Юноша сглотнул. Нахмурился. Поцеловал пальцы Легрэ и вздрогнул, потому что боялся услышать именно это теперь. Красота животной силы, власти над герцогом убаюкивала и пленяла, пробуждала восторг в крови. Сдерживаться было так сложно.
— Тогда зачем ты подыгрывал королю? Чтобы меня оттолкнуть? Лжец... — юноша внезапно потянул бывшего стражника встать. — Пошли к Фернандо. Не станем ждать рассвета. Он ведь от нас ответ услышать желает. Что я выбираю... Желаю ли быть сильным, признать свою внутреннюю суть? А ты принимаешь меня таким, какой я есть? Запутавшимся, беспомощным, глупым, никчемным? Да? Идем, скажи ему... Скажи...
Кристиан по виду несколько растерялся и неуверенно отвел глаза. Ему сейчас меньше всего на свете хотелось видеть Фернандо, но этого хотел Луис. Он назвал Легрэ лжецом, и в чем-то был прав, только вот Кристиан уже давно ничего не понимал в самом себе — он тоже чувствовал себя запутавшимся и никчемным. Интуиция подсказывала ему, что как бы он не боролся, не страдал и не строил планы — он не выиграет эту битву. Сейчас Легрэ изо всех сил пытался довериться Луису, доверять ему, но отчего-то медлил.
— Хорошо. — Кристиан медленно кивнул. — Идем, — и они вдвоем отправились к королю.
46
Выгнав Луиса и Легрэ из шатра, Фернандо так и остался сидеть на месте. Все поглощающая пустота внутри наступала, заполняла тело зимним холодом, а разум болью и безумием. В тот момент король как никогда жалел, что приказал Фредерику оставаться в столице. Он всегда высоко ценил искренние чувства, которые к нему питает герцог Монтсени, и понимал, что с Луисом им сейчас лучше не встречаться. Но Фредерик сейчас был единственным, кто мог бы ему помочь пережить эту ночь без безумия. Ночь — время дьявола и тьмы, и пока внутри все сковывало коркой льда, они постепенно начинали забирать власть над королем. В таком состоянии ложиться спать было нельзя — когда Фернандо спал один, контроль над собой он терял почти сразу.
С трудом заставив себя встать, король выпил тонизирующий отвар и начал собираться. Драка немного насытит проснувшегося дьявола и притушит тьму. Легкий доспех, кнут, дага, романский меч... Снаружи шатра раздался какой-то шум.
Фернандо вышел наружу и увидел своего мальчика с Легрэ. Кровавый туман опустился перед глазами.
— Я, кажется, приказал прийти через два часа после рассвета, — голосом короля можно было заморозить все вокруг.
— Я ваших приказов не исполняю, — резко ответил герцог, словно и в нем, таком светлом ангеле, пробудился зверь. Белые волосы ореолом сияли на голове, глаза блестели лихорадочно. — Я бросаю вам вызов.— выкрикнул яростно.
Кристиан во все глаза уставился на Луиса и открыл рот в изумлении. Конечно, он и раньше, однажды, видел его таким, но даже подумать не мог, что герцог способен зайти настолько далеко. И разве Легрэ с Фернандо не до этого стремились его довести? Вот и получили воина — сумасшедшего, отчаявшегося, обозленного на жизнь, и только сейчас Кристиан отчетливо понял, что ему дорог тот, прежний Луис, который так застенчиво признавался ему в любви, дрожа от властных поцелуев, так беззащитно жался к нему в тесных объятиях, так откровенно любил и беззаветно отдавался ему.
— Герцог не в себе, Фернандо, — решительно вмешался Легрэ. — Будьте благоразумным хотя бы вы.
— Прочь, барон Моунт. Это моя война. — герцог свел брови. — Я желаю драться немедленно. К тому же, вы и так готовы. Вот и прекрасно. — юноша подал знак слуге, который почти мгновенно подал Луису длинный изогнутый меч, явно изготовленный арабами.
Фернандо холодно улыбнулся.
— Герцог, ты в темноте хорошо видишь?
— Факелы сюда, живо! — приказал Луис и усмехнулся. Одной ногой он обеспечил себе упор для первого рывка вперед, крепче обхватил рукоять оружия. Лихорадка усиливалась, а в глубине зрачков полыхала страсть.
Сильнее, значит, король? Так ты поступаешь со мной? Как с очередным любовником, которого вышвырнул? Ублюдок!
— К бою! Или вы такой трус, что с мальчишкой не готовы драться?
— Герцог, — король вздернул брови, — ты, кажется, забыл, что выбор поля боя за мной? — властное распоряжение:
— Луис, Легрэ, за мной! Остальные остаются здесь.
Фернандо развернулся и пошел в сторону ближайшей рощи.
— Не самый разумный способ закончить жизнь самоубийством, — зло ворчал Кристиан вполголоса, пока они с Луисом шли за королем. Нервы Легрэ были на пределе, и вежливость разом кончилась. — Ты не выстоишь против него и пяти минут. На что ты рассчитываешь, Луис? Что он убьет тебя?
Герцог промолчал, презрительно поджав губы.
— Это не ваше дело, барон, — идя за Фернандо между деревьями. Сейчас, в свете высоко стоящей луны, он походил на бледное и несчастное привидение. — Ваше величество решили избежать поединка самым отвратительным способом — заведя меня в лес? Опять начнете похабничать? Мерзавец!
— Герцог, веди себя достойно своему титулу. У своего вассала поучись что ли, — бросил король не поворачиваясь.
Внезапно он остановился и огляделся вокруг. Небольшая полянка, в центре дерево, практически везде по периметру густые кусты. Вполне подойдет.
— Луис, мальчик мой, внимательно погляди на оружие, которое ты выбрал. Поменять ты его уже не можешь. Или, — мерзко ухмыльнулся мужчина, — ты и в этом решишь нарушить правила? Вызов я принял, этому очень много свидетелей. А теперь думай, что ты будешь делать.
Фернандо растворился в тени дерева на окраине полянки.
— Бегать за вами я точно не собираюсь. — хитрый Луис накрутил на рукоять часть рукава, чтобы оружие не выбили из руки. — Драться до смерти. — рыкнул он.
Кристиан встал перед герцогом, словно мешая ему пройти или заслоняя собой от взгляда Фернандо.
— Луис, прекрати, — взмолился он. — Это ничего не изменит. А вы, — Легрэ обернулся, всматриваясь в темноту, куда не мог проникнуть даже лунный свет, — вы, ваше величество, вместо того, чтобы заниматься заговорщиками, продолжаете развлекаться? Вы уверены, что стража арестовала всех, кто потворствовал Себастьяну? Сейчас не время для драки. Неужели вам не понятно, зачем герцог это делает? Это смешно и глупо. Если вы не хотите отказываться от поединка, хотя бы отложите на время. Пусть герцог остынет немного и подготовится как следует к драке. Да и вам найдется, чем заняться, Фернандо!
— Я не буду ждать! Я не собираюсь ждать ни минуты. Я объявляю вам войну, Фернандо! Я не стану с вами договоры подписывать. Идите к чертям! К бою... — герцог нырнул под руку Легрэ.
Кристиан, не раздумывая, схватил Луиса за что пришлось, не разбираясь, притянул к себе, совершенно не думая о том, что у юноши в руках острый меч — лишь бы удержать, не дать натворить глупостей и погибнуть.
— Нет... Стой.
— Пусти! Я права не давал вам, барон, вмешиваться. Фернандо, трус! Трус! — закипал все больше герцог.
Король спокойно вышел на поляну, легко отобрал у мальчика меч и нажал на сонную артерию. Глядя на обмякшее тело в руках Легрэ, он произнес:
— Вам лучше как можно быстрее отсюда уйти.
И поднял взгляд на бывшего стражника. Глаза полностью затопила чернота.
Кристиан бережно подхватил Луиса на руки.
— Я отнесу его в шатер, — сказал он хмуро. — Потом вернусь. Нам нужно поговорить.
Фернандо кивнул и опять шагнул за деревья. Проводив бешеным взглядом Легрэ, несущего мальчика, словно тот был сделан из драгоценного стекла, мужчина уставился на луну. Ее молочно-белый свет провоцировал его, и король это знал. Шум в ушах нарастал, глаза опять застила кровавая пелена. Фернандо потянул из ножен меч...
Через час с небольшим он вернулся на поляну. Свое состояние он оценивал как вполне адекватное. Потрогав рассеченную щеку, король осмотрелся.
Кристиан вернулся на поляну через полчаса после короля и принес с собой веревку и плеть, а так же прямой короткий меч. Он переоделся в узкие шоссы и белую рубаху. Подходя к Фернандо, он не знал чего ожидать, и вообще, уйдет ли отсюда живым. Ему вспомнился Луис, которого он оставил в шатре — его бледное лицо, аристократические черты лица, тонкий шрам и светлые спутанные волосы. Кристиан долго сидел у его постели, надеясь, что с Луисом все в порядке, но он слишком хорошо понимал, что с пробуждением юного герцога ничего не изменится. Ситуация накалилась до предела и нужно было все исправить, пока не поздно. Кристиан попросил одного из стражников сбегать к лекарю и раздобыть сильного успокоительного, и когда ему принесли настой, он, как смог, напоил им герцога, потом собрался, и нежно поцеловав Луиса в губы на прощание, направился к Фернандо.
— Луис потерял контроль, — сказал Легрэ. — Я думаю, нам обоим не нужно, чтобы он и дальше вытворял глупости, поэтому я хочу предложить тебе сделку, Фернандо.
Король про себя усмехнулся — предложить сделку, да еще на "ты". С королями не торгуются.
— Какое? — король стоял, прислонившись спиной к дереву. Новоявленный барон настолько был влюблен в мальчика, что был способен на что угодно, спиной к нему лучше не поворачиваться.
— Я расскажу. — Кристиан кивнул. — Только сначала я хочу знать, зачем ты все испортил? Сегодня. Луис был так близко к тому, чтобы сдаться тебе и возненавидеть меня. Я предал его, унизил, отверг, подвел к тебе так близко, как только смог. Тебе оставалось только взять, но вместо этого ты погнал его прочь от себя. Почему?
Фернандо думал, что Легрэ в который раз неправильно оценил и его поступки, и Луиса, но просвещать мужчину король не собирался. Не за чем. Но ответить на последний вопрос стоило.
— Чтобы не сломать. Ты очень не вовремя вернулся. Еще бы одного прощания с тобой мальчик бы не перенес.
— Зачем же ты тогда послал за мной? — Легрэ подошел к королю на расстояние вытянутой руки. — То, что мы сделали потом... мы оба хотели этого. Мы думали, что это поможет Луису раскрыться. Мы оба его едва не добили.
— Легрэ, — король настороженно наблюдал за мужчиной, рука уже в открытую лежала на даге. — Ты так и не понял Луиса. Нельзя с ним так открыто говорить о чувствах, как ты делал. Он их еще не приемлет. Нельзя на него давить ими. От этого он срывается. И с тобой мне нельзя было переговорить до. Ты бы вел себя по-другому, и мальчик бы не раскрылся. Я надеялся, что ты хоть догадаешься промолчать. Но нет, даже на это тебя не хватило, — лицо короля болезненно дернулось. — Если я мог, я бы без тебя обошелся. А так пришлось мальчика до грани доводить, чтобы он, наконец, перестал прятаться в придуманную им сказку.
— А может быть, тебя просто бесит, что со мной он говорит о чувствах, а с тобой — нет? Ты даже не представляешь, как искренне и страстно он умеет делать это. — Кристиан медленно подошел к королю и пристально взглянул в глаза — с вызовом, с усмешкой. — Я видел его с другой стороны — с той, до которой ты так сильно хочешь добраться, Фернандо. Не надо во мне вызывать чувство вины за то, что произошло. Ты сам спровоцировал нас на подобное поведение, потому что ты хотел уронить меня в его глазах. Прекрасно получилось... Так же, как и принять его вызов вместо того, чтобы попытаться объясниться с ним, успокоить. Ты сам не умеешь говорить о своих чувствах, Фернандо. Тебе проще избить его и поиметь. Да, он слаб в своем пороке, и поначалу я сам этим пользовался. Знаешь, когда я понял, что Луис вовсе не такой, каким кажется? Когда он сказал, что любит меня. Не знаю, сколько в этом было правды, и знать не хочу, не это важно. Важно совсем иное: Луис умеет признавать свои желания и чувства. Он их признает и уже довольно давно. — Легрэ шумно усмехнулся и прищурил глаза. — Не словами, действиями. Его пугают не чувства, его пугает выбор, напор, страсть. В постели его можно бить, унижать, брать, как хочется, но в другое время нельзя. В другое время его надо любить — просто и открыто, и если ты сам не изменишься, Фернандо, ты никогда от него ничего не добьешься.
Король изо всех сил пытался оставаться спокойным. Объяснять причины своих поступков Легрэ? Бесполезно. Он не понимает, и не поймет. Нельзя мальчику скользить туда-сюда — в постели приемлет себя, вне постели унижает. Страх и ненависть к себе — вот от чего в первую очередь мальчика нужно было избавить. Несмотря на впечатление, оставшееся от первого разговора с бывшим стражником, Фернандо надеялся, что Легрэ ему поможет, а он... Он видит только внешнюю сторону. В том числе только внешнюю сторону их отношений с Луисом.
— Это и есть твое предложение? — дагу уже даже выхватывать не нужно.
— Я пока тебе ничего не предлагал. — Легрэ пожал плечами и нагло улыбнулся. — Злишься, Фернандо? Злись. Это ведь очень приятно, правда? Только вот еще что, если ты еще раз попытаешься меня подставить, я тоже разозлюсь. Я не испытываю к тебе ненависти, но защищать Луиса буду любой ценой. А пока, я предлагаю тебе легкую драку, чтобы спустить пар. Не хочу, чтобы завтра с утра ты от собственной неудовлетворенности и бессилия бил Луиса.
— Никакого "завтра" у меня и Луиса не будет, — холодно улыбнулся король. — Я думал, что ты понял.
И он легко скользнул вбок на несколько шагов, едва не задев Легрэ дагой.
— Говори свое предложение. Или это только отговорка, чтобы остаться со мной наедине?
Легрэ со вздохом положил кнут и веревку на траву, вытащил из ножен меч.
— С тобой наедине, Фернандо? — Кристиан тихо хмыкнул. — В какой-то степени да, с тобой наедине. Деремся до первой крови, или до полного изнеможения. Победитель выпорет проигравшего. Отпустим наших дьяволов погулять, пока они чего-нибудь еще не натворили.
Легрэ повернулся лицом к королю, взвесил на ладони меч.
— На счет "вашего с герцогом завтра". Ты хочешь сказать, что отказываешься от Луиса? Отпустишь его?
— Нет, конечно, ты наивен, Легрэ, — король холодно улыбался, дьявол довольно облизывался. — Но "завтра" у меня с Луисом не будет. Сумеешь разгадать загадку, барон?
Безумие опять полыхнуло в глазах, и король пошел вокруг бывшего стражника.
— Не вижу смысла мучиться, — парировал Легрэ невозмутимо, отводя со лба темные волнистые пряди. — Ваша любовь странная, темная, горькая как яд, но тем не менее это любовь. Мудрецы востока говорят, что "завтра" не существует, есть только сегодня, "сейчас". Сейчас Луис лежит в шатре, а мы тут, пытаемся что-то друг другу доказать. Это бессмысленно, Фернандо, но ради герцога Сильвурсонни я готов поискать способы совместного существования рядом с вами. — Кристиан принял боевую стойку и приготовился отразить первый удар. — Что вы получаете от боли других, Фернандо?
— Ты начитан, но глуп, Легрэ, — язвительно откликнулся король. — Мне тебе доказывать нечего. И ты вдвойне глуп, если думаешь, что я тебе хоть что-то расскажу про себя.
Ощерившись счастливым оскалом безумца, он стремительным выпадом бросился вперед, к Легрэ.
Кристиан отбил удар и сделал ответный выпад — скорее играючи, чем всерьез, который король отбил без труда.
— Ты Луису-то ничего не объясняешь, чего мне желать, м? Так что не обольщайся, Фернандо, я от тебя ничего подобного и не ждал. Но попробовать стоило.
