Фанатик нахмурился. Если напарник прав, то план Кадзекаге может рухнуть, а это недопустимо!
— Уверен? — волосы фанатика пересилили склеивающую силу геля и встали подобно хохолку боевого петуха.
— Да. Я не понимаю, как это было сделано! — Сокрушался квадратная челюсть. Он всю свою жизнь посвятил развитию двух искусств — искусства управления марионеткой и ментальным дзюцу. Почти тридцать лет опыта! И он не мог понять как за одно мгновенье, а это случилось когда-то днем, были стерты столько статичных дзюцу, как был улучшен эмоциональный фон каждого, каждого! На целой половине города.
"Слава пустынным дэву, очищение задело в большинстве своем богатых и бедняков. Кость плана — средние слои города не так "пострадали"" — Более-менее успокоился квадратная челюсть.
Между тем фанатик активировал радиосвязь с начальством.
Из небольшого устройства через помехи пробился строгий мужской голос:
— Слушаю.
Фанатик с волнением в сердце признал голос Кадзекаге. Это будет второй раз, когда он общается со своим кумиром. Естественно фанатик волновался!
— Перекати поле докладывает. Возникла угроза шторму. Повторяю, возникла угроза шторму.
Зашумели помехи.
— Докладывай! — в голосе был метал. Кадзекаге был явно недоволен.
Квадратная челюсть взял рацию и доложил об очищении от его ментальных дзюцу.
— Красный песок, бесполезен. — Совершенно не заботясь о секретности рыкнул Кадзекаге. Связь оборвалась.
Отдав радостному напарнику рацию, квадратная челюсть, устало вздохнул. Кадзекаге и раньше не привечал Кукольников, а ныне и вообще практически перестал им доверять. Даже раскрыл название подразделения на секретном докладе. Если Коноха каким-то чудом смогла перехватить шифровку и расшифровать текст, то Красный Песок будет на сотни лет опозорен.
"Хотя мы итак уже несем не одно пятно позора из-за этого самодура!" — злая мысль была подавлена еще не успев родится. Квадратная челюсть сам её испугался. Мимолетом оглянулся испугано, будто кто-то мог его услышать.
"Интересно, как там милая и дочурки". — Вспомнил шиноби свою беременную жену и пятерых дочерей. Маленькая семья обычного шиноби Суны. Какая судьба их ожидает с таким правителем? Кандзи боялся даже подумать...
* * *
Солнце шло к закату, провожаемое моим ностальгирующим взглядом. Вспомнился дом, семья и друзья.
"Интересно, как они там?" — В сознании возник образ матери, учителя и дяди, и почему-то девушки, которую я знал совсем недолго. Понимая, что шалят гормоны, я все равно не стал прогонять из мыслей курносую девушку с черными волосами и карими глазами.
Постепенно гормоны перестали бушевать, и образ девушки сменился интересом. Хотелось узнать насколько стали сильны напарники за эти месяцы. Торио наверняка ушел на долгую миссию, а вот Анзу, скорее всего так и проводит время в лаборатории и тренируясь под надзором своего сенсея.
Пускай и понимаешь, что только лишь тренировками сильней не стать, нужен еще разносторонний опыт, чтобы развить в себе Инь (имеется в виду понимание различных аспектов жизни), но все равно немного пугает отставание в силе от друзей.
Захотелось немедленно продолжить свои изыскания по созданию трех дзюцу, и улучшения Киссэна. Зуд внутри нарастал. Руки чесались потренироваться со Стихией Ртути.
"Струна. Когда уже я её закончу!" — Злили меня неудачи. И ведь простая ведь по сути техника. Ранее она была у меня Хлыстом, но подумав немного, я решил, что использование такого большого количество Стихии избыточно. Какой смысл орудовать хлыстом из "ртути", который и в форме тонкой струны будет без проблем наносить вред?
В сознании всплыл образ Струны. Чакра особым образом изменила свой ход. Чакроканалы в указательных пальцах рук заболели от напряжения. Требовалось лишь выпустить чакру из тенкецу, создать форму тонкой (в пол сантиметра диаметром) струны и изменить свойства чакры — из обычной сделать её стихийной. И все это контролируется в большей степени подсознанием шиноби, в моем случае геномом.
Создать форму струны получалось, но была она в пару сантиметров толщиной, что чрезмерная трата чакры!
Только растраты на Киссэн злят меня больше, чем неудачи со струной!
Два других дзюцу, пока без названия, еще пока на стадии формирования образа в сознании. Затем потребуется отработка (в моем случае если первый раз прошло умение на создание образа по "Творец Дзюцу", то после недолгой отработки пройдет и второй раз), но на этом еще не все. Оба создаваемых мной дзюцу предназначаются деревне. Одно на квалификацию Джонина, второе для получения небольшого дохода с авторских прав. Значит нужно еще рассчитать печати. Это мне, как создателю можно без них обойтись — знаю все нюансы, а моя чакра "помнит" что нужно делать при возникновении в сознании образа. Остальные так смогут только после долгой и упорной практики.
Вот и выходит, что мало придумать дзюцу, нужно еще и ручные печати для неё рассчитать. Притом так рассчитать, чтобы дзюцу было как можно менее сложным и затратным, потерь было меньше, как и количество печатей на создание техники. Многие творцы именно на этом и прогорают. Дзюцу создают на голом энтузиазме и фантазии, а печати рассчитать не могут, или рассчитывают, но потери настолько велики, что использование такого дзюцу теряет всякий смысл.
Для примера можно взять Сенджу Цунаде. Она гениальный ирьенин. Придумала около сотни ирьениндзюцу, среди которых пару боевых. Однако перенести на печати все это богатство не в состоянии. Туповата немного принцесса в плане расчетов, да и усидчивости в ней не замечено.
Конечно, возьми она ученика и пару лет объясняй особенности образа для управления потоками чакры, то пару дзюцу она сможет передать следующему поколению, но пока настолько умного человека, способного понять ту белиберду, что несет принцесса, не нашлось. Может Тоби-чан, когда подрастет, сможет словить волну своей матери и понять её объяснения? Или может удача улыбнется Наваси-куну?
Воспоминания о невиданном еще отпрыске сенсея согрело душу в этот зимний день. То, с какой любовью Учитель описывал своего сына — тронуло меня до глубины души.
Прошли сутки и я полностью оправился от паники и чувствую себя замечательно.
"Нашел из-за чего переживать. Подумаешь, воспоминания. Я, это я — Кумагаи Аки! И никак иначе".
Давлю навязчивые мысли, обещая себе больше не переживать по столь незначительному поводу. Вот вернусь в Коноху и там в мирной и спокойной обстановке подумаю обо всем хорошенько, спрошу совета у родных и уже потом буду делать выводы. К чему переживать?
"И почему не действует Концентрация!?" — был недоволен я предательством своего генома. Ясно же дело, что я не желаю быть растерзанным эмоциями, так почему же Концентрация не желает мне помогать?
"Мда. Дожился, считаю простое умение чем-то разумным. Тут дело в тебе Аки, а не в твоем геноме", — кусаю губу. Острая боль помогает сосредоточится.
Солнце касается горизонта. Желтые недавно лучи окрашиваются в красный, а следом за ними и весь запад озаряется кровавым светом уходящего светила.
Сегодняшний день был сер и уныл. Не в плане погоды, погода была замечательной. Яркое солнце грело своими яркими лучами мир, на небе ни облачка, яркая синева небес простиралась от горизонта до горизонта. Проблема была в неудачах с миссией. Как и несколько месяцев до этого, я пытался показать юному Юрэцу чем живут и как мыслят шиноби. Возможно, я слишком строг к Эцу, но он упрям как баран и не желает думать головой.
"Зачем мне засорять свой мозг лишним? Там может не остаться места для по-настоящему важных вещей". — Как-то ошарашил меня своим наплевательским отношением аристократ.
Все это обучение лишь фикция. Юрэцу нужен был шиноби ради подтверждения своего статуса. Не знаю так ли задумывал отец Эцу, или же оно само так вышло, но факт на лицо. Никому в поместье торговой знати Юрэцу моя наука не интересна. А вот засветить шиноби Конохи на публике, дать ему пару незначительных указаний у всех на глазах — такое происходило чуть ли не каждый день.
Но плевать.
Главное — они закроют задание деревни, а также за эти месяцы вдали от дома, наедине с простыми людьми я многое узнал и понял.
Огромный мир открылся моему взору! Раньше-то обычные люди были для меня чем-то абстрактным, кем-то о ком я прочел в учебниках. У меня было знание, но не было опыта.
Каждый день прогуливаясь с Эцу по Танзаки, заглядывая во все уголки увядающего города я познавал различные стороны жизни простых людей никак не связанных с Конохой.
Их проблемы, их страхи и их мечты — наблюдая за ними мои знания трансформировались в опыт, интеллект порождал мудрость, которая позволит мне намного лучше выполнять задания Конохи.
Пускай не выйдет заработать опыта для генома — вряд ли за оставшиеся полтора месяца удастся переубедить Эцу, но это уже и не важно.
"Не одними тренировками шиноби становится сильней". — Вспомнил я мудрое изречение своего Учителя.
Да, именно так. Останься я в Конохе и выполняй непродолжительные миссии в составе группы, то никогда бы не познал многих сторон жизни. Не познакомился бы с упертым самураем Дао, не затевал бы вечных споров со спесивым Эцу и не встретил бы трех маленьких человечков, тех кто видят во мне защитника и спасителя. Рождают в душе чудесное доброе чувство.
Наглая смелая Юзу. На первый взгляд трусиха-трусихой, но если пообщаться с ней подольше то можно увидеть тот стержень, что не дает несчастной, брошенной в трущобах на смерть собственными родителями, сломаться сомой и поддерживает самых близких ей людей. Позитивная и храбрая малышка Юзу.
Добрый Цуцудзаки. Мальчик, взявший себе на плечи груз ответственности. Спасший и сохранивший жизни двух замечательных девочек не ради каких-то целей, а только потому, что так говорит ему сердце. Человек, готовый на грани смерти от голода поделится частью своей еды с нуждающимися. Так людей в нашем мире немного, и они часто теряют себя под натиском окружающей грязи. Цуцудзаки не сломился. В мире, где помощь нуждающимися не в почете и постыдна, Цуцудзаки сверкает яркой звездой среди остановившихся комет.
Цин-Цин. Загадочная девочка, прошлое которой покрыто мраком. Она испытала многое, но это лишь закалило её характер. Любопытная донельзя. Мне кажется, если бы девочка могла говорить, то поток её вопросов обо всем затопил бы меня с головой. Она воин, в необычных глазах моей потенциальной ученицы читается решимость пойти на все ради защиты своей семьи. Даже не обладая силой, не умея сражаться, я более чем уверен, Цин-Цин первая бросится защищать свой дом и родных. Из неё получится отличная жена и мать. Кому-то очень сильно повезет.
Останься я в деревне, смог бы я встретить их? Узнал бы я столько всего нового? Даже яркие вспышки воспоминаний прошлой жизни в таком контексте не кажутся столь пугающими.
" В конце концов, я же получил три уровня, достижение и удостоверился, что воспоминания о прошлом это не моя детская фантазия". — В позитивном ключе мыслил я продвигаясь по необычно оживленной улице Семи Котлов, одной из улиц, где проживают обычные граждане Танзаки, а также представители кланов Обслуги.
Люди не слонялись с унылыми лицами между куч мусора, они оживленно общались, вдалеке был слышан громкий голос какого-то старика, рассказывающего анекдот, а за ним последовал взрыв хохота. Звонкими колокольчиками звенели детские голоса. До этого не так много детей выходило из своих домов.
Всеобщая атмосфера радости посреди океана безнадежности задела и меня. Поэтому выйдя из оживленного гражданского района, прилегающего к улице Желтого Шелка, я не стал пугать бандитов, как делал это обычно. Вместо этого прокрался тенями, позволив работникам ножа и топора продолжить расслабленно вести свои нехитрые беседы.
Небольшие одно и двухэтажные дома, явно требующие ухода, сменились покошенными хибарами бедняков. При всей своей неприглядности, эти строения способны выдерживать ураганы вплоть до тайфуна, а их убогость порой обусловлена решением хозяина дома не выделяться среди толпы. Этакий архитектурный стиль убожества.
Стоило пройти лишь три улицы и вновь на плечи давит всеобщая безнадега. Если посмотреть с неба, то я только что прошел улицу бедняков шипом врезающуюся в районы граждан. Можно было бы пойти по этому шипу вниз, к реке, а оттуда повернуть в сторону дома Цуцудзаки, но мне хотелось посетить еще несколько районов простых граждан. Не стоило этого делать.
Не знаю, почему сердце повело меня долгим путем, но увиденное полностью уничтожило радостное настроение.
Если на улице Семи Котлов царил праздник, то на улице "Златоря и Швеи" духовная смерть.
Пустые оболочки людей с погасшими взглядами, мусор даже не собран в кучи, а валяется прямо на дороге, как валяются неряшливо тут и там несколько разбухших тел. И никто не собирается их убирать. Замечаю одного мужика, похожего на старика, с безумным блеском смотрящего в сторону разбухшего трупа. Его еще сдерживают цепи морали, но надолго ли?
Липкая паутина страха окутывает сердце, которое противится пауку ужаса и ускоряет свое биение.
Проходит Концентрация. Сознание омывает прохладная волна. Эмоции выравниваются, появляется уверенность.
Тяжело быть чересчур эмоциональной личностью, приходится постоянно контролировать свои порывы. Однако я такой, какой есть и ломать себя не собираюсь, хочу стать лучше, но при этом быть собой!
Прыгаю на крышку и бегу верхними путями, постоянно ускоряясь. Можно было бы использовать загодя поставленных в нужных местах Клоновы и при помощи нескольких дзюцу Замена переместиться к Норе. Вот только я подавил в себе слабость. Упрямство и не желание потворствовать своему страху толкает меня проделать весь путь на своих двоих. Даже останавливаюсь на десять минут, дожидаясь сбрасывания эффектов от Концентрации.
Вновь бег по крышам. Улицы внизу сменяют одна другую. Вскоре я достигаю крайней к трущобам, где живут дети улицы. И вновь здесь праздник жизни. Много народа бродит, кто-то что-то делает и не следа уныния.
Сколько помню, в районе трущем подле дома Цуцудзаки всегда было оживлённой чем в остальном городе. Особенно радует красками жизни непосредственно улица, где живут дети.
Удивляться такому контрасту нечего. Я частый гость здесь, а еще я периодически выполняю задания генома по обучению детей и поглощаю грязную Инь из их тел.
В случае же если задание не связано с определенным человеком или связано с группой лиц, то поглощается Инь людей из этой группы или всех в радиусе покрытия, пока нужное количество опыта не будет набрано.
Хотя, может само упорядочение сознание и тела в соответствии с "игровыми" законами положительно влияет на людей.
Вскоре, преодолев последние сотни метров до жилища детей, я входил в землянку чуть пригнув голову, чтобы не стукнуться лбом о низкий земляной потолок.
— Большой братик пришел! — радостно вскрикнув, чуть не сбила меня с ног малышка Юзу. Глажу девочку по голове, как котенка. Девочка фыркает и требовательно глядит своими большими карими глазами прямо в душу. В глубине её зрачков блестят небольшие звездочки.
