— Латти! — крикнул я, деактивируя отслужившее свое клетку.
Спустя секунду раздался тихий хлопок. В зале появилась домовушка со спящим Гарри, которого тут же подхватила Минерва. Поскольку светящаяся клякса была видна даже без специальных артефактов, кошечка поднесла мальчика поближе к ней, и я применил очередное изобретенное Дамблдором заклинание. Отхватил от преобразованной души Реддла солидный кусок и принялся встраивать его в энергетическую оболочку мелкого.
Пацан коротко всхлипнул, когда в него хлынул океан силы, но дергаться не стал. Невзирая на отсутствие сознания, на губах Поттера появилась счастливая улыбка. Выждав, пока ошметок укрепится в теле мальчика, я отщипнул еще один и пристроил рядом, окончательно закрывая рану. Вот так! Теперь наш Гарри точно не повторит судьбу Герпия Злостного!
Не заметив признаков отторжения донорского материала, я велел эльфийке вернуть мелкого обратно в Больничное крыло. Согласен, идея подвергать аппарации мальчика со свежей 'заплаткой' на душе казалась не слишком разумной, однако перемещение совершалось домовиком, причем в пределах Хогвартса, так что риск был минимален. Коснувшись рукой Гарри, Латти исчезла вместе с ним. Не обнаружив отвалившегося куска энергетики на месте пацана, я мысленно перевел дух и занялся Квирреллом.
Маг был жив, но его сознание находилось далеко отсюда. Паразит-Волдеморт оказался прожорливым и за месяц неплохо постарался, превратив энергетическую оболочку своего носителя в натуральное решето. Непонятно, как Квиринус вообще мог колдовать, с такими-то повреждениями! Зато ясно, почему в каноне мужик отправился охотиться на единорогов. Каждый день терпеть невыносимую боль, или смириться с проклятием, медленно превращающим тебя в живого мертвеца — одержимый недолго колебался.
Используя все тот же первосортный строительный материал, в который превратился Темный Лорд, я подлатал изгрызенную душу мага. Заняло это чуть больше трех минут, но эффект был в буквальном смысле налицо — по окончании операции на бледной физиономии Квиррелла появился легкий румянец. Однозначно, пациент будет жить! А вот что мне делать с остатком души Реддла — хороший вопрос. Кусок немаленький — примерно четвертая часть от изначального объема. Жаль, если столько дармовой энергии пропадет зря. Однако в накопители ее не сольешь — тип не тот, в Квиринуса уже попросту не лезет...
— Минни, хочешь стать сильнее? — повернулся я к анимагу.
Профессор удивленно уставилась на меня, затем посмотрела на маленькое искрящееся облачко, уже начавшее потихоньку расплываться в пространстве, и отрицательно замотала головой. Похоже, одна только мысль, что в ней будет что-то от Волдеморта, приводила кошечку в ужас. Ну, это ожидаемо. Для МакГонагалл Том всегда выступал воплощением чистого зла, что наглядно доказывал цвет его души, и я не собирался терять время, объясняя женщине, что чернота — всего лишь наглядный показатель удивительно плотной структуры Реддловской сущности, которая не отражала солнечный свет и не собиралась попусту растрачивать собственную энергию, испуская в окружающее пространство свечение.
— Ладно, как знаешь, — пожал я плечами. — Мне тоже сила не нужна. Но скинуть пару десятков лет не помешает!
Направив волшебную палочку на свой живот, я применил режущее душу заклинание. Разумеется, я не собирался создавать еще один крестраж (не при Минерве же!). Я просто делал глубокий и длинный разрез в своей энергетической оболочке. Боль при этом была поистине адской. Даже несмотря на поднятые окклюментные щиты, я не смог сдержать стон, на глаза навернулись предательские слезы. Ей богу, если бы совсем недавно я не посещал туалет, наверняка обмочился бы прямо на глазах у МакГонагалл. Оказывается, воспоминания — это совсем другой коленкор, они не передавали всю полноту ощущений. И знай я, что процедура на самом деле настолько мучительна, хрен бы на нее отважился!
Закончив с 'душевным харакири', я вытер влагу со щек, подхватил магией расползающийся ошметок и сунул его в разрез. Полившаяся в меня энергия мгновенно смыла боль, даря небывалое наслаждение. Клянусь, ничего подобного я никогда раньше не испытывал! Разум захлестнуло всепоглощающее счастье, от которого голова пошла кругом, а бьющееся в экстазе сознание устремилось куда-то в райские кущи.
Пошатнувшись, я внезапно почувствовал, что меня крепко обняли, спасая от позорного падения. Повернул голову и увидел Минерву, по обыкновению, подставившую непутевому начальнику свое плечо. Такое хрупкое и женственное, но вместе с тем исключительно сильное и надежное. Взгляд кошечки был осуждающим. Как у жены, встречающей пьяненького мужа, вернувшегося из очередного загула. Смущенно улыбнувшись профессору, я вспомнил, что являюсь мастером окклюменции и волевым усилием выгнал из сознания эйфорию.
Несколько глубоких вдохов помогли мне окончательно прийти в себя. Приобняв хмурившую бровки любимую, я чмокнул ее в щечку, улыбнулся фамильяру и объявил:
— Мы это сделали! Волдеморт уничтожен окончательно и бесповоротно.
Феникс победно курлыкнул, на губах МакГонагалл появилась робкая улыбка. Но торжественный момент был испорчен протяжным, полным удовольствия стоном, который издал приходящий в себя Квиррелл. Понимая, что нужно спешить, я вызвал Ниппи и приказал домовику доставить всех нас к Помфри. Даже поднатужившись, эльфу все равно пришлось сделать два захода. И это при том, что Фоукс добрался до Больничного крыла своим ходом. Пристроив профессора на одной из коек, домовик получил от меня награду и с жутко довольной мордашкой испарился.
— Поппи, у тебя снотворное под рукой? — поинтересовался я у целительницы, хлопотавшей над Гарри.
— Да, а что?
— Мне нужно покопаться в разуме Квиринуса и ликвидировать последствия его вынужденного соседства с Лордом. Будь добра, обеспечь мне пару часов для спокойной работы.
— Хорошо, — отозвалась колдомедик, доставая из кармана фиолетовый пузырек.
Открыв профессору рот, женщина ловко влила в него зелье. Квиррелл, бессмысленно хлопавший глазами, словно наркоман под кайфом, моментально отключился. Замечательно! Теперь у меня появилась возможность дополнить достоверными подробностями красивую и уже озвученную Минерве версию событий, чтобы она стала максимально похожей на правду. Но сперва следует убедиться, что с Гарри все нормально.
— Ты успела осмотреть мальчика? — спросил я Помфри.
— Да.
— И что? — настороженно уточнила Минерва, схватившая Поттера за руку.
— На первый взгляд, все хорошо, — не слишком уверенно ответила Поппи. — Рана в энергетической оболочке закрыта свежими тканями. Конечно, они заметно отличаются по структуре и насыщенности силой, но я не обнаружила признаков утечки магии. Все говорит о том, что донорская часть приживется и будет нормально функционировать... Вполне возможно, господин директор может сказать больше, поскольку лучше меня разбирается в данной теме.
Обе женщины уставились на меня. Причем если во взгляде колдомедика проскальзывало сдобренное опаской любопытство, то глаза МакГонагалл были полны мольбы. Профессор уже выбросила из головы нашу недавнюю победу над Лордом. Для нее это эпохальное событие не являлось чем-то значительным, поскольку все мысли Минервы занимало беспокойство о Гарри. Кошечка отчаянно желала, чтобы с мальчиком все было в порядке, и я не стал ее разочаровывать. Почесал весело звякнувшую колокольчиками бороду и спокойно произнес:
— Согласно моим прогнозам, донорская ткань окончательно сольется с энергетической оболочкой в течение суток. Еще неделя понадобится ей, чтобы перенять особенности магии Гарри, а через месяц на душе мальчика не останется даже следов от повреждений. Логика подсказывает мне, что в этот период Гарри лучше воздержаться от активного использования магии, поскольку опустошение резерва замедлит процесс восстановления... Короче, все будет в порядке! Не переживайте!
— Значит, мне уже можно будить мальчика? — осведомилась Поппи, не скрывая облегчения.
— Погоди. Сперва скажи, у тебя найдутся глазные капли, которые обычно используются для восстановления зрения?
— Стараниями Малфоя в моем хранилище можно найти несколько препаратов подобного типа. Но что конкретно вы намерены предпринять?
— Взять капли, добавить туда слезы Фоукса и использовать их по назначению непосредственно перед пробуждением Гарри, — пояснил я. — Причем обязательно нужно сделать мальчику плотную повязку на лице. Чтобы он, проснувшись, ничего не увидел, но почувствовал резь или жжение в глазах и решил, что процесс исцеления идет полным ходом. А когда капли прекратят работу и повязка будет снята, искренняя вера ребенка-волшебника вполне может совершить маленькое чудо, исправив серьезный наследственный недостаток. Что скажешь?
Помфри задумчиво поглядела на мелкого и протянула:
— Значит, вы это имели в виду, говоря о соответствующем антураже? Честно признаться, в тот момент я не поверила вашим словам, но теперь думаю, что идея может сработать. Сейчас принесу капли.
Колдомедик отправилась шерстить свои необъятные закрома, а я обратился к повеселевшей Минерве:
— Ты бы сходила к коллегам, обрадовала их новостью об успешном изгнании духа. Заодно передай всем мою огромную благодарность за безукоризненно проведенную операцию. Только сразу предупреди их, чтобы не спешили в Больничное крыло. Квиррелл пока не в состоянии принимать посетителей. И еще... Надеюсь, ты понимаешь, что подробности лечения нашего Гарри лучше скрыть? Никакого упоминания о шраме и всем прочем — мальчик здесь только из-за проблем со зрением.
МакГонагалл приподняла бровь:
— Ты что, считаешь меня полной дурой?
— Прости, — поднял я руки, подарив профессору обезоруживающую улыбку. — Ляпнул, не подумав.
— Извинения приняты, — величаво кивнула кошечка и тоже покинула палату.
Попросив устроившегося на грядушке койки фамильяра, чтобы птах, когда целительница вернется, накапал ей немного слез для мальчика, я присел рядом с Квиринусом, достал палочку и с помощью несложного заклинания проник в разум мага, который представлял собой огромную картотеку. Первым делом я удалил созданные директором закладки, обеспечивающие профессору жажду личной силы и навязчивое желание с головой погрузиться в изучение темной магии. Сделать это было легко, ведь я знал, что именно нужно искать. Далее настал черед 'подарочков', которые сделал своему носителю щедрый Волдеморт.
Вот над ними пришлось изрядно попотеть. Нет, обнаружение никаких затруднений не вызвало — Реддл работал на удивление грубо, даже не собираясь затирать следы своего воздействия, но 'сюрпризов' оказалось так много, что субъективно удаление всех ложных воспоминаний, навязанных клятв, ментальных коррекций и прочего отняло у меня около четырех часов. Зато в итоге разум-картотека Квиррелла приобрела образцово-показательный порядок, ведь собственной силы на ее восстановление я потратил уйму. Да уж, со своей памятью работать намного легче!
Утерев с лица виртуальный пот, я признал, что теперь некоторые нестыковки канона получили объяснение. Ранее я недоумевал, отчего профессор предоставил подселенцу неограниченную власть над собой, хотя в ответ не получил никаких ценных плюшек. Обещание щедрой награды после добычи философского камня не в счет — реальный Квиррелл на такое бы не купился. Маг с самого начала планировал использовать Лорда в своих целях, а значит, не стал бы идти у него на поводу и пускаться в непродуманные авантюры. Оказалось, ответ на загадку прост, как валенки — смена 'прошивки'. За месяц симбиоза Волдеморт успел настолько сильно проехаться по мозгам бедняги, что превратил его в раба. Профессор не приносил клятвы Лорду, не носил Темную метку, но при этом даже в мыслях не смел перечить своему 'господину'. Такие вот пирожки с котятами.
Поразмыслив, я решил не мудрить с внедрением ложных воспоминаний. Легилиментом Квиринус не являлся, но окклюментными техниками владел на должном уровне, о чем говорило упорядоченное хранилище памяти профессора, и шансы, что маг распознает обман, были достаточно велики. Если Темный Лорд, заполучив себе временное пристанище, сразу же отбил у Квиррелла всякую охоту залезать в глубины разума, то сейчас Квиринусу ничего не мешало тщательнейшим образом изучить определенные фрагменты своей памяти и выявить подделку. Нет, рисковать не стоит! Уж лучше выбрать иной способ убеждения. Главное — чтобы у меня хватило времени на подготовку.
Первым, что я почувствовал, вывалившись из чужого разума, стала тупая боль в пояснице. Позвоночник намекал, что долгое сидение в неудобной позе до добра не доводит. Оглядев палату, я обнаружил все те же лица. Причем одно — наполовину закрытое повязкой, из-под которой выглядывала пушистая вата. Мелкий уже не спал. Сидя на коленях обнявшей его МакГонагалл, мальчик с интересом слушал разглагольствования Помфри, которая с какой-то радости решила поделиться воспоминаниями семилетней давности о случае с массовым проклятием, когда из-за жестокого розыгрыша гриффиндорца пострадали десятки слизеринцев.
Помнится, целительнице пришлось не один день разбираться с кроличьими ушами, бараньими рогами, свиными рыльцами и прочими не предусмотренными природой украшениями, появившимися у детей, попавших под воздействие подброшенного в гостиную амулета. Виновника, решившего подхватить упавшее знамя Мародеров, не исключили, но из отработок он не вылезал до конца года. Творение шутника отправилось прямиком в коллекцию Флитвика, с родителями пострадавших директору удалось договориться полюбовно... Короче, банальщина. Не знаю, с чего Поппи решила вспомнить об этом инциденте.
'Долго я отсутствовал?' — поинтересовался я у фамильяра.
В ответ феникс сообщил, что за то время, пока я лазал по чужим извилинам, колдомедик успела воплотить в жизнь мою идею, привела мальчика в сознание и теперь на пару с Минервой старательно развлекала мелкого, дожидаясь, пока подействует пресловутая магия веры... М-да, вот будет облом, если задумка не сработает! Я же взял ее не из памяти Дамблдора, а из какого-то прочитанного фанфика.
— Господин директор, вы уже закончили с ликвидацией следов вампирского внушения? — обратила на меня внимание Помфри, ненавязчиво сообщая 'легенду', которую они успели поведать Поттеру.
Нет, я не перестаю восхищаться умом целительницы! Мало того, что она сообразила — мальчику вовсе не обязательно знать историю одержимости Квиррелла, так еще и придумала замечательное объяснение происходящего. Умница! А вот мне — технический незачет за то, что упустил из виду данную мелочь.
— Да. Лечение прошло успешно, и теперь разум нашего профессора в полном порядке, — ответил я. — Доброе утро, Гарри! Как ты себя чувствуешь?
— Лучше не бывает! — расплылся в улыбке пацан. — Ничего не болит, глаза уже не щиплет, и вообще, хочется бегать, прыгать и веселиться! Даже странно немного.
— Вовсе нет. Это нормальное явление, ведь благодаря ритуалу ты переполнен энергией и хочешь поскорее ее потратить. Думаю, профессор МакГонагалл поможет тебе слить излишки, проведя первый урок трансфигурации... Само собой, после того, как мадам Помфри разрешит снять повязку.
