Англичане опубликовали часть материалов о ходе трехсторонних переговоров по разделу османской империи, желая вызвать у турок антирусскую истерику и возможно, спровоцировать вооруженное выступление против Москвы. Россия ответил публикацией всех, в том числе секретных, документов по переговорам о разделе Турции, одновременно начав с турками 'консультации' по Мосульской железной дороге. Англия и Франция повели дипломатическое и политическое наступление на Грецию, стремясь склонить Афины на выступление против Турции. Ради этого Лондон и Париж готовы были свергнуть с престола греческого короля Георга, дружественного России, даже силой собственного оружия. Грекам посулили Проливы, Константинополь и Смирну, вопрос о которой неминуемо привел к итало — греческой конфронтации — на Смирненский порт претендовала Италия.
Русские публикации о трехсторонних переговорах по разделу Турции вызвали чрезвычайно острую реакцию САСШ, чей президент не испытывал ни малейшего уважения к 'тайной дипломатии' европейских держав и имел собственные взгляды на послевоенное урегулирование. Англия и Франция тотчас стали уверять, что в их намерения входит 'освобождение народов, находящихся под тиранией турок: изгнание вон из Европы османской империи, решительно чуждой западной цивилизации'. С Вашингтоном Англия и Франция, вынужденные искать общий язык, так и не договорились и поддержки за океаном не нашли. Да и Россия успела подлить 'масла в огонь' — инициировала в Харькове, в начале 1914 года, созыв всемирного конгресса сионистов, в числе приглашенных на который оказались ведущие сионисты Европы, осаждавшие руководителей Франции и Англии со своими предложениями и идеями о Палестине, и которых англичане и французы предпочитали просто не замечать. Среди первых лиц на конгрессе присутствовал профессор химии из Дерптского университета Хаим Вейцман, сделавший удивительное открытие — после продолжительного изучения микроорганизмов, живущих на кукурузном стебле и других злаках, а также встречающихся в почве, ему удалось изолировать микроорганизм, который превращал крахмал злаков, в частности крахмал кукурузы, в смесь ацетона, химического продукта, являвшегося важнейшим элементом в процессе производства кордита, необходимого для патронов, обычно вырабатываемого путём разложения и дистилляции дерева. На практике антигерманская коалиция зависела в основном от импорта из России и Америки, но после введения экономических санкций против Москвы, значительная часть русского ацетона шла на экспорт в Германию. К весне 1914 года положение американского рынка ацетона стало весьма напряжённым. Британские кордитовые фирмы конкурировали друг с другом и с агентами союзников. Цены поднимались вверх. Американские поставщики продавали часто вдвое больше, чем могли поставить и не выполняли договоров, оказывалось невозможным получить с них неустойку. Это был срочный вопрос, так как без ацетона не хватало бы кордита для патронов и снарядов.
Германская пропаганда постаралась использовать факты безрезультатных действий сионистов, значительная часть коих придерживалась четкого пробританского курса и резко возражала против интернационализации Палестины, для дискредитации политики противостоящей Берлину европейской коалиции. Позиция влиятельного еврейского лобби в Америке по отношению к Германии стала более благосклонной. Скрепя сердце, Лондон и Париж вынуждены были начать очередной 'тур политического вальса' с русскими и в Москву вновь зачастили французские и английские делегации...
-Ваше Величество, зондаж?
-Зондаж...Ну, что же, пусть зондируют. Лондон, как мне представляется, совершил большую ошибку. Дружелюбная внешняя политика России по отношению к Западу, особенно в последние годы, ошибочно принята за слабость нашу. Одно время мы, русские, ничего так не боялись, как общественного мнения Европы. Нынче же не так. Отступаться от того, что особо нам дорого, что принадлежит нам по праву и кровью великой куплено, мы не намерены.
-Лондон попытается изолировать нас...
-От друзей, настоящих, верных, не отступимся.
-Лондон решит нас дожать.
-Уж не раз обсуждалось сие, князь. Но Лондон недооценивает готовности откровенно и действенно, ежели потребно станет, противостоять британскому натиску. Создается впечатление, что Лондон пребывает в мире грез и не знает элементарных фактов.
-У бриттов могут сдать нервы... — заметил министр.
-Да? И Лондон возьмется за старое и излюбленное — экономические санкции и торговая блокада?
-Может. Вполне. Схема применения механизма достаточно проста и примитивна. Предпримут против нас акции, нацеленные прежде всего на возбуждение нашей отрицательной реакции, затем выдвинут искусственные обвинения, подхватят и растиражируют в прессе.
-Самонадеянно. Так — то мы незлобливы, смиренны и просты. Но, простота, конечно, вещь хорошая до поры до времени. И Бог простоту любит, но не всякую.
Государь помолчал, раздумывая, наконец, пытливо глядя на министра Долгорукова, негромко сказал:
-Нет, аудиенции не будет. Примите вы. Переговоры будете вести вы и министр торговли и промышленности Никольский. И покончим на этом, спешу, с докладом ожидает министр внутренних дел, затем еду в Земский Собор, а после убываю на маневры...
13 сентября 1932 года. Понедельник.
Москва. Голицынский дворец.
Накануне своего отъезда на маневры, назначенного на ранний вечер понедельника, государь почтил своим присутствием Земский Собор, открывавший очередную заседательную сессию.
Когда — то бывшее важной чертой Земского собора, вовсе не парламента и даже не зародыша оного, а нечто совершенно другого, принадлежащего принципиально иной политической традиции, право 'советывания', со временем само собой упразднилось. Земский Собор стал органом законодательной, судебной и исполнительной власти, а не простым консультативным учреждением. Государство нуждалось в разговоре со всем народом на постоянной основе — 'народоправство' позволяло избегать вспышек яростной вооруженной борьбы...
Влияние Собора было значительным. Собор — 'совет всея земли', как — никак. Выборный человек (причем жалование выборным не платилось), безусловно, ощущал себя представителем своего города, земства, видел в себе делегата, что выражалось формулировками типа: 'прислан к Москве', 'во всего города место', 'в выборе ото всего города'.
Даже переход от сословно — представительной монархии к абсолютизму, переход неизбежный и 'прогрессивный', не привел к исчезновению Земского Собора, хотя и ослабил его. При переходе к монархии конституционной он вновь обрел полноту власти, и он мог дать отпор бюрократическим кругам высшей администрации.
Западноевропейскому парламентаризму была противопоставлена идея народного представительства при монархической форме правления. Народное представительство являло собой орудие общения монарха с национальным духом и интересами. Оно дополняло самодержавие и подчеркивало присутствие народа через своих делегатов в государственных учреждениях. Русское самодержавие представляло тип монархии истинной, составляющей верховенство народной веры и духа в лице монарха, то есть соединение идеи верховенства власти и народного единства.
Раньше каждый Земский Собор открывался торжественной службой в кремлевском Успенском соборе, иногда случались и крестные ходы, после чего происходило торжественное заседание Собора в полном составе. Царь произносил речь и ставил задания. После устраивались совещательные заседания выборных между собой. Теперь этого обыкновения не было.
До 1707 года 'собрание лутших людей' российской державы заседало в Грановитой палате Московского Кремля. После, для Земского Собора государевой казной было выкуплено здание каменных палат боярина Голицына, 'дворцового воеводы и оберегателя царственной большой печати' в Охотном ряду, меж Тверской и Дмитровкой. Отныне там и проводились заседания выборных депутатов со всей России. Для депутатского корпуса в палатах было устроено 'особое размещение' — два роскошных парадных зала, Большая столовая и Шатровая палаты, разделенные сенями, были объединены в один. В нем установлены были пятьсот двадцать шесть аршин 'особых лавок', или 'скамей с откосками впереди, наподобие налоя или ученических столов'. Кроме того, сделано было четыре налоя из красного дерева, десять столов круглых, шесть столов длинных, поставлено пять с половиной дюжин стульев и устроено 'секретное место' для самого государя. По обеим сторонам 'секретного места' также были поставлены лавки, которые все были обиты, а равно и пол 'размещения' красным сукном, а столы были покрыты алым сукном. На обитых лавках восседала Верхняя палата Собора, составленная из наследственных, аристократических элементов, титулованных наследников старобоярских фамилий, иерархов русской православной церкви во главе с Патриархом, назначенных государем высших сановников и верховных судей. Верхняя палата представляла 'высшую политическую способность', а вовсе не обломки отжившего сословного порядка. Надлежащие устойчивость и влиятельность Верхней Палаты обеспечивались сочетанием различных способов ее формирования: по наследству, по должности, по выбору и по назначению монарха. Последнее было особенно важным обстоятельством, поскольку давало государю возможность исполнять роль умерителя, посредника между аристократией и демократией.
На прочих лавках, в зале, — Ответная палата, составленная из выборных людей, 'крепких, разумных, добрых, постоятельных', то есть знающих народные нужды и умеющих о них рассказать, для которых 'государевы и земские дела за обычай'. Количество выборных было определено в двести человек. Нашлось в Голицынских палатах место для размещения Соборных коллегий, комитетов, комиссий, в Верхней Крестовой палате расположилась Канцелярия, бывшие Конюшенная и Оружейная палаты были отведены под архив Земского Собора.
По традиции в зал для заседаний 'лутших людей' иностранные послы и представители прессы не допускались, но они могли лицезреть торжественный вход и выход государя в Голицынские палаты. Царь выступал тихо и торжественно, опираясь на богатый серебряный вызолоченный жезл. За ним следовало более тридцати человек свиты. Шел царь посреди четырех молодых людей, сильных и рослых: это были рынды, сыновья знатнейших 'горлатных шапок', старобоярских царедворцев. Одеты они были одинаково: в высоких шапках из белого бархата, с жемчугом и серебром, подбитые и опущенные вокруг большим рысьим мехом. Мундиры их были с большими серебряными пуговицами и галунами, подбиты горностаями. На ногах — белые сапоги с подковками. Каждый из рынд на плече нес красивый большой топор, блестевший серебром и золотом.
Послы иностранных держав в своем дипломатическом кругу говорили о старинных московских порядках, сохранившихся с прежних времен, как о порядках у папуасов, с той лишь разницей, что за русскими признавали их могущественность, и что с ними надо было считаться неизмеримо больше, чем с папуасскими племенами. Для русских иронический тон иностранцев по отношению к старым традициям и обрядовым действам был делом привычным и они почти не обращали внимания на насмешливых дипломатов, с которыми по — прежнему были если не любезны, то учтивы, и обязывали покупать в Москве все по тройной цене...
Торжественная, церемониальная часть открытия заседательной сессии проходила быстро, депутаты к работе приступали немедленно.
Государь спешил и потому ограничился краткой напутственной речью.
-Господа представители и господа Верхняя Палата! Хотел бы поблагодарить вас за ту ответственную работу, что вы осуществляете в стенах этого зала и сказать вам несколько слов! Соборное начало, которое вы, собравшиеся здесь, олицетворяете, было и оно остается русским явлением, глубоко индивидуальным. В глазах иностранцев это явление было и до сих пор остается 'великой несообразностью', чем — то непостижимым и вообще 'определенно непонятным', а, может быть, даже и ненормальным. Соборное начало, как явление, взращивалось и проверялось веками. Именно оно зародило и укрепило, подняло и раскинуло то, что известно человечеству под именем Исторической России. Именно оно, это соборное начало, вопреки всем окаянным условиям — климатическим, географическим и военно — политическим создало в России поистине самую совершенную форму демократического устройства, какая только известная Мировой истории, — Соборную Монархию или, выражаясь на современном языке, Демократическое Самодержавие, — такой режим, при котором Царь, Народ и Церковь совместными усилиями своей мысли, воли и православной совести ковали государственное благополучие своей страны. Число народных представителей от всего населения, от всех его слоев и категорий, — лиц, профессионально связанных с местом и со всей сферой своей работы и потому, конечно, максимально сведущих по линии той области государственного хозяйства, которую они представляют, как специалисты, невелико. Эти представители естественно заинтересованы не в том, как бы это половчее и понапористее дорваться до власти и сесть на шею народную, а исключительно в том, как бы возможно полнее и возможно вернее осветить, защитить и укрепить интересы государства по данной линии государственно — хозяйственной жизни. Этим лицам, чтобы быть избранным в Земский Собор, не надо ничего обещать, а, следовательно, и лгать своим избирателям, им не надо никого подкупать или соблазнять, обволакивать и обманывать какой бы то ни было пропагандой и тратить на нее бешеные деньги, иногда очень темного происхождения. Этим лицам требуется только одно — знать возможно полнее и понимать возможно глубже ту сферу труда, которую они представляют, и освещать эту сферу возможно честнее. Наиболее знающий, толковый и живой, наиболее честный и верный сын своего народа сам собою, силою своего труда, своей даровитости, своих познаний, своего опыта и своего душевного благородства автоматически выбрасывается на гребень жизни и посылается представителем народа на Земский Собор. Одаренные по природе, преданные своему делу и верные своей стране, эти люди — члены Земского Собора работают так, как никогда не работали, да и не могут работать никакие парламентарии...Надеюсь, крепко надеюсь, что вы, господа представители и вы, господа Верхняя палата, своей повседневной работой и делами сумеете дать четкий и обоснованный ответ на традиционный русский вопрос: 'Что делать?'. Полагаю, вы придете к общему решению. От нас от всех ныне потребуется одно принципиальное решение — отказ от прежней практики преодоления разногласий, когда в каждом ином и особенно в каждом противоположном мировоззрении, виделся враг, а не оппонент, с которым не следует обсуждать спорные вопросы, находить возможные согласованные решения. Но я, господа, надеюсь на вашу работу.
...Зал разразился громкими аплодисментами. Особливо неиствовали выборные от Аграрного союза — партии, выступавшей как политическая организация мелкого и среднего крестьянства, а вовсе не как партия аграрного капитала. В Земском соборе партия имела шестнадцать мандатов. Им вторили выборные от Русской Коалиционной партии, созданной в 1887 году из частей ранее враждебных партий староконсервативного толка и младоконсерваторов, объединившихся на умеренной националистической платформе — их идеалом были вполне определенные общественные ценности: национальное русское государство, в котором верховная власть заботилась бы о предоставлении прав основной, русской нации, и основному сословию — крестьянству, защищала бы его от давления, нападок и нажима со стороны крупного капитала...
