Показав капитану стражи документ, полученный в канцелярии, Гирем двинулся по коридору. На стенах висели портреты предыдущих Протоургов. Среди них была пара интересных имён, вроде Михэя Мендрагуса, который также являлся Пророком, однако в остальном ему встречались лишь смутно знакомые фамилии, которые он впервые встретил на страницах томов "Теургиатского Цикла".
Подходя к кабинету Карранса Мирандиса, который находился в самом конце коридора, юноша подметил, что портретов, сделанных шестьсот и более лет назад, здесь не было. Должно быть, они не подлежали восстановлению или были утеряны. Зато последним уцелевшим портретом был...
Гирем остановился, в замешательстве глядя на портрет, датированный 487 годом от создания Триединой Церкви. Это был мужчина с кудрявыми чёрными волосами и глубоко посаженными тёмными глазами. Длинные усы свисали ниже острого подбородка, однако бороды у него не было. Внизу, в правом углу имелась подпись, выведенная аккуратным почерком.
Гирем Кейр.
"Выходит, первый Кейр, упоминавшийся в фамильной хронологии, был Протоургом", — удивлённо хмыкнул юноша. Этой информации он не встретил ни в одной из прочитанных книг.
Оторвавшись от созерцания портрета своего тёзки, он постучал в дверь кабинета Карранса Мирандиса.
-Войдите, — донеслось из-за неё.
Гирем вошёл в кабинет.
Протоург был не один. Он сидел в своём кресле возле большого окна, из которого открывался вид на весь Элеур, озеро и Дараборский Лес, исчезавший в дымке над горизонтом. Позади мужчины стояла девушка в белой одежде, должно быть, личный секретарь.
А вот перед ним стоял мужчина, чью спину и плечи усыпали волосы цвета солнечного заката.
"Диастриец!" — вспыхнуло в мозгу, и Гирем вспомнил девушку с волосами цвета персика.
-Внемлите моим словам... — диастриец наклонился к Протоургу. Его горячий шёпот эхом отдавался в стенах кабинета. — Чем больше вы устраиваете мероприятий, тем большему риску подвергаете претендентов. В конечном счёте, ваши стражники не справятся, и кто-нибудь погибнет.
-Да вы же мне ничего толком и не сказали! — Карранс хлопнул ладонью по столу. — Если бы вы только развили свою мысль...
-Я не могу!
-Вот видите! — Карранс перевёл взгляд на Гирема и кивнул, словно впервые его увидел. — О, смотрите, ко мне пришёл следующий посетитель. Гирем, будьте добры, поприветствуйте лугаль Энхенгаля. Он решил выступить неофициальным гостем на нашем празднестве в честь избрания нового Пророка.
Диастриец отвернулся от Протоурга и широким шагом направился к двери, проигнорировав Гирема и протянутую руку. Выйдя в коридор, он громко хлопнул дверью.
Чувствуя себя донельзя глупо, юноша опустил руку и посмотрел на Карранса. Мужчина тяжело выдохнул и откинулся на спинку кресла.
-Диастрийцы и их традиции. Надо всегда держать при себе какую-нибудь безделушку, чтобы в случае чего предложить её в качестве дара.
-Они все такие? — спросил Гирем, подойдя к столу и присев в кресло для гостей.
-Далеко не все. Но Энхенгаль является правителем этого народа, боги знают, сколько лет. Он горделив, чрезвычайно горделив. Но, признаюсь, само его появление здесь внушает тревогу. Диастрийцы терпеливо относятся к нам, но они никогда не снизойдут до просьб и советов. Энхенгаль снизошёл... — Карранс посмотрел в окно за спиной и, пробарабанив пальцами по гладкой поверхности стола, повернулся к Гирему. — Ладно, я подумаю об этом после работы. Вернёмся к нашему делу. Мириам, будь добра, оставь нас на полчаса.
Девушка кивнула и вышла из кабинета. Гирем с трудом нашёл в себе силы оторвать взгляд от её спины. Когда он повернулся к Протоургу, тот улыбнулся.
-Хорошо. Прежде чем мы начнём нашу беседу, я хочу, чтобы ты понял, Гирем — она не будет отмечена ни в каких протоколах. Возможно, я помечу свои мысли в личном журнале, но на этом всё. Я хочу, чтобы разговор имел дружеский характер. Это ни в коем случае не допрос.
-Давайте начнём, а там посмотрим, что получится, — Гирем робко улыбнулся. Оказавшись наедине с человеком такой величины, он чувствовал себя несколько скованно. Это сердило его, ведь там, на арене, разговаривая с двумя могущественнейшими людьми Изры, он не чувствовал никакого давления.
-Мне бы хотелось сначала узнать, остались ли у тебя какие-то вопросы после всего того, что случилось. Может быть, у тебя есть какие-нибудь мысли по поводу случившегося, — Карранс некоторое время устраивался в кресле, после чего благожелательно посмотрел на юношу.
-Вы не стали со мной ничего делать, хотя я слышал всё, что сказала девона. Это потому, что вы считаете произнесённое недостаточно важным, или думаете, что я не стану открывать рта?
-Кархарий сказал мне о своё первом впечатлении касательно тебя. Несмотря на твой горячий разговор с моим человеком в Забрасине, вместе мы решили, что ты будешь достаточно благоразумным, чтобы не рассказывать о том, что услышал, всем подряд. Буду ли я прав, если предположу, что ты не открылся никому.
Гирем почувствовал, как кровь прилила к его щекам. Тот разговор с Сатосом будет ему ещё долго аукаться. Юноша кивнул.
-Даже отцу.
Карранс кивнул, устремив взгляд куда-то вниз. Казалось, он что-то решил про себя.
-Надеюсь, ты будешь рад услышать, что мы не собираемся причинять тебе вред. Нам не нужна ещё одна смерть рефраманта, тем более сына Рензама Кейра, который уже собрал вокруг себя дюжину магических домов и несколько купеческих гильдий, торгующих оружием и провиантом.
-Если вы хотите, чтобы я почувствовал себя виноватым, то у вас ничего не получится, — Гирем старался смотреть в глаза Протоургу, надеясь, что его собственный взгляд достаточно твёрд, чтобы замаскировать робость. — Вы знаете, каков мой отец. Его не переубедить. Я пытался и потерпел неудачу. А убивать его я не стану, чтобы мне не предлагали взамен.
-Даже мир на этой земле? — Карранс лукаво посмотрел на юношу.
-Вы задаёте вопросы, на которые нельзя дать быстрого ответа, — вспыхнул, оправдываясь, Гирем. — Мой отец всё ещё ходит по мостовым Элеура и заглядывает на огонёк к потенциальным сторонникам войны. Если вы хотите убить его, то поторопитесь, а то я решу, что вы так же слабы, как я.
Карранс подался вперёд.
-Нежелание убивать собственного отца не делает тебя слабее, сынок.
-Нежелание убивать того, чьи действия повлекут гибель миллионов, — делает, — Гирем опустил голову, глядя на сжатые кулаки.
Между ними повисло молчание. Юноша поднял голову и, посмотрел на собеседника. Лицо мужчины оставалось удивительно безмятежным, однако глаза горели, как будто им овладел ураган. Гирем подумал, что его слова прозвучали для Протоурга жёстко, но страх и волнение покинули его, сметённые вспышкой гнева.
-Прошу прощения.
-Сказанное тобой больше касается меня, чем тебя, сынок, — Карранс обмяк, откинувшись на спинку кресла, и посмотрел на потолок, выложенный мозаикой. — Возможно, ты прав, и я должен был поступить жёстче и прагматичнее. Однако время убивать твоего отца уже прошло. Это нужно было делать до того, как он начал собирать сторонников. Сейчас лишать их вожака бессмысленно и опасно.
-Почему?
-Потому что тогда они обратятся к тебе, — мужчина посмотрел на него, и вокруг его немолодых глаз прорезались сеточки морщин. — Ты готов к такой ноше?
Гирем открыл рот, но не знал, что сказать, тронутый сочувствием, с которым Карранс произнёс последние слова.
-Я...
-Предлагаю на некоторое время сменить тему, — Протоург подвигал плечами. Его лицо возвращалось к привычному любопытствующему выражению. Гирем сам подался вперёд.
-Конечно, ваше святейшество.
-Прекрасно. Я долго думал о том, что так питает уверенность Рензама в том, что ему удастся напасть на Алсалон. Перебраться через Джихалаи удавалось немногим, и все учёные сходились на мнении, что нет единого безопасного пути на ту сторону. И вот, относительно недавно, у меня появилась гипотеза о том, что Рензам каким-то образом нашёл этот путь.
Оснований у неё две: первая, как очевидно, сама по себе решимость Рензама начать войну, и вторая — информация о том, что он, а также ты и твой брат несколько лет назад гостили в Бъялви.
Я не очень часто разговариваю с Саламахом Инги, но несколько месяцев назад он ответил на моё письмо с просьбой рассказать, зачем же вы к нему тогда пожаловали. Ответ был интригующим. Может быть, ты поможешь мне?
Гирем вздохнул. Воспоминания навалились на него, словно всё произошло только вчера. Звёздное небо над Бъялви, прохладный вечер, вкуснейший ужин на открытой террасе, прекрасная в своём алом платье Шелосте.... Если бы он знал, что случится после, то ни за что бы не согласился помогать ей, брату и отцу в их деле.
-Рензам и Саламах заключили сделку. Полгода защиты для Шелосте во время её исследований в глубинах Джихалаев в обмен на информацию о секретном проходе через горы.
Карранс соединил кончики пальцев перед собой.
-Это не совсем обычный проход, не так ли? Алсалонцы и раньше перебирались через горы, и даже собирались в небольшие армии.
-Ранее они проходили одиночными цепочками. Проход, известный Саламаху, позволил бы перевалить через Джихалаи десяткам тысяч воинов разом.
-Рензам получил информацию?
-Слава богам, нет. Я уверен, вы знаете, что произошло после того, как мы заключили сделку.
-Да. Шелосте Инги погибла во время схода лавины. Вам не хватило каких-то несколько дней до возвращения в Бъялви. Судьба бывает очень злой.
Воцарилось странное молчание. Гирем почувствовал, что Карранс для чего-то тянет время.
-Вы думаете, что отец всё же что-то знает?
-Что-то ведь должно питать в нём решимость и уверенность в походе, — пожал плечами мужчина.
-А если он надеется выбить из Саламаха информацию уже после того, как собранная им армия окажется у стен Бъялви?
-Думаешь, такой человек, как Саламах, сломается при виде армии Рензама Кейра?
Гирем отвёл взгляд и призадумался. Сказанное Протоургом неожиданно навело его на совсем иные мысли.
-Скажите, а может ли Саламах открыть путь Моисею?
-Это занимательный вопрос. Алсалон никогда не пытался напасть на Бъялви, если верить летописям. Однако они никогда не выступали и союзниками. Саламаха невозможно купить посулами и властью. Он выше этого. Крайне маловероятно, что так могло произойти. Ему просто незачем позволять разразиться настоящей войне.
Гирем осторожно покивал головой. Для себя он кое-что решил, и это мучало его превыше всего.
-Протоург, можно задать один вопрос?
-Конечно.
-А что вы думаете по поводу покушения? Кто может быть нашим врагом? Чего он хочет?
-Самый очевидный кандидат, естественно, Моисей. Однако в итоге вышло так, что он не разобщил нас, а сплотил, что вряд ли соответствует его дальнейшим планам. Так что сомневаюсь, что это его рук дело.
Возможно, это кто-то из Теургов, но я слабо представляю, зачем ему или ей нужна нестабильность в теургиате в начале своего правления. Проще было бы пойти законным путём, обручившись с Шакой Отраз.
Поэтому, на мой взгляд, врагом может оказаться тот, кого мы никогда не принимали в расчёт и на кого не обращали внимания. И цель его без всяких сомнений заключается в том, чтобы в конечном итоге возложить на себя Венец изумрудного трона. С этим связан и мой тебе совет — старайся не раскрывать своих мыслей, даже тем, кого считаешь лучшими друзьями.
-И вам тоже?
-Ну, — мужчина слабо улыбнулся. — Я — другое дело. Прости за прямоту, но я не такой идиот, чтобы рисковать жизнями миллионов во имя амбиций себя любимого.
-Вы не хотели бы восседать на изумрудном троне?
-И нести бремя Венца? Ни в коем случае. Мне вполне хватает этого кресла и чашки чая, который каждое утро готовит мой верный слуга.
Гирем понял, что разговор подходит к концу. Он встал на ноги и отвесил короткий поклон.
-Мне было приятно с вами побеседовать.
-Ты выглядишь несколько расстроенным. В чём дело?
Гирем помедлил с ответом.
-Наш разговор ничего не решил. Идя сюда, я надеялся, что вы подскажете, что делать. Надеялся, что мы начнём как-то действовать. И к тому же я оказался бесполезен.
-Как это не решил? Сынок, этот разговор помог нам выяснить самое главное — наши цели общие. А имея общие цели, мы можем доверять друг другу. Ты не представляешь, как многое значит в Элеуре доверие. Когда каждый может ударить в спину, руководствуясь личными мотивами, нам нужны верные товарищи. Пусть я прозвучу банально, но сила, которую ты ищешь, сила, способная не дать разразиться войне, заключается в нашем единстве.
Внезапно раздался громкий стук в дверь, отдававший звоном металла. Карранс медленно поднялся из-за стола, упершись руками в столешницу.
-Войдите!
Дверь открылась, и в кабинет вошло четверо стражников и лысый мужчина в сутане клирика. Взглянув на его лицо, Гирем почувствовал, как по спине пробежал холодок. Что-то случилось. Юноша посмотрел на Карранса и понял — мужчина думал о том же.
-Покушение? — спросил Протоург.
-Нет, ваше святейшество. Мы получили известия из домов джустикариев Логсы, Декарта и Кабреге. Их... их нашли мёртвыми.
Карранс не шевельнулся. Гирем чувствовал, будто примёрз к полу, лихорадочно обдумывая сказанное. Вопрос сорвался с языка прежде, чем он успел себя остановить.
-Их убили?
-Нет, это похоже на самоубийство, — голос клирика дрожал. — Ваше святейшество, в их домах нашли предсмертные записки. Они... они организовали покушение на семью Велантисов.
Гирем продолжал смотреть на Карранса. Мужчина посмотрел в ответ, и, казалось, прочёл в его взгляде всё, о чём он думал.
-Нет, Гирем Кейр. Три джустикария не есть вся Церковь... — он вышел из-за стола и кивнул страже. — Ведите меня.
-Я могу пойти с вами? — Гирем встал, решительно глядя на Протоурга.
Карранс несколько секунд напряжённо обдумывал ответ, а потом кивнул.
-Взаимное доверие начинается с доверия одного, — уронил он. — Хочу, чтобы им был ты.
Через десять минут они уже выбегали на ступени Первого Храма в сопровождении двух десятков солдат.
Глава 55. Цена ошибки.
Я ни дня не провёл без того, чтобы сомневаться в том, что мы делаем.
Джензен Кейр, черновик,
1106 год от создания Триединой Церкви.
1
Дом Кабреге окружала стража. Лишь она одна выдавала то, что в трёхэтажном особняке джустикария случилось что-то серьёзное. На улице стоял солнечный полдень, однако воздух в лабиринте улиц Квартала Богатых Господ казался Гирему застоявшимся и тяжёлым. Хотя, может быть, это была игра сознания, ожидавшего увидеть место смерти?
-Я не пользуюсь в совете джустикариев особой популярностью, — негромко объяснял Карранс, глядя под ноги — мостовая в этом месте была на удивление неровной. — Думаю, они могли сделать это втайне от меня. Возможно, они хотели даже подставить меня. Однако я не понимаю, зачем было совершать самоубийство. Мы бы не смогли доказать их причастность без весомых улик, а их у нас нет.
-А вы думали, что это может быть инсценировка? Что если их заставили совершить самоубийство, чтобы подозрение пало на Церковь?
