— Легионеры идут.... Где-то за три дня пути отсюда уже!
Еще месяц-два назад, это известие могло бы вызвать настоящий переполох. Но сейчас, в начале лета, Аттий Бузма отнесся к нему как к очередной мелкой и незначительной проблеме. — "Много?" — Только и спросил он у принесшего весть гонца.
— Около тысячи. — Последовал быстрый ответ.
— Идут как и прежние?
— Да. Бунчуки зачехлены. Щиты в обозе.
— Сепий Галт. — Позвал он дежурящего при штабе десятника. — Бери свой десяток, выдвигайся им на встречу.... Спроси о целях и намерениях.... Потом отведи в Первый Лагерь, если они только конечно не воевать с нами пришли.... Тогда шли в тот же Первый гонца. Пусть поднимают легион....
За последовавший с последнего приведенного разговора месяц, ситуация существенно изменилась. — Наследница, так и не удосужившаяся взойти на Трон, перенесла репрессии на Армию. И в Горы потянулся тоненький ручеек беглецов, предпочитающих быть уж лучше казненным и за дело, чем из пустой прихоти. А после того как Военный Соправитель Зипис Аптибал внезапно скончался при очень подозрительных обстоятельствах, ручеек этот превратился в реку. Бежать начали десятками, сотнями, а потом уже и целыми гарнизонами. И у Аттия Бузмы добавилось заботы, где их всех разместить, чем накормить, а главное — занять. После долгих раздумий он сделал то, чему противилась вся его натура, — спустился на равнину и занял Гххашег — имперскую крепость, расположенную в предгорьях. Благо, почти весь гарнизон крепости, и так перебежал на его сторону. А оставшиеся командиры и пара десятков легионеров, согласились на почетный плен, едва передовые разъезды его Милиции показались на горизонте. И вскоре в окрестностях этой крепости вскоре появился Первый Лагерь, в котором из перебежавших на его сторону легионеров, начал формироваться первый легион Армии истинного Наследника. (так теперь стала называться Милиция).
Когда весть об этом дошла до Империи, в крепость повалили толпы.... Причем большую часть из них составляли даже не легионеры, а простые имперцы. Бежали недобитые Благородные, чиновники, купцы со всеми своими домочадцами, и даже крестьяне и ремесленники, которых тоже затронули безумные репрессии Безумной Племянницы.
...И всех их надо было чем-то кормить.... Потому поневоле Аттию Бузме пришлось двинуться дальше, и захватить Лагерь Шестого Северного легиона, где, как он знал, была база для снабжения предстоящей кампании. Задача была не простая. Даже при том, что Третий Командующий и четверо тысячников, перебежавшие на его сторону, знали каждое слабое место в обороне лагеря.
Аттий Бузма, не желая заставлять легионеров драться со вчерашними товарищами, долго выбирал тактику штурма. Вариантов было два, — либо подойти ночью небольшим отрядом, проникнуть в Лагерь по подземному ходу, и захватить ворота. После чего у обороняющихся не окажется иного выхода как сдаться, перед лицом, подошедшего к утру большого войска. Однако от этой идее пришлось отказаться. Либий Раст Витим, — ранее занимавший третью по значению командную должность во Шестом Северном, прямо сказал что Первый Командующий конечно упертый баран, но отнюдь не дурак. Так что тайный ход в Лагерь, уже наверняка завален, сам Лагерь подготовлен к обороне, а бдительность удвоенной стражи поощряется наставлениями десятников и порками. Так что даже думать о внезапном нападении не имело смысла.
Тогда Аттий Бузма просто подошел к Лагерю, выстроил перед ним свое немалое войско, (опытные легионеры были лишь в первых рядах. А позади стояли новички, и даже люди не имеющие в руках оружия). После чего высланные вперед глашатаи из перебежчиков, спрятавшись за большими щитами, начали громко призывать легионеров переходить на сторону Истинного Наследника. Обещая всяческие блага и продвижение по службе, и нещадно привирая как хорошо им живется на службе у Наследника. В говоривших летели дротики из скорпионов и камни катапульт, иногда пробивавшие щиты.... Но это сделало свое дело, — несколько легионеров, сумевших ночью перебраться через ограду и добежать до позиций армии Наследника, уверяли, что чуть ли не половина оставшегося легиона, готова перейти на сторону противника.... Так что когда на следующее утро, так же выдвинув щиты и давя на психику обилием солдат, Бунтовщики внезапно бросились на стены, сопротивление им было оказано чисто символическое. А вот в самом лагере без битвы не обошлось. Первый Командующий смог собрать всех преданных лично ему командиров и легионеров, и взял за доверенный ему лагерь и легион не малую цену кровью и жизнями солдат. А когда понял что отстоять лагерь не удастся, — поджег склады. И людям Аттия Бузмы пришлось отчаянно прорываться к бушующему пламени, по трупам своих бывших товарищей, чтобы спасти хоть что-то.... Пожар был потушен.... На удивление быстро.... Может потому что подъехавший Аттий Бузма лично руководил тушением, может еще по какой причине.... Но огонь вел себя на удивления вяло, долго лизал деревянные стенки складов, не перебираясь на них, словно они были сделаны из камня. И погасал, едва на него плескали хоть кружку воды.... Все это опять дало повод для разговоров о благоволении богов истинному Наследнику.
Нельзя сказать что нападение на Империю, стало для нашего героя таким легким шагом. Еще там, в Горах, в Шссшиге, в какой-то момент он даже был близок к панике, понимая что все его планы и надежды рушатся. А Судьба вновь берет его в свой оборот и тащит на коротком поводке, по известной только ей дорожке. От одной только мысли о возвращении в Город, о постоянных интригах и крысиной возне за чуть более сладкий кусок, — ему вдруг захотелось бросить все и сбежать. И он уже почти готов был так поступить.... Но тут на него насели Цинт Виннус Оттон и дядюшка Кастий.
Основными их аргументами были, — "Коли уж взялся, — доводи до конца" и "Кто кроме тебя сможет....".
-....Да кто угодно. — Орал в ответ Аттий Бузма. — Власть и так высыпается из рук Наследницы, словно просо из дырявого мешка.... Не нужно быть ни крутым стратегом, ни Великим Героем, чтобы подобрать ее с земли!
— Ага. — Отвечал ему на это дядюшка Кастий. — Надо только быть Наследником. И власть сама ляжет тебе в руки. Но представь себе меня..., заявляющего свои претензии на Трон...
— Ну.... Не тебя, так вот его, — ткнул Аттий Бузма в грудь приятелю. — Вот, чем тебе не Мэр. — Благороден, Учен. Умен. И искренне предан Империи!
— Спятил???? — Аж поперхнулся словами Цинт Виннус Оттон. — Ты со скал в последнее время не падал? Какой из меня Мэр?!?!
— А из меня? С какой стати вы все вообразили, что из меня получится Мэр?
— Ну-у-у.... Ты у нас такой вот.... Ну в смысле.... Сам понимаешь....
— Не понимаю. Ладно еще вся эта толпа и прочий сброд вроде твоих приятелей. Для них я Наследник, потому что они не способны думать своими мозгами, и оценивать то что видят их глаза. Им сказали что я Герой. И они, не видев ни единого моего подвига, в это поверили. Потом сказали что Наследник...., и вот пожалуйста, — они искренне верят что я Наследник. Но вы-то? Вы же знаете меня. Знаете кто я и откуда. Так с какой стати вы решили что я могу стать Мэром?
— Потому что ты Вождь! — Старый мудрый дядюшка Кастий, оборвал вопли обоих молодых людей. — Ты тот за кем идут, и кто знает куда вести. В тебя есть воля и сила духа. ...Даже когда я конвоировал тебя в Школу, то не спускал с тебя глаз.... Вот казалось бы, — я Ловец, учитель в Воинских Искусствах, а не спускаю глаз с полудохлого пацана, в любую минуту ожидая от него подвоха.... Ты заставляешь себя уважать, и ожидать от тебя чего-то большего, чем обещает твоя внешность. А генерал??? Генерал Викт??? Аттий Бикм.... Он ведь сразу учуял в тебе нечто великое. Или ты думаешь, каждый сопливый мальчишка, едва окончивший Школу, получает звание Свободного Ловца? Да люди идут к этому десятилетиями.... Вспомни свою судьбу? — Везде где бы ты ни оказался, ты проявлял себя с самой лучшей стороны, и быстро становился заметной фигурой, лидером! Так кому как не тебе.....
— Но я же этого просто не хочу.... Понимаешь, — Не Хочу! Меня тошнит от одной мысли до конца жизни запереться во Дворце, и оттуда руководить тем змеюшником, что спрятан за Северной Оградой. Я к своим годам нюхнул всякого. И вонь помоек, и благовония, и запах дорог и приключений. Мир огромен, велик и удивительно интересен. А вы хотите чтобы я навечно запер себя в Золотой Тюрьме, и торчал там пока не подохну.... Что может предложить мне Дворец? — Богатства, — я уже знаю им цену. — Просяная каша, сваренная в конце дня, и слопанная после долгого перехода, в тысячу раз вкуснее любого деликатеса, который приходится пропихивать в горло специальной вилочкой, потому что есть уже не хочется многие годы. Развлечения? — Они лишь жалкая замена настоящим приключениям и настоящей жизни.... Власть? — Это обоюдоострый меч. Ты властвуешь над миллионами, но и каждый из этих миллионов, хоть немножечко но властвует над тобой.... Стать рабом миллионов? — Вы это мне предлагаете? К тому же там, на самой вершине очень одиноко. Вон даже Мэр, привыкший к Власти с детства, и тот под конец жизни спятил от одиночества и подозрительности. Не так много у меня на свете друзей, но я все рано не собираюсь огораживаться от мира забором Власти.... Не хочу до конца жизни высматривать заговоры против себя, и ожидать яд в каждой чаше вина. Женщины??? — У меня их уже было много.... Может даже слишком много.... Будучи там, на самой вершине, я смогу заполучить любую. Кроме той которую действительно хочу. Потому что попасть на вершину, я смогу только переступив через ее труп....
— Так тебя это останавливает?
— Нет. Это только одна из причин. Главная же, — я просто этого не хочу.
— Ладно. — Примиряющее поднял руки дядюшка Кастий. — Ты этого не хочешь.... Но что будет если ты сейчас сбежишь, предав всех тех кто доверил тебе свои жизни? Я не о Благородных..., хрен бы с ними, (прости Цинт Виннус Оттон). Я говорю о простых легионерах, что передали себя в твои руки. О купцах, которые дают тебе в долг еду, одежду и доспехи, о простых крестьянах и ремесленниках, помогающих твоим солдатам.... Что будет со всеми ними, когда ты удерешь? Я знаю тебя много лет. Я знаю тебя, может быть даже лучше чем ты знаешь себя.... И в нашем отряде, и в Ловчей Службе, — ты искал братство, если не сказать, — семью.... Думаю даже к Мэру ты относился как к отцу, оттого и он так благоволил к тебе. Ты никогда не предавал своих. Как ты сможешь жить, если сейчас предашь всех этих людей в руки Безумной Племянницы? Она же просто вырежет их всех поголовно, вместе с родственниками, друзьями и соседями. Как ты сможешь жить дальше, предав столько, доверившихся тебе людей?
— ....Хорошо. — Рявкнул Аттий Бузма. — Я закончу эту войну и выкину Наследницу из Дворца! ...Но не надейтесь что и сам там останусь. — Аттий Бузма отвернулся, но не обязательно было быть колдуном, чтобы почувствовать довольные и слегка ехидные улыбочки, которыми обменялись Цинт Виннус Оттон и дядюшка Кастий.
Время шло, однако Аттий Бузма не торопился. Несмотря на активные уговоры своего окружения он никакого "победного марша" на Город не предпринимал. Не было смысла. Пока, все что делала Безумная Племянница, лило воду на его мельницу, и незачем было лезть на дерево за яблоком, и так готовым упасть в руки. Если раньше к ней относились с симпатией, считая взбалмошной девчонкой, о чьих приключениях и выходках бывает приятно вполголоса посудачить в кабаках и на кухнях... То начав свою безумную резню, она стала вызывать лишь страх и ненависть.
Больше всего пугало то, что люди задававшие себе тот же вопрос что и Аттий Бузма, — "Зачем ей это надо?", — не находили ответа. Так что все чаще, даже те кого репрессии не коснулись напрямую, стоило только появиться возможности безопасно перебежать в стан Наследника, делали это незамедлительно. — Аттий Бузма был понятен, и имел хорошую репутации.
Потому-то его интервенция была тихой и неторопливой. Когда количество солдат в Первом Лагере, приблизилось к численности нормального легиона, он разделил их. Первую половину оставил в предгорьях, на случай если горцам, не служащим в его Армии, вздумается полезть в Империю. А вторую перевел в новый лагерь, разместив его значительно дальше на запад. Вскоре и туда потянулся ручеек беглецов из Империи, и парламентеров от соседних городов, торопящихся высказать верность Наследнику. Он продолжал двигаться на запад, вдоль Северного Тракта, неторопливо занимая не оказывавшие сопротивления города, и вскоре под контролем Аттия Бузмы оказалась почти четверть территории Империи. И тут, он увяз в ворохе, вроде бы не столь уж важных, но как оказалось весьма существенных проблем. Для начала, — пришлось решать проблему с управлением занятой территорией. Конечно руководства Гильдий и Городские Советы, по— прежнему управляли своими вотчинами. Но в вопросы более высокого уровня, они не принципиально не лезли. — Тот же сбор налогов, снабжение легионов продовольствием и оружием, и даже судопроизводство выходящее за рамки интересов Гильдий, — во все это им даже в голову не приходило вмешиваться.
Как еще раньше убедился Аттий Бузма, надеяться на Благородных Юношей, особо не приходилось. Нет. Не то чтобы они были совсем уж ни к чему не способны. Пару десятков Благородных Юношей, он все же смог приставить к какому-то делу.... Пару десятков, из нескольких сотен.... И то, большая часть из этих десятков, осталась в Горах, ибо там у них было реальное дело. ...Остальные предпочитали вести жаркие баталии в Сенате, изображать придворных, или, в лучшем случае, служить в легионах. Тут-то нашему герою и пришлось срочно вспомнить кто же управлял Империей, и разыскивать представителей самой тайной и закрытой имперской касты, — чиновников. Несколько из них, как он знал, еще раньше перебежали на его сторону. Кое-кто остался в захваченных городах. ...Но когда он вылез из под бумажной груды, сумев наконец переложить ее на плечи тех кто умел с ней справляться, — начавшиеся проблемы военного характера, показались ему почти благом. И он, в качестве мелкой мести, спихнув надзор за чиновниками на Цинта Виннуса Оттона, поспешил удрать в войска.
Но если дело управления, было хоть немного, но знакомой для нашего героя, стихией. То вот общение со жрецами у него не ладилось. Вообще жители Империи не были очень уж набожными людьми и к богам относились чисто потребительски, — Мермеду надо принести жертву для удачи в торговой сделке, Проходимус, поспособствует удачной поездке, Асклепий поможет при болезнях.... Все как на рынке, — заплатил деньги, получил товар. Но вот жрецы.... Сами по себе они вроде были никем. Жирный, жадный и сластолюбивый жрец, был постоянным персонажем площадных пьес и анекдотов. Но объединенные под властью Понтифика, они обладали немалой силой. Одного намека на нерасположение богов к Наследнику, хватило бы для того, чтобы его ряды покинули тысячи соратников. Ведь какой смысл участвовать в предприятии, неугодном богам, если оно все равно обречено на провал?
Потому, свои первые шаги по равнине, Аттий Бузма начал с принесения богатых даров храмам и жертв богам. Пытаясь задобрить жрецов, и через них наладить тайные связи с Понтификатом.... Жертвы принимались охотно, а вот ответа ни на одно из посланных Понтифику писем он так и не получил. Однако и никаких шагов против себя, он со стороны жрецов не заметил. Оставалось только надеяться, что эта сторона предпочла сохранять нейтралитет, и не вмешиваться в конфликт между Наследниками. Но тем не менее, каждый раз, когда Аттий Бузма проезжал мимо очередного храма, холодок неуверенности пробегал по его спине, — вопрос со жрецами, так и остался нерешенным.
