Один за другим мужчины и женщины возникали перед волшебниками, аурой своего присутствия заставляя мир прогибаться и изменяться. Однако же сколь бы они ни были могущественны каждый сам по себе, а тем более — все вместе, но их мощи не суждено было послужить своим хозяевам вновь. Причиной же тому стал хор голосов людей, бесконечно более слабых чем выдернутые ими из небытия существа, но в то же время опасных именно хитростью, решимостью и проведённой заранее подготовкой.
— Замри, — на семь голосов прозвучал приказ, отправленный через только-только образовавшуюся между чародеями и отражениями связь. — Авада Кедавра.
Изумрудные вспышки ударили в тела неподвижных существ, так и не успевших не то, что пересилить полученный от мастеров приказ, но даже осознать происходящее. Сразу же после этого их тела стали рассыпаться искрами, стягивающимися к центру над озером, дабы начать формировать образ в виде золотого кубка без каких-либо украшений. Прежде чем они упали на водную гладь, что более не сияла жёлтым светом, отражения древних полностью развоплотились...
— Это фантастика! — воскликнул Депп. — У нас всё получилось. Я до конца не верил, что всё пройдёт так гладко!
— Хо-хо... Друг мой, — старик хлопнул себя левой ладонью по животу. — Вам нужно больше верить в себя. Чаще себе повторяйте, что я справлюсь и у меня всё Авада Кедавра.
Зелёный луч, вырвавшийся из магического концентратора Вашингтона ударил в бок единственного японца среди присутствующих, тем самым прервав его попытку воспользоваться каким-то артефактом, вшитым в мантию. В ту же секунду трость Арчибальда, размазавшись в воздухе змеёй из жидкого серебра ударила в грудь француза, словно нож бумагу прошивая его личную защиту. Взрывное проклятье Дамблдора попало в испанца, отбрасывая его от чаши резервуара в состоянии изломанной куклы.
С глухим хлопком из рукава германца вырвалось облачко дыма, а американец с какой-то детской обидой опустил взгляд себе на грудь, где расплывалось красное пятно. Он ещё успел поднять глаза на европейца, но уже ничего не смог сказать или сделать из-за отравы, поразившей тело со стремительностью лесного пожара в ветреную погоду.
Эль-Меллой уже вскинул волшебную палочку и направил змею из жидкого серебра в сторону Деппа, успевшего прикрыться какими-то модифицированными чарами, но тут его поразило убивающее проклятье со стороны Альбуса. Едва его напарник упал безжизненным телом, рыжеволосый и рыжебородый волшебник припал на колени и, выронив волшебную палочку из ослабевших рук, с трудом опёрся ладонями о землю.
— Помни, что ты обещал, — просипел нарушивший добрую дюжину клятв маг, которого стремительно и крайне болезненно убивал собственный взбунтовавшийся дар.
— Я всегда исполняю свои обязательства, — отозвался германец, после чего поднял к лицу левую руку и, впившись в кожу пальцами, словно маску снял его. — Твои брат и сестра уже не в Британии. Лечение будет предоставлено сразу же после того как они прибудут в убежище.
— Хорошо, — голубые глаза Дамблдора медленно закрылись. — Если с ними что-то случится — я тебя с того света достану. Слышишь?
— Всё будет так, как я сказал, — констатировал Грин-де-Вальд. — Можешь быть спокоен. Сомнус. Дуро.
Едва рыжеволосый мужчина потерял сознание, обратился в камень, а затем был уменьшен до размеров каминной статуэтки, глава "Корня" обратил своё внимание на барьер, который пытались вскрыть маги МКМ. Учитывая то, сколько сил и ресурсов было вложено в ритуал Истинного Грааля, они должны были провозиться не меньше минуты, чего более чем достаточно для осуществления задуманного.
Достав из-за пазухи самый обычный свиток, Геллерт заморозил самую обычную воду в углублении, а затем по льду подошёл к золотой чаше, которая продолжала висеть в воздухе и будто бы наблюдала за ним. Поднеся бумагу к артефакту, чародей опустил список внутрь, затем прикоснулся кончиками пальцев к боковой стороне сосуда и произнёс:
— Хочу, чтобы все предметы, названия которых указаны в этом списке, немедленно провалились в Арку Смерти...
Комментарий к Глава 85
Всем добра и здоровья.
========== Эпилог ==========
Языки жёлтого огня танцевали на сложенных шалашиком поленьях, весело потрескивающих в разгоняющем будто бы густую тьму костре. Одетый в белую рубашку и чёрные штаны Григорий, внешне выглядящий лет на тридцать, а никак не на свой истинный возраст, спокойными синими глазами смотрел на пламя и перебирал ловкими пальцами узелки на длинной верёвочке. При этом при прикосновении к каждому новому узлу в его голове вспыхивали воспоминания о минувшей жизни, вновь позволяя пережить свои успехи и неудачи, триумфы и поражения...
— Ты справился, — констатировал высокий силуэт в белых церемониальных одеждах, лицо коего скрывала неподвижная маска демона. — Я доволен.
— Дозволено ли мне узнать, Шинигами-сама, почему я здесь? — спросил Лесников максимально уважительным тоном. — Моя жизнь ещё не окончена.
— Твоя жизнь принадлежит мне, — холодно констатировал бог смерти, не желая запугать или унизить, но объявляя очевидный для него факт. — Ты доказал свою полезность. Тебя ждёт новая работа.
Геллерт хотел бы разозлиться, выкрикнуть какую-нибудь глупость вроде того, что он сполна отплатил за свои долги, но не стал этого делать. Вместо этого из его губ прозвучал вопрос:
— Могу я дожить эту свою жизнь до конца?
— Живи, — спокойно отозвался силуэт, после чего растворился так, словно его и не было, но до слуха мужчины донеслись последние слова его патрона: — Время не имеет значения.
...
Грин-де-Вальд проснулся лёжа в широкой кровати на спине, будучи укрытым до пояса тонким одеялом, чувствуя тяжесть головы Мани на своём правом плече. В открытое окно врывались лучи иллюзорной луны, скользящей среди нарисованных звёзд по внутренней стороне купола подземного поселения. Пение ночных насекомых, порывы создаваемого магией ветра, далёкие голоса молодых магиков, отмечающих какой-то человеческий праздник — всё это нагоняло умиротворяющие мысли.
Можно было бы решить, что видение было просто сном, вызванным перенапряжением магических и психических сил, но Данзо чётко чувствовал запах сгорающей древесины, тепло от огня, а также подавляющее, холодное присутствие существа, на фоне которого Истинные Маги — неразумные дети, коим в руки попала интересная и сложная игрушка. Окончательное осознание факта, что покровитель может вырвать его душу из тела в любой момент вызывало глухое раздражение, а вот то, что ему позволили продолжить "доживать свой век" приносило облегчение.
"Верно: чтобы шиноби эффективно выполнял свою работу нужно давать ему награду. Чтобы он не пытался саботировать следующую миссию", — промелькнули мысли в голове у мужчины, почти убедившегося в том, что окончательно расплатиться с долгом может оказаться попросту невозможно.
...С другой стороны, а стоит ли желать освобождения? Если Шинигами и в дальнейшем планирует использовать его для решения каких-то вопросов в других мирах, при этом не ограничивая в средствах и оставляя время для личной жизни, то такое служение можно считать взаимовыгодным сотрудничеством.
"Если это, конечно, мои мысли. Да и зачем мне подобное... бессмертие?", — Данзо понимал, что многие на его месте уцепились бы за такую возможность, но страх смерти давно не преследовал Тьму Шиноби, а существование без собственной цели было бессмысленным (вечное служение богу — не то, чем хотел бы заниматься глава "Корня", успевший насмотреться на фанатиков в обоих мирах своего проживания).
Тот же Орочимару, скорее всего, без сомнений сказал бы "да" на предложение о постоянных перерождениях. Ведь это означало не только бессмертие разума, к которому он стремился, но и возможность познавать новые знания, о которых шиноби даже не подозревают. Что ещё нужно беспринципному безумному учёному?
Джирайя, вероятно, согласился бы на такую работу без возражений: в отличие от своего сокомандника он более щепетилен в отношении чужих жизней, но в то же время способен получать удовольствие от жизни здесь и сейчас. Ему было бы достаточно знать, что Коноха цела где-то там, чтобы со спокойной душой начать новую жизнь в другом месте.
Хирузен... скорее всего понял бы своего старого друга. В конце концов для них обоих благополучие Конохи было чем-то большим чем просто желание жить в процветающем селении. Оказавшись же в этом мире Григорий неосознанно стремился вернуться в зону комфорта, которой для него был Скрытый Лист.
Так стоило ли зная (ну или хотя бы догадываясь), что служение может продолжаться до бесконечности долго и дальше расплачиваться перед Шинигами? Повторять одни и те же действия раз за разом, не имея какой-то своей "высшей цели"... за исключением самого служения? Ведь всё, чего он хотел было достигнуто в прошлой, ну или уже этой жизни, начиная от благополучия Конохи и до создания собственной полноценной, пусть и необычной семьи.
"Как бы ты поступил, Хирузен?", — мысленно спросил Лесников, но ответа, ожидаемо, не получил.
Он не был учёным, стремящимся познать тайны мира; не был властолюбцем, желающим править из-за любви к роскоши, пресмыканию окружающих или любви решать чужие проблемы; не был сластолюбцем, потакающим каждой своей прихоти, удовлетворяющим пороки. Геллерта нельзя было назвать героем, что искореняет несправедливость, что могло бы стать причиной странствовать из мира в мир.
"Кем-кем, но героем я точно не являюсь", — хмыкнул про себя Грин-де-Вальд, мыслями возвращаясь к событиям, что предшествовали ритуалу Истинного Грааля.
...Очевидно, что ни Имхотепу, ни другим Истинным Магам не нравилась идея использования ритуала, теоретически способного менять законы мира. По этой причине Данзо пришлось убеждать Вечного Фараона в том, чтобы он не чинил препятствий организаторам (а ведь мог явиться на место подготовки и сравнять с землёй всех участников), а затем вместе с ним отправляться к Яге. После заключения магического контракта, включающего в себя пункт о создании условий, при которых Грааль более нельзя будет призвать, эти древние одарённые отправились на переговоры со своими коллегами... кроме Мерлина, данную суету и поднявшего. Они же обещали позаботиться, чтобы британский верховный чародей носа с островов не показывал до самого завершения плана.
Переговоры с Николасом Фламелем были одновременно и проще, так как он в большей степени оставался человеком, и сложнее... причём по той же самой причине. Впрочем, информация о чакре оказалась достаточной ценой, чтобы он помог в подготовке к диверсии во время проведения ритуала. Именно благодаря нему агенты "Корня" вышли на Дамблдоров, находившихся в фактическом рабстве у Отдела Тайн: старший из братьев надеялся на лечение сестры, чей дар мутировал в неконтролируемую разрушительную силу под действием сильных эмоций в детстве, но вместо реальной помощи получил цепь из обетов и клятв, тогда как исцеление если и шло, то черепашьими шагами.
Магу по имени Джозеф Депп просто не повезло оказаться достаточно могущественным и знатным, чтобы семья протолкнула его кандидатуру на участие в ритуале мирового значения. Учитывая, что их фамилия фигурировала среди виновников падения Грин-де-Вальдов — использование именно его как внешней оболочки для проникновения под барьер с Граалем стало совмещением пользы и мести старым врагам семьи изначального владельца тела.
Григорий вписал в свиток, который поместил в золотую чашу не только названия артефактов, затребованные Шинигами. Он, как глава организации шпионов и убийц, а также один из тех, кто руководили Российской Империей не мог упустить возможность избавиться от наиболее неприятных врагов, фактически обезглавив ряд сообществ. К сожалению Истинные Маги предусмотрели в качестве условия своей помощи запрет на вписание их имён, так как даже Мерлин через сто-двести лет мог стать союзником, а вот дружба между Ягой и Имхотепом грозила закончится сразу после окончания общего дела.
...Для того, чтобы сбежать с места проведения ритуала было проработано несколько путей: во-первых, Альбус Дамблдор отдал приказ своему фениксу, чтобы тот доставил их на корабль, дожидающийся пассажиров у берегов другого острова Японии; во-вторых, зова ожидал домовой эльф, перекаченный мистической силой, а в небе летали маленькие золотые шарики, готовые отвлечь внимание волшебников; в-третьих, в случае провала первых двух замыслов в дело вступал Имхотеп. Впрочем, усугублять долг последнему Лесников совершенно не спешил и предпочёл бы воспользоваться другим запасным вариантом.
...Прямо сейчас двое из троих Дамблдоров лежали в госпитале "Корня", уже не являясь одарёнными в том понимании, которое в это слово вкладывают волшебники. Однако же внедрённые в их организмы печати, заставляющие смешиваться и течь по определённым путям жизненную и духовную энергию этот недостаток компенсировали хотя бы частично. Второй же из братьев их семьи получил работу, стал новым владельцем феникса и, как докладывали наблюдатели, чувствовал себя вполне уверенно в одном из поселений чародеев.
"Нет. Героем я уж точно не являюсь", — мысленно констатировал мужчина, готовящийся начать массовое внедрение чакры людям, проживающим в Российской Империи (профессор Преображенский уже работал над устройством-артефактом, которое можно будет использовать под видом обследования детей в государственных больницах, чтобы для простого населения процесс прошёл наименее болезненно).
Так чего же хотел Тёмный Лорд, глава "Корня" и муж Министра Магиков? Ради чего ему следовало вновь браться за работу, которую на него возложит Шинигами? Страх наказания за провал — не аргумент.
— Хм-м-м... — недовольно засопев, Маня приподнялась на локте и встретилась взглядом с глазами мужа. — Ты опять думаешь о каких-то глупостях.
— Я достиг своей цели и не знаю, что делать дальше, — признался Геллерт, всматриваясь в сонные очи с горизонтальными зрачками. — В глобальном плане.
— М-да... А ведь казался умным, — ворчливо пробормотала Маня, после чего ласково боднула мужчину лбом. — Просто живи. А проблемы, которые нужно будет решать сами найдутся. Ну или я тебе их подкину, чтобы совсем уж скучно ни было.
"Просто живи... значит? Хороший совет. Только вот...", — Тёмный лорд посмотрел на потолок, крепче обнял супругу и медленно вдохнул.
— Я не умею... просто жить.
* * *
(Октябрь двухтысячного года. Город "М").
Солнце медленно и словно бы неохотно поднималось из-за горизонта, чтобы своими лучами подсветить плывущие по небу облака, похожие на белые пенные гребни волн; высокие серые здания, прямоугольными коробками с длинными открытыми террасами на каждом из жилых этажей тянулись ввысь и сверкали зеркальными стёклами широких окон; по ровным дорогам, расчерчивающим город затейливой паутиной пересекающихся путей сновали тысячи автомобилей разных форм и размеров. Тут и там звучали шум моторов, монотонный ропот голосов, звуки музыки, вырывающиеся из радиоприёмников, а из дверей пекарен, ресторанов и магазинов тянуло запахами еды, заставляющими даже успевших позавтракать дома мужчин и женщин задуматься о том, чтобы купить что-нибудь себе на полдник.
