— .
* * *
Тот же сон. Тот же храм, тот же зал, те же статуи. Она облетает их, рассматривая, потом отдаляется, касается светильников, и символы на них вспыхивают, и вспыхивает в них пламя и туман разных цветов. Зал наполняют дымки и ароматы. Она приближается к постаменту и касается чаш. Они наполняются жидкостями разными. Но определить их она не может. Зал начинает кружится и появляется еще одна стена. В ней проявляются ворота. Она плывет к ним. Они заперты и вновь ее не пропускают. У каждой створки петля с кольцом под руку. Но у нее нет рук. Она касается их, но не может удержаться за них. Она чувствует, что за ними что-то важное, значимое и ей нужно туда попасть. Но не может. Она бестелесная с реальной болью ударяется о двери не в силах пройти их.
— .
* * *
Залитая смесью света и тени долина заросшая различными растениями. В ее центре высится холм, на котором какая-то темная масса. В душе начало копошиться чувство де-жа-вю.
"Чую магию, точнее энергию, силу. Очень мощную, но вроде бы не злую, не враждебную жизни...А стоит ли дуда идти? Обычно такие места запретны. Туда ни кого не пускают, особенно молодых. А если и пускают, то только рвущихся это уничтожить фанатиков...НО я чую, что там что-то есть. Что-то важное, нужное...Я должна это увидеть, должна до этого добраться. Хорошее, или плохое, и что это я не знаю, но меня что-то будто зовет, манит...А что там может быть? Может какой-то артефакт. Или кого-то там заперли. А может древнее кладбище или школа, или замок. Но только из тех, древних...Вот бы хоть раз увидеть хоть что-то из этого. А то я столько слышала, но не разу не видела...Правда они опасны. Но по сути все в мире смертельно опасно. А если ты жив еще — ты очень умен или очень везуч, или и то, и другое...НО вот я очень невезуча. У меня ни когда ни чего не получается так, как должно, так, как надо...Хотя...А откуда я знаю, что именно так надо??? Может именно это и есть лучшее... Может быть я от чего-то спаслась и получила что-то кроме уродливого клейма позора. И вдруг меня там действительно ждет что-то очень важное???".
Ее действительно что-то энергетически звало. Не разумом, не словами, а именно энергией. Думая, она не заметила, как ее ноги сами пошли вниз в то время, как она размышляла стоит ли идти. Она медленно спускается в долину. Ноги ступают тихо и мягко, как кошачьи лапы на охоте. Все движения ее тела медленные, плавные, легкие, осторожные но все же чем-то очень уверенные и непреклонные. Дыхание медленное, неслышное. Лицо спокойное, нежное, гладкое. Почти без эмоций. Разве что чуть удивленные. Глаза широко открыты. Взор заворожено устремлен в одну точку далеко пред собой. Со стороны это выглядело так, будто она в трансе плывет к этому зеленому морю. Пришла в себя она чуть позже.
"Что? Я уже и так иду? Почему это?! Какая высокая трава. Даже здесь она мне по пояс. Если буду идти дальше — она скроет меня вместе с головой. И трава-то не простая. Выглядит, будто ее специально долго и бережно выводили и столь же бережно и любовно выращивали. Такие толстые, нежные и сочные стебли. Но она явно очень живуча. Что-то в этом месте ее питает — от того она так и вымахала...Стоит ли идти к такому странному месту? Там есть что-то важное. Я это чую...".
Утопая в травах, она идет к холму. Поднявшись на него, понимает, что зеленая громада — каменный монолит, плотно обвитый темно-зелеными стеблями вьющихся растений. Ощущение, что это уже видела где-то, усилилось. Она обходит вокруг, внимательно рассматривая его и приближаясь. Наконец, упершись в плотную в камень, она касается его руками. Он теплый от солнечного света, и тепло его, как живое. Она раздвигает стебли растений и замечает какие-то надписи, вырезанные в сером граните. Она проводит по ним пальцами и ощущает, как они меняют температуру. Каике-то странные слова начинают шелестеть в траве и листве. Она наклоняет голову, вслушиваясь в них, и медленно закрывает глаза. Медленный вдох, и слова совпадают с биением сердца. Что-то не воспринимающееся обычными органами чувств начинает течь по символам на камне, пульсировать в такт ее сердцу. И в сознании вспыхивает цветная картинка, в которой полу стертые символы с камня ярки, ясны и четки. И она понимает, что эта фраза означает:
"Смертный в жизнь не познает полета.
Его плоть держит на земле".
И понимает, что ветер шепчет слова "полет", "долг", "пароль". И она выборочно проводит по ним, набирая слова и фразу:
"Но душа жаждет полета.
И нет смертным оков на душе".
И этот ответ ей кажется столь простым и логичным, хотя она понятья не имеет, откуда его знает. Строчки вспыхнули, задвигались, изменяясь. В стене обрисовались стыки ворот с остальным камнем и стыки между створками. Совершенно бесшумно тяжелые каменные створки распахнулись.
"И почему все так любят дешевые трюкачества..." — скептически подумала она, хмыкая. — "Ну замаскировали иллюзиями стыки... Ну знаки, реагирующие на шифр...".
Но что-то внутри у нее говорило, что все не так просто. И что-то глубоко в сердце пело, что ждет ее что-то важное. И де-жа-вю было невыносимо. Она всматривалась в серый сумрак. Что-то звало ее туда и будто засасывало в глубину.
"Интересно, что там? Полная тень внутри, а снаружи такой яркий свет, что я ни чего не вижу...Может там куча мертвецов, или иной нечестии??? Может не стоит туда соваться? Нет, мертвецами и нечестью не пахнет. Пахнет чем-то могучим, древним, но спящим...И тут тень, именно тень, а не тьма. Сумрак, а не мрак".
Медленно прошла в образовавшийся проём, растворяясь в пыльном сумраке глубокого помещения, но не в тьме. Створки ворот за ее спиной медленно и беззвучно закрылись и исчезли, зарастая темными стеблями.
* * *
Серый сумрак начал сгущался, смыкаясь вокруг, но ее глаза стали все четче различать в нем размытые очертания. Ноги ступали по пыли на полу мягко, тихо и рыхло, как по свежему снегу. Когда сумрак полностью закрыл ей спину, и свет солнца с улицы растаял, ее глаза на удивление четко видели огромный зал. Но рассмотреть его убранство не получалось — все было покрыто толстым слоем пыли.
"Это не тьма, хотя и не свет. Это только тень, сумрак. А во мраке, темноте ни кто не видит..." — удивительно, но ее мысли почему-то отозвались шепотом вокруг, закрутившимся и взмывшем под купол.
Она ходила по спирали, все приближаясь к центру зала, в котором стояло что-то типа обелиска или статуи. Подойдя к постаменту, она коснулась руками пыли на нем. Под ее пальцами пыль невероятно легко осыпалась, явив полированный камень с блестящими жилками. Сердце ее екнуло. Как сумасшедшая, она начала сметать пыль со всех участков, од которых дотягивалась. Но она смогла обнажить только три пары ступней на подставке в виде усеченного конуса и три чаши у этих ног.
"Как же побыстрее..." — закусила губу. — "Магия?" — это вызывало серьезные сомнения. — "Какая может быть магия?! Я совершенно не умею колдовать. А что умею — получается не так и не тогда, когда нужно. К тому эе это древнее место пропитано манией. Я это чувствую. И боюсь даже представить, что может случиться, если моя энергия будет в несогласии с энергетикой этого места. Такие древние и мощные места, такие великие храмы — а я чувствую, что это храм — бывают очень ревнивы в энергетическом плане. Они принимают только магию своих жрецов, в крайнем случае своих поклонников. Были случаи, когда нерадивые маги начинали колдовать самонадеянно рядом с подобными древними местами. В лучшем случае их просто разносило в клочья...НО пыль стереть нужно...Я почему-то в этом уверенна...Я это чувствую.".
Колдовство ее было далеко о т совершенства, да и колдовать было опасно, но в голове свербело, что нужно стереть всю пыль. В рассеянности взмахнула руками, бормоча плохо запомненные заклятия, и прижалась ладонями к обнаженному камню. Внутри у нее все замерло в ожидании, что же будет. Странно, но страха не было. Опасности она не чувствовала. Была лишь неизвестность, а это ее мало когда пугало. Сначала ни чего не произошло, особенно ожидаемого. Потом снова шепот пронесся по залу, уже с потолка и к ней, и на камне вспыхнули символы, сотканные из сплетения жилок.
"В чем проклятый дар?
В чем благословенное проклятье?
Что отбирая он дал?
Ответ на сие должна знать ты" — гласили они.
Она на миг задумалась, затем вдохнула, закрывая глаза. Она не знала, но что-то чувствовала, пусть и не понимая. И это что-то ее подталкивало. Не смотря, она медленно пошла вокруг постамента. Пальцы скользнули по первой чаше, и разум произнес:
"Бессмертие" — мысль отозвалась под сводами храма громко.
По чаше пробежали искорки, а она, странно ободренная такой реакцией, но чувствующая, что это еще далеко не все, двинулась дальше. Следующей чаше она произнесла:
"Любовь".
Та же реакция.
"Знание" — ответила она последней чаше.
И снова ответы били такими простыми. Несколько секунд ни чего. Странный звук, слабое сияние и яркая вспышка, свист, завывание, мощные порывы разных ветров. Она прикрыла лицо от взметнувшейся пыли рукой. Но, не смотря на буйный ветер, ей не пришлось пригибаться. Только пыль летала очень близко к ней, а ветер даже не пытался ее согнуть, сдвинуть. Внезапно все стихло. Медленно отняла руку от лица, открывая глаза. Сверкающий лучик ударил в глаза. От этого она моргнула, отворачиваясь от него. Но глаза ее тут же широко раскрылись в удивлении и восхищении.
"Какая красота, какое величие....ЭТО...ЭТО..." — разум ее немел на миг от восторга, не в силах выразить словами. — "НО что сто в этом знакомое...что-то...".
Это было как во сне, только еще прекрасней. Те же каменные стены, пол и свод, покрытые сетью из сияющего сплетения жилок. Те же фигуры на полу и те же чаши. Те же статуи. Она долго ходила кругами, рассматривая убранство. Сияющие жилки сплетались в письмена и изображения, наложенные друг на друга. И в них было очень много сказано. Она ходила, пытаясь вчитаться в них, но она очень многого не понимала. А сердце вдохновенно колотилось в груди, и память, как сумасшедшая, фотографировала каждый миг. Зачем-то она считала стены и плиты купола и пола.
"Во сне их было шестнадцать..." — мелькнуло в ее голове.
Но их всех было по пятнадцать.
"Не бывает стопроцентных совпадений...Это не то, что мне снилось. Это просто совпадение. Просто что-то похожее...".
Снова подошла к статуям. Медленно обошла, рассматривая их, потом всматриваясь в жилки на их пьедестале. На нем, у подножия статуи латницы, была четко отпечатана уже прочитанная ей загадка, и почему-то у чаш отпечатались ее ответы. Присела у подножия другой статуи, положила на камень руки, прикрыла глаза. От ладоней ее по камню прошло тепло. Она разомкнула веки, смотря на камень. Между ее ладонями зажглась надпись, с усилием она смогла ее понять.
"Чего желаешь? О чем мечтаешь?
Чему ты хочешь научиться?
Чего не имеешь и иметь не можешь?
Зачем живешь? К чему стремишься?" — говорилось в них.
Встала, пошла по кругу, как прежде, касаясь чаш рукой. И, как и прежде, полыхнули ответы к чашам, но теперь не от разума, а от сердца.
"Знать".
"Уметь".
"Мочь".
Сначала ни чего не было, только новые ответы, возникнув словами на чашах, пылали. Потом странный звук, и от них по всему залу разлилась волна сияния. Жилки засветились и задвигались, меняя очертания символов и образов и снова поток ветра, сильнее прежнего. И после сияние стихло, став немного ярче, чем было до ответа. Огляделась еще раз, пытаясь понять слова, но безрезультатно. Обошла снова зал и постамент. На нем теперь были отпечатаны две загадки под воительницей и демонессой и два ряда ответов под каждой чашей.
"Что ж, для пропорциональности должна быть еде одна загадка..." — подумала, глядя на статую эльфии.
Провела рукой у ее ног, там, где возле двух других статуй остались загадки. И из жилок медленно начали зажигаться слова.
"Что стоит жизни и судьбы?
За что ты жертвовать готова?
Мечту свою в чем видишь ты?
И почему пустяк — оковы?" — гласили они.
Поднялась, чуть прищурилась и пошла по кругу опять. И вновь полыхнули ответы:
"Чувствовать".
"Понимать".
"Осознавать".
Но теперь уже откуда-то из глубины тела, казалось, что из самого живота. Несколько долгих секунд и снова странный звук, сильнее прежнего. И вспышка и ветер, сильнее прежних. Но вскоре стих. Свет был еще ярче, чем раньше. Снова обошла, внимательно все осматривая. Она уже могла прочесть надписи на стенах, полу, потолке, но смысл их ускользал от нее, да и сама информация была слишком запутанной и все время вылетала из головы. Мотнула головой, борясь со стоном измученного мозга. Вдохнула, прикрыла глаза, расслабляясь. Опять долго бродила кругами, всматриваясь в линии и водя по ним пальцами. Снова подошла к постаменту. По одной загадке у каждой из них и по три ответа на каждую из них. У подножия статуи эльфии ее загадка и: "Знание", "Уметь", "Чувствовать", у ног демонессы вторая загадка и ответы: "Любовь", "Знать", "Понимать", и у воительницы первая и ответы: "Бессмертие", "Мочь", "Осознавать". Она подметила, что в чашах поблескивает какая-то влага, но предположений у нее не было. А пальцы ее все скользили по сияющим жилкам, и еле различимые, потоки пульсирующие в них, вливались в ее тело. И в ответ на это ее сердце билось им в такт и дыхание следовало сердцу, и из ее тела текла сила, искорками вспыхивая на жилках. Но она это, кажется, совсем не замечала. Она ждала, и, наконец, вспыхнули слова вопроса.
"Кто воздействует на все?
Кто господин всему?".
Не останавливаясь, прочла она. И не останавливаясь и даже идя еще быстрее, ответила, проводя рукой по чаше. Это ей было уже привычно, будто она делала это всю жизнь.
"Мысль".
"Создатель".
"Я".
Ей казалось, что ей чудится, что ее ответы отдаются шепотом под сводами. И вспышки за ее спиной, и покалывание в кисти руки, в капиллярах, при каждом движении. Слегка запахло благовониями. Она не останавливалась и даже набирала ход и второй вопрос последовал через несколько секунд.
"Что орудие всему?
Что причина всему?".
Она не остановилась и даже не вздрогнула, хотя покалывать начало сильнее и уже во всей руке, а не только в кисти, она даже пошла еще быстрей. И ее ответы последовали с большей силой, они говорили в полный голос.
"Слово".
"Фантазия".
"Мечта".
Запах благовоний стал сильнее. Третий вопрос последовал через несколько мгновений.
"Из чего возникло все?
Что начало всего?".
Но она уже почти бежала, хотя все тело ее кололи иголки и не только снаружи. Ей не было больно, но кололо до судорог, стремясь вывернуть суставы, но все же она произнесла.
"Тьма".
"Ничто".
"Смерть".
Она почти кричала, хотя и не размыкала уст. И мысли ее отзывались грохотом под сводом. И снова ветер и гул, и удушающая вонь благовоний, и вспышка и тело почти вывернуло, когда сила энергии прокатилась по нему, а все, что кололо, истаяло вмиг. Она остановилась, но не вздрогнула даже. Все воспринималось, как во сне, будто со стороны, будто не она. Вспыхнули светильники: пламя с гулом разлилось, захлестнув все. Но пламя было каким-то странным. От него веяло и испепеляющим жаром, и леденящим холодом, и живящим теплом и целительной прохладой, и пахло разом дымом, серой и благовониями. И оно ее лизало, но не ранило, не причиняло боли. Но вскоре все стихло, и только в светильниках осталось уже успокоившееся пламя. Пламя было трехслойным, из трех цветов: синий, желтый и зеленый, но в каждом светильнике их комбинация была разной.
