Оказавшись внутри корпуса, Бенезия по-прежнему чувствовала на своём плече руку турианца. Жёсткие пальцы впились в ткань платья... Сарен вёл её куда-то по переходам. Вокруг было достаточно темно, чтобы большинство деталей надёжно терялись, сливаясь с чернотой. Не возникало желания посопротивляться. Этот момент Бенезия ещё помнила. А вот что было потом... Оказывается, это сохранила её долговременная память. Как сказал один мудрый: 'Всё пишется'... Возможно, что и всё. Только не все знали точно, как, когда и в каких объёмах. Оказалось, что в огромных, всегда и полностью. Явик... смог активировать долговременную память и соединить её информацию с мощью передовых протеанских технологий управления потоками данных.
Эту дверь она не видела. Точнее — не помнила.
Сарен толкнул створку. В проёме... было ожидаемо светлее. Азари переступила порог, сделала ещё два шага, остановилась. Это был... медицинский кабинет? На борту корабля-Жнеца — обычный медицинский кабинет? Такого она точно не помнила. Лёгкое дуновение позади сообщило Бенезии, что дверь закрылась. Пути назад... не было?!
Сарен довольно грубо подтолкнул азари к... табурету. Бенезия увидела, как рука турианца отпускает её плечо, а пальцы складываются в щепоть.
Последовал щелчок... таким обычно многие разумные органики подзывают официантов в забегаловках. Здесь этот... жест... означал другое.
Азари начала снимать с себя одежду. Сарен... не мешал ей, не смотрел на неё. Впервые Бенезия ощутила равнодушие Сарена в таких масштабах. Хоть и считается, что азари для турианцев — достаточно сексуальны, но... Сейчас Бенезия не ощущала ничего, кроме равнодушия, исходящего от Сарена. Он был... совсем другим. Не тем, каким Бенезия знала его немного, несколько лет или десятилетий ранее.
Раздевшись до белья, Бенезия сложила платье, поставила рядом с табуретом туфли, оглянулась на стоящего в нескольких шагах Сарена. Тот отрицательно помотал головой, поднял правую руку и сложил пальцы щепотью. Значит, придётся снимать бельё.
Бенезия заморозила картинку, отшагнула в сторону, взглянула на себя саму, на Сарена. А вот то, что она не заметила — операционный стол. Впрочем, 'не заметила' — довольно слабое уточнение — в её памяти не сохранилось ничего об этом эпизоде. Она ведь намеренно не лезла в свою собственную долговременную память. Хотя, наверное, могла бы попросить Карин покопаться и...
Была бы она счастлива, узнав об этом эпизоде под гипнозом? Наверное, нет. Тогда бы это было прямое воздействие со стороны другого разумного органика. А кристалл... Явика рядом нет, протеанин занимается своими делами, он физически не присутствует сейчас в салоне. Возможно, что он каким-то образом отслеживает ситуацию, но вряд ли хочет вмешаться в развитие событий тогда, когда в этом нет необходимости. Бенезия целиком и полностью владеет ситуацией, управляет процессом. Она может не только заморозить картинку, она может вообще открыть глаза и 'видение' пропадёт. Кристалл — только хранилище информации с системой представления её, а основа... Основа в долговременной памяти азари.
Бенезия смотрела на себя саму. Да, разумные органики склонны огульно заявлять, что азари лишены морально-нравственных тормозов, ограничителей, ориентиров, как угодно. Легко так заявлять, руководствуясь преимущественно эмоциями и чувствами. Сейчас Бенезия видела себя саму в тот момент, который для большинства разумных органиков нынешних рас определяется не иначе как интимный. Да, азари не стеснялись собственной или чужой наготы. Но ведь и в культуре других нынешних рас было чётко закреплено, что то, что естественно, не является достойным какого-либо осуждения. Что необычного в обнажённом теле? Ничего. А ведь оговорки и уточнения часто способны полностью изменить смысл и суть исходного суждения.
Сарен коротко мотнул головой и отшагнул влево. Три шага. Их оказалось достаточно, чтобы азари увидела операционный стол. Турианец приподнял руку и несколькими знаками пояснил, что лечь необходимо не навзничь, а ничком.
Приглядевшись к операционному столу, Бенезия поняла, что всё уже было подготовлено заранее — вместо подушки в изголовье было сделано отверстие, в точности повторяющее контуры лица азари. Значит, отростки... Но... Это же операционный стол, значит... Ей удалось каким-то образом зафиксировать эпизод, когда Сарен нашпиговывал её тело имплантатами. Конечно, турианцем, его действиями в это время полностью управлял Жнец, а возможно — непосредственно его Пилот, но...
Бенезия увидела, как азари, обнажившись, подходит к столу и ложится на него ничком. С лёгким шелестом размотались фиксирующие ремни, тихий свист обозначил, что заработали игольные инъекторы. Значит, всё же её усыпили. Да, оперативное вмешательство, которое учинил над ней турианец Сарен, было, безусловно, калечащим. Карин пришлось потрудиться, извлекая из тела азари имплантаты.
Картинка сложилась. Бенезия видела, как Сарен устанавливал в тело спящей азари имплантаты. И помнила, что эти имплантаты удаляла Чаквас уже на 'Нормандии'.
Закончив операцию, Сарен не стал накрывать тело обнажённой азари каким-либо покрывалом. Видимо, Жнец не особо церемонился со своими пленниками. Нормы морали и нравственности на самом деле такие... хлипкие. Не хрупкие, а именно хлипкие. И очень относительные. Сарен вышел из 'медицинского кабинета'.
'Пролистнув' несколько часов и ещё раз удивившись совершенству протеанских технологий управления потоками данных, Бенезия увидела вошедшего в 'операционную' Сарена.
Турианец освободил азари от фиксирующих ремней, но помогать садиться и сходить со стола — не стал. Бенезия со смешанными чувствами наблюдала, как пожилая азари подошла к табурету, взяла бельё, надела, облачилась в платье, обулась. И — надела ту самую церемониально-ритуальную шапку. Похоже, теперь на долгие годы она станет её единственным головным убором.
Сейчас, когда она видела саму себя, видела Сарена, видела обстановку внутри корабля-Жнеца в таких деталях, о которых до недавнего времени не имела никакого понятия. Бенезия сейчас понимала, что Жнецы на самом деле не стремились всегда и везде постоянно приходить в Галактику слишком уж неожиданно.
Они... Похоже, никогда и не уходили из Галактики. Всегда, так или иначе, оставались здесь. Получается, что даты Вторжения не существует в принципе. Невозможно будет чётко указать момент, когда мирная жизнь уйдёт в прошлое в масштабах всей исследованной части галактики.
Хотя... Почему невозможно?! Если принять за момент начала Вторжения момент входа флотов Жнецов в пределы исследованной части галактики — чем не момент начала Жатвы? Ведь тогда уже не будет возможности 'отыграть назад'. Вывести такие флоты незаметно и тем более быстро — почти невозможно. Даже если и представить себе, что такие сверхдредноуты способны ходить вне ретрансляторных маршрутов и быстро преодолевать сотни тысяч километров. Потому... Вполне возможно, что момент входа жнецовских флотов и станет единым моментом начала Вторжения и начала Жатвы.
'Отморозив' картинку, Бенезия не стала возвращаться в своё виртуальное тело. Ей сейчас важно было понаблюдать и за собой и за Сареном со стороны. Впереди... едва ли не самое сложное после эпизода ухода Лиары. Впереди — несколько эпизодов, в которых под воздействием Жнеца Бенезии придётся совершать деяния, проходящие в представлении большинства разумных органиков не иначе как правонарушения.
Просмотрев достаточно внимательно некоторые последующие эпизоды, Бенезия поняла, что, во-первых, и Сарен и она внешне вели совершенно обычный образ жизни. А на самом деле были полностью запрограммированы Жнецом. Сейчас ей не хотелось разделять пилота корабля и сам корабль, хотя азари и понимала, что в известном смысле это весьма самостоятельные сущности.
Во-вторых, Сарен далеко не всегда относился к ней с позиции верховенства, чем бы оно, это верховенство, не обусловливалось. Часто он с ней сотрудничал. И со стороны это выглядело достаточно нормативно. Жнец не ограничивал своих невольников-пассажиров почти ни в чём. Но уж если ограничивал, то делал это так, что выйти 'за флажки' не было никакой мыслимой возможности.
Ради эксперимента Бенезия попыталась в некоторые моменты превысить долю допустимого и... Не смогла. Значит, Явик не создавал видеоигру, а использовал только то, что действительно зафиксировала память матриарха азари.
Жнец посещал многие планеты, иногда зависал над астероидами, летал почти всегда быстро и, главное — незаметно для кораблей нынешних разумных органиков. Огромный сверхдредноут почти мгновенно разгонялся и тормозил. Он покрывал за считаные минуты расстояния, на которые у известного Бенезии 'Пути Предназначения' ушли бы как минимум декады, если не месяцы.
С удивлением матриарх отметила, что на борту побывали как минимум три-четыре протеанских Маяка. Жнец всё же выполнял свою миссию, лишал нынешних разумных органиков возможности вовремя получить предупреждение о грядущем вторжении полумашин. Конечно, когда началось бы это вторжение, победа Жнецов была бы практически гарантированной. Осознавать это было, как минимум, неприятно.
Иногда Жнец открывал эти Маяки и заставлял Сарена или Бенезию читать содержимое их накопителей. Фактически он использовал обоих разумных органиков как преобразователи-ретрансляторы. Почти никакой информации о том, что удалось прочесть, у Бенезии не осталось. Вполне возможно, её не было и у Сарена.
Остановив картинку, Бенезия, не открывая глаз, задумалась. Значит, Жнец выполнил свою задачу и только на последнем... Последнем ли... этапе у 'креветки' не получилось изъять Маяк с Идена. Тогда, из-за вмешательства нормандовцев и иденцев многое изменилось.
Теперь многое изменится у неё... Такой просмотр... не может пройти бесследно. И для психики, и для физического тела. Матриарх сама захотела закопаться в содержимое этого без всяких скидок уникального носителя, ведь на нём — её жизнь в самый сложный, трудный и очень неоднозначный период. Когда она была... не она.
Явик доказал, что проблемы порождаются действиями и мыслями разумных органиков и ими же решаются. В очередной раз доказал. Для того чтобы понять, проникнуться этим доказательством, ей необходимо продолжать просмотр. Да, на это уйдут часы даже в режиме предельно обзорного ознакомления, но... Наверное, это её личная плата, которую придётся внести на неведомый, но очень важный счёт, прежде чем 'Нормандия' придёт к Цитадели.
Получается, что у неё осталось очень мало времени для предварительного просмотра содержимого этого носителя. До Тессии тянуть нельзя — большую часть материалов придётся увидеть и почувствовать в самом ближайшем будущем. Сложно, трудно. И... неоднозначно.
Матриарх открыла глаза, встала, прошла к кухонной стойке. Некоторое время назад ей показалось, что она не сможет прерваться, чтобы перекусить. Очевидно, Явик и это предусмотрел, что можно расценить как заботу, а можно — как нежелание столкнуться с дополнительными проблемами.
Распаковав пайковый пакет, Бенезия опустилась на табурет. Достала из ящика настенного шкафчика ложку, вилку, нож. Несколько минут — и пакет опустел. Странно, вкус не изменился, не стал пресным, приторным и не исчез. Матриарх ожидала, что пища окажется безвкусной. Когда волнуешься, нервничаешь — такое иногда бывает. Строго индивидуально, конечно, но — бывает.
Убрав пакет в утилизатор, и вернув на место отмытые столовые приборы, матриарх прошла к креслу у рабочего стола, села. Предстояло решить, насколько обзорно следует просматривать следующую часть записей в этом кристалле. Там... Там то, чем Матриархат при случае не преминёт воспользоваться, чтобы унизить, а затем, возможно, уничтожить столь некстати вернувшуюся матриарха азари.
Поудобнее устроившись в кресле, матриарх опустила голову на подголовник, закрыла глаза, сжала в руке кристалл.
Проекция привычно захлестнула сознание.
Несколько часов. Нет, нельзя сказать, что они были слишком лёгкими. Бенезия увидела многое из того, о чём и не догадывалась. Да, это были те эпизоды, за участие в которых её вполне могли бы осудить по очень серьёзным статьям азарийского уголовного кодекса. И — не только уголовного, но и административного. А также — гражданского. Букет вырисовывался — не приведи Богиня увидеть и почувствовать такое в реальности. Получается, что хорошо, если она, матриарх азари Бенезия Т'Сони этого не чувствовала и не осознавала и не понимала тогда...
Было в этих эпизодах то, что Бенезию насторожило ещё больше. Когда-то давно, в очень ранней юности Бенезии попалась книжка о 'Храме Лиц'. Обычное строение, с не изрисованными стенами. Со стороны и непонятно, что это — храм. А внутри — толстые колонны, покрытые ячейками. Каждая ячейка — лицо. Разные разумные органики. Многих рас. Всё, как полагается — брови, глаза, носы, рты, подбородки, скулы, щёки, лбы. Всё — разное, всё — индивидуальное. И служили в этом храме монахи, внешность у которых была, мягко говоря, самая незапоминающаяся. И ещё больше посетителям этого храма... Нет, всё же не прихожанам, просто посетителям. Прихожан там, насколько помнила Бенезия текст, вообще не было. Только посетителям... не запоминались лица этих монахов. Настолько сильно не запоминались, что многие были склонны показать под судебной присягой, что каждый раз в храме служат какие-то новые, совершенно другие монахи.
Так вот Жнец использовал эту технологию. Менял внешность Бенезии, менял внешность Сарена. За эти часы Бенезия смогла неоднократно заморозить картинку, выйти из своего виртуального тела и взглянуть на многое со стороны. Ни разу она сама себя бы не опознала. Что уж говорить о других разумных органиках, кто её знал в лицо и достаточно близко. По встречам — деловым и личным, по работе в структурах Матриархата... Значит, Жнец всё же позаботился о том, чтобы никто из нынешних разумных органиков не смог опознать эмиссаров 'креветки'.
А если всё же есть способ опознать? Если, несмотря на все старания Жнеца, вдруг найдётся некий умелец, который изобретёт средство, позволяющее стопроцентно доказать, что именно матриарх Бенезия совершила все эти правонарушения, часто граничащие с преступлениями? Тогда действительно придётся ответить по всей строгости азарийских уголовных, административных и гражданских законов. Да, возможно, что азарийские правительственные структуры пугают. Но... Если у них есть возможность задействовать такой прибор... Вряд ли будет легко опровергнуть обвинения. Что-что, а обвинения друг другу выдвигать по самым разным поводам разумные органики научились хорошо.
Увидеть такое самой Бенезии было... полезно. По меньшей мере, у неё теперь было достаточно полное представление о том, что она делала, будучи полностью покорной воле Жнеца и его пилота. Неприятно такое видеть и понимать, но из прошлого очень трудно что-то окончательно вымарать. Всегда есть опасность неожиданного и полного 'всплытия' надёжно скрытого.
Четверть часа матриарх потратила на то, чтобы просто посидеть в кресле, заморозив картинку. Часть с эпизодами 'представительства' интересов Жнеца в среде разумных органиков была просмотрена в обзорном режиме. Несколько часов... Не самых приятных, но — важных и нужных. Теперь многое вставало на свои места. Становилось понятным и увязанным с предшествующими и последующими эпизодами.
