— Ладно, я готов, — разгибаюсь от трупа на земле, с которого и начал исследования. Все расчёты и анализы биологического материала заняли секунд двадцать реального времени — хорошо быть сам себе суперкомпьютером.
— И что нужно делать? — поинтересовалась внимательно наблюдавшая за мной Джилл.
— Тебе — ничего. Просто стой и смотри...
Прикрываю глаза, внося нужный образ в каркас заклинания, а потом, немного подумав, докидываю туда и параметры, отвечающие моему пониманию, как виновных во всём этом дерьме личностей, так и просто гнилых и не достойных существования. Дядя Сефирот сегодня добрый, и вообще, «Енотоград» звучит прикольнее «Содома», так что сделаем этому миру хорошо. Да, сделаем ему хорошо полностью...
— Магия Тьмы: Закон Феи! — сердце чар замирает между ладоней, закованное в сияющий жёлтым светом тессеракт граничных схем заклинания, а сложнейшие рунные круги закрывают собой небо от горизонта до горизонта.
Сила стремительно утекает по мере расширения охвата заклинания, но… то, что даже для «недавнего» меня казалось чудовищным потоком, требующим страховки и подпорки, сейчас выходило легко и непринуждённо. Не банальный «светляк», конечно, но теперь заклинания высшей магии были для меня не более тяжелы в объёме расходования резерва, нежели для Нацу обычный огненный шарик. Организм дракона достигший возраста в двести шестьдесят тысяч лет и при этом избежавший старческой немощи и дряхлости, это очень мощный организм, для которого уже не имеет значения магический фон окружающего мира и настройка на него нужна лишь для того, чтобы не повредить тот неверным движением силы.
А радиус влияния чар всё расширялся. Город. Округ. Штат. Страна. Континент… Мир.
Мои ладони сомкнулись — и реальность затопила вспышка ослепительного света, выжигая из неё всё, что я внёс в «список врагов» «коронного» заклинания моей гильдии. Вирус и всего его производные перестаёт существовать первым. Виденные в конце улицы зомби падают кусками окончательно мёртвого мяса — без маны жизни, продуцируемой вирусом, их поврежденные тела просто не могут функционировать, а вот тем, кто уже был укушен, но ещё не успел обратиться повезло — самое страшное, что их могло ждать — это лёгкая слабость на пару дней, только и всего. Но не зомбями едиными. Чувствительность драгонслеера Смерти позволила прекрасно ощутить, что смерть сегодня собрала богатую жатву по всей поверхности планеты. Сотни миллионов обгоревших трупов наполнили мир за какие-то пару секунд действия заклинания. Множество высоких кабинетов вымерли полностью, подвалы и богатые особняки заправителей теневой стороны мира тоже не остались без внимания. И с каждым бездыханным насильником, с каждым сгорающим заживо «чёрным риэлтором», что не постесняется убить одинокого пенсионера, с каждым подыхающим чиновником, что крал с фондов по борьбе с онкологией и прочими смертельными болезнями, с каждым гордым капиталистом идущим на любые преступления ради трёхсот процентов прибыли, с каждым гнилым человеком осознанно и радостно паразитирующем на обществе, считая себя по определению выше быдла только потому, что может лучше украсть, обмануть и развести, мои силы восстанавливались, несмотря на все расстояния до мест гибели моих жертв. В итоге, «доход» от выплеснувшейся в мир некроэнергии в ходе отделения душ от тел, даже перекрыл затраты на активацию и поддержку заклинания, а ведь это я ещё не пытался добраться до их душонок…
— О-о-ох, как же хорошо… — мой талант «Пожирания Смерти» ещё никогда не работал так хорошо и на такую широкую ногу, да и общая мощь чар с последовавшим ничуть не ухудшившимся самочувствием тоже вносила свою лепту. Я действительно чувствовал себя просто замечательно. Это было подобно глотку чашечки прекрасного кофе с утра, сладкому потягиванию до хруста косточек после длительной и нудной работы в одной позе и прохладному душу после тренировки. И все одновременно!
— Всё? — поражённо закрутила головой Валентайн, отмаргиваясь от последствий слепящего света.
— Да. Твой мир подарил мне хорошую музыку и в благодарность я немного помог ему отчистится от всякой погани. Она, конечно, снова народиться, но лет тридцать у вас будет. Может быть даже успеете какой-нибудь Земной Альянс сформировать и в космос выйти нормально. Говорить кому-то обо мне или нет — сама решай, единственно, если скажешь, уж постарайся донести мысль, что я не имею никакого отношения к вашим религиям и культам. А то не хватало ещё, чтобы вы за мои действия начали благодарить каких-то левых лентяев, которые для вас и палец о палец не ударили. Ну и мне самому молиться тоже не надо. В общем, береги себя, отмывай мордашку и живи счастливо. Ну а мне пора.
На этом я посчитал свою задачу выполненной и спокойно открыл новый переход. Разумеется, можно было бы сделать что-то ещё, благословение там какое повесить или орден паладинов организовать, но… пусть меня слегка и подпалило Светом, но не до такой же степени! Немного помочь мне было несложно и недолго, а утирать за местными незнакомыми мне разумными сопельки? Увольте, а потому — новый шаг сквозь тёмную арку, охваченную светом, в холодную, тихую Тьму. Рисковать ещё одним комплектов наушников или плеером я был не намерен.
Примечания:
(*)Автор душевно рекомендует почитать в интернете, что это за зверь такой и посмотреть картинки. Для слабонервных не стоит, но вот для тех, кто хочет понимать в сколь страшном мире мы живём, и что всякие Лавкрафты — далеко не такой уж вымысел, очень рекомендую.
За некоторое время до этого. Храм Рюудо.
Исчезновения моего другого «я» сопровождалось всплеском новых ощущений. Его заначки с резервными массивами клеток и биомассы для их роста, на случай гибели основного тела, перенастроились на меня, даря целую кучу, хоть и знакомых по обретённым воспоминаниям, но всё-таки впервые испытываемых лично чувств. Симбиотический организм с моноклеточной структурой роевого типа организации сильно отличался по своему принципу восприятия реальности не только от человеческого тела, но и от тела вампира-Тёмного Бога. Для Сефирота-то это было привычно и естественно, а вот меня на какую-то долю мгновения захватило. Не так чтобы выключить из мира с тем объёмом сознания, что я получил от перерождения в Бога, но достаточно, чтобы вполне умышленно погрузиться в новые ощущения для более полного «прочувствования». Одновременно с тем, все связи и нити обязательств, что раньше висели на производной личности Вальтера Майера, тоже переключились на меня. Как будто шестерёнка в механизме перешла на одной деление — и вот я уже чувствую Медею, Рин и Мордред не только своими «органами чувств»… Значит, вариант «А» не сработал. Не удивительно. А ещё Мир… вернее, две его личности, безумно и глупо сцепившиеся друг с другом, в апокалиптической шизофрении, ощутили моё появление и теперь не знали, что делать, фонтанируя в моём восприятии растерянностью, страхом и каким-то животным напряжением, в котором чувствовались лишь голые инстинкты самосохранения, но никак не полноценное самосознание, разум и цели.
Я чувствовал, как они пытаются прозреть моё и своё будущее через центр всей совокупности отражений этого мира, ту самую Акашу, которой грезят местные маги, и я видел результаты их усилий. Воспринимал их, как тот, кто стал третьим полюсом силы, концептуально влияющим на два других.
Акаша не видела меня — я не был ей подвластен, так как не происходил из её семени Творения, не являлся детищем того Творца, что породил всю совокупность этой мультивселенной, а отражения Мира из параллельных реальностей не могли подсказать ответа своим копиям по причине того, что никаких вариаций меня в них никогда не было. И тем не менее, все линии будущего связанные с агрессией в мой адрес были для Мира отрезаны. Все они заканчивались гибелью. Абсолютным уничтожением обеих личностей управляющих этим пространством. И так было не только для меня, но и для меня-Сефирота, с первого мига его появления в доме Рин. Именно этот факт заблокировал активацию Силы Противодействия. Гайя и Алайя хотели жить, это и стало причиной отсутствия их реакции. Агрессивной реакции. Да, они не могли прозреть будущее меня-Сефирота и даже действия его могли наблюдать лишь опосредованно, за исключением того краткого момента, когда он использовал силу Ороро Монро по прозвищу «Гроза», чтобы войти в эмоциональный контакт с Гайей. Однако прозреть собственную гибель они были способны, как и причины, что могли к ней привести. И в результате все варианты вмешательства в Войну Грааля нежелательных участников были отсечены. Интерес людей и нелюдей, способных своими действиями привести к катастрофе, купировался всеми доступными Миру способами, но в основном их отвлекали — играли вероятностями, подталкивали какие-то события, отодвигали другие. Того же Зелретча выключили из процесса подкинув ему новый тайтл про девочек-волшебниц, и это была ещё не самая дикая, на мой взгляд, ситуация.
Сейчас же всё кончилось — опасность от вмешательства жителей мира перестала существовать, осталась только опасность личного конфликта, опасность от применения Стражей Противодействия. И… странное дело, но познать всё это своей новообретённой божественной сущностью было в разы проще и бесхитростней, чем привыкать к ощущению клеток симбионта, как части себя. Я словно бы во сне просто понял некий факт и, без малейшего удивления, принял его таким, как есть.
Пожалуй, надо будет с ними поговорить. Я уже знал, что Гайя и Алайя не имеют самосознания в привычном человеку понимании, но это не должно стать проблемой. По крайней мере, не существу, что однажды было частью всей Тьмы бесконечности вселенных теряться перед таким собеседником. Но беседа со страдающим раздвоением личности Миром могла подождать — время он воспринимает отлично даже от меня, и между сутками и секундой разницы для него почти нет. Чего не сказать о моих новых… моей новой семье.
С момента закрытия портала и до момента, как я переключил внимание на стоявших рядом девушек, прошло не более пары секунд, однако этого времени хватило, чтобы рядом оказалась не только Медея, но и ребята из укрытия успели подтянуться почти до самого места действий.
— Итак… — начал было я, но замолчал, так как, стоило мне повернуть лицо к ним, Сэйбер, Арквейд, Медея и, в общем-то, многие другие, на диво синхронно отвернулись. — Вы чего?
— Эм, — вот Мордред не отвернулась и спокойно смотрела мне в глаза. Ну как спокойно? С лёгким подозрением и недоверием, но именно что лёгким. Как там он, который другой я, это называл?… Ах да, Мордеряка-подозревака. — Мастер, не знаю, чего ты сейчас учудил, но ты это… — зелёные глаза девушки-рыцаря качнулись вниз, выразительно остановившись на одной точке, где-то в районе моего поя…
Быстро прослеживаю за её направлением её взгляда и…
— Ах, да… Забыл, — воплощение одежды из магической энергии по примеру Слуг заняло всего долю секунды. Клетки симбионта были всё-ещё далеко, да и формировать из них одежду пока было мне непривычно, и такой вариант был куда проще.
Средневековый фасон из Торила тут явно не очень подходил, так что, не мудрствуя лукаво, я просто повторил костюм Сефирота, благо все его параметры я теперь знал от и до. Ну и, чуть подумав, повторил за ним-мной и внешний вид тела. Для меня облик мало что значил, а Рин и остальным будет гораздо проще видеть рядом привычный образ. Но, если серьёзно, дать в морду этой белобрысой сволочи хотелось неимоверно. Пребывание разумом конгломерата независимо жизнеспособных клеток, каждая из которых может полностью восстановить весь остальной массив личности и тела, слишком сильно выкрутило ему мозги в сторону отсутствия понимания неравноценности своих Эмблем. Этот идиот натурально не воспринимал факта, что разные Эмблемы — это разные личности. И не важно, что они — части одного и того же существа. У нормальных живых существ, к числу которых никак не относится разумная чёрная жижа, разные части организма — разные, и между пяткой и носом существуют известные отличия.
И понятно, что ту же Медею нужно сперва вытащить с Трона Героев, прежде чем пытаться тащить в иное мироздание. Понятно, что у Сэйбер необходимо разобраться с контрактом. И я не спорю, что для решения проблемы жажды Арквейд тоже нужно нечто большее, чем ограниченная в магических проявлениях тушка. Всё мне понятно! Как и то, что сделать всё это на порядке проще уже будучи местным боженькой, чем не будучи им. Равно как и то, что становление таким боженькой для меня-Сефирота грозило нехилым сломом всей личности, с перестройкой её под образ мысли настоящего демона, жаждущего властвовать и порабощать, как едва не случилось в мире другой Люси. Вернее, даже случилось, просто самоконтроля ему-мне хватило, чтобы какое-то время это игнорировать и завершить план, но то, что было возможно тогда — в рамках просчитанного и уже действующего ритуала, не сработало бы тут — на длинном этапе поочерёдного решения всех проблем. Мне не надо было объяснять, чем грозило бы Рин, Артурии и прочим знакомство с таким Тёмным Богом. Как не надо объяснять, что вырывание привязки, получи её себе я-Сефирот, гарантированно прикончило бы этот мир, по итогу ничем не отличаясь от варианта, где он изначально сломал бы ограничения об колено и продолжил путь, обрекая триллионы ничего не сделавших ему жизней на уничтожение. Но, Великая Тьма, как я хотел ему врезать… Причём с каждой секундой, что моё сознание сроднялось с его чувствами испытанными в этом мире, хотелось мне этого только больше и больше! Просто потому, что он… Тупой кусок чёрной слизи! Почему я — рабовладелец, живущий в обществе орков, демонов, живых мертвецов и тёмных эльфов понимаю, что близкие заслуживают объяснения и моральной подготовки в таких ситуациях, а он — нет?! Как можно, один раз успешно применив долговременную замену себя астральной проекцией, причём в очень специфических условиях, верить, что везде этот приём будет работать одинаково хорошо? И ведь он знает, что у его любимой гильдии далеко не всё в порядке со здоровьем массового сознания и пониманием рамок допустимого, так почему вдруг их реакция стала той нормой, которая по умолчанию ожидается от всех остальных?! А если Медея, которую всю жизнь предавали, решит, что её бросили на левого мужика и свалили? Она же — женщина! Она может сама себя в чём угодно убедить, накрутить и хрен ты с этим что сделаешь своими оправданиями! И мимолётно брошенная неделю назад фраза о том, что ты существуешь одновременно в разных мирах, имея одновременно несколько живых и самостоятельных тел, — это не та подготовка, которая застрахует от недопонимания.
Мне так стыдно за все мои жизни не было и, главное, я его… себя просто ненавидел в этот момент! Из-за его же чувств, причём! Потому что мне было обидно за девушек, которых уже я сам любил, приняв эти чувства!
