над собой и превращаться в оружие в руках Ямагами ему не хотелось. Даже если это было бы временно.
— Мне это расценивать как нарушение нашего договора? — холодно поинтересовался он, смерив собеседника холодным взглядом, на что тут же получил ответный насмешливый взгляд.
— Я предпочитаю держать свое слово, Тору-сан. Нарушение договора было бы последним, к чему я бы прибег. Ваши навыки и возможности для меня крайне полезны и как уже было мной сказано, я бы не отказался от еще нескольких таких же союзников.
— Тогда что вы имеете в виду?
— Твой дорогой друг вполне сможет мне помочь и без захвата вашего тела. Я буквально только что придумал способ поистине достойного применения его возможностей. Все, что требуется от тебя — это сесть и не мешать тому, что он будет делать с твоей чакрой.
— С моей чакрой? Вы в своем уме?
— Тихо! Ямато будет оперировать той чакрой, что имеется у тебя в спокойном состоянии, без открытия врат, смешивая ее со всей той силой, что доступна ему самому. Если мои расчеты верны, то этого будет более чем достаточно для решения всех тех задач, которые стоят перед нами. Ты не потеряешь контроль над собой, потому как врата останутся в твоем распоряжении. Почувствуешь угрозу, откроешь их и вернешь все под контроль. Это понятно?
— Зачем вам моя чакра? Какой от нее прок для вас без воина, кто ее использует?
— Разумеется, толку от твоей чакры без тебя действительно куда меньше, чем с тобой, но поверь мне, это значительно лучше, чем отсутствие ее как таковой. Мне нужна твоя сила и мне нужен Ямато, который будет ею управлять для решения возложенных на него задач. Итак, спрашиваю еще раз, ты меня понял? Мне можно положиться на тебя или и ты готов разорвать наш договор?
Воцарившееся молчание длилось некоторое время, пока наконец, разведчик не кивнул, согласный с требованием Широ. Однако разговор на этом не закончился, потому что тому потребовалось обсудить план с самим Ямато. Что означало несколько десятков минут, проведенных в состоянии этакого беспамятства, пока два разума вели беседу в его подсознании.
— Большая просьба, Тору-сан. Что бы не случилось, не мешай мне осуществить мой план. Не отвлекай Ямато от его миссии. Я не прошу тебя вмешаться в войну между мной и теми, кто раньше были твоими товарищами. Надеюсь, мы понимаем друг друга.
— Если все будет сохраняться в том же ключе, в каком оно шло до этого момента, то да. Я желаю получить все, что мне обещали сполна. Но условия те же.
— Вот и договорились. Ступай в лагерь. Жди сигнала там. Как только Ямато потребует внимания, то сразу берись за дело.
— Хорошо.
Разведчик бросил последний взгляд на неведомого зверя, обозванного оружием, и получив от того пугающий до дрожи ответный взгляд желтых глаз, оставил их. В голове крутился целый рой мыслей, связанных с его вкладом в разворачивающуюся войну. О том, что предстояло пережить многим его старым друзьям, даже не знающих, с кем они имеют дело. И голос в голове, напоминающий, что обратного пути уже нет. Что он уже на другой стороне. На стороне змеи.
Задуманная нами операция была самой отчаянной авантюрой, которую я когда либо затевал. Захват разведчика, изменение его воспоминаний и возвращение к врагам, чтобы запутать враг — это в свое время показалось мне отчаянным поступком. Использование того же самого разведчика, чтобы разнести в клочья вражескую базу, оставаясь при этом самому за морем — это тоже казалось серьезным шагом. Атаковать один из вражеских лагерей целой змеиной волной, и при этом использовать захваченных дозорных в качестве марионеток — о, да это верх авантюризма! Но мои нынешние планы должны были переплюнуть все перечисленное. Потому как я еще ни разу не задумывался о нападении на оборудованный лагерь, с сосредоточенными внутри почти полутора сотнями железнобоких и бойцами Корпуса Теней, при том, что в лагере прекрасно помнили о том, что случилось в прошлый раз и потому к его защите относились куда серьезнее. Воины были настороже всегда, а если говорить про теней, которые сами выслали разведгруппу и теперь ждали ее возвращение, предполагая возможность самых разных вариантов развития событий. Атака на манер прошлого раза не могла пройти успешно. Враг был сосредоточен. Он был готов подобного рода нападению.
Все эти факторы отчетливо говорили нам, что без должной подготовки и проработки плана ни о каком успешном нападении говорить не стоило. Именно поэтому я и отдал приказ сосредоточить в кулак все силы, до которых мы могли дотянуться, используя поле природной энергии. Почти со всей окружающей многокилометровой зоны вокруг мы собрали огромную массу рептилий. Гигант, призванный за счет врага, не сумевшего выдержать мое ки при использовании силы плиты, также находился в зоне сбора. Ему предстояло стать одним из основных элементов нападения. Хотя и не главным. Его шансы выжить больше минуты в схватке с огромной массой самураев были практически равны нулю, при условии неумелого его использования. Туда же прибыл и еще одно мое средство ведения войны — существо, которое после всех моих манипуляций вылезло из потрескавшейся змеиной кожи-кокона. На нем было завязано немалая доля самого плана атаки. Как-никак результат выравнивания человеческой и змеиной сути оказался довольно неожиданным! Не змея и не человек. Совершенно новое, малопонятное существо с довольно впечатляющими на начальном этапе способностями. С ним бы еще работать и работать, чтобы раскрыть полный боевой потенциал, но увы, времени не было. Но даже сейчас то, что он собой представлял, был весьма неплохим инструментом борьбы с врагами. Опять же, при правильном использовании....
К моменту начала операции я и мой отряд переместились поближе к месту действий. Так как управлять той громадной силой, что непрерывно накапливалась рядом, было не так-то и просто, сокращение расстояния существенно помогало в этом деле. Выбрав для работы один из островков посреди болот, я разместил свою бойцов кругом и по привычке отдал команду подключаться к змеиной сети. Их задача отныне заключалась лишь в одном — в управлении. Десять бойцов, не считая Огаву, вполне годились для этой цели. Что касается самого Такэо, то его задачей была координация действий уже самой группы в зависимости от поступающих приказов от меня (если таковые будут, а так должен был претворять в жизнь сам план). Здесь же находился и Тору. Засев в центре круга, он полностью вверил свою чакру в руки Ямато, которому предстояло сыграть немаловажную роль. Тот уже подключился к змеиной сети и также синхронизировался для работы.
Я располагался чуть в стороне. Засел также на земле, работая вновь в связке со своим змеем. Мои наручи снова были у меня на руках, накаченные достаточно внушительным объемом видоизмененной при помощи плиты силой (припасенная перед передачей Такаюши плиты сила). Моя правая рука сжимала тот самый камешек, найденный мной когда-то рядом с плитой. Как я заметил после возвращения из нашей миссии, он также как и добытый нами артефакт обладал примерно теми же свойствами. Хотя конечно разница в качестве была колоссальной. Камешек мог обеспечить лишь малую толику того эффекта, что давала плита, но на мой взгляд эта синица в рукаве была более чем полезна. Пропущенная сквозь камень природная энергия и чакра Учиха, которую я извлек у него перед нашим выдвижением, становилась куда более концентрированной и казалась значительно более мощной. Данная сила должна была также сыграть свою роль.
