Он вышел в соседнюю комнату, в которой, кстати, тоже шёл приём курсантов по установке им учебных баз, и о чём-то поговорил с тамошним инструктором, после чего быстро вернулся, закрыв за собой дверь.
— Оказывается, списки эти подготовили, просто забыли о них. Обещали разнести по отделениям прямо сейчас.
Третье отделение обслуживал уже Миша, а Олег сидел рядом и вёл учёт в амбарной книге. В дальнейшем они чередовались друг с другом.
До обеда они успели пропустить 5 отделений. На обед пошли вместе и потом минут 10 гуляли на свежем воздухе. Вернувшись на рабочее место они за 3 часа почти непрерывной работы обработали ещё 4 отделения.
Когда ушёл последний курсант, Миша спросил:
— Товарищ младший лейтенант, разрешите обратиться?
— Что это ты Миша так официально? Погоди-ка, я попробую угадать. Ты возжелал поставить себе какую-нибудь учебную базу. Так?
— Да, — ответил Миша.
— И что ты выбрал?
— Тут есть база по иностранным языкам.
— Так, давай посмотрим. По иностранным языкам есть разные учебные базы, от 1-го ранга до 3-го. Ты на каком уровне хочешь язык знать?
— Понимать, уметь грамотно говорить, быстро читать и писать.
— Это 2-й ранг. На его усвоение у тебя уйдёт 7-8 дней. А вот, если ты захочешь овладеть языком на уровне выпускника филологического факультета университета, освоить профессию переводчика, то это уже 3-й ранг. На его усвоение тебе потребуется один или даже два месяца. Сроки усвоения сильно зависят от уровня твоего образования и индивидуальных способностей. Освоение третьего ранга этой базы приравнивается к получению высшего гуманитарного образования.
— Здорово, я об этом даже не мечтал.
— Хорошо, какие языки ты хочешь изучить?
— Немецкий третьего ранга и ещё 2-3 языка 2-го ранга.
— Какие именно?
После некоторых раздумий Миша назвал английский, испанский и японский.
— Интересный у тебя выбор, — сказал Олег, — хотя, в общем-то, понятный. Немцы и японцы наши вероятные враги. На испанском языке почти вся Латинская Америка говорит, а на английском — вся Северная Америка. Я тебе советую ещё взять французский, китайский и хинди с арабским. И тогда ты сможешь почти в любой стране объясниться с её жителями. И вообще, кто знает, как жизнь сложится.
— Я согласен, — быстро сказал Миша.
Части заказанных Мишей учебных баз в ящике стола не оказалось, их Олег достал из сейфа, стоящего в углу неподалёку от стола.
— Надевай обруч.
— Спасибо, Олег, — поблагодарил Михаил, когда всё было закончено.
К концу рабочего дня они полностью перешли на имена, тем более, что были ровесниками. Просто Олег на три года раньше пошёл в армию, поступив учиться в Омскую объединённую военную школу, и окончил там пехотное отделение.
— Я десятилетку только неделю тому назад здесь окончил, — сказал он, рассказывая о себе Михаилу. — На аттестат пока не успел экзамены сдать. Следующей весной обязательно сдам. Я военную школу с отличием окончил, через год имею право в академию поступать, а там обязательно аттестат нужен.
— А учебной базы по этой академии у тебя нет?
— Увы, нет. Ничего, мне главное экзамены сдать и поступить, там конкурс, мама не горюй, больше, чем у киноартистов. Пошли ещё поужинаем и будем отдыхать. Завтра у вас тяжёлый денёк намечается. С утра нормы ГТО будете сдавать, на следующий день экзамен по знанию уставов и стрельбы из винтовки. А на другой день медосмотр, принесение присяги и отъезд, отправят вас в действующие части, кого куда. В соответствии с выбранными специальностями.
Глава 4. Военная школа в Минске
Документы в ОБВШ (Объединённая белорусская военная школа) я подал в последний день приёма, в среду 30 сентября 1936 года. Приём проводился на три отделения: кавалерийское, артиллерийское и пехотное. Я написал заявление на пехотное отделение. Из документов об образовании я подал аттестат об окончании средней школы и справку об окончании первого курса мехмата МГУ, о которой побеспокоился заранее. Мне выписали её в деканате ещё в прошлом году, когда после сдачи всех экзаменов за первый курс, я приказом ректора был переведён на второй курс. Когда мне эту справку выписывали, то я попросил записать, что справка выдана для предъявления в военное училище, не указывая, в какое именно. А дату выдачи справки попросил поставить от 6 июля 1936 года.
— Ты и правда хочешь перейти из МГУ в военное училище? — удивлённо спросила меня секретарь декана, пожилая женщина явно уже пенсионного возраста.
— В этом году приём уже закончен, — ответил я ей, — поэтому проучусь в университете ещё полгода, а поступать буду следующей осенью. Вот только не выбрал пока, в какое именно.
Секретарь покачала головой, но ничего не сказала, а строку в справке заполнила, как я просил.
Волновался по этому поводу, боялся, что смогут придраться и документы не взять, но беспокоился я совершенно напрасно, справку взяли без звука, что называется. Наоборот, курсант, принимавший у меня документы, с любопытством на меня посмотрел и спросил, почему я из университета ушёл.
— По семейным обстоятельствам, — уклончиво ответил я, понимая, что этот факт быстро станет всем известен.
Курсант понятливо закивал головой. Не знаю, чего уж он там понял или понапридумывал себе, но больше с вопросами не приставал. Медицинскую справку о состоянии здоровья я получил заранее, ещё летом в своей поликлинике по месту жительства, так что под диспансеризацию я, слава богу, не попал, поскольку она началась позже.
Вступительных экзаменов, как таковых не было. Курсант, принял у меня документы, записал что-то в журнал, лежащий перед ним, и сказал:
— Пошли на собеседование, пока Лапин на обед не ушёл.
— А он кто? — спросил я.
— Старший лейтенант Лапин Василий Михайлович, — ответил курсант, — командир роты артиллеристов и он же в этом учебном году командир взвода артиллеристов первого курса. Будет тебя к себе перетягивать.
— Почему ты так думаешь? — заинтересовался я.
— С таким образованием, тебе прямая дорога в артиллеристы.
Собеседование проходило в соседней комнате. Сначала туда прошёл курсант с моими документами, потом он вышел и кивнул мне:
— Проходи.
Я зашёл и огляделся. Книжный шкаф в одном углу, большой несгораемый железный шкаф в другом, посередине комнаты письменный стол, за которым сидел молодой мужчина лет 28-ти с тремя красными кубиками на чёрных петлицах с красной окантовкой и просматривал мои документы.
— Здравствуйте товарищ старший лейтенант.
— Здравствуйте, товарищ Берестов, проходите сюда, присаживайтесь.
Он показал рукой на стул, стоящий перед ним. Я последовал его приглашению.
— То, что пришёл к нам, это ты молодец. Наша школа лучшая в СССР. Но, объясни мне, пожалуйста, почему ты записался на пехотное отделение. С таким-то образованием, как у тебя. Ты слышал выражение, что пехота, это мясо войны? Ты хочешь стать мясом?
— Пехота, это главный род войск в любой войне. Надеюсь, вы не будете это оспаривать?
— Спорить не буду, но без артиллерии, танков и авиации пехоте победы не видать. Именно артиллерия и авиация подавляют огневые точки противника и позволяют пехоте, при поддержке кавалерии и танков продвигаться вперёд и занимать новые рубежи. Так утверждает современная военная наука и это тоже неоспоримо.
Я молчал, выжидая, что он ещё скажет.
— Послушай меня, Берестов. Ты хоть представляешь, что тебя ожидает на пехотном отделении?
Он смотрел на меня внимательно, изучающе и ждал моего ответа. Я пожал плечами:
— Приблизительно.
— Муштра тебя ждёт, в течение трёх лет. Беспросветная муштра, с утра до ночи, ежедневно, до отупения. Наша задача состоит в том, чтобы научить вас выполнять команды без раздумий. Получил приказ — исполняй. А это достигается только муштрой.
Лапин помолчал и продолжил:
— А у нас хронический недобор на отделении артиллеристов, не хватает курсантов со средним образованием. Приходится принимать после ФЗУ (фабрично-заводское училище) и учить их математике и физике. А у тебя ещё и первый курс МГУ за плечами, да мехмата к тому же. Ты у нас профессор по сравнению с другими курсантами. А на пехотное и кавалерийское отделения в основном сельские ребята идут. Городских парней мало, в лучшем случае после окончания ФЗУ. Тебе с ними скучно будет. Ты же городской парень. Школу в Новосибирске окончил, в столице учился.
Лапин замолчал и выжидающе посмотрел на меня.
— Ну, убедил я тебя? Что скажешь?
— А можно одну просьбу? — спросил я.
— Говори, — нахмурился старший лейтенант.
— Можно мне будет экзамены за пехотное отделение экстерном сдавать?
— То есть, ты согласен учиться на артиллериста, и параллельно освоить программу пехотинцев, так?
— Да.
— И зачем тебе это надо?
— Понимаете, после окончания вашей школы я хочу год послужить в пехоте, а потом поступить в военную академию имени Фрунзе.
— Вот оно что. Высоко метишь, парень. Ты, наверное, знаешь какие конкурсы в эту академию?
— Да. Я бы туда и сейчас все экзамены без проблем сдал, но у меня нет военного образования и стажа службы нет. Вообще-то я надеюсь окончить вашу школу за год. Три года, это слишком долго. Я хочу в течение месяца сдать все теоретические дисциплины, которые вы здесь преподаёте, и мне останется только практика, которую надеюсь пройти за год.
Лапин слушал, откинувшись на спинку стула, и смотрел на меня с изумлением.
— Да ты, понимаешь ли, парень, о чём говоришь?
— Понимаете, товарищ старший лейтенант, я действительно необычный человек. При рождении я получил травму головы. Меня при родах на свет щипцами за голову тянули. В результате до 17 лет я рос деревенским дурачком. Жил как во сне.
— И что с тобой случилось в 17 лет? — спросил Лапин, не сдержав своего любопытства.
Я подробно рассказал ему про молнию, как моя душа висела над телом и вернулась обратно после удара второй молнии. Про открывшиеся способности и абсолютную память. Как семилетку экстерном окончил, просто перед экзаменами пролистав все учебники. Как потом окончил десятилетку, проучившись в 10-м классе всего лишь два с половиной месяца.
Я вытащил справку, которую мне в Озерках выдал сельский врач Филатов и подал Лапину. Тот ознакомился, хмыкнул и вернул обратно.
— Я ведь, по сути, и жить-то начал всего лишь два года тому назад. За прошлый учебный год я не только первый курс МГУ окончил, товарищ старший лейтенант. Я за это время окончил полный курс мехмата по двум специальностям, математика и механика и защитил два диплома.
Я достал дипломы и подал его старшему лейтенанту, оторопевшему от такой новости. Он механически взял их, открыл, посмотрел. Раскрыл вкладыши, в которых за все экзамены стояли только отличные оценки. Аккуратно сложил всё обратно и отдал мне.
— Пошли к начальнику училища. Экстернат может разрешить только он. — Подожди, я ему позвоню, сможет он нас сейчас принять или нет.
После короткого телефонного разговора, Лапин положил трубку и сказал:
— Пошли, нас ждут.
По дороге он рассказал, что начальника школы зовут Евгений Степанович Алёшин, ему 42 года, имеет звание комбрига, в своё время окончил военную академию имени Фрунзе.
В приёмной, Лапин, получив от секретаря разрешение на посещение начальства, сказал мне:
— Жди тут, если понадобишься, тебя вызовут.
* * *
Выслушав Лапина и ознакомившись с документами Берестова, Алёшин сказал:
— Знаешь, ещё вчера я послал бы этого вундеркинда лесом. Но сегодня, буквально час тому назад мне поступил приказ, за подписью командующего Белорусским военным округом.
Он взял со стола лист бумаги и протянул её Лапину. Тот взял её и быстро её просмотрел, потом внимательно и вдумчиво прочитал, после чего вернул обратно.
— Что скажешь? — спросил комбриг старшего лейтенанта.
— Это что же, получается,— задумчиво спросил Лапин, — этот Берестов, он что, только первая ласточка? Ну, ладно, этот парень. У него хоть какое-то обоснование своим способностям есть, хоть и с трудом верится, но допустить можно. Молния, она есть молния, плохо пока изученное явление природы. А те, кто за ним пойдут, они такие же вундеркинды, или как?
— Приказ однозначен, сдаче экстерном препятствий не чинить. Проверять у экстернатов знания и навыки тщательно и дотошно, но беспристрастно. И если они удовлетворяют нашим требованиям, то отправлять их на стажировку, предусмотренную программой обучения. В случае безупречного прохождения стажировки производить выпуск обычным порядком, в звании младшего лейтенанта. В исключительных случаях, когда число хороших и отличных оценок менее половины, тогда допускается выпускать таких курсантов в звании старшего сержанта.
— Ладно, жизнь покажет, — сказал Лапин.
— Формально, этот Берестов под данный приказ не попадает, — заметил Алёшин. — Ему нужно сначала стать военнослужащим, а потом подать рапорт на окончание военной школы экстерном. Вот тогда мы были бы обязаны в исполнение этого приказа допустить его к сдаче экзаменов. Но не будем формалистами. Похоже, что этот парень уникум. Я предлагаю дать ему испытательный срок, скажем один месяц, а потом примем окончательное решение. За этот месяц он вместе со всеми курсантами первого года принесёт присягу, станет военнослужащим и попадёт под действие этого приказа.
— Алёшин добро дал, но назначил испытательный срок, один месяц, — сообщил мне Лапин, выйдя из приёмной начальника школы, — если нареканий не будет, то будет тебе экстернат.
* * *
И вот месяц прошёл. За это время перезнакомился со всем нашим артиллерийским взводом первого курса. Спали в одной казарме, ходили на дежурства в столовую, картошку чистить или бульбу, как её здесь называют. Особенно полюбил драники. Вместе занимались шагистикой на плацу.
Занятия начались сразу же, с 1 октября. В основном общеобразовательные дисциплины — русский язык и литература, немецкий язык, математика, физика, химия, география, история ВКП (б), история народов СССР, конституция СССР. Из специальных дисциплин — уставы, стрелковое оружие, тактика, топография, артиллерийские орудия, фортификационные сооружения. Два раза в неделю политинформация. Идеологическая накачка и промывание мозгов было поставлено едва ли не на первое место.
Ну да, ну да, наслышаны, как же: "Нам не умные надобны, но верные …".
Ежедневная физическая подготовка и еженедельный марш-бросок с грузом песка в вещмешках, построения на плацу, маршировка, знакомство с винтовкой Мосина и стрельбы из неё же. По воскресениям нас привлекали к строительным работам в городе, в качестве чернорабочих, естественно. После рабочего дня вели в баню. Вечер после ужина был свободен. Увольнительные нам пока не полагались.
Через три недели после начала занятий я вместе со всеми первогодками принял присягу на плацу, в торжественной обстановке, с выносом знамени ОБВШ имени ЦИК БССР. Текст присяги все выучили наизусть, накладок не было.
Ещё бы им быть, когда я в течение первой же недели установил всем курсантам школы ПНМ и учебные базы, предназначенные для призывников (школьные базы, с дополнительной базой 2-го ранга по немецкому языку, по автоделу и курс КМБ, который пришлось подкорректировать, убрав из него 4-й ранг, потому что он дублировал курс пехотного училища).
