Сперва, ладонь к козырьку форменной фуражки со звездой и как отчеканил:
— Свешников, Серафим Фёдорович — Заведующий оружием ОВО Ульяновского полустанка.
— Аааа... Охраняете, значит.
— Охраняем, товарищ Жданов!
— Ну... Тоже — очень нужное дело!
Потеряв ко мне всякий интерес, тот возвратился к группе местных товарищей возле трактора.
Под управлением Кузьма, трактор ещё раз проехался по центральной Советской улице перед приехавшим на презентацию начальством, вызвав шквал аплодисментов. Всё это действо снималось уже на кинокамеру, затем был групповой снимок — на котором меня тоже можно было заметить, если хорошенько приглядеться.
Вслед за старшими товарищами из "руководящей и направляющей", приехали почти все члены Губернского исполкома РСКМ. Опять же, я предоставил всё удовольствие с ними общаться Ефиму Анисимову "со товарищи", а сам предпочёл стоять несколько сбоку, поменьше говорить — да побольше слушать.
Затем, уже "с глазу на глаз", я делал своим топ-комсомольцам конструктивные замечания:
— Ребята, вас заметили! Однако, чтоб вас не просто заметили — но и оценив, подтянули к себе "на вершину", вы должны...
Дальше, чисто психология.
Однако, одного "трактора" здесь будет явно маловато: "ответственные" — очень не любят "подвигаться"... Нужен другой — какой-то неординарный ход.
Чтоб такое придумать, а?
Был грандиозный митинг, на котором я выступил почти в самом конце — с ничего не значащей, но пафосной речью...
Впрочем, как и все.
После, традиционный банкет в "Красном трактире", где я опять чувствовал себя как на свадьбе — дальним бедным родственником со стороны невесты-бесприданницы...
Морду не набили и том спасибо!
Подождав когда все хорошенько "наберутся", не попрощавшись, поднялся "в номера" — где меня уже давно ждали:
— Ну что, Софья Николаевна? Ознаменуем начало эры тракторостроения в России ударным сексом?
И полночи мы с ней:
"Пых, пых, пых... Пых, пых, пых... Пых, пых, пых...".
Только пыль из-под перины — пароходными кольцами!
Ответственные товарищи не расходились-разъезжались — ждали ещё более "ответственных" товарищей из САМОЙ(!!!) Москвы. Шептались, что даже "САМ(!!!) Дзержинский — а то и Троцкий(!) приедет-прибудет.
Вот только этого мне и не хватало!
Это был уже явный перебор и, я заметно нервничал. Однако, ни Железный Феликс — ни тем более Лев Революции (слав те Господи!) — в Ульяновск явиться не соизволили.
Вместо них, с сильным опозданием прибыла небольшая комиссия из столичной НКВД, во главе с человеком — про которого, я даже на "винчестере" в своём компе ничего не нашёл. Члены комиссии, не проявляя никакого "поросячьего" восторга, деловито обследовали — как обстоят дела в Ульяновском исправительно-трудовом лагере и особенно в "ОСТБ-007", пересчитали всех зэков, пересмотрели все бумаги... Побывали в бывшем женском монастыре — где одним из государственных строительных трестов вяло велись восстановительные работы... И, не высказав — ни удовольствия, ни — неудовольствия, уехали.
— И, чего спрашивается, приезжали? — недоумённо вопрошаю.
Товарищ Кац, только плечами пожал.
Однако, из-за этого "визита" мы выбились из загодя составленного мной графика и сильно опаздывали в Москву, на Выставку!
Чуть ли не за рукав, "выдернул" Жданова из вагона и объяснил ситуацию "на пальцах".
— Не волнуйтесь, товарищ... Ээээ...
— Моя фамилия Свешников.
— Не переживайте, товарищ Свешников — не помню вашей должности! Партийное руководство губернии будет держать "руку на пульсе".
Ну, хоть обнадёжил и, на том спасибо!
* * *
Уезжая на Всероссийскую выставку в Москву, я напоследок "озадачил" зэков-проектировщиков из "шараги", сперва их поощрив и мотивировав на дальнейшие трудовые подвиги:
— За ударный труд по проектированию созданию трактора и сборного домика, всем без исключения объявляю благодарность! Ура, граждане!
— Ура...
— Кроме "благодарности", по три дополнительных часа в "комнате свиданий" в неделю каждому.
— УРА!!!
Зэки поймали меня и принялись подкидывать в воздух, иногда забывая ловить...
Наконец когда устав, меня поставили более-менее вертикально, поставил "ОСТБ-007", следующие задачи:
— Граждане! Чтоб наше с вами взаимопонимание и сотрудничество продолжалось в позитивном ключе, надо — кроме модернизации самого трактора, на его основе создать универсальный стационарный двигатель, могущий найти применение в самых разных отраслях народного хозяйства.
Обращаюсь к "архитекторам:
— От деревянного "зодчества" переходим к каменному. Требуется разработать типовой двухэтажный четырёх-квартирный кирпичный дом для более обеспеченной категории граждан. Могущий в случае необходимости легко переоборудоваться в предприятия соцкультбыта.
Сперва, меня не поняли:
— Извините, гражданин начальник: "предприятия"... Чего?
— В продовольственные или хозяйственно-бытовые магазины, места общественного питания — небольшие ресторанчики, столовые, буфеты... В фельдшерские пункты и, прочие объекты здравоохранения и образования. В библиотеки или избы-читальни, наконец!
Кидаю на стол папку с моими предварительными набросками:
— Задача ясна?
— Ясна, чего здесь неясного...
— Тогда выполнять!
Глава 28. Первая Всероссийская сельскохозяйственная и кустарно-промышленная выставка 1923 года
"Всероссийская сельскохозяйственная и кустарно-промышленная выставка", предшественница Всем живущим в эпоху "ррразвитого социализма" хорошо известной ВДНХ и проходившая в августе 1923 года в Москве — была первым мероприятие подобного рода и такого масштаба в Советской России. В проектировании её временных деревянных павильонов, строившихся без двух месяцев год — на конкурсной основе принимали участие лучшие архитекторы страны, впервые применившие приёмы "русского архитектурного авангарда" — впоследствии воплощённого в различных капитальных постройках по всему СССР и даже миру. А впервые опробованные здесь основные организационные меры и решения — на подобных мероприятиях, будут находить применение вплоть до начала 21 века.
Рисунок 83. Павильон "Махорка" на Всероссийской выставке 1923 года.
Однако, от глобального перейдём к частному...
Итак, не по-летнему холодным утром 19 августа — в день открытия Выставки, группа наших ульяновцев во главе со мной на поезде прибыла в Москву.
В "десанте" из порядка пятидесяти человек, почти весь наш комсомольский актив — за исключением Кузьки-Домовёнка и его команды, которые с Климом и агентами ОВО, сопровождают материальные ценности — трактор "Мужик", мототелегу "УАЗ-404ВД" и прочие достижения ульяновской кооперативной промышленности. Эти приедут чуть позже — на день или два: грузовые поезда хотят намного медленнее пассажирских и частенько выбиваются из расписания.
Конечно, предвидятся кое-какие организационные трудности в связи с нашим опозданием к открытию, но из Нижегородского Исполкома — по чьей вине это произошло, обещали помочь. Как окажется позднее — слово своё они сдержали, но...
Были и некоторые проблемы.
По крайней мере, всё начиналось очень хорошо!
— "Это была Москва, — выйдя из вагона продекламировал я из Ильфа и Петрова, — это Казанский вокзал — бывший до 1894 года "Рязанским", самый свежий и новый из всех московских вокзалов...".
Ко мне прислушались и меня несло дальше:
— "...Ни на одном из восьми остальных вокзалов Москвы нет таких обширных и высоких помещений, как на Казанском. Весь Ярославский вокзал, с его псевдорусскими гребешками и геральдическими курочками, легко может поместиться в большом буфете‑ресторане Казанского вокзала".
Высыпав толпой из вагона на платформу Казанского вокзала, мы все были приятно удивлены образцовым порядком царившем на нём. На перроне идеально чисто, множество "плевательниц" для мусора, милиционеров в новенькой форме и носильщиков багажа с бляхами. Кругом, не по-советски "навязчивая" и довольно бойкая реклама: "Уголок Ильича — побывай у нас!", "Купи золотой заём — помоги себе и стране!", "Спешите на сельскохозяйственную и кустарно-промышленную выставку! Она научит вас лучшим способам ведения хозяйства".
— Ну, ни дать не взять — Европа! — сдвинув кепку "пролетарки" на затылок, восхищённо присвистнул Миша.
Остальные промолчали: "в европах" они не бывали и, даже без понятия как там, но по всему видно — тоже поражены до глубины души.
Увидев группу весьма коллоритных личностей, мои комсомольцы поразевали рты — хоть ворон лови. А я продолжил цитировать "12 стульев":
— "...Самые диковинные пассажиры, однако, на Казанском вокзале. Это узбеки в белых кисейных чалмах и цветочных халатах, краснобородые таджики, туркмены, хивинцы и бухарцы, над республиками которых сияет вечное солнце".
Барон проводив "краснобородых" глазами, взял свои слова обратно:
— Нет, мы всё же не Европа — а Азия.
— Мы — Россия, Миша! Мы — Россия...
Если учесть, что всего на Выставке побывало несколько миллионов человек — её организация просто на невероятной высоте.
Слов нет, чтобы выразить своё восхищение!
Стоило лишь обратиться в справочную и, тут же возле нас нарисовался уполномоченный от "Глависполкома" Выставки — разбитной весёлый москвич, который нас взял под плотную опеку:
— Ульяновские товарищи? Пройдёмте за мной.
Мои ребятки, аж чуть не сели:
— Во, как наших уважают!
Не стал их разочаровывать, но так "уважали" все приезжающие группы — подавших предварительные заявки.
Буквально пять минут и, мы уже едем на грохочущем трамвае по улицам живущего полной жизнью, большого европейского города. В глазах рябит от пёстрых вывесок магазинов, реклам, афиш... Смотрю на своих — московская жизнь их ослепила и очаровала.
Прямо из трамвая — в шикарную московскую баню. Правда, долго мыться-париться уполномоченный не позволил:
— Товарищи! Ополоснулись с дороги и, хорош. Вы у нас не одни — за вами группа из Вятки в несколько сот человек.
Наскоро смыв дорожную грязь, поехали в образцовые рабочие общежития в Замоскворецком районе — пахнущие краской отремонтированные комнаты, новенькие металлические кровати, чистое постельное бельё. Правда, долго рассиживаться-разлёживаться на кроватях не дали:
— Товарищи! Пройдёмте в столовую на обед.
Темп московской жизни просто невероятно бешен!
Правда, особо долго кушать-пить не разрешили. Не успели пустую с дороги "кишку" набить, как нас подняли из-за столов и повезли непосредственно на Выставку.
Мне то, в принципе — чё?!
Я не такие чудеса в начале 21 века видел. Но, как всё "это" описать словами хроноаборигенов — после серых будней провинциальной ульяновской жизни?
Хорошо, попробую.
На входе — гигантская фигура сердитого рабочего с молотом, рядом — лоховато выглядящий бронзовый крестьянин, принесший ему тугие снопы пшеницы — видать "в дар"... Думаю, скульптор хотел вживую показать так называемую "смычку" между городом и деревней, про которую все кремлёвские "вожди" — уже сухие мозоли на языках себе натёрли, а электорату — на ушах.
Неподалёку от них, не менее гигантская фигура Ленина: Ильич смотрит прищурившись и, показалось — ехидно мне улыбается:
— "Что, потогмок? Просграл госудагство, что я вам осгтавил?".
Стало несколько неудобно и захотелось куда-нибудь спрятаться, но тут меня тормошат за оба рукава сразу:
— Смотри, Серафим, смотри! Какая красота...
Сразу обо всём забываю. Далее — невероятно сказочный, переливающийся всеми цветами радуги волшебный город — грандиозные здания, арки, мосты.
Почти что бежим к выставочным павильонам по асфальтовым дорожкам, вдоль которых на клумбах качаются тысячи цветных бутонов. Колышутся флаги, транспаранты, круги в небе нарезает цельнометаллический пассажирский "Юнкерс" — на который таращат глаза и раскрывают рот, задравшие головы в небеса крестьяне — бывало с бородами и в поскони. Их здесь очень много — не меньше, чем горожан — москвичей или таких как мы "экскурсантов" из провинциальных городков.
Слава Богу, хоть "лаптеносцев" я здесь не заметил. А так, на окраинах Москвы — вполне заурядное зрелище.
Стрелой взметнулся ввысь, как бы целясь в воздушного противника, павильон "Известия ЦИК СССР" — с чудесами графиков и диаграмм. Тема почти любая — лесная промышленность, мелиорация, сельское хозяйство, металлургия, текстильная промышленность и так далее и тому подобное...
Пропаганда — великая сила!
Вот сельскохозяйственный павильон — где особенно много посетителей "в поскони": снопы злаков, кучи плодов, природные ископаемые, искусно сделанные поделки деревенских кустарей. Ряды коровников, свинарников, конюшен... Вижу, как один "пейзанин" в вышиванке, вышел из свинарника и в сердцах сплюнул — выругавшись на великодержавной мове с забавным малороским акцентом... Причины его недовольства я не понял: вроде свиньи — как свиньи, только очень крупные. Но у меня появилось стойкое ощущение, что здесь на Выставке столкнулись две культуры Руси — сельская и городская. И "нутро" крестьянское свербит в предчувствии больших перемен в своей участи...
Остановился как вкопанный — увидев кое-что до боли знакомое и, задрав голову пролаял:
— "Абырвалг"!
— Что, Вы сказали? — не понял москвич-сопровождающий.
— Это я прочитал наоборот название павильона "Главрыба".
Тот, недоумённо:
— Зачем?
— Да, так — чисто вспомнилось кое-что... Одна забавная история про собаку, умеющую читать вывески.
— Хм... Действительно, забавная история.
Интересно, в каком году Булгаков напишет "Собачье сердце"? Нет, не помню и, самого произведения — про талантливого интеллигента-приспособленца и его непутёвого приёмного сынка, у меня на компе нет...
Далее — "кусочки" многонациональной, многоликой и разноукладной страны...
Огромный павильон весь в зелени и блеклых рисунках, с надписью "Беларусь", другой весь в огромных ярких рушниках-полотенцах — "Украина".
Высятся белоснежными юртами "Кирреспублика" и "Туркестан" — восточная орнаментика, ковры, верблюды, узбеки, маралы...
Автономно-национальный образования Сибири и Дальнего Востока представлены ойратской юртой, остяцкой хижиной, енисейским шалашом, самоедским станом... В некоторых отделах, как в зоопарке, "дикие" народности представлены своей естественно-повседневной жизнью: сидят в своих жилищах — пьют, едят, что-то шьют из шкур... Рядом голопузая детвора играется с собаками.
Как в каменном веке побывал!
И вот, наконец, павильон сельскохозяйственных машин. Здесь, чего только не было — плуги, культиваторы, сеялки, жатки, веялки, молотилки... В том числе и несколько первых русских тракторов, порой — самых замысловатых конструкций.
Рисунок 84. Павильон сельскохозяйственного машиностроения.
"Гвоздь программы" без всякого сомнения, был трактор "Запорожец — приковавший всеобщее внимание, а рядом с ним для сравнения — убогая крестьянская соха. Все без исключения восхищены и как дети радуются и, никого не смущает — что этот трактор на всю Россию один-единственный (ну, возможно — несколько сотен других отечественных конструкций и заграничных, доставшихся после царя-батюшки или после интервентов), а ещё пра-пра-прадедовских сох и несколько более продвинутых конных плугов — миллионы...
