— Кидомару, достаточно, — внезапно сказала двухголовый с пепельными волосами на обеих головах. — Хозяин оставил нам возможность выбрать, как выполнить приказ. Но приказ он отдал. Парни, берем их.
До этого размахивавший всеми шестью руками тип и ухмыляющийся здоровяк мгновенно ит без раздумий двинулись вперед. Это движение должно было перейти в неостановимый бросок, но вдруг все трое (или четверо?) замерли на полушаге, уставившись куда-то поверх голов шиноби Конохи. Нара подавил желание обернуться — будучи заместителем командира армии, он просто по долгу службы знал состав всех дивизий, сформированных для этой войны. Кроме того, представление, устроенное новоявленным Узукаге по прибытию, уже стало притчей во языцех среди работников штаба. Да и, в конце концов, есть не так уж много шиноби, способных летать. И так сложилось, что с одним... одной из них Шика был знаком весьма близко.
Парень незаметно ухмыльнулся, морально подготовился к тому, что сейчас услышит... и жестоко ошибся.
— Дорогие друзья, вы по-прежнему многословны. Отрадно, что даже смерть не заставила вас изменить своим привычкам. Что ж, зато я точно знаю, чего от вас ожидать!
И вслед за спокойным девичьим голосом из-за спины Нара, обдав его лицо ветром, поднятым крыльями, выпорхнула Таюя Узумаки, единственный боец Узушиогакуре. отправленный на этот участок фронта, потому что 'ее более чем достаточно'. И, похоже, сейчас слова Айдо...Узумаки...Узукаге — Нара еще не определился — этот парень не укладывался во все определения в равной степени — конкретно для Шикамару стали правдой.
Несколько секунд царила тишина, а затем девушка, не дождавшись ответа, продолжила:
— Давно не виделись, Кидомару, Джиробо, Укон... Сакон. По понятным причинам желать здоровья вам не могу, а могла бы — не стала. Со стороны Орочимару заставлять служить тех, кто уже умер — это подло.
— Наш хозяин не Орочи... — начал было говорить Сакон, но вдруг умолк, как будто ему выключили звук.
Секундную паузу поспешно прервал Джиробо.
— А ты изменилась. Уже не хамишь?
— Живым свойственно меняться, — отмахнулась Таюя. — Хотя насчет хамства кое-кто с тобой бы поспорил. Порой его проповеди так раздражают... Но это сейчас неважно. Мне жаль.
Золотистые искры на крыльях девушки, на которые ее собеседники не обратили внимания, вдруг прянули вперед, раздуваясь во все стороны, обретая форму и размер... И на место, где стояла Пятерка... ну или Четверка — и вправду не понять — рухнули две пятиметровые металлические статуи. Как их самих было недостаточно, Доки одновременно взмахнули мечами, обрушивая их в месиво каменной крошки, в которую превратился этот маленький участок земли.
Таюя окинула быстрым взглядом пылевое облако и полуобернулась к Шикамару и так ничего и не успевшим сказать и даже гавкнуть шиноби Конохи.
— Уходите. Я сама разберусь здесь.
— Но мы можем помочь, — вставил простодушный Чоджи.
Девушка досадливо качнула головой.
— До того, как они восстановят свои тела, осталось немного времени. Идите, это не ваша битва.
— Гордая. Такая же, как и он. Ты справишься, — неожиданно обронил Неджи, развернулся и скрылся за ближайшими скалами.
— Ну спасибо! — фыркнула девушка.
Шикамару хлопнул по плечу Чоджи, но вдруг вскинул голову.
— Таюя, — сказал он. — Насчет твоих слов тогда. Если бы все было по другому...
— Шика, ты прав. Все могло бы быть по-другому. Если бы ты меня не убил, — девушка по-доброму улыбнулась. — И не отрицай, это была именно твоя заслуга, девчонка с веером лишь немного тебе помогла. Кстати, то, что она пришла тебе на помощь, многое значит. Мой тебе совет — задумайся над этим и не нужно больше слов. Там, кажется, ваша блондинка наткнулась на Асуму и ей требуется помощь.
И на немой вопрос во взгляде Нара она усмехнулась:
— Я тоже помню вас всех. По именам. И... вали уже отсюда, ленивый балабол!
Шикамару кивнул и, прихватив посуровевшего Акимичи, на всей доступной скорости бросился на поиски Ино. А Таюя, убрав улыбку, отвернулась к пыльному облаку. Ждать оставалось недолго. Но ждать было необходимо.
* * *
Каменная взвесь осела. Посреди скально-пустынного хаоса вновь стояли четверо — трое напротив одной.
— Интересно, на что вы рассчитывали, нападая на этих парней сейчас? Вы ничего не смогли им сделать и пять лет назад. С тех пор они стали сильнее — живым свойственно улучшать свои навыки. А Йоми Теншин вы использовать не сможете — для этого нужны четверо. Без обид, Укон.
Кидомару было дернулся что-то ответить, но тут в диалог вновь вступил двухголовый.
— Таюя, чего ты добиваешься этими разговорами? Ты всегда была очень умной девочкой и не можешь не понимать, что мы выполняем приказ...
— Приказ? — резко перебила его девушка. — Тогда вы тоже выполняли приказ, Сакон! И посмотри, к чему это привело? Я надеялась, что хотя бы после всего вы поняли... Может, вы не знали, я и сама услышала только здесь — от Эдо Тенсей можно освободиться. Своей волей. Поэтому я и говорю с вами.
Нервно кусающая губы девушка (встреча с прошлым явно далась ей нелегко) вдруг успокоилась.
— Ну и, конечно, — едва заметно улыбнулась она, — я жду, когда у кого-то из барьерной команды появится время вами заняться. До этого момента нет смысла тратить чакру, ведь у вас она бесконечна.
— Наконец-то узнаю малышку Таюю, — хмыкнул Сакон. — У тебя на все был запасной план.
— Какая к биджу 'малышка'? — буркнула девушка. Теперь хмыкнул здоровяк Джиробо. — Тут и в первый план не очень верилось, с вашей волей и так все ясно, слабаки. Да еще и мертвые!
Ухмылка Джиробо стала шире, да и остальные попытались усмехнуться. Но почти чтоь дружеская беседа оказалась прервана.
— Хватит слушать эту предательницу! — шипящим голосом произнес из-за плеч Сакона его вторая голова — Укон. — Вы разве не поняли — она специально тянет время, чтобы уничтожить нас! Вам было мало одного раза?! Тем более, — добавил он, невозможно изогнув то, что служило ему вместо шеи и посмотрев Таюе прямо в глаза, — насчет Йоми Теншин ты ошиблась — нас пятеро!
И одновременно с неба рухнули три массивных тела, метя в Доков Таюи, до того неподвижно замершие почетным караулом по бокам хозяйки.
Металлические истуканы не сдались так уж легко. Резкие взмахи двух мечей пересеклись на одной из громадных фигур, превратив ее в облако белесого дыма, но две другие смогли дотянуться до своих целей. Скрежет разрываемого металла — и в небо взмыл золотой шлем, разбрасывая по сторонам алые блики от закатного солнца. А тело второго бронированного духа грудой искореженного металла рухнуло на склон холмика неподалеку.
Миг — и останки бесследно исчезли. А Таюя неверящим взглядом смотрела в глаза самой себе. Такой, какой она была шесть лет назад. В очень злые глаза.
— Ты-ы...кх-кх... — взрослая Таюя начала говорить, но поперхнулась поднятой пылью. — Ты ударила по своим. Это было так уж необходимо?
Три белесых вихря кружились неподалеку, медленно собираясь воедино.
— Им похер, — легкомысленно отмахнулась девчонка. — Они и так дохляки, только что не смердят. А я — нет!
— Что ты такое? — требовательно спросила старшая.
— Долбаный Кабуто все никак не мог понять, почему у него не получается запихнуть твои потроха в Эдо Тенсей и вставить тебе... ха-ха!.. в голову кунай. Не прошло и сто лет, как до его хитрож*пых мозгов дошло, что ты не сдохла, — поддернув уголок губ в презрительной гримасе, ответила младшая. — Но твои способности были ему нужны до усеру. И так появилась я, Таюя!
Старшая нервно фыркнула:
— Да уж. Теперь я понимаю, какой меня увидел Айдо в самый первый раз! И как не сбежал тогда? Как хватило терпения, веры, желания? Может, это и есть любовь?.. Кхм. И раз уж ты называешь себя этим именем, зови меня — Ю. Давно пора, — загадочно добавила девушка.
Копия Таюи сузила глаза.
— Слышь, ты! Хоть я и обязана тебе жизнью, но не смей так со мной говорить! Ты долбаная предательница! Ты предала всех и сбежала, хотя должна была тоже там умереть! Из-за тебя все смотрят на меня как... как... как на тебя! И чтобы этого не было, я тебя на хрен уничтожу!
— Йоко милостивая!.. — пробормотала Ю. Похоже, кампания Айдо по борьбе за чистоту шинобского языка дала несколько не те результаты, на которые он рассчитывал. — Ну и каша же у тебя в голове! Долг умереть... Неужели я была такой же?
А девчонка продолжала разоряться:
— Что, думаешь, избавилась от Метки Хозяина и крутая теперь, да? Я все про тебя знаю! Чем расплатилась с тем мудаком за это? Известно чем, да? И как, понравилось? Не-е-ет, я такой не стану, я скорее оторву ему все, что висит! Я все знаю про тебя, я знаю все про твои способности, я следила за тобой! Я благодарила судьбу за то, что оказалась именно здесь! Ты не можешь призвать Доков снова, не отменив старый призыв, а, если ты это сделаешь, исчезнет третий, который охраняет какую-то девку! Кто она, твоя подружка по этим делам? Ну, тогда я убью и ее тоже, чтобы и следа от тебя не осталось! Но ты — первая!..
Обескураженно слушая этот монолог, Ю машинально отметила, что, какой бы истеричкой с нестабильной психикой (дружба с Карин после обучения той у Цунаде не доводит до добра. На всех начинаешь смотреть как на пациентов. И в зеркало тоже) она в юности ни была, одного у нее было не отнять. 'Известно чем', 'по этим делам'... Девчонка стеснялась. А уж как подшучивал над этим Айдо!..
Но постепенно душевное равновесие возвращалось, а к концу гневной речи просто посмотрела на стоящую напротив. И Таюя, осеклась, стискивая в кулаке вынутую флейту, споткнувшись о непоколебимое спокойствие в глазах Ю.
— Ты сказала, что знаешь меня, — сказала девушка. — Поэтому ты знаешь, что, если я что-то решила, то уже не отступлю. Ты угрожала мне, тому... тем, кто мне дороже жизни, поэтому ты умрешь. И, знаешь люди могут меняться для тех, кто их любит. Сейчас у меня есть не только гендзюцу!
Ю подпрыгнула и крылья, до этого окружавшие ее белоснежным невесомым плащом, вдруг блеснули серо-стальными росчерками, распоровшими воздух. Стальные лезвия в форме крыльев прянули вперед, рванулись вверх и рухнули к земле, по пути разрывая мягкую псевдоплоть таких знакомых, привычных... и ничем не защищенных духов, неизвестно откуда вырванных и неизвестно как подселенных к душе ничего не знающей, ничего не умеющей и никому не нужной девочки, ставшей ступенькой для Орочимару. Жаль только, что лестница из таких ступенек всегда ведет вовсе не в небо...
Призванные развеялись, успев сделать только одно — задержать стремительный рывок железных крыльев ('Тен-тен теперь от меня не отцепится, пока не ощупает вволю', — витала над полем боя почти материальная мысль). Но на последнем импульсе рывка Ю дотянулась до противницы и врывала из ее рук флейту, одновременно отталкивая Таюю. Та отлетела и рухнула навзничь, а девушка выпрямилась и поднесла флейту к лицу.
— Надо же, костяная. А у меня деревянная была... И я не сомневаюсь, из чьей кости она сделана. Будь ты проклят, Орочимару!
Прах раздробленной в кулаке флейты осыпался на камни, а Ю перехватила призванную нагинату одной рукой и направила лезвие в сторону встающей с земли девчонки, ошеломленно и растерянно смотрящей на нее. На острие разгорелся и стал стремительно расти оранжевый огонек.
Всего лишь миг потребовался ему для того, чтобы стать размером с человеческую голову и с треском лопнуть, превратившись в ослепительный оранжевый луч, поглотивший верхнюю часть тела не успевшей даже вскрикнуть девчонки и пробивший по пути несколько скал, скрывшись из виду. Вдалеке послышался вопль боли.
Оставшиеся от девчонки ноги и часть туловища вдруг потеряли форму и расплылись по земле отвратительной бурой кляксой.
— Подделка. Так я и думала. Но все равно... Прощай, Таюя. Что бы это ни значило.
Ю Узумаки растянула губы в жесткой улыбке, опуская лезвие нагинаты к земле, и резко развернулась к остаткам бывшей Четверки (или Пятерки? Кто их разберет?) Звука.
Троица стояла совершенно неподвижно и смотрела на девушку четырьмя парами глаз с каким-то даже суеверным ужасом.
— Ты и правда изменилась, — тихо проговорил Сакон. Стала сильной. И... Я хотел... всегда хотел... чтобы ты знала — я рад... был... увидеть тебя счастливой...
— И что теперь? — невежливо перебила его голова Укона из-за спины.
Ю грустно улыбнулась.
— Знаете, ребята... Вы ведь не чужие мне. Мы встретились там, где не все выжили, многое прошли вместе. Вы многое для меня значите. И ты, Сакон... Поэтому простите. Вам отдан приказ и вы ненадолго освободились только потому, что удивление пересилило. Но...
Девушка завела нагинату за спину и приготовилась.
— ...Но больше всего на свете я хотела бы дать вам то, что вы заслужили — конец пути...
Лезвие молнией вынырнуло на свободу. Оно должно было раз за разом исторгать волны огня, сжигающие мертвые тела, обращающие в прах белесые хлопья, не давая им восстанавливаться, и причиняя своим жертвам невыносимые страдания. Ведь из всех человеческих чувств Эдо Тенсей, словно в насмешку, оставляло мертвецам только боль.
Огонь уже вот-вот должен был отправиться в свой разрушительный путь, но вдруг время остановилось. Замерли в воздухе пляшущие пылинки, солнечный луч пытался, и не мог раздробить закатные блики о ставшее вдруг глубоко черным лезвия. Мир подернулся пеплом, Ю обдало воистину могильным холодом и сквозь вдруг возникший тысячеголосый шепот в ушах она разобрала... нет, не слова. Скорее, смыслы: 'Желание... Договор... Да исполнится!..'
Время без предупреждения вновь побежало по своему привычному маршруту из прошлого в будущее. Девушка пошатнулась — из-за произошедшего она потеряла равновесие и неминуемо должна была улететь вслед за тяжелым древком своего оружия. Но произошло невозможное — нагината в ее руках вдруг самопроизвольно удлинилась, протягиваясь — казалось, жадно — к мертвецам, а за лезвием, ставшим вдруг обухом, протянулся мерцающий призрачный след, похожий на полотно громадной косы.
Глаза воскрешенных изумленно расширились, но свечение, не встречая никакого сопротивления, пронеслось сквозь их тела... и они с тихим вздохом осели на камни, рассыпаясь грудами земли, едва прикрывающими чьи-то полуразложившиеся останки.
Нагината, вывернувшаяся из рук, звякнула о скалу, а девушка. Не устояв на ногах, опустилась на колени.
Исчезли крылья, ставшие в одночасье грозным оружием, растворились доспехи, защищавшие хозяйку. Где-то вдалеке оседал белесым облаком оставшийся без энергии последний Док. А Ю не могла отвести взгляд от своего оружия.
— Но... как же так... я ведь... Но он сказал — я Узумаки, кто бы что не... — девушка сильно прикусила губу и прошептала: — Я подумаю об этом завтра...
Неподалеку застучала каменная осыпь. Ю вскинула голову: на нее в очередной раз за эту бесконечную битву вынесло группу воскрешенных. А, может, их послал хозяин, способный видеть их глазами, чтобы устранить вдруг возникшую угрозу своей армии. Как бы то ни было...
