"Один я, даже имея кучу своих копий, ничего сделать не смогу: опыт показывает, что мои дубликаты не способны мыслить шире, чем мыслит их оригинал. Сейчас у меня множество новых идей, которые можно реализовать и запустить в общество, но для чистоты процесса необходимы те, кто будут смотреть на происходящее под другим углом. Нужны учёные, стратеги, политики, воины, художники... Придётся подстегнуть развитие этого мира, начав более активно вмешиваться в историю. Тем более, что подозрительные параллели с некоторыми другими мирами просматриваются на разных материках. Ну а для того, чтобы понять то, какой же из путей более перспективен, необходимо устроить конфликт... но не на Земле. Пожалуй... созданный Тобирамой-саном домен, может стать превосходным испытательным полигоном. А ведь я почти что забросил его изучение", — открыв глаза, смотрю на ставшую заметно более бледной радугу.
Дождь уже почти прекратился, а воздух стал прохладным из-за сырости. Только вот для меня, подобные неудобства уже давно не имеют значения. Так что, вопреки усилиям погоды, моё настроение наоборот улучшилось, ведь я наконец-то решил, что буду делать дальше.
"Этот мир должен стать сильным. Очень сильным, чтобы иметь возможность защититься от кого угодно, начиная от армий захватчиков из других миров, заканчивая космическими пожирателями планет. Но одному мне с этим не справиться, а значит... придётся устроить "возвышение" для кого-то ещё. Хм... турнир, вроде соревнования за титул Короля Шаманов? Только вот призом должна быть не только сила, но и знания, которые поднимут на сравнимую со мной вершину даже крестьянина. Решено: домен, сотворённый Тобирамой, станет не только испытательным полигоном, но и ареной для кандидатов, которые войдут в... Акацке. Пожалуй, будет символично использовать именно это название", перед внутренним взором пронеслись лица членов банды, собиравших биджу для господства над миром, и пусть каждый из них по отдельности был силён, вместе они оставались не более чем сборищем преступников (и это следует учитывать, чтобы не наступить на те же грабли).
Разумеется, мне бы хотелось, чтобы мои потомки возглавили силу, которая будет защищать этот мир. Однако же опыт показывает, что зверянам сильно недостаёт амбиций, да и они предпочитают изучать, исследовать, играть, плодиться и творить. Так что, если не произойдёт радикальных перемен, то основную ставку придётся делать на людей...
"Подумал тот, кто родился оружием и даже обретя свободу, так и не смог стать человеком", — промелькнула ироничная мысль на грани моего сознания, подкинутая одним из вторичных потоков мышления.
Память Игоря-Игрока отозвалась на это фразой "Ты стал драконом потому, что никогда не был человеком". Если рассматривать данное выражение образно, то ко мне оно вполне применимо, пусть и не идеально.
Должен заметить, что к людям отношусь слегка... предвзято. Не могу сказать точно, с чем это связано и в какой момент началось, но каждый человек в отдельности, плохой или хороший, может вызывать интерес, уважение и восхищение, в то время как стоит лишь взглянуть на сообщество в целом, как в душе рождается раздражение.
"Как жаль, что в своё время мне так и не удалось нормально влиться в общество. Если бы не моя же поспешность, со стремлением получить силу и независимость... Каким же я был неразумным тогда", — новая волна воспоминаний, на этот раз принадлежавших Джиро, пронеслась перед моим внутренним взором, отозвавшись где-то в душе глухим раздражением.
Полагаю, что в определённый момент своей жизни, каждый взрослый вспоминает свои детские ошибки, ужасаясь собственной глупости. А ведь на тот момент всё казалось правильным и логичным, а выход — единственно верным.
"Ведь это стало поворотным моментом во всей моей жизни, и дальнейшие события являлись лишь следствием сделанного выбора. Чтобы больше такого не допускать, мне нужны те, кто смогут показать другой путь... даже если на мой нынешний уровень их придётся тащить силой", — в зону моей сенсорной чувствительности наконец-то вошёл ожидаемый мной человек, являющийся одним из главных кандидатов на вступление в Акацке.
Не буду врать: я собираюсь помочь некоторым разумным развиться, не только для защиты мира, но и для того, чтобы не быть единственным в своём роде. Ведь когда ты находишься на вершине пирамиды, то остаёшься один, а если даже спускаешься вниз, то всё равно чувствуешь собственную чуждость.
Ничто не мешает мне и дальше создавать своих дубликатов, которые живут обычными жизнями, но... пусть они и являются частицами меня, я — это не они. Как вода из реки, впадающая в океан становится частью океана, но сам он не является рекой...
Примечание к части
Рассказ возвращается к истории гг и дальше пойдёт чуть быстрее, живее, и надеюсь — интереснее.
Ах да: таймскип.
Всем добра и здоровья.
Глава 95
Двухсотметрового диаметра бело-голубой пузырь, заключённый в горизонтальное плоское кольцо, разделяющее его на верхнюю и нижнюю половины, имеющее ширину в пятьдесят метров, а толщину в полметра, почти беззвучно и достаточно быстро плыл по воздуху, на высоте трёх километров. Внизу же простирались кажущиеся бескрайними поля, густые зелёные леса, змеились серебряными лентами реки и протягивались мощёные каменными плитами (в промежутки между которыми нельзя было просунуть и лист бумаги) широкие дороги, окружённые рядами высоких живых столбов, на вершинах коих красовались яркие бутоны цветов, в ночьное время суток источающих ровное сияние.
На горизонте же виднелся город из жёлтого камня и "золота дураков", сияющий в лучах восходящего солнца так, словно бы был целиком отлит из благородного металла искусным ювелиром. Над поселением парили ещё несколько пузырей, диаметром от пятидесяти метров и до полукилометра, раскрашенные в разные цвета и разукрашенные яркими узорами. Кроме них виднелись крылатые лодки с воздушными шарами, использующиеся для прогулок и перевозки пассажиров, а по земле ездили трёх и четырёхколёсные самоходные кареты (впрочем, порой встречались и классические экипажи, запряжённые животными).
Бело-голубая сфера же, мелко вибрируя всё летела вперёд, приближаясь к широкому полю с короткой травой, расчерченному на квадратные сектора, имеющие порядковые номера от одного и до ста. По периметру эта площадка была огорожена двухметровым каменным забором, в середине каждой из сторон коего стоял квадратный двухэтажный дом. От терминалов аэропорта, по широким дорогам непрерывно прибывали и убывали повозки, привозящие и увозящие пассажиров...
...
Сидя в глубоком кресле с высокой спинкой, обшитом красным бархатом и украшенном подлокотниками в виде двух рычащих львов, высокий и крепко сложенный импозантный мужчина средних лет, одетый в тёмно-синий костюм-тройку, пил кофе из фарфоровой чашечки и читал газету. У него были яркие голубые глаза, золотые волосы, усы и короткая прямоугольная бородка того же цвета. На пальцах рук, обтянутых белыми перчатками, красовались массивные золотые перстни с драгоценными камнями (выглядящие настолько безвкусно, что попросту выбивались из образа... если не знать о том, что при сжатом кулаке они складываются в кастет). Обувь у этого человека тоже была примечательной: стилизованные под львиные лапы мягкие ботинки чёрного цвета, явно сшитые по индивидуальному заказу, поблёскивали в свете ламп словно зеркала.
Тем временем, пока хозяин каюты наслаждался ароматным напитком, изучая последние спортивные сводки, помещение утопало в тишине и уюте. Стены, обшитые резными деревянными панелями, покрытыми прозрачным лаком, широкая постель, застеленная белоснежными простынями, скрытая тёмно-красным балдахином, пушистый ковёр на полу, книжный шкаф и люстра, похожая на три вогнутых диска жёлтого цвета, с вставленными в середину лампами, а также большое прямоугольное зеркало на одной из стен, внушали ощущение богатства и роскоши...
В одной из стен имелась дверь, ведущая в ванную комнату с туалетом; за второй дверью находилось помещение для прислуги (или охраны); третья дверь вела в просторную гостиную. Это место можно было принять за квартиру, либо номер в дорогой гостинице, если бы ни одно "но": нигде не было окон.
Небесные Пузыри, при всём своём удобстве, обеспечиваемом скоростью полёта и уровнем комфорта, имели и ряд недостатков, вроде невозможности полюбоваться на открытое небо, либо на проплывающую внизу землю. По сути это были полноценные дома, состоящие из жёсткого каркаса металлических труб, деревянных перекрытий между этажами, стен из невесомой, но прочной, и отлично изолирующей звуки пены (в соседней комнате могут кричать, бить посуду, петь, драться или заниматься любовью, но если в стене нет дверного проёма, закрытого деревянной створкой, всё же пропускающей звуки, то ты ничего не услышишь).
Как и в дорогих отелях, на верхних этажах Небесного Пузыря располагались номера для богатых, представляющие из себя целые квартиры с водоснабжением, светом, проекторами иллюзий (зеркалами, в которые можно вставлять кристаллы с конкретной записью, либо подключать кабель, по которому течёт чакра от главного ретранслятора, чтобы смотреть то, что показывают всем). Были каюты для среднего класса, похожие на одноместные комнатки в общежитие, где кроме кровати и стола со шкафом ничего нет. Ну и конечно же имелся эконом-класс, являющийся набором маленьких комнаток, с двумя двухъярусными кроватями в каждой.
Для пассажиров Небесных Пузырей работали трактир с музыкой и танцевальной площадкой, более дорогой ресторан, клуб с бильярдом, кальяном и настольным теннисом, и даже сауна с маленьким бассейном.
Жилой модуль Небесного Пузыря едва ли занимал больше четверти всего внутреннего пространства сферы, заполненной летучим газом. Однако, если бы не печати хранения, позволяющие загружать огромные объёмы грузов при минимуме веса, а также техники чакры, запитываемые от больших накопителей, вся эта конструкция вряд ли могла бы столь шустро летать, как и держаться в воздухе самостоятельно.
...
Стук в дверь отвлёк Артура от изучения результатов последнего тура соревнований по новомодной игре — футбол (двадцать два человека бегают по прямоугольной поляне, пытаясь забить в арку, на которую натянута рыболовная сеть шар из кожи). К глубокому разочарованию короля, пусть и правившего Англией в далёком уже прошлом, его родина, где данная забава и зародилась, никак не могла победить европейцев и американских краснокожих... которые определённо мошенничали, пользуясь своими шаманскими практиками.
— Войдите, — отставив опустевшую чашку на край резного столика, златовласый блондин сложил газету, поднимая взгляд синих глаз на дверь.
— Лорд Пендрагон, — поприветствовала нанимателя невысокая светловолосая и зеленоглазая девушка, одетая в тёмно-синий пиджак поверх белой рубашки, и длинную юбку ниже колен, а также высокие кожаные сапожки с металлическими острыми носами, появившаяся на пороге. — Мы приземляемся через пятнадцать минут. Прислуга уже отправилась вниз, чтобы забрать вещи из хранилища.
— Чудно, Барбара, — отозвался человек. — Нам, пожалуй, тоже незачем задерживаться.
Вейла, служащая как личной помощницей, разбирающейся с доккументами, почтой, бытовыми условиями, так и телохранителем, способным закрыть нанимателя от атаки, залить нападающих потоком пламени, либо отступить вместе с нанимателем, превратившись в женщину-птицу (гарпию), молча отошла в сторону. Не то, чтобы Артуру реально нужна была защита, всё же за прожитые жизни он не только мечом научился махать, но статус официального представителя серьёзной организации обязывал соблюдать условности. Кроме того, копаться в бумажках ему никогда не нравилось...
Поправив костюм, широким шагом он вышел в коридор, полы которого были выложены дорогим паркетом, а стены скрыты под красивыми гобеленами. Верная спутница тут же пристроилась за правым плечом, хищным взглядом осматривая каждую подозрительную тень, правой рукой придерживая поясную сумочку, а в левой сжимая неприметный пинал.
"Как же изменился мир за жалкие пятьдесят лет. Как же изменился я, если считаю пятьдесят лет — жалким сроком! А ведь во времена моей первой молодости, когда небо было выше, враги честнее, а города воняли помоями, уже в двадцать лет люди считались почти стариками, а в тридцать — становились дедушками... Золотые были годы", — невзирая на меланхолию, сопровождающую воспоминания об ушедших годах, пропавших друзьях и временах, когда можно было наткнуться на очередной подвиг даже тогда, когда вышел ночью справить нужду, внешне Пендрагон продолжал излучать величественность, достоинство и английскую чопорность (и когда это стало их визитной карточкой, если рыцари и другие аристократы всегда были матершинниками, пьяницами и бабниками?).
Пытаясь вспомнить тот момент, когда в головах у его соотечественников произошёл качественный сдвиг, синеглазый блондин был вынужден признать поражение. Ведь казалось, что только вчера двое благородных рыцарей, вытирая руки о подолы камзолов, рыгали и пытались набить друг другу морды за праздничным столом, а уже сегодня их сыновья, с безэмоциональными масками на высокомерных рожах, пьют вино из изящных бокалов и поливают друг друга изысканными оскорблениями. В душе даже появилось опасение, что завтра они будут сидеть перед магическими артефактами в своих особняках, посылая друг другу безвкусные картинки и текстовые иллюзии, содержащие неумелые ругательства.
"Вот ведь бред в голову лезет. Кроме скуки, похоже что меня ещё и безумие нагоняет", — дёрнув головой, отгоняя от себя страшное видение, подумал бывший король.
— Лорд Пендрагон?.. — подала голос вейла, заметившая странное поведение нанимателя, тут же напрягшись и приготовившись к бою.
— Всё в порядке, Барбара, — заверил спутницу Артур, начав спускаться по лестнице. — Почудилось что-то... Не обращай внимания.
Из глубин памяти всплыли лица старых друзей — Салазара и Годрика. Они тоже получили от учителя предложение начать новые жизни, обрести новые семьи, построить новые судьбы... чтобы помогать ему беречь этот хрупкий мир. Однако же Слизерин, всегда отличавшийся большей основательностью, нежели его друг-соперник, уже на третьем перерождении сошёл с ума, не желая видеть гибель семьи и друзей от рук врага, с которым невозможно было бороться — времени.
"Годрику пришлось его остановить, пока Салазар не залил кровью всё королевство, а затем и сам Гриффиндор попросил, чтобы Мерлин его отпустил и больше не возрождал. Мерлин... Да. Даже не представляю, как это существо всё ещё сохраняет хоть какую-то адекватность, живя в тысячах тел уже не первую тысячу лет", — от мысли о том, что не только люди, которых когда-либо знал учитель, но и сама эпоха, в которой он родился, давно и надёжно стёрты из памяти человечества, становилось жутко (а учитывая его силу, приходилось молиться о том, чтобы он не сошёл с ума и не решил, что люди на Земле вовсе не нужны, так как остановить его попросту некому).
...
Бело-голубой пузырь опустился на выделенный ему зелёный квадрат посадочного поля, а затем начал сдуваться. В нижней его части открылся шлюз, через который на ковровую дорожку стали сходить пассажиры: первыми были богачи из самых дорогих номеров, затем обладатели билетов среднего класса, ну а тем, кто обретались в экономных каютах, приходилось дожидаться своей очереди почти полчаса.
