Мураяма, не став заострять внимание на заминке в голосе старшей женщины, улыбнулась чуть извиняясь, после чего, бросив взгляд вокруг, словно бы проверяя, не подслушивал ли кто-то ее в данный момент, и тем самым становясь самым подозрительным человеком в радиусе примерно двадцати километров, наклонилась вперед, после чего многозначительно поигрывая бровями, в нарушение всякого этикета, заговорщически произнесла,— А вы не заметили, что после появления Сатору в вашей жизни начало происходить что-то... Странное?!
Катасе захотелось провалиться под землю как от действий, так и от слов Мураямы, так что та была вынуждена уткнуться полностью с головой в свою чашку чая, проклиная Мураяму на все лады и сожалея о том, что она в очередной раз пошла на поводу у своей подруги — но все же не став прикрыть свои уши. Если уж она была вынуждена страдать из-за действий Мураямы — по крайней мере она могла получить какие-никакие, а дивиденды за счет ее действий.
-Странное в каком смысле? В смысле начавших пропадать из дома денег или в смысле появления живых, говорящих, неописуемо могущественных богов в моей жизни?— Мики, казалось бы, совершенно не удивленная вопросом Мураямы, только сделала невозмутимый глоток из своей чашки, заставив Катасе покрыться еще большим румянцем и уткнуться в свою чашку еще сильнее от подобной шутки со стороны Мисс Хедо — как будто бы не было менее унизительной метафоры для того, чтобы посмеяться над двумя залезшими явно не в свое дело школьницами.
-Не настолько радикально, но ближе ко второму,— Мураяма, впрочем, кажется, совершенно не заметив иронии в словах Мисс Хедо, направилась вперед в своем преследовании интересующей ее информации с грациозностью пьяного слона в посудной лавке,— Странные люди? Может быть Сатору начал пропадать из дома периодически и связался с компанией бойцов странной наружности? Может быть в доме неожиданно появилась большая сумма денег, или он иногда шепчет "эту силу невозможно удержать, я должен сопротивляться!", обматывая свою руку бинтами...
-Мураяма! — Катасе не вытерпела в последнюю секунду слова своей подруги, явно свернувшей с дороги простого, пусть и построенного на глупом допущении, сбора информации на дорогу самых набивших оскомину аниме клише.
-Что?! — Мураяма бросила на Катасе взгляд оскорбленной невинности,— Нужно проверять все варианты! Что ты будешь делать если узнаешь, что в его руке запечатан древний злой дух — а ты не подготовилась!
-Мураяма! — еще раз призвала к ответу свою подругу Катасе, после чего бросила извиняющийся взгляд на Мисс Хедо,— Прошу прощения, она просто не знает, о чем она именно говорит...
-Ничего страшного. Наоборот, меня интересуют именно такие вопросы — что стало их причиной... Мураяма, я полагаю?— Мисс Хедо, впрочем, совершенно не разгневанная подобной глупостью, только взглянула на Мураяму заинтересованно, делая глоток из чашки чая,— Вы видели что-то невероятное, происходящее рядом с... Сатору?
-Взорвавшаяся школа! — ничуть не смущаясь Мураяма ответила так, будто бы это было интересным, но совершенно рядовым событием,— Мы уже получили сообщения, что никто не пострадал во время взрыва, однако это произошло! А значит мы должны узнать правду!
-Мураяма! — Катасе еще раз попыталась осадить свою подругу, расплывшись в извинениях перед взрослой женщиной,— Прошу прощения, конечно же мы ни на что не намекаем и вообще не хотели сказать ничего подобного...
-Нет, Катасе, это весьма интересный вопрос — почему именно вы решили, что... Сатору имеет отношения к этому взрыву? Я знаю о взрыве не больше вашего,— мисс Хедо чуть прищурила глаза, внимательно глядя на двух девушек, заставив Катасе чуть поежиться. Вряд ли Мисс Хедо было приятно слышать о том, что Сатору был вовлечен во взрывы в Академии...
-Просто наитие. Сатору исправил Трио Извращенцев, вовлечен в подпольные бои, а еще его не взял синай — так что нам просто стало интересно! — Мураяма вновь с грациозностью пьяного слона отмахнулась от Катасе, пытающейся легонько пнуть ее под столом, после чего взглянула на Мисс Хедо,— Так что естественно мы решили проверить, не было ли все происходящее связано с Сатору!
На эти слова Мисс Хедо замолчала, явно обдумывая что-то в своей голове, заставив Катасе бросить озлобленный взгляд на нее, только пожав плечами, будто бы не находя ничего странного в своих словах.
Мисс Хедо, впрочем, не ответила сразу, явно погрузившись в размышления, словно бы анализируя какую-то информацию в своей голове, заставив Катасе немного внутренне подобраться — даже если она совершенно не ожидала никакой информации от Мисс Хедо, то как минимум ей было интересно узнать то, о чем Мисс Хедо раздумывала в данный момент.
Однако, после десятка секунд и допив свой чай, Мисс Хедо бросила взгляд на лежащую недалеко от нее на тумбе книгу — Библию — после чего кивнула сама себе и взглянула на двух девушек, чуть улыбаясь,— Хм, возможно, в таком смысле я могу рассказать что-то небольшое... Как вы отреагируете на информацию о том, что магия существует на самом деле?
* * *
В последнее время Момонга находил не так много причин находиться в радостном настроении. Действительно, вместо этого Момонга постоянно пребывал на взводе — непонятные телодвижения демонов, проблемы с акклиматизацией в новом мире, испорченная жизнь Мики и, в конце концов, школа, постоянная зудящая проблема над ухом самого Момонги, его школа...
Поэтому было достаточно легко понять, почему Момонга пребывал совершенно не в радостном состоянии большую часть последнего времени.
Информация о постоянном существовании нежити в случае ее призыва с учетом пожертвованного ради этого факта тела стала неожиданным и крайне радостным для Момонги фактом. Одним из немногих за последнее время.
Любая возможность усилить Назарик фактически не используя невосполнимых в этом мире ресурсов, вроде золота из самого Иггдрасиля, была ценна сама по себе — особенно учитывая тот факт, что тела были одним из наиболее легко восполняемых ресурсов, что Момонга только мог себе представить — даже без учета тел, поставляемых извне Назарика сам Назарик хранил в себе миллионы тел, фактически бесконечное количество благодаря самовосполняющимся горам тел в некоторых местах в Назарике, что раньше служили исключительно как деталь интерьера, а ныне превратились в реально существующие тела, нечто большее, чем просто "деталь обихода." На одном только пятом этаже в лед было заморожено как минимум несколько тысяч тел, что уж говорить о "бесконечной расселине", находившейся на третьем этаже на пути к портальным вратам внутри самого Назарика — единственный способ перемещения в Назарике, защищенного от телепортации, не учитывая [Кольцо Аинз Оал Гоун].
Однако потенциально бесконечные запасы Назарика совершенно не означали тот факт, что Момонга собирался пренебрегать сотнями тел падших ангелов, обнаруженных Нигредо по указанию Маре...
Момонга, впрочем, не знал о том, как именно эти тела появились в указанном месте. Если точнее, то судя по тому, что место указанное Маре оказалось полностью уничтоженным и распаханным словно бы от применения могущественных способностей высокоуровневого игрока, предположить о том, как падшие превратились в уничтоженные тела не составляло проблем для Момонги — однако почему Маре знал об этом месте и что за сражение произошло в этом месте — Момонга не знал. Более того, после комментария Маре о том, что Момонга каким-то образом "знал" или даже "подстроил" это событием Момонге было просто слишком стыдно признаваться, что он совершенно не имел понятия о случившемся на этом месте.
Сперва Актер Пандоры, потом Демиург, а теперь даже Маре — и каждый предписывал Момонге какие-то невероятные планы... Момонге только оставалось надеяться на то, что это не станет стандартным поведением его подчиненных. Момонга был совершенно не готов постоянно теперь говорить и полагаться на свой "великолепный план."
Однако стоило ему только увидеть распластанное на земле тело дракона, как все вопросы вроде "откуда это здесь" отошли на второй план, оставив в Момонге только горячее желание заполучить тело того, так что быстро и размеренно в пределах десятка минут армия Назарика очистила разведанное место сражения, после чего вернулась в Назарик с дарами.
К сожалению, к этому времени Момонга использовал уже большую часть своих способностей подготовленных для призыва нежити, а стандартные заклятия призыва нежити — или других существ — не продемонстрировали подобный же эффект создания перманентной нежити или занятия мертвых тел рядом с ним, в отличии от его особых способностей. Не то, чтобы Момонга мог утверждать то, что созданная его особыми способностями нежить также была перманентной, просто по факту того, что однозначно он сможет сказать об этом только пронаблюдав существование этой нежити до конца вечности — чего, ожидаемо, Момонга не мог и не планировал делать — однако призванная нежить просуществовала уже в три раза дольше расчетного времени на данный момент, а потому Момонга мог утверждать подобное с достаточно большей долей уверенности.
К тому же, Момонга не стал полностью игнорировать возможность постоянного призыва существ или создания тех на перманентной основе другими способностями — в конце концов, некромантия вполне логично требовала трупы для своего поддержания, но что могла требовать магия, призывающая ангелов или демонов? Момонга не знал этого, но очень желал бы проверить все возможные варианты прежде чем полностью сбрасывать те со счетов.
Однако предоставляемые Пятым Этажом ледяные пустоши могли служить дополнительно к тому огромной морозилкой, подходящей для хранения захваченных тел, так что Момонга не переживал по поводу возможной потери захваченных ресурсов — более того, вызвав Актера Пандоры Момонга приказал тому принять его форму и начать воскрешать тела падших ангелов, дополнительно обратившись к Демиургу по поводу всех полученных сведений о его постоянных призывах и с целью изучения захваченных живых падших.
Момонга даже сам удивился тому, как легко ему далось решение по сути направить на бесчеловечные эксперименты захваченных падших ангелов, отдавая себе отчет, что даже если кто-то из них сможет пережить эксперименты — этого совершенно было нельзя сказать о их психике, как и о том, что их однажды выпустят из Назарика вовсе. Даже если Момонга и мог когда-нибудь в будущем объявить о существовании Назарика — он совершенно не мог разрешить покинуть его тем, кто знал о его внутренней планировке или его способностях, после проведения экспериментов над ними... Однако вместе с тем Момонга мог заметить и то, с каким, фактически, безразличием он относился к жизням захваченных падших.
Момонга даже в своем прошлом мире — говоря о реальном мире, а не об Иггдрасиле, относился к жизни и смерти достаточно спокойно — все же причиной по которой он стал нежитью в Иггдрасиле было не только то, что он хотел отыграть все свои комплексы обычного офисного работника Нео-Японии в роли крутого лича. Если бы Момонга не научился смотреть на смерть холодно, то он давно бы сошел с ума наблюдая "чистильщиков" на улицах города, выкладывающих мертвых сирот по сторонам проезжей части, прежде чем сжечь тех — учитывая разгул болезней среди бездомных даже мегакорпорации не рисковали превращать их всех в питательные смеси.
Однако это касалось лишь наблюдения подобных фактов, не участия в них — Момонга мог поклясться что в прошлом в Нео-Японии он не допустил ни одной смерти из-за его действий, если только очень случайно и опосредованно. Даже в Иггдрасиле Момонга, будучи частью гетероморфных рас и участником ПК-гильдии в отличи от, например, Ульберта, не атаковал НПС просто так и участвовал в рейдах на других игроков исключительно в случае нужды подобного, а не ради желания разобраться с парой новичков, когда ему предоставлялась такая возможность. Конечно, в Иггдрасиле он все равно убивал как НПС, так и игроков, причем в очень больших количествах — особенно в его поздние годы, когда бездумное выполнение квестов и сражения стали единственным его развлечением в Иггдрасиле — однако это никогда не переносилось в реальный мир. Сейчас же он рассматривал реальных, материальных живых существ как... Наверное, ресурсы? Материал для экспериментов, что он мог отдать Демиургу на переработку. Подобная мысль вызывала в Момонге самое легкое, на самой границе его восприятия ощущение какого-то отвращения, но это было именно отвращение от того, как он представлял себе картину разорванных на части тел, разложенных перед наблюдателями, чем сочувствие или гнев. Конечно, Момонгу нельзя было назвать при этом совершенно бесчувственным — он был готов убивать и умереть за последнюю волю его друзей, Великую Гробницу Назарик, и испытывал какое-то легкое подобие привязанности и ответственности, например, за Мики, однако по большей части его отношение в людям было... Безразличным, наверное.
С другой стороны, если судить по тому, как представилась ему в прошлом встреча с падшими ангелами в Куо — возможно, ему и стоило придерживаться подобного восприятия, если же он являлся богом, которому должны были подноситься человеческие жертвоприношения?
В любом случае, призванный Актер Пандоры приняв его форму и Демиург отбыли вместе с телами и захваченными падшими, оставив Момонгу рядом с главной его дилеммой на данный момент — телом убитого золотого дракона.
В Иггдрасиле золотые драконы встречались реже, чем красные драконы — хотя и все еще чаще, чем, например, солнечные или магические — и точно также представляли из себя настоящий живой клад частей тел, подходящих для готовки, крафта или зачарования. К большому сожалению, тело убитого дракона было практически уничтожено во время его сражения с — так что Момонга не мог получить несколько ценных артефактов из тела убитого дракона, вроде его глаз, языка или клыков — однако даже так это нельзя было назвать бесполезным уловом, вовсе нет.
С другой же стороны, стоя прямо сейчас напротив горы уничтоженного мяса, Момонга не мог успокоить свой разум, взбудораженный новостями о том, что он мог использовать тела убитых людей для создания перманентной нежити.
Большая часть нежити, что мог создать Момонга обладала определенной однозначной формой, вроде Рыцаря Смерти или Старшего Лича, но некоторые способности позволяли ему создавать существ, чей вид, характеристики и даже способности зависели от того, чье тело было использовано при использовании этой способности — или, по крайней мере, Момонга предполагал, что это действовало именно таким образом, учитывая то, что он не проверил все свои способности на данный момент. Например Зверонежить — в Иггдрасиле при использовании подобной способности Момонга мог выбрать, какого именно зверя он желал призвать в нужный момент — медведя, кабана, змея и так далее... Мог ли он в таком случае поднять Дракона-зомби подобной способностью? Игровая логика Момонги убеждала его, что это было маловероятно, учитывая то, что эта способность была низкоуровневой, а драконы-нежить обычно представляли из себя достаточно высокоуровневых существ, исключая Скелетного дракона, который вовсе представлял из себя массу скелетов, собравшихся в драконью форму, а не единый скелет дракона. Да и в целом, Момонга создал Рыцаря Смерти из тела падшего ангела, что был достаточно близок по форме своего тела к рыцарю смерти — что если бы Момонга попытался создать подобное существо из тела дракона? И стоило ли ему вовсе заниматься подобными экспериментами сейчас, когда он мог разобрать тело дракона на части? Может быть ему стоило отложить эти эксперименты до того момента, когда ему удастся найти менее ценных драконов в более значимых количествах? Момонга в прошлом до этого видел подобное место в конце концов в этом мире...
