Глава 29: Грани Инферно
Восприятие до безобразия субъективно и изменчиво .
Крохотные почти прозрачные язычки огня ярко светились в темноте, желто-рыжие, с ярко-белой серединкой и багряно-алые на кончиках, они охватывали руки жидким пламенем, стекая по коже к локтю.
Рин потерла ладони. Пламя взвилось, недовольно стреляя искрами, но быстро опало.
— Давно?
Тихий голос раздался из темноты.
— Миат пять. Может семь. — как-то тускло ответила девушка.
Азрагор подошел, задумчиво глядя на трепещущие язычки пламени.
— Знаешь, что это?
— Смутно. Что-то о пламени Инферно и начале инициации. — Рин вздохнула. — Твои воспоминания уже поблекли.
— Неполное слияние быстро забывается.
— Но полное... было бы нежелательно. Я понимаю.
Демон протянул руку, предлагая встать.
— Идем.
— Куда?
— Увидишь.
Спорить или сопротивляться не было ни желания, ни смысла, да и дурного Азрагор не посоветует. Рин встала, опираясь на любезно предложенную руку, поправила одежду, едва слышно сказав:
— Веди, что-ли...
Губы демона дрогнули в улыбке. Под его взглядом густая тьма в углу шевельнулась, пошла волной, закручиваясь в вихрь портала, бросающего тусклые багровые отсветы на стены. Кроваво-красный темный провал в бездну, пульсирующий, словно живой, один вид которого привел бы в искренний, неконтролируемый ужас любого более-менее знающего мага в мире. Портал в Грани Инферно. Локальный управляемый прорыв.
— Не бойся. — тихий голос демона вывел ее из ступора. — Иди.
Не бойся? Рин устало потерла переносицу. Вроде бы и страха нет, но легкие опасения оставались. Не каждый день приходится спускаться в нечто, во многих мирах называемое Адом. Огонь недовольно сыпанул искрами, распространившись уже на все руки целиком. Крохотные огоньки успешно обосновались на плечах, быстро разгораясь и захватывая новые территории. Дар требовал выхода! Клокочущее в душе пламя ворочалось тугим комком, распирая внутренний барьер, пытаясь прорваться и выплеснуться безудержной волной.
— Иди.
Тихий рокочущий голос кровного родича словно подтолкнул ее, разбивая неуверенность и опаску. Рин глубоко втянула воздух и шагнула в поле переноса.
Портал обдал жаром, втягивая в черную воронку прорыва. Доли мгновения, едва ли ощутимые разумом, она находилась где-то... там..., между воплощенной реальностью и Гранью Инферно. Но эти мгновения словно растянулись на века, когда некто безмерно могущественный глянул в самую душу, небрежно перебирая воспоминания, смакуя эмоции, бесстрастно оценивая мелкую козявку, самонадеянно сунувшуюся в его царство. Глянул... и отпустил, оставив после себя тяжелое ощущение... удовлетворения.
Рин выпала на сухой, припорошенный мелким красным песком камень. Сердце гулко колотилось в груди, руки подрагивали. Мелко-мелко. А на лице расплывалась совершенно дурацкая улыбка. Радостная, счастливая... словно она получила что-то безумно ценное и желанное. Пригибающее к земле одобрение странной сущности перетряхнуло душу, оставив после себя эйфорию.
Едва слышно захрустел песок под подошвой — Азрагор вышел из портала, краткое мгновение тишины, и сильные руки осторожно подняли ее, утвердив на подкашивающихся ногах. Рин прошептала слова благодарности, уткнувшись носом в мощную грудь. Азрагор сменил ипостась, ступив на красный песок родного мира. Здесь и сейчас стоял высший демон, Повелитель из Рода Повелителей.
— Слушай Грань. — рокочущий голос демона вплетался в посвист ветра. — Ощути ее. Позволь говорить с тобой, услышь ее песнь. Не пытайся понять разумом. Доверься чувствам. Инстинктам. Откройся этому миру.
Глаза закрылись сами собой, дыхание выровнялось тело расслабилось, безвольно обвиснув в руках существа, которым в нормальных мирах пугают не только детей, но и взрослых.
— Смотри. Отпусти огонь!
Бушующее в душе пламя рвалось на свободу, охватывая пылающими объятиями, стекая багровыми язычками с тела девушки на красный песок. Незримый барьер в глубине сознания пал, осыпался пеплом, освобождая запертый волей дар и силу Инферно. Хрупкая фигурка дрогнула, и волна пламени покатилась по камням, обтекая могучего демона.
Разум заполняли видения. Они толпились, сталкивались, наслаивались, оседая в душе, пробуждая самое сокровенное, вытаскивая из подсознания давным-давно похороненных монстров. Сухой воздух, напоенный запахами пожара... пряный аромат сородича, близкого, родного по крови и духу. Его присутствие ощущалось островком спокойствия в бушующем океане образов, эмоций и чувств. Свист и завывание ветра. Вой хищника где-то вдалеке, за камнями. Крики гибнущих душ, чью суть выжигал этот странный мир. Сладость жертвенной крови, пролитой во славу Инферно. Жажда и голод низших, почти утративших разум. Пылающая ненависть и ослепительная ярость высших. Пламя кровавого безумия.
Эмоции затапливали разум, затягивая в вихрь образов и видений, показывая краткие бессвязные эпизоды чужой жизни и смерти.
Вспышка понимания. Это мир словно пламя. Яростное, беспощадное, изменчивое и непостоянное. Оно может согреть, обжечь или испепелить. Может дать убежище, а может стать могилой.
Огненная волна вольготно растекалась по красному песку, потрескивая, вспухая выбросами силы, окутывая девушку, словно вычурное живое платье. Доспех пульсировал на руке, вбирая родную ему стихию. Мощь Инферно клокотала и бурлила, принимая своего носителя, стирая чуждые ей границы, швырнув сознание в бурлящий водоворот эмоций, щедро изливаемый этим странным изменчивым миром.
Горизонт колебался, подчиняясь привычному хаосу неконтролируемых изменений. Камни осыпались песком, позволяя прорасти странным, пылающим растениям. Огненные плети взвились в горячий сухой воздух. Стая животных воплотилась во вспышках багряного огня и понеслась к неподвижно стоящим столь вкусно пахнущими душами существам.
Демон равнодушно скользнул взглядом по еще далеким хищникам, раскрыл крылья, заслоняя подопечную. Еще не время. Успеется. Воздух колебался от жара, но девушка не чувствовала, как трещит и плавится камень. Она не ощущала пламени, текущего по ее телу. Она и есть пламя, чистое, не замутненное сомнениями и пеплом лжи.
И чей-то тихий смех, искрами рассыпающийся по миру. Ощутимый нутром, глубинами души. Его нельзя услышать — он беззвучен, он ощущается в свисте ветра, в шорохе песка, в лучах светила, которого никогда не касался оскверняющий хлад. Внимание. Чужое, но такое родное. Странное, но в то же время понятное. Внимание сущности, воплощения голодного, ненасытного пламени. Пылающей Бездны. Истинной владычицы этих миров.
— Доверься.
Рокот голоса сородича столкнул сознание в пылающий океан. Реальность дрогнула и изменилась. Она парила в мире, сотканном из огня. Кровавый, искристый песок, остывшее пламя камней, легкая дымка воздуха, пылающее горнило светила, тяжелые перекаты хаоса под красными крупицами осыпавшихся искр и пепла. Грань Инферно показала свое лицо. Изменчивое, как огонь. Непостоянное как хаос. Обжигающее, готовое пожрать неосторожную жертву.
— Почувствуй свою силу.
Переливающее жидкое пламя, разлитое по песку и камням, дрогнуло, словно живое, медленно стекаясь к хозяйке, собираясь в уютный клубочек, подчиняясь мечущемуся разуму, чутко отзываясь на мысли и желания.
— Выпусти ее на свободу.
Комочек полыхнул, разливая жидкий смертоносный огонь.
— Твоя сила — твое оружие и доспехи. — низкий рокочущий голос воспринимался всей сущностью, сознанием, оседая на чувствах. — Ты часть этого мира. Влияй на него!
Огонь метнулся к хозяйке, окутывая тело коконом брони, стекая короткими изогнутыми клинками, вложив витые рукояти прямо в ладони.
— Почувствуй жизнь Грани.
Крылья демона шевельнулись, складываясь за спиной и открывая для девушки окружающий мир.
— Открой глаза.
Веки дрогнули, открывая горящие огнем золотые глаза. Рин моргнула, чуть отстранилась, встретив взгляд пылающих фиолетовых глаз.
— Ты видишь?
Плавный кивок, указывающий на несущихся во всю прыть тварей. Губы девушки изогнулись в слегка безумной улыбке, шальной взгляд скользнул по стоящему рядом демону.
— Вижу. — в голосе появились вкрадчивые нотки и отголосок того же рокота, что и в голосе демона.
— Они считают тебя едой.
Улыбка девушки стала предвкушающей.
— Можно?
— Нужно.
Тоненькая фигурка качнулась, девушка легким текучим шагом пошла на встречу огромным хищникам Инферно, рассыпавшихся полукругом. А на губах блуждала мягкая, ласковая улыбка. Разум плавал в пьянящем океане пробужденной силы, едва ли способный здраво оценивать окружающее. Высокий демон следил за ней с беспокойством в глазах, готовый вмешаться, если что-то пойдет не так.
Не потребовалось.
Первый хищник метнулся к обманчиво беззащитной смертной, склонив мощную голову. Клинки, подчиняясь желанию хозяйки, вытянулись в плети. Огненные росчерки пронзили воздух, вспарывая прочную броню рассекая крепкие мышцы. Первую тварь развалило на части, черная кровь, шипя и пузырясь потекла на песок. А девушка танцевала в огне, смертоносные плети струились вокруг хрупкой фигуры, словно ленточки в руках фигуриста, разрубая одуревших от сладкого запаха смертной и пьянящего аромата крови монстров. Она подчинялась песне Грани, напевам и шепоту Бездны, растворяясь в ритме смертельного танца, следуя инстинктам и остаткам воспоминаний кровного брата. А сознание едва контактировало с реальностью, лишь регистрируя действия, но никак не влияя на них.
Враги закончились неожиданно. Еще звучала песнь боя, требуя крови и жизней, еще чувствовался нежный шепот на грани восприятия, но опьянение силой медленно сходило на нет.
Сильные тяжелые руки осторожно легли на плечи.
— Ты меня слышишь?
Девушка повернулась, внимательно рассматривая высокого демона ласковыми, шалыми глазами. Чуть кивнула, давая понять сородичу, что слышит его.
— Ты меня узнаешь?
Рокочущий голос, низкий, глубокий, заставил ее нахмурится. Странный вопрос достучался до плавающего в огне сознании. Золотые глаза моргнули, девушка чуть нахмурилась.
— Что за глупый вопрос, Азрагор? Конечно, я тебя узнаю!
Демон прикрыл глаза, облегченно вздохнув. Рин прищурилась.
— Я что-то не знаю?
— Всегда есть риск раствориться в стихии. — признался демон. — Даже для нас.
— Ты боялся, что я..?
— Да.
— Но ведь обошлось?
— Обошлось.
Демон чуть улыбнулся.
— Что ты чувствуешь, глядя на этот мир?
Рин прикрыла глаза, вслушиваясь в окружающее. Чуть улыбнулась. И ответила мягким мурлыкающим голосом:
— Я его слышу. Чувствую... внимание, что-ли.
— Теперь ты сможешь прийти сюда в любой момент. Стоит только пожелать.
— Научишь меня открывать портал?
— А ты разве не знаешь как это сделать? — с мягким укором спросил демон.
Девушка задумалась. Что-то было, что-то царапало сознание. Но память молчала. И тогда она... спросила у мира. Как вернуться? Как открыть проход? И Грань ответила, даруя непутевой признанной дочери знание, помогая понять, на какие маяки смотреть, как ощутить эту связь и как пробить ткань реальности, чтобы вернуться к любящей матери.
— Она... — в голосе плескала растерянность.
— Она. — Азрагор улыбнулся. — Чувствуешь?
— Тихий шепот на грани восприятия. — едва слышно выдохнула девушка. — Я чувствую ее внимание. Как темное пламя, которое согреет, напитает и защитит... Пламя...
— Бездны. — закончил демон.
— Но почему?
— Почему первостихия признала тебя, смертную? — спросил высший.
— Да.
— Потом поймешь.
Рин моргнула, вопросительно глядя в фиолетовые глаза демона.
— У тебя будет время понять. Пока просто прими ее дар.
Рин кивнула.
— Как скажешь. Что дальше?
— Дальше мы вернемся на корабль. А ты смотри, как именно я открываю прорыв.
Багровый портал послушно взвихрился в воздухе, подняв красный песок. Но что именно сделал демон девушка так и не увидела. Глянув на ее насупившуюся физиономию, Азрагор рассмеялся.
— Еще успеешь. Идем.
И они шагнули в багровую воронку, покидая столь гостеприимный мир.
Обзорная палуба встретила привычной ласковой полутьмой и тишиной. Портал, высадив пассажиров, рассыпался искрами, а сидящий у стены росс хмуро сказал:
— Предупреждать же надо!
Азрагор вздрогнул, удивленно глядя на Зуана.
— Забыл.
— Я уже понял. — воин вздохнул, поднимаясь на ноги. — Вашими стараниями я точно Ринора заикой сделаю.
— Что случилось?
— Его еле отпоили. Теперь ходит, как-то косится странно. — Зуан хмыкнул. — Знаешь, когда я внезапно загорелся ярким и живеньким огнем, сам чуть не поседел. А потом... — росс как-то странно глянул на демона. — Я до сих пор слышу ЕЕ шепот и чувствую вкус крови на губах.
Демон на какое-то мгновение оцепенел, ошеломленно глядя на росса. Тот чуть улыбнулся, вытянул вперед руку, с каким-то нездоровым любопытством рассматривая собственные когтистые пальцы, на которых появились первые еще робкие язычки багряного пламени, уверенно набирающие силу. Ладонь запылала вся сразу, разом, окутавшись яркими кровавыми текучим огня.
— Пламя Инферно. — Азрагор устало вздохнул. — Мог бы догадаться, что инициация Рин резонансом ударит и по тебе. Но... двойная инициация? Как это возможно?
— Тебе лучше знать. — Зуан улыбнулся, гася огонь.
Пламя послушно погасло, втянувшись в кожу.
— Огонь уже не обжигает?
— Нет, я проверял. Видел бы ты физиономию Хекса, когда я положил ладонь на раскаленную конфорку.
— И как ощущения?
— Тепло, приятно. — росс хмыкнул. — Интересно, каким меня увидят сородичи, когда я вернусь домой?
— Вернемся — узнаешь. — Рин уже привычно потерла переносицу. — Что делать будем, братец?
— Через сутки отправимся в Грань втроем. Я хочу точно знать, что именно дала вам инициация. И как примет Бездна Зуана.
— Через сутки? Хорошо. Как раз успеем закончить дела в этом мире.
Азрагор покачал головой.
— Видимо, придется теперь рассматривать вас как одно целое. Раз уж инициация у вас уже второй раз проходит каскадом. Сперва во время Ритуала Даннар, теперь, во время представления Бездне.
— Ты так говоришь, словно нам предстоит еще раз проходить инициацию. — лениво заметил росс.
— Предстоит. — согласился демон, задумчиво рассматривая воина. — Самая опасная, пожалуй. Инициация Хаосом.
— О как! — Зуан присвистнул. — И когда?
— Когда будете готовы. — Азрагор усмехнулся. — Вы сперва к Инферно привыкните.
Зуан передернул плечами.
— Что нам нужно знать в первую очередь?
Высший окинул росса задумчивым взглядом.
— Во время слияния разумов мои воспоминания вы получили частично. Только то, что смогли воспринять.
— Это мы уже поняли. — ответил росс. — Ты воспринимаешь мир немного иначе. Более... обширно.
— Это всего лишь разница в развитии. Со временем, ваше восприятие тоже изменится.
Зуан вопросительно выгнул бровь, получил от демона подтверждающий кивок и поморщился.
— Насколько мы изменимся?
