Долгая заря Ивана Ефремова

После возвращения из эвакуации в суете обустройства, литературные опыты опять отошли на задний план пока не попали на глаза Дмитрию Обручеву.

— Ваня, ты бы отнёс рассказы в 'Молодую Гвардию'. Мне кажется, очень не плохие вещицы у тебя получились. Для подрастающего поколения пойдут на ура.

— Может быть, и отнесу как-нибудь, — Ефремов задумался на мгновение. — Устал я уже с разными советчиками советоваться. Извини, Дима, за каламбур.

— Я тоже ему всё время говорю, что надо в издательство отнести, — подключилась к разговору Елена Конжукова. — А муженёк мой ни в какую.

— Вот прямо завтра возьму и отнесу. — Сердито буркнул Ефремов и встал, показывая, что закрыл тему.

6. ТОРМАНС ПРОТИВ

12 декабря 1944 года. Москва, ул. Коминтерна, Сануправление Кремля. Отделение онкологии. Алексей Толстой и Иван Ефремов.

Утром двенадцатого декабря у подъезда института палеонтологии остановился ЗИС 101. Молодцеватый порученец в звании лейтенанта госбезопасности скорым шагом пробежал к директору.

Оказалось, что Председатель Союза писателей СССР Алексей Толстой очень желает беседовать с молодым писателем Иваном Ефремовым. Товарищу Флёрову надлежит обеспечить прибытие указанного Ефремова в указанное же место. Товарищу Флёрову ничего не оставалось, как откомандировать доктора биологических наук Ефремова в Кремлёвскую больницу. Последний был этим страшно недоволен. Он только-только приступил к исследованию лантанозуха. Но деваться некуда. Отказывать органам в советской стране не принято. К тому же и папка с отпечатанными на машинке страницами тормансианской истории на счастье оказывается под рукой. Накануне Леночка закончила еженощный труд по приданию читабельного вида фантастическим видениям мужа.

* * *

— Ну, здравствуйте, товарищ Ефремов, — сидящий в большом кожаном кресле известный писатель даже в больничной пижаме выглядел импозантно. — Какой же Вы большой! Настоящий русский богатырь.

— Здравствуйте, Алексей Николаевич, — ответил Ефремов, озираясь по сторонам в поисках стула. — Желаю Вам скорейшего выздоровления.

К счастью стул обнаруживается за ширмой, отгораживающей закут с кроватью от приёмной. Ефремов аккуратно почти без стука ставит его напротив Толстого.

— Спасибо на добром слове, но тут уж что лечить — что мучить, — шутка писателя получилась невесёлой. Он знал, что у него рак лёгкого и метастазы уже распространились по организму. — Мне тут принесли журнал 'Октябрь'. В нём два Ваших рассказа. На фоне остальных они выглядят как жемчужины среди гальки. Позволь узнать, как вы стали писателем! Как вы успели выработать такой изящный и холодный стиль?

Явный интерес вождя советских писателей позволил Ефремову сразу перейти к делу. Он воспрянул духом, подумав вдруг, что пришла пора для публикации его непутёвого главного детища.

— Я в детстве читал много про приключения. Наверное, мне ближе всего Хаггарт... А стиль... наверное, от работы. Пикетажные книжки постоянно заполнять приходится. — Решил пошутить Иван.

— Точно! — воскликнул Толстой. — Как я сам не догадался. Красивые девицы, благородные, смелые юноши. Это как раз то, что надо в наше время. Война вот-вот закончится. Для уставших людей, многие из которых потеряли родных любимых людей, необходима развлекательная, при этом поучительная литература.

— Алексей Николаевич, Вы совершенно правы. Я тоже так думаю. Вот, подготовил большое произведение на двадцать авторских листов. Такого плана, как Вы говорите.

— Очень интересно! А фабулу можете пересказать?

— Я захватил с собой рукопись. — Руки Ивана даже задрожали от внезапно нахлынувшего волнения.

Орбита планета Торманс. Рубка управления ЗПЛ 'Тёмное пламя'

— Жители Ян-Ях! Великий Чойо Чагас поручил мне предупредить вас об опасности. Снова в нашем небе появился пришелец из тьмы и холода вселенной. Корабль враждебных сил. Для блага народа Ян-Ях, мы объявляем по всей планете чрезвычайное положение. Если пришельцы осмелятся вторгнуться в наши дома, мы как один, плечо к плечу, отразим коварное нападение. Враг будет разбит! Победа будет за нами!

Последуем примеру наших предков! Вспомним мудрость великого кормчего Ино Кау и мужество народа, прогнавшего не прошеных пришельцев в Век Мудрого Отказа. Да здравствует Великий Чойо Чагас! Слава Ян-Ях!

На экране возникла панорама планеты. Под резкие визгливые звуки толпы людей на улицах и площадях городов возбуждённо кричали, размахивали сжатыми кулаками, словно грозили кому-то ненавистному. Снова появилось лицо Зета Уга, он придал лицу выражение значительности и собрался продолжить выступление.

— Может быть, довольно? Владыка высказался... — шепнула Олла Дез из-за пульта. — Всё предельно ясно. Нам здесь не рады. Пора обозначить нашу позицию.

— Фай Родис кивнула головой, Олла повернула голубой шарик манипулятора до отказа, включив на полную мощность заранее настроенную установку ТВФ .

Лицо Уга на экране задрожало, разбилось на цветные квадраты, потом на точки и исчезло. Фай Родис поднялась на круг главного фокуса. Она непринуждённо смотрела в объектив, и одновременно краем глаза следила за собственным изображением на экране фронтальной камеры. Удовлетворённо улыбнувшись своему изображения, она сфокусировала взгляд прямо в центре объектива.

Перед изумленными тормансианами вместо изображения Зета Уга появилась улыбающаяся миловидная женщина с роскошным шаром чёрных волос. Голос мягкий, но сильный, послышался из телеприёмников.

— Приветствую вас люди Ян-Ях! Я — Фай Родис, глава экспедиции с планеты Земля. Прошу прощения за то, что мы вынуждены были прервать выступление уважаемого Зета Уга, но у нас важное сообщение для жителей всей планеты.

Мы пришли с Земли, планеты, породившей и вскормившей и наших, и ваших предков. Случай разделил нас безжизненным пространством Вселенной. К счастью, прогресс не стоит на месте, и теперь мы смогли преодолеть разделяющие нас парсеки. Мы пришли к вам, как кровные родичи, чтобы соединить усилия в достижении лучшей жизни. Мы никогда не были врагами и полны добрых чувств к вам. Нас с вами ничто не разделяет и между нами возможно полное понимание.

Мы просим разрешения опуститься на планету, чтобы познакомиться с вами, рассказать о жизни Земли и передать вам все, что мы знаем полезного. В экипаже нашего корабля всего четырнадцать человек. Всего четырнадцать! Это горсточка в сравнении с множеством жителей Ян-Ях. Мы изучили ваш язык, в знак уважения к вашей самобытной культуре и теперь надеемся, что сможем избежать ошибок и непонимания.

Фай подняла ладонь в прощальном жесте и отключилась.

Экран подернулся серой рябью, сделавшись плоским и пустым. Из глубины его возник, прерываясь, воющий звук, сквозь который надрывно кричал знакомый уже землянам голос диктора города Средоточия Мудрости:

— Передачу... прекратить... передачу... прекратить!

Фай Родис переглянулась с Гриф Рифтом и вернулась на прежнее место. Олла Дез протянула руку к выключателю, но Родис жестом остановила ее. Нагнувшись к приемнику, она заговорила громко и звонко, не обращая внимания на помехи:

— Звездолет "Тёмное Пламя" вызывает Совет Четырех! Звездолёт вызывает Совет Четырех! Повторяем просьбу — разрешите посадку! Просим довести просьбу до сведения Чойо Чагаса, председателя Совета Четырех. Ждем ответа на частоте ваших навигационных передач. Ждем ответа!

Олла выключила ТВФ. Загорелся синий огонек эллипсоидной антенны. После воя и криков, лившихся с экрана, тишина в круглом зале рубки казалась абсолютной.

— Не могу считать начало успешным, — озабоченно сказала Родис.

— Я бы сказал яснее. Попытка познакомить Торманс с нами провалилась, — скупо улыбнулся Гриф Рифт.

— Хороши же эти правители! — возмущенно воскликнула Чеди. — Они боятся! Боятся нас! Как можно бояться посланцев великой цивилизации, несущей свет знаний и торжество коммунизма? Чего боятся эти глупцы?

— Того же, чего боялись все воспитанные капитализмом, проникнутые завистью неравенства. Конкуренция, — вот главный источник страха. Они знают, что слабее нас, поэтому считают, что мы лишим их власти, — ответила Фай Родис.

— Но ведь это нелепо. Зачем нам власть в чужом мире?

— Это ясно для нас, для Земли, для Великого Кольца, но вряд ли люди на Тормансе понимают это. Скорее, они считают нас захватчиками, посягающими на свободу и независимость их родины.

— Тогда зачем нам вообще просить посадки? Очевидно, мы не поймём их, а они никогда не поймут нас, — продолжала возмущаться Чеди. — Чтобы полёт не оказался совсем бесполезным, нам придётся заняться исследованиями незаселённых территорий, а по окончании возвращаться домой.

— А я верю, что среди миллиардов жителей планеты найдутся такие, что смогут нас понять и принять наш путь. Да и нам следует сделать всё, чтобы понять реальные мотивы этих странных правителей, — твердо заявила Родис.

— И ты будешь настаивать?

— Другого пути я не вижу! Если убедить не удастся, будем действовать по жёсткому варианту.

Скоро звездолет вышел из полосы оптимального приёма. В воздухе рубки возникла голограмма 'Плама'. На этот раз искусственный разум предстал в образе пожилой китаянки в пёстром халате.

— Друзья мои, прошу вас пройти на веранду. Я сегодня порадую вас изысканной кантонской кухней. В древних кулинарных справочниках мне удалось найти несколько интереснейших блюд. Думаю, что 'лунхудоу ' будет кстати именно сегодня.

— Да, подкрепиться нам не помешает, — поддержал командир корабля. — Лунхудоу, так лунхудоу. Из китайской кухни я люблю только свинину с ананасами, но раз уже готово, то попробуем.

— Чеди, ты подежуришь? — Фай не любила приказывать. — Вдруг эти... всё-таки решатся что-то ответить. Позже Олли тебя сменит.

— С удовольствием! — воскликнула Чеди. — Я тоже не очень китайскую кухню.

* * *

На веранде команду переговорщиков уже ждали остальная команда. Всем не терпелось поделиться впечатлениями от владык Торманса. По внутренней ТВФ все наблюдали за дебатами.

— Когда садимся? — в лоб спросил Гэн. Мне не терпится пообщаться с местными инженерами. Столько вопросов...

— Вынуждены вас огорчить, друзья. — Голос Фай слегка дрожал. — Я очень недовольна собой. Мы... Нет, конечно же я... Я неправильно подготовила приветствие... Она стянула парик и в сердцах запустила его в дальний угол.

— В общем, садиться нам не разрешили. Я оставила запрос на сеанс связи с властями, но ответ пока не получен. Ждём...

У Фай после провала переговоров аппетита не было, поэтому она ограничилась лишь бокалом густого КМТ-компота — оливково-зеленого напитка, в котором плавали кусочки синтетических фруктов. На борту его называли "кок-компот", или просто 'кок', потому что его действие напоминало действие отвара листьев коки.

Чеди Даан, оставшись в рубке, наблюдала за возобновлением всепланетных новостей. Перед телекамерами возникали улицы городов Торманса, залы собраний и аудитории учебных заведений. Везде народ планеты бурно выражал возмущение. Везде слышались слова поддержки властей. Проявлялось это в активной жестикуляции, выкриках и даже хоровых потоках слов. Чаще всего повторялись слова: "Долой космических бродяг! Вон с нашей планеты! Убирайтесь! Не допустим! Уничтожим!.."

На одном из каналов шла программа в стиле аналитического разбора ситуации. Чеди решила прислушаться. Всё-таки это лучше пустых эмоций, служащих исключительно для создания требуемого настроения.

На широком уступе перед зданием, похожем на астрономическую обсерваторию, стоял молодой человек в голубом хитоне. Диктор представил его, как Стража Неба, напомнив, что главная цель Стража Неба, охрана планеты Ян-Ях.

Чеди надеялась, что мужчина в голубом сейчас расскажет, какие меры будут приняты для обороны планеты, или что-то ещё для успокоения. Однако это не входило в планы организаторов.

Страж Неба внезапно завопил: "Вы слышали гнусную ложь дрянной женщины, предводительницы шайки межзвездного ворья, с беспримерной наглостью посмевшей назвать себя сестрой нашего великого народа. За одно это кощунство пришельцы подлежат жестокому наказанию. Наши ученые давно установили и доказали, что предки народа Ян-Ях явились с Белых Звезд, чтобы покорить природу этой планеты и устроить здесь жизнь, полную счастья и покоя..."

В Чеди проснулся этнограф-исследователь. Она вспомнила рассказы преподавателей в университете про странные обряды племён, живших в изоляции тысячи лет. Пафос оратора увлёк девушку своей нелепостью. Голосовые модуляции показались ей особенно забавными. Голосом Стража то дрожал, то срывался на крик, то понижался до змеиного шёпота. Чеди не заметила, как за ее спиной появилась Фай Родис.

Фай постояла несколько минут, прислушиваясь к истеричным крикам оратора.

— Милая Чеди, я вроде бы неплохо изучила язык планеты, но некоторые слова мне всё равно не понятны. — Фай положила руку на плечо этнографа. — "Гнусный", "шайка", "воры", "дрянной", "кощунство".

— Судя по контексту, это слова-ругательства, призванные возбудить ненависть среди зрителей этой программы. Конкретное значение в данном случае не важно, — Пальчики Чеди, вспорхнув над клавиатурой, набрали нужную комбинацию. — Мне интереснее наблюдать за зрителями, за их мимикой, одеждой, украшениями.

Объектив приблизил к экрану толпу, собравшуюся в зале.

— Заметь, Фай, только молодые лица, с тем непроницаемым выражением, какое было когда-то у земных религиозных фанатиков.

Внезапная догадка осенила этнографа. Чеди связалась с Оллой. Связистка экспедиции через минуту была в рубке. Только что она спорила сразу с Виром, Тивисой и Нэей, отстаивая свою точку зрения на общение с 'владыками'. К её появлению Фай вывела на экран словарь древних понятий.

— Нашла значения загадочных слов? — не смогла сдержать сарказма Чеди. Ей хотелось срочно поделиться осенившей её догадкой.

— Да, Чеди, ты абсолютно права. Это просто ругань, слова на низком уровне развития, считающиеся оскорбительными теми, кому адресованы. В данном случае, эти слова адресованы не нам, а своим согражданам для скрытого влияния на психику. Приём широко использовался фашистскими и псевдо-социалистическими режимами ЭРМ. Жил там некий Гитлер, так он действовал в точности как этот Страж, заражая толпу ядом возбуждённых эмоций.

На экране действие приобретало совершенно безобразный характер: Оратор надрывался, размахивая руками:

— С врагами не спорят. Мы будем рвать их на части, убивать, душить их. Мы уничтожим их, чтобы их грязные руки не смели прикасаться к идеалам нашего общества!

— Девочки, видите! Для этого оратора нет ничего, кроме вбитых в голову лозунгов. Он обращается не к здравому смыслу, а к животному началу, так пусть вас не смущает эта ругань — она всего лишь прием для манипуляции толпой.

— Чеди встала и прошлась перед экраном, сжав кулачки от нетерпения. Наконец-то она получила возможность поделиться находкой.

— Я поняла, — воскликнула она. — Я даже Оллу позвала, её навыки будут кстати...

Родис и Олла внимательно смотрели на Чеди, ожидая продолжения. От нахлынувших чувств та никак не могла начать.