Новички перепроверяли своё снаряжение, когда неожиданно к ним подошёл сам Стрела. До этого, он, похоже, опасался Бетона, а теперь решил лично переговорить с "новичками", проявив снисхождение, словно он некий бог этого мероприятия и владыка арены. Какое-то время он просто молчал, внимательно и горделиво осматривая карлика и Генриха.
— Значит, решили повыпендриваться, да? — сказал он, чуть ли не на литературном английском, хотя и любил использовать нецензурные слова. — А вы блядь забавно выглядите, ребята. И тачка твоя, словно сдохла, а потом воскресла.
— Что-то типа того. — уверенно ответил Генрих, и несмотря на то, что Стрелу окружал ареол яркости и уверенности, и чуть ли не божественности, Генриха, у которого был иммунитет к авторитетам, это совсем никак не смутило. Сам факт этого сразу же разозлил "чемпиона".
— Я вообще не пойму, что это такое? Шутка? Какой-то грёбанный чужак, и Глист в одной команде! — сказал Стрела, и засмеялся. — Проклятье! Расскажи мне кто, что такое будет в будущем, я бы никогда не поверил. Вы что, ребята, смерти ищите?
— Мы просто... Хотим поучаствовать... — мямлил в ответ Стинки. — Нам не нужны неприятности, Стрела... Просто немножко драйва, ну ты знаешь... Чтобы люди заметили...
— Да закройся, уродец! Вонючий карлик в вагонетке, это просто насмешка над всеми нами и этой традицией! Тебя уродец заметят ещё как, когда твой вонючий труп размажет по всей трассе, обещаю тебе! И тебе, пидарок! — сказал он, наклонившись к Генриху. — До финиша вы не доедите!
Но в ответ Генрих только сдержанно засмеялся, совсем не наиграно, но даже как-то по-отечески.
— Знаешь, что... — заговорил он, задумавшись на секунду. — Я здесь специально, чтобы сместить тебя с лидерской вершины... приятель. Слишком долго ты был чемпионом... пупсик. И знаешь ещё что? Стинки говорил, что тут есть один пидарок, "чемпион", которого давно пора проучить. Заставить жрать пыль, ведь он много болтает, а на деле мало что из себя представляет. Да, и ещё одно... — сказал Генрих, и наклонился ближе к парню. — Если это такой оригинальный способ познакомиться, то лучше будь попроще. Я вижу таких "ребят" как ты. Если тебе нужен папочка, нужно было просто попросить. Предложить себя... пупсик.
Лицо Стрелы покраснело, он всё пытался что-то сказать, какую-то невообразимую угрозу и ругань, но не смог подобрать слов.
— Молись, сука!.. — процедил он, и, пыхтя злобой, ушёл прочь к своей вагонетке.
— Ой! Зря ты так, Генрих! — с ужасом и обречённостью проговорил Стинки. — Очень блядь зря...
— Зато посмотри на его лицо! — хихикая ответил Генрих. — Ему уже давно было нужно показать место. Да и его концентрация теперь нарушена злостью. И разве тебе понравились его слова?
— Нет. Спасибо конечно, что ты типа меня "защитил", и всё такое... — сказал Стинки и тяжело вздохнул. — Что за ебнутый день!
Но, не смотря на пораженческий настрой напарника, Генрих продолжал хихикать, и улыбаться, отвечая на насмешливые взгляды. Прошло ещё около получаса тяжёлого ожидания, как вдруг все пришли в движение. "Барон! Барон идёт!" — зашептали вокруг голоса зевак и участников гонки. В окружении небольшого отряда рейтара, шествовал их лидер — Барон. Это был высокий мужчина с широкими плечами, сильными руками, и заметным животом. Он был коротко стрижен, но носил густую бороду, поблескивающую местами сединой. Барон казался весёлым человеком, очень дружелюбным, кидал окружающим ободряющие фразы, и постоянно улыбался. Но, в то же время, все знали о его жестокости по отношению к врагам, которых привязывали к вагонеткам, и тащили по земле и камням. Или про игры в мяч, на всё том же транспорте, при помощи импровизированных клюшек, где роль мяча играла отрубленная голова. Он не был хорошим политиком, в невидимой борьбе крупных группировок Дримленда, но умел постоять за своих ребят. Поэтому с рейтаром никто не ссорился, но и серьёзной силой эта банда не могла стать, не смотря на свои технологические преимущества, и значительную полезность для всего города.
После всех приветствий Барон начал праздничную речь, на которую Генрих практически не обращал внимания, а Стинки слишком волновался, чтобы обращать. Лидер рейтара долго говорил что-то о старой традиции, о том, как это важно в это время, и что всё это даже "возвышает их над другими". После возгласов радости, и первых тостов, Барон и двое его главных техников принялись осматривать вагонетки участников. Все гонщики и их "колесничие" внимательно осматривали своих соперников и их транспорт, пытаясь понять какие секреты те скрывают. Многие обращали внимание на вагонетку Генриха и его колесничего. Некоторые с удивлением шептались, другие откровенно смеялись над новыми участниками. "Выскочка и Глист" — часто долетало до ушей Генриха и Стинки, но, не смотря на оскорбления, они держались гордо. Стрела с подозрением и злостью поглядывал на новых участников. Он тоже подшучивал над ними, но было нечто тревожное в его взгляде, он явно не недооценивал эту странную парочку новичков.
С приближением Барона и техников Генрих немного занервничал, не зная наверняка, как они отреагируют. Техники хихикали и шептались между собой, а вот Барон казалось, даже заинтересовался тем, как Генрих поработал над вагонеткой, осмотрел внешне, заглянул под днище. Струсив пыль со штанин, он хихикнул, и сказал:
— Приятель, если думаешь, что ты первый, кто додумался до этого, то сильно ошибаешься. Всю эту защиту на них цепляют не просто так.
— Я всё же дам себе шанс. — ответил Генрих.
— Как знаешь! — засмеявшись, продолжил Барон, и подошёл к Стинки и его снаряжению.
Среди вооружения Стинки был металлический щит, крюк на длинной жерди, сварная булава, и большая, жестяная банка.
— Помню тебя... — сказал ему Барон. — Как там тебя называют?.. Задница?.. Дерьмо?..
— Стинки... — пробормотал обиженно карлик.
— Да, неважно. Странного ты себе колесничего выбрал, приятель. А что это у вас за банка? Не взрывчатка? Такое запрещено.
— Это дымовая завеса. — ответил Генрих, занервничав. — Если поджечь фитиль, в ней начнётся реакция, создающая густой, тёмный дым. И никаких взрывов.
— Интересно. — хмыкнув сказал Барон, и покрутил в руках банку. — Это же не запрещено? — спросил он, обращаясь к техникам.
— По факту нет. — задумавшись, отвечали те. — Только стрелковое оружие или взрывчатка. На самом деле, такой вариант мы никогда не рассматривали.
Барон задумался, потирая свою бороду рукой, и пока он принимал решение, Стинки и Генрих успели понервничать.
— К чёрту. — ответил наконец-то лидер рейтара. — Пусть будет. Тем, кто пытается прошмыгнуть на скорости, такая хрень не помешает. Будет хоть какое-то разнообразие для нашего шоу. Но имейте в виду! — строго сказал он. — За нарушение правил у нас закон один!
Стинки и Генрих молча кивали. Барон пожелал им успеха, и направился дальше. Своего любимчика Стрелу он горячо приветствовал, практически не проверял его вагонетку, и выражал всякую уверенность в очередной победе "своего любимого чемпиона". Многие "гонщики" активно применяли к себе алкоголь и разного рода медицинские препараты, несмотря на то, что вскоре им нужно будет на большой скорости гнать вниз по холмам горы Табор. Постепенно они выстраивали свои вагонетки в стартовой точке, иногда не без грубостей споря, кто перед кем, и где должен стоять. Генрих не стремился встать в первый ряд скорее наоборот, следуя совету Стинки, пытался оказаться как можно ближе к концу общей колоны. Двенадцать гонщиков принимало участие в этом году, и, судя по разговорам знатоков этого события, это мыло значительно меньше, чем ещё какое-то десятилетие назад. Генрих с интересом поглядывал на людей вокруг, пытаясь проникнуть в их тайные сути. Некоторые уже ссорились и угрожали друг другу, один раз даже началась драка, но участников быстро расцепили рейтаровцы. Напряжение и агрессия росли, все были на взводе. Какой-то крупный парень в металлической броне с рогатым шлемом, провёл пальцем у своего горла, пристально смотря на Генриха, и тем самым, обещая неприятности, но всё это только вызвало улыбку на лице флегматичного адвоката.
— Если я умру, то это будет ваша вина! — испугано проговорил Стинки, с опаской поглядывая на всю эту агрессию вокруг.
— Не волнуйся, приятель. — ответил Генрих, похлопав волнующегося карлика по крепкому плечу. — Может нам даже понравится это дело.
— Ты болен! — продолжал тревожиться Стинки, что веселило Генриха ещё больше. — Надеюсь, это будет быстро! — ворчал карлик, имея в виду быструю смерть.
— Да, на это и делается ставка. — ответил ему Генрих, подразумевая быстрый спуск вниз. — Так что за это можешь не переживать!
Стинки только угрюмо глянул на него, и покрепче сжал металлический щит, который ему сделал Генрих. Закончив свою инспекцию, Барон и его ближайшее окружение оседлали свои вагонетки, и неспешно направились по трассе к самому её концу, проверяя её, и готовясь встречать победителя на финише. Генрих занял место водителя, Стинки присматривался к коляске сзади, думая, как в неё забраться. Генрих надел на лицо мотоциклетные очки, и повязку вокруг рта и носа.
— Я что?.. — проворчал карлик, показывая пальцем на маску Генриха. — Это потому что я пахну, да?..
— Нет Стинки! Залазь в эту чёртову вагонетку!
Карлик не без дрожи в коленках сумел залезть в коляску, но ощущал себя в ней совсем не уютно.
— Классный щит! — заливаясь смехом, крикнули ему парни на вагонетке слева. — Похоже, Глист, что ты в полной заднице!
Пока они дико смеялись, Стинки делал вид, что не слышит этих грубиянов. Две симпатичные девушки, держа в руках рваные флаги с символом "посейдон энерджи" встали по краям от трассы. Сбросив прочь свои топики, они оголили увесистые груди, и немного подразнили окружающих, весело ими виляя. Толстый, пьяный и одурманенный парень, выстрелил в небо из дробовика, девушки замахали старыми флагами, и гонщики рванули вперёд. Писк моторов, вылетающие из-под колёс камни и песок, вопли гонщиков и их колесничих, всё это заполнило пространство в один миг! Некоторые рванули вперёд, пытаясь вырваться с самого старта, другие разъехались немного в стороны, а Генрих едва успев надавить на газ, сразу же ударил по тормозам, уклоняясь от дубины, что чуть не влетела ему в голову! Атакующие пролетели мимо его вагонетки, и помчались дальше, уклоняясь от больших валунов, лежащих на пути. Генрих подождал несколько секунд, пропуская всех вперёд. Две вагонетки, не проехав и пятидесяти метров, поравнялись, и обе команды принялись лупить друг друга цепями и палками, забыв напрочь о гонке, и желая только убить, или покалечить оппонента. Генрих вжал ручку газа, и рванул быстро вперёд, обгоняя их прежде, чем те успели хоть как-то отреагировать.
Бедный Стинки даже пристёгнутый ремнями едва ли мог удержаться в своей коляске. Ещё никогда в жизни он не перемещался так быстро! Только он пытался выровняться, как его тут же ударяло о другой край коляски с каждым резким движением Генриха. Карлик громко охал, ругался, выкрикивал проклятья, пытался что-то кричать Генриху, но не мог даже толком говорить от такой жёсткой тряски. Они не долго гнали на юг по ровной дороге, но вскоре трасса сворачивала резко влево на восток и потом на север. Эта часть трассы пролегала по обычной, неровной земле, с камнями и ямами, и Генриху пришлось быстро маневрировать. "Блядь! Сука! Траханная задница! Дерьмо!" сквозь писк двигателя долетали до ушей Генриха вопли Стинки.
— Держись приятель! — крикнул он назад. — Будет немного трясти!
— Немного?! Ай, блядь!
Генрих не спешил набирать скорость, ожидая, пока дорога станет получше. Перед ними возник резкий спуск с холма, и потом подъём, и ему едва удалось удержать вагонетку на трассе. Они свернули на запад, и потом почти сразу на юг, где дорога была немного ровнее и длиннее. Впереди то сходились, то расходились две вагонетки, и в моменты сближение между "всадниками" вспыхивала битва. То колесничие пытались выбить друг-друга, то водителя оппонента, то сами водители вмешивались в драку. Генрих держался позади, выжидая удобный момент. И он настал, когда одного из колесничих ударили по рёбрам дубиной, он согнулся, и не смог защитить своего водителя от двух противников. После нескольких ударов по телу и голове, водитель отключился, и их вагонетка, съехав с трассы влетела в дерево. Пока команда победителей в этой драке не успела сориентироваться, Генрих добавил скорости, и с трудом успев увернуться от их манёвра, обогнал, быстро оставляя позади. Проклятья, ругань и угрозы никак не могли помочь им догнать вагонетку Генриха и Стинки.
Всю эту часть трассы, до самого поворота на север Генрих не спешил. Но, оказавшись на нём, о вдруг понял, что остальные вырвались значительно вперёд, попутно успевая бить друг-друга и транспорт оппонентов. Сказывалась неопытность Генриха и его незнание трассы. Пришлось увеличить скорость ещё больше, несмотря на то, что иногда Генрих чуть не слетал с дороги. Весь этот участок трассы он догонял остальных, после чего она свернула вновь на запад, и эта западная часть была значительно длиннее. Генрих нагнал ещё одних участников, пытался обогнать, но те не давали ему, маневрируя прямо перед носом. Их колесничий пытался ударить то Генриха, то его вагонетку, сумел один раз, но серьёзных повреждений не нанёс. Когда траса вновь свернула на юг, оба водителя притормозили, поравнялись, и Генрих тут же зажал газ на полную, и быстро вырвался вперёд, не оставляя отстающим и шанса.
Следующая часть трассы была ровнее остальных, и теперь и до самого финиша, пролегала практически только по асфальтной дороге, но здесь же начиналась не шуточная борьба. Генрих настигал бронированную вагонетку, но та и сама немного притормозила, так внезапно, что Генрих едва успел уклониться, чтобы не врезаться в неё. И водитель, и колесничий принялись лупить Генриха и Стинки. Первому досталось несколько болезненных ударов, второй сумел защититься щитом, и даже нанёс пару ударов по их вагонетке. Но это столкновение не могло закончиться положительно для адвоката и карлика, и Генрих пошёл на риск. Быстро сблизившись, он сумел ударить водителя вагонетки дубиной из трубы, прямо по кисти руки, державшей руль. Водитель потерял управление, съехал с трассы, и пока возвращался на неё, вагонетка Генриха уехала далеко вперёд, но и его левая рука практически онемела от полученных ударов.
Они промчались мимо ещё одно вагонетки, перевёрнутой возле трассы, её водитель и колесничий лежали недалеко на земле без движения. Следующие, кого нагнали Стинки и Генрих, похоже, так же поучаствовали в драке, и больше не желали этого. В какой-то момент они поравнялись, оппоненты пытались выжать из своего транспорта всё возможное, выпуская кучи камней из-под колёс, но разница в массе была значительной. Понемногу вагонетка Генриха брала верх, а потом и всё увереннее, но на очередном спуске, водитель оппонентов потерял управление, и они слетели вниз со склона, покатившись кубарем. "Проклятье!" — испуганно проговорил Стинки, смотря на то, как вагонетка катиться вниз. Карлик сумел приноровиться к рывкам и подбрасываниям, и уже держался увереннее.
