— Окружаем! — скомандовал красногривый пегас, наставляя на чёрный силуэт свой арбалет, и десятки его подчинённых, разделившись на пятёрки, зависли вокруг алой сферы, на самой границе свечения, повторив действие командира. — Сдавайся и я обещаю тебе справедливый, милосердный суд!
— ААААА!!! — ответ Дэйбрейкер был оглушителен и ослепителен (звуковая волна, созданная магически усиленным голосом заставила барабанные перепонки находящихся вокруг пони полопаться, а вспышка алого свечения повредила глаза, запалив гривы, перья и хвосты).
Оглушённые и ослеплённые, обожжённые, дымящиеся или вовсе пылающие вспыхнувшим огнём, крылатые жеребцы и кобылы стали падать навстречу земле. Некоторые из них успели нажать спусковые крючки арбалетов, но снаряды, которые могли без труда пробить рыцарскую броню, либо завязли в алом телекинетическом поле, либо вовсе пролетели мимо. До воинов, находящихся далеко внизу, вспышка и звуковая волна добрались сильно ослабленными, так что единороги, готовившие свою атаку, были вынуждены отвлечься на то, чтобы поймать ещё живых, много менее удачливых соратников...
...
— Ла-лала-лала-лалалала ла-лалалала-лалала-ла, — продолжала звучать песня, полная печали и скорби.
— Эта тварь ещё и издевается, — прошипел Карамель Гранд (сколько же ему в жеребячестве пришлось натерпеться из-за своего имени...). — Залп!
Нацеленные на алую сферу баллисты выпустили свои смертоносные снаряды, которые в мгновения преодолели разделяющее их с жертвой расстояние... а затем вспыхнули и упали вниз. Чёрная фигура же, не прекращая петь, стала поливать город огненным дождём: капли жидкого пламени падали на крыши, пробивая их или же стекая на извилистые улицы, оставляя за собой огненный след (затушить же его не получалось ни водой, ни песком...).
Энергетические лучи, ударившие со стороны земли в небо, подобно стилетам вонзились в сияющую сферу, заставив её померкнуть. На миг на мордах пони отразилось облегчение, так как хоть одно оружие против этой твари оказалось эффективно, но... в следующую секунду рубиновые потоки ударили в те места, откуда был нанесён слаженный магический удар.
— Эту тварь даже не поцарапало, — скривился бронированный земнопони, затем обернулся к своему заместителю, заворожённым взглядом смотрящему на чудовище, вновь начавшее планомерно жечь город, и приказал: — Свяжитесь с Сан-сити, и... Нужно доложить о нашей проблеме принцессе. И начинайте эвакуацию города!
...
— Похоже, гвардия опять обделалась, — фыркнул золотой единорог, облачённый в лазурный плащ поверх белоснежной брони.
— Да они вообще годятся только для того, чтобы мелких воришек гонять, — фыркнул крупный земной пони, торс коего крест-накрест перехватывали полдюжины широких кожаных ремней, к которым были прицеплены многочисленные небольшие кошельки.
— Меньше слов, кобылки, больше дела, — заявила светло-сиреневая единорожка с серебряной гривой, одетая в тёмно-синюю мантию со звёздами. — Мы получили разрешение на любые действия, если сможем остановить Красную Угрозу.
— Так чего же мы ждём?! — стукнул кулаком правой руки по левой ладони чёрный земнопони, затем обернулся к двум дюжинам авантюристов, которые собрались в большом зале здания гильдии. — Вломим?
— Вломим! — жеребцы и кобылы, одетые в разномастные костюмы, вскинули к потолку правые кулаки.
— И почему мы не выбрали нормальный клич? — приложила ладонь к мордочке Сильвер Спаркл.
— Потому, что не смогли договориться, — потёр переносицу золотой жеребец. — А Боунс предложил вариант, когда все были готовы согласиться с чем угодно, но не с вариантом конкурентов.
— Потом ещё языки почешите, — земнопони распахнул дверь пинком и вышел на улицу, задрав голову вверх, чтобы увидеть медленно плывущюю алую сферу. — Кто со мной?!
Вокруг "пробуждённого" быстро собрался весь состав гильдии авантюристов города Параллель. После этого жеребец хлопнул ладонями и... пони начали взлетать (сработала его метка "Направленная Левитация"...
...
Селестия старалась сдерживать маску, управляющую её телом, давая защитникам города больше времени, чтобы подготовиться и вывести жителей из домов. Однако же все её старания уходили на то, чтобы не дать чудовищу несколькими атаками выбить всех боеспособных пони, которые пока что ещё не придумали защиту от сжигающего света, оглушающего звука и пламени.
В тот момент, когда в небо взлетели почти три десятка пони, вооружённых причудливыми секирами, несуразными мечами и копьями, которые подошли бы для какого-нибудь парада, но никак не реального боя... в душе аликорницы зародилась надежда. Почти все они были "пробуждёнными", ну а те, у кого на душе не имелось своеобразного клейма, сами по себе обладали достаточно большой силой.
Бой, до этого момента напоминавший избиение, так как кроме единорогов, атакующих с земли совместными заклинаниями луча, никто не мог нанести ей вреда, да и эти удары блокировались щитами из плотного света, вспыхнул с новой силой. Сперва золотой жеребец в белой броне создал ленты из золота, которыми попытался сковать противницу, затем светло-зелёный пегас создал звуковые колебания, заставив затихнуть её голос, ну а после этого сиреневая единорожка применила заклинание тьмы, защитив своих союзников от испепеляющего света.
Вспышка багрового пламени подпалила чёрного земнопони, который попытался подлететь со спины и ударить молотом, но серебряногривая пони сумела телекинезом вытащить соратника из смертельной ловушки. В ответ же на это в крылато-рогатую кобылу полетели острые куски льда, почти не тающие под действием нестерпимого жара.
Маске приходилось перехватывать снаряды телекинезом, отправляя их в других противников, защищаться плотным светом, атаковать огнём и уклоняться от наиболее опасных ударов. Однако же её сил было много больше, а потому бой на истощение защитники города должны были проиграть.
Щёлк!
Отправивший зачарованный болт арбалет, из которого выстрелила единорожка с серебряной гривой, в видимом обычным зрением спектре истекал тьмой. Наконечник снаряда, закутанного в тёмную магию словно в кокон, пронзил очередной щит из плотного света будто бумагу, после чего впился в плоть аликорницы...
— ААААА!!! — на высокой ноте завизжала маска, пересиливая заглушающий эффект силы "пробуждённого", что на какие-то мгновения ошеломило всех пони.
"Да!", — ощущая боль, от которой по всему телу бежали судороги, возликовала Селестия.
В следующий миг стрела вспыхнула и распалась невесомым пеплом, а угольно-чёрная кобыла исчезла со своего прежнего места, появляясь рядом с перезаряжающей свой самострел волшебницей. Удар раскрытой ладонью в грудь сломал ей несколько рёбер, отбрасывая единорожку назад с такой силой, будто бы ею выстрелили из баллисты.
"Нет! Стой! Кризалис нужны сильные "пробуждённые"!", — попыталась не дать убить перспективную кобылу, которая сходу нашла уязвимость противника Селестия.
Это было неожиданно, но маска послушалась и не стала добивать жертву, посмевшую причинить ей боль. Вместо этого, пользуясь скоростью света, она поочерёдно переместилась к каждому противнику, нанося им по одному единственному удару. Когда же к земле полетел последний чёрный земнопони, она снова окуталась алым сиянием, а затем начала испускать волны света, постепенно пропекающего город внизу...
...
Рэд Хоуп открыл глаза, обнаружив себя в импровизированном госпитале, развёрнутом на первом этаже трактира. Его уже избавили от брони и одежды, обмотали пропитанными вонючей мазью тряпками, а рядом дежурила молодая земнопони, которая поспешила придержать жеребца, решившего сесть.
— Вам нельзя вставать, — попыталась образумить пациента кобыла.
— Эту тварь остановили? — прохрипел пегас, фокусируя расплывающийся взор на собеседнице. — Бой окончен?
— Нет... — неохотно ответила пони. — Гвардия пытается её сдерживать, отвлекая на себя, пока гражданских выводят из города...
— Мои ребята? — снова спросил летун, с каждым прошедшим мгновением ощущая себя всё лучше.
— Семерых спасти не удалось, — потупилась целительница. — Остальных распределили по местам оказания помощи. Куда же вы?
Спрыгнув с длинного стола, который использовался как лежанка, капитан пошатнулся, хватаясь за край столешницы. Его мышцы наполнялись силой, а взор прояснился окончательно. Губы расползлись в несколько кривую усмешку, а изо-рта вырвались слова:
— Я должен быть там... Я должен исполнить свой долг.
Более не слушая никаких возражений, крылатый жеребец твёрдым шагом направился к выходу, а оказавшись на улице, подхватил с земли какую-то палку и взмахнул крыльями. Замотанный в пропитанные мазью тряпки, вооружённый непонятно откуда взявшейся на дороге палкой, он был совсем не похож на славного воина... Но всё это было не так уж и важно, в то время как на его душе проявлялись слова "Изменчивая Приспосабливаемость".
...
Столбы чёрного дыма поднимались к небесам, языки жадного пламени облизывали стены каменных домов, таящих буквально на глазах словно свечи из воска. Пони, продолжающие сражаться, уже не старались победить, а скорее уж отвлекали на себя внимание чудовища, тем самым выигрывая дополнительные минуты для тех, кто уводили из города жеребят и кобыл.
В тот момент когда в небо взмыл одинокий пегас, никто ни на что не надеялся, а его суицидальную атаку сверху, все приняли за жест безумного отчаяния. Даже маска удивилась подобной глупости и наглости, когда летун ворвался в сферу алого сияния, тут же начав сгорать заживо, но вместо того чтобы кричать или падать, с диким рычанием вцепился в руки аликорницы, буквально повиснув на них.
"Безумец", — промелькнула печальная мысль в голове Селестии.
Его шкура вспыхивала и затухала, сползала лоскутами и нарастала вновь, лопнувшие глаза снова восстановились, но лишь для того, чтобы снова взорваться...
Как феникс он горел, но его хватка не ослабевала. Чёрная кобыла же наблюдала за этим процессом долгие десять секунд, а затем атаковала пламенем, после чего отбросила живой факел.
Рэд Хоуп падал, а его тело регенерировало. "Метка", исчерпав все внутренние резервы, начала брать энергию из внешнего мира, меняя плоть носителя так, чтобы он был максимально прочным, живучим, сильным...
Тепловая энергия; кинетическая энергия; магическая энергия... Всё шло на усиление и восстановление тела. От столкновения с землёй он не получил никаких новых травм, а уже через полминуты вновь взмыл в небо, с яростным рёвом устремляясь к противнику.
Новая схватка оказалась куда более жёсткой, и на этот раз маске пришлось приложить больше усилий, чтобы изувеченный мешок с мясом потерял способность биться. Только вот оказавшись на земле, Рэд Хоуп вновь принялся регенерировать, создав вокруг себя вихрь холодного ветра...
И тут, когда угольно-чёрная кобыла собиралась вернуться к разрушению города, небо пронзил луч золотого света, отбросивший аликорницу прочь. Следом за этим в небе появилась белая крылато-рогатая кобыла, закованная в золотую броню и вооружённая сияющей алебардой. Секунды потребовались горожанам, чтобы понять то, что, а точнее — кого они видят, после чего тут и там зазвучали голоса:
— Селестия!
— Принцесса Селестия!
— Святая Селестия!..
...
Кризалис стояла на спешно возведённом помосте, изображая из себя смертельно усталую воительницу, держащуюся на ногах исключительно из упрямства и упорства. Впрочем, из-за того потока любви и обожания, который направляли на неё жители "спасённого" поселения, стоять ровно и не хихикать как пьяная, было действительно тяжело (даже тяжелее чем устроить шоу, в котором в небе сцепились два аликорна, в процессе чего принцесса дня, невероятными усилиями сумела прогнать злодейку).
"Без ограничений, снятых Ключником, да ещё при подпитке солнцем, Селестия стала невероятно сильна. Боюсь, что даже будь я сыта на протяжении всего боя, то не смогла бы её одолеть... честно", — вынужденно констатировала правительница Западной Эквестрии.
Тем временем жители Параллели, спасшиеся при атаке чудовища, грязные и усталые уже собрались перед помостом, с надеждой и благодарностью смотря на свою правительницу, откликнувшуюся на зов о помощи. И пусть многие из них потеряли родных и близких, а другие получили тяжёлые травмы, но никто не мог винить эту кобылу в бездействии или безразличии.
— Мои маленькие пони... — голос белой аликорницы заструился над головами жеребцов и кобыл, жеребят и стариков, сладкой патокой затекая им в уши, погружая в состояние близкое к трансу. — Сегодня в этот тяжёлый для нас день, в Эквестрии произошло то, чего мы больше всего боялись: появился монстр, обладающий огромной разрушительной силой и желанием эту силу применять. Нам не известно кто это, мы не знаем, что ей нужно, но мы видим последствия её действий. Сегодня... здесь и сейчас... я вынуждена объявить о появлении угрозы Губительного уровня. Мы не знаем её имени, но я возьму на себя смелость назвать её "Дэйбрейкер". Вся информация об этом монстре будет передана во все города нашей страны и нашим соседям, чтобы они были готовы к возможному нападению и могли вовремя позвать на помощь. И где бы ни появилась Дэйбрейкер в следующий раз, я приду туда чтобы защитить мирных жителей... Но как бы мне ни было тяжело это признавать: одна я не справлюсь, а потому буду рада принять любую помощь от тех, кто пожелают внести свой вклад в победу.
Выдержав небольшую паузу, принцесса дня продолжила:
— Однако же, вернёмся к делам насущным. По моему приказу в Параллель уже направлены караваны с едой, одеждой и лекарствами, а в самое ближайшее время прибудут строители, которые помогут разобрать завалы и возвести жильё. Дома будут отстроены, посевы — засеяны, и лишь потерянные жизни мы не можем вернуть назад. А потому, мои маленькие пони, сегодня я прошу вас сплотиться и оказать друг другу всю возможную поддержку...
Пони слушали сладкие речи и верили в них. Ведь кому им ещё верить, если не своей принцессе?
Примечание к части
Всем добра и здоровья.
Поздравляю с двадцать третьим февраля.
Десятая арка — 1
Змея каравана растянулась на километры: в то время как первые переселенцы уже взобрались на вершину очередного большого холма с пологими склонами, последние повозки ещё только подбирались к далёкому подножию, двигаясь уже не по зелёному живому ковру, а по вытоптанной в грунте десятками тысяч ног дороге. Тем временем ветер продолжал гнать по небосводу белые перистые облака, среди которых мелькали силуэты пегасов-разведчиков, светило яркое и жаркое солнце, а в воздухе стоял запах трав и цветов, смешивающийся с потом множества тел.
С вершины холма открывался потрясающий вид на бескрайние прерии, на фоне коих рос (во всех смыслах) огромный кристальный город, первые башни которого уже устремлялись к небесам острыми вершинами, а также плоскими наблюдательными площадками. В стороне от произведения артефакторной инженерии, где виднелись десятки кристальных пони и сотни зебр, раскинулся лагерь из шатров кочевников, живущий своей повседневной жизнью.
