Точно знаю, его я вижу далеко не в последний раз. Рано или поздно я сюда вернусь, встречу старину Крейва, засяду с ним в таверне у Виррет. Вспомним былое, обсудим настоящее, помечтаем о будущем, да и новых рассказов у нас будет к тому моменту просто уйма!..
Но это — планы на столь далёкое будущее. До этого неплохо было бы добраться до Порта, переждать зиму, которой меня так сильно пугали, и заняться выполнением просьбы Джонни: найти этого шотландца!..
Выходит, с весной придётся снова целиком и полностью отдать себя Её Величеству Дороге. Прошагаю новую сотню миль (и не одну), проношу до конца ботинки, соберы тонны пыли, выпью не один десяток пинт в такой дали от этих мест. И, интересно, что будет тогда, когда я найду этого Стюарта? Распрощаюсь с ним, выполню, таким образом, просьбу и вернусь обратно в Порт, если, конечсно, я на эту зиму поселюсь именно там?.. Или же нет? А если нет, то что тогда? В любом случае, у меня есть кое-что в огромнейших количествах, время. Его посто необходимо использовать на хоть какую-то подготовку к грядущему лету...
Господи! Ещё зима не планирует наступать, а я уже жду лета! Думаю, оно может подождать, особенно, если учесть не столь давно засевшее в голове желание увидеть тонны снега покрывающие всё и вся в течение целых трёх месяцев! На моей памяти за последнюю зиму в Карлоу снег выпал всего два раза!.. И растаял буквально за неделю, если не меньше. Конечно, да, радости от этого тоненького покрывало было много, но, уж прошу прощения, здесь речь идёт не об одном футе толщины покрова!..
Я поднялся на последний холм, торчащий перед горными склонами, и снова взглянул на долину, прощально взмахнув рукой. До новых встреч, замок Прекли, до новых встреч. Меня зовут горы, за которыми, там, где море ласкает их склоны, лежит Туманный порт...
Я звдохнул, развернулся на мысках и гордо зашагал вперёд...
Похоже, что сейчас мои ноги шагают по финишной прямой... хоть её преодоление и затянется не на один день. Даже и не верится, что оно всё на этот год может закончиться. Прямо как в последнюю неделю учебного года. Вроде, и каникулы не за горами, и учишься не так напряжённо, как до этого, но, всё-таки, учишься, а в голове мелькают мысли, что этому может и не быть конца...
Ровно, как и моей дороге. Кажется, что, дойдя до Порта, я задержусь там не дольше, чем на неделю, снова соберу сумки, запасусь едой и двину, куда глаза глядят. Только идёт всё это в разрез с планами зимы и её намерением занести к чертям дороги. Не знаю, есть ли здесь такая замечательная вещь, как лыжи?.. Только зачем они мне? С каких пор я на них умею кататься?..
Кажется, горы стали не такими высокими, как на западном берегу Ликри. Или их склоны были более пологими, но, в любом случае, мне показалось, что я начал спускаться, возможно, даже к морю... куда ж ещё?
По дороге и ближайшим склонам пробежал прохладный порыв, пламя костра чуть дрогнуло, а я сильнее закутался в сюртук. Кустистый лесок лишь на первый взгляд казался надёжным местом для ночлега. На деле между стволами его деревьев ветер гулял совершенно вольно и безнаказанно, иногда тревожа меня своим холодным дыханием. Хорошо хоть костёр держался и не собирался тухнуть: без него я бы окачанел...
И долгожданное утро обрадовало меня проливным дождём. Колеи превратились в два огромных ручья, воду в которых на постоянном уровне держали сотни потоков с гор. То и дело их приходилось перепрыгивать, да и они сами довольно часто появлялись, как будто изнеоткуда. Почему у меня утонул зонт? И почему у меня нет сейчас лодки? Она была бы так кстати, если учесть то, что уклон вниз стал более очевидным, хоть и не особо-то крутым.
А кто думает, что ночью он соизволил перестать лить, то тот крупно ошибается! Ровно, как и я ошибся, понадеявшись на это, видя, как темнеет небо, и солнце на прощание осветила вершины за спиной. Господи, неужели я это заслужил? Может, я так сильно согрешил, а дождь — единственное, что может это смыть? Да! Прямо, как в той песне! "Don't ye know ye'll cleanse yer soul with a walk in the Irish rain"! Вот только никто мне на это ответа не даст, да и зачем искать высший умысел в капризе погоды?..
Боже... Этот кошмар длился ещё два дня... В одно прекрасное утро расчихавшегося и вечно шмыгающего носом меня приласкали лучи вышедшего из-за сильно убавивших в высоте гор солнца. Наконец-то... прямо, как заказывал. Три дня душа, после которого можно и погреться... Конечно, небесное светило припекает не так сильно, как летом, но теплом оно всё ещё не перестало делиться...
И оно, чёрт его дери, считает, что этим можно полностью согреться! Вот хоть кто-нибудь сниспослал мне лошадь, новые ботинки и сокращение пути! И подкрутил бы регулятор температуры на пару градусов! Можно обойтись хотя бы новыми ботинками и парой сухих гольфов!..
Как же я устал...
Байка Семьдесят Шестая
Большой город
Смахнул с босых ног капли росы. Судя по пробивающемуся под положенный на глаза берет свету, наступило утро и довольно тёплое. Лучи казались ласковыми и нежными. Я потянулся, сел, надел на голову берет, а на ноги — гольфы с ботинками, которые я вчера зачем-то снял, и огляделся.
Верхшука холма, на котором я себя и обнаружил, была предпоследней перед ровным горзонтом, начинающимся за следующей вереницей возвышенностей. По-хорошему, там должно было раскинуться море, его отблески я видел уже отсюда, а раз так, то до Туманного порта, чёрт возьми, рукой подать!
Окрылённый этой мыслью, я быстро съел пару яблок, натянул на плечи лямки сумок и, соизволив завязать шнурки, пустился дальше по дороге. Когда я замер на верхушке последнего холма, то моему взору открылась довольно пёстрая громада, прилегающая прямо к морю. От неё в небо уходило несколько шпилей и пара почти прозрачных дымных облаков. За ней на море белело несколько парусов и торчало множество корабельных мачт, а ветер, дувший с воды, кажется, доносил звуки уличной суеты.
Издав восторженный возглас, я чуть подпрыгнул и почти бегом направился туда, где в городских укреплениях имелся проём ворот...
Стена казалась одновременно массивной, величественной, неприступной и сложенной с должной небольшой долей рагельдяйства. Либо кирпич где-то косо лёг, либо ещё что-то, но у меня складывалось именно такое впечатление. Да и сами укрепления отличались от виденых ранее: они уступали в высоте, но превосходили остальные в толщине...
— Чего глазеешь?! — рявкнул стражник в скромном тёмно-синем мундире с белыми отворотами и в широкополой шляпе. — Горы в той стороне! Если в город, то проходи уже!
— Ладно, ладно, — я испуганно дёрнулся и торопливо зашагал к воротам. Стражник дружелюбно улыбнулся и куда мягче сказал:
— Добро пожаловать, друг.
— Спасибо, — я кивнул и оказался на улице. Вот и Туманный порт...
Похоже, я оказался в его довольно сильно развитой ремесленной части. Всюду высились трубы и здания, похожие на фабричные помещения, естественно, изменённые, по сравнению с более привычными взгляду, при помощи местных стилей архитектуры. Мелькали вывески со словами "литейная", "пивоварня", "винокурня", "дубильня", "верфь", "плотницкая мастерская". В воздухе витал запах угля и хорошо обжаренного солода...
— Прочь с дороги, растяпа! — прогремело из-за моей спины, и я вынужден был отскочить от повозки, гружённой тремя орудийными стволами. Старый тип пушек, который перестал греметь на полях сражений и на морских просторах где-то в середине века девятнадцатого и с которыми так близко знаком мой пра-пра-пра-и-так-далее-дед... Откуда, чёрт возьми, они здесь?!
Улица, сама по себе, была просто завалена ящиками, тюками, бочками, и мотками канатов. Кое-где стояли всё те же пушки, но уже на лафетах, укрытые матерчатыми чехлами, и всюду сновал занятой рабочий люд. Кто-то что-то куда-то тащил, нёс, переставлял, толкал. Кто-то наслаждался минутой отдыха с друзьями, трубкой и кружкой. Кто-то сопровождал занятого вида людей со стопками листов, на них были какие-то списки и подсчёты. Пару раз мне взмахнули рукой и пожелали хорошего дня. В голове же крутилось родное и так знакомое:
Dirty old town,
Dirty old town...
После стены последней "фабрики" неожиданно началась милая освежающая полоса уже целиком пожелтевших деревьев, разделённая пополам неторопливым ручьём, берега которого были укрыты гранитной кладкой. Я перебрался по широкому мосту и спустя полминуты оказался, похоже, в жилой части Порта...
Дежавю... Просто до невозможного дикое чувство дежавю... Я это уже где-то видел, и было это до того, как я оказался в этом мире. Был ли это сон или просто воспоминание, точно пока не скажу... Но каждую стену, каждое окно, каждую печную трубу и крышу я готов был названть "своей"... Как будто каждую частичку всего этого поместили сюда из моих самых сокровенных мечтаний и самых сладких воспоминаний... Так и тянет сказать:
— Я дома...
Здания в три этажа, целиком сложенные из камня, не такие уж и широкие улочки, наводнённые горожанами. Чуть ли не на каждом шагу — вывеска таверны или паба. Воздух был полон запахом портера и табака, в нём отдавались весёлая музыка, к слову, не без скрипки, смех, бойкая речь и крики чаек.
Площадь. От неё лучами уходило несколько улиц, в конце двух из них блестело море. Посреди площади стоял памятник, человек с бородкой в сюртуке, облокачивающийся на пушечный ствол. И надпись на нём:
"Ярославу Чохову. Сыну великого оружейника и отцу великого дела".
Я ухмыльнулся и многозначительно покивал: похоже, кто-то с планеты Земля уже успел основательно отметиться здесь. Теперь стало понятным, откуда здесь пушки... Я юркнул на первую же улицу, она было правее крайней, ведущей к морю. Смысл выбирать направление, когда можно податься куда угодно?..
Спустя пару минут я обнаружил себя перед дверями паба с названием "Якорь и Корона". Расправив плечи, я открыл дверь и шагнул внутрь...
Первым, что меня встретило, был не аромат пивной, сотканный из смеси хмеля и табака. В уши влетела весёлая скрипичная мелодия, лежащая поверх шума посетителей паба, которых было хоть отбавляй! Да и публика подобралась довольно разношёрстная: моряки, рабочие из западной части, просто горожане и горожанки, похоже, люди из окресных деревень и, скорее всего, чужеземцы, сильно отличающиеся от остальных как внешне, так и говором. Где-то кто-то поднимал тост, чокаясь кружками, кто-то бил посуду, в каком-то углу началась небольшая драка... Я прошёл к стойке и, скинув на пол сумки, встетился глазами с "барменом", человеком средних лет с коротко стриженными тёмными волосами и с небольшой бородкой.
— День добрый, — я улыбнулся.
— Виски нет. Вообще, — они пугающе округлил глаза так, что я отшатнулся назад, изобразив на лице смесь удивления и испуга, и заставив "бармена" разразиться смехом. — Ох, ты бы своё лицо видел!..
— Да представляю, — буркнул я, переводя дух.
— Ладно тебе, — он успокоился. — Эль, портер, сидр?
— А давай-ка портер, — я выложил на стойку два медяка.
— Один, — возразил "бармен".
— Что?..
— Один медяк, — он улыбнулся. — Нет, я могу, конечно, сразу две пинты налить... Где ж тебя так поносило?
— О, где я только не был! — я махнул рукой и взялся за кружку. Господи... эти карамельные нотки и уже давно забытая горчинка... Похоже, что придётся переключиться с эля... хотя бы на пару дней.
— Приятно снова быть дома? — "бармен" облокотился на бочку рядом с собой.
— Можно и так сказать, — я одновременно кивнул и пожал плечами.
— Дорни, — он протянул мне руку.
— Патрик, — я оторвался от напитка и пожал её.
— Очень рад знакомству, — он кивнул. — Когда в Порт-то вернулся?
— Да только что! — радостно выпалил я, раскинув руки. — Я только что спустился с гор от замка Прекли, добрался до города, и вот я здесь!
— Мои поздравления, — он посмеялся. — Так, где тебя, приятель, всё-таки поносило?
— Я в начале весны вышел из Кожжота, а потом...
Потом последовало перечисление всех населённых пунктов и географических названий, которые хоть как-то связаны с моим путешествием. Так же я кратко упомянул о том, что именно их связывает со мной. Дорни, внимательно меня слушая, многозначительно кивал и, кажется, пытался представить всю величину пройденного пути... Исключил из списка те самые холмы и ту самую таверну... Не сейчас...
— Двоюродный брат одного моего приятеля, — Дорни опёрся локтями о стойку, — отправился довольно давно в какой-то город на юге с совершенно непонятной целью... Странный малый...
— А как его зовут?
— Вроде бы, Роддер.
— А! Знаю его! — я щёлкнул пальцами. — Встретились в одной таверне на севере Великой долины!.. Действительно, странный... но довольно забавный человечек...
— Может быть, — он покивал, — но я с ним даже мельком не знаком... Слушай, у тебя табачка не будет?..
— Не-а.
— Не куришь или просто нет?
— Не курю... пока, по крайней мере.
— И ладно... Раз ты его там встретил, то... Погоди, он говорил, куда идёт?
— Да, в какой-то там горный город...
— Не в какой-то город, а Горный Град, — поправил Дорни. — Тут сидит один из телохранителей посла тамошнего князя, а эти ребята не любят, когда их город называют... "каким-то там".
Он кивком указал мне за спину, я развернулся и увидел светловолосую молодую женщину в пурпурном плаще с длинным мечом на поясе, в одиночестве наслаждающуюся вином.
— Это ж девушка!..
— И что? — Дорни улыбнулся. — Думаешь, она тебе по шее надаёт хуже любого своего соотечественника?
— Ладно... неважно, — я ещё несколько секунд поизучал её и отвернулся только тогда, когда её взгляд должен был встретиться с моим.
— Вернёмся к Роддеру! Не знаю, что он там забыл, но, думаю, в Град он уже пришёл...
— Или уже к нему подбирается... если не завис в какой-нибудь таверне...
— Уместное замечание, — он кивнул. — Так он может и после снегов туда добраться... В горах, кстати, он уже выпал?
— С неба даже ничего не сыпалось, — я пожал плечами и, неожиданно обнаружив, что у меня кончилось пиво, выложил ещё один медяк.
— Скоро горы точно завалит, — Дорни принялся наполнять кружку. — Не через неделю, так через две. Ты как, здесь живёшь-то или на Отшибе?
— А я не знаю, — я глуповато улыбнулся и взялся за кружку.
— Как так? — Дорни округлил глаза.
— Дело в том, что я не из этих краёв, — решил признаться я.
— Из Кохта?..
— Нет, я ирландец, — гордо улыбаясь, ответил я.
— Мне это мало о чём говорит... но того, о чём, всё-таки, говорит, достаточно, — он, лыбаясь покивал. — А о... как её?.. Шот... Шкот... А! О Шотландии ты не слышал?
— Ага, это ж совсем рядом! — я посмеялся.
— Ага, на Отшибе, — он как-то странно покивал, да и его слова меня несколько... насторожили. — До конца года сюда вряд ли кого занесёт, а вот весной обязательно кто-нибудь оттуда приедет... Ты-то здесь останешься или пойдёшь на Отшиб?
— Здесь, — я пожал плечами. — Думаю, пережду здесь зиму...
