Колос времени

Водитель бросил на него сочувственный взгляд.

— Что, парень, хорошо вчера погуляли?.. Утро уже, на работу пора!

— Утро? — переспросила Вера, стараясь дышать ровнее. — Это точно?.. В смысле, у вас время точное?

— Ну, плюс-минус минута, — заметил мужчина, сверяясь с наручными часами. — На ваших сейчас сколько?

"Двадцать один пятнадцать".

— Мои стоят... — Вера закусила губу.

Кирилл развернулся, вопросительно глядя на нее поверх подголовника.

— А день какой? — помолчав, отстраненно произнесла девушка.

— Пятница. — Водитель уже не улыбался.

Вера кивнула и закрыла глаза.

Все ясно, только несколько минут назад она была уверена, что сейчас вечер четверга, а не утро пятницы! Вот почему все казалось таким нереальным... Что произошло в подворотне? Как из их жизни выпали целых восемь часов? Ладно, она сама была без сознания. Но почему темполог ничего не заметил? Или (Вера даже вздрогнула от внезапно пришедшей в голову мысли) он скрыл это специально?.. Нет, невозможно. Да и как такое скроешь?

Еле дождавшись, когда машина затормозит у бабушкиного дома, Вера сунула водителю деньги и со всех ног бросилась к подъезду.

Кирилл догнал ее и схватил за локоть, разворачивая к себе.

— Вера! Подожди! Успокойся, все можно объяснить...

— Отстань от меня со своими объяснениями!

— Водитель тоже человек, он мог ошибиться.

— Да? И оно ошиблось? — Вера со злостью ткнула пальцем в небо. — Что-то я забыла, где у нас солнце заходит?

— На западе, — промямлил темполог.

— А сейчас оно где?

— А... да. На востоке.

— Спасибо! А я-то засомневалась! — Вера фыркнула и взбежала по лестнице, нашаривая в сумке ключи. Дверь с глухим стуком ударилась о стену.

— Юлька, это мы! — Вера влетела в прихожую и тут же споткнулась о валяющуюся посередине коробку. — Черт, а это что такое?

Навстречу ей с жалобным мяуканьем выскочил Барс.

— Господи... — взяв его на руки, Вера пошла по коридору, переступая через вывернутые и разодранные коробки. Повсюду как попало валялись разбросанные вещи, под ногами хрустело битое стекло. С люстры, покачиваясь на сквозняке, свисал старый, траченный молью воротник бабушкиного пальто.

— Юля? — Вера заглянула в спальню. Вся постель, вплоть до матраса, лежала на полу. Кровать была сдвинута, дверцы шкафа распахнуты, одежда Ядвиги Станиславовны кучей свалена рядом. В комнате остро пахло корвалолом — кто-то выгреб лекарства из тумбочки и еще по ним потоптался.

Вера отступила, едва не выронив кота. В остальных комнатах было то же самое — разбросанная мебель, выпотрошенные шкафы, вспоротый диван и кресла. Даже мусорное ведро оказалось вывернутым, а пакеты с кошачьим кормом — разодраны.

Девушка в изнеможении привалилась к стене. Мысли в ее голове скакали, точно блохи, но одну удалось додумать до конца: что скажет бабушка, когда узнает...

Рядом возник Кирилл, огляделся и присвистнул.

— Твоя подруга постаралась?..

Вера вздрогнула, потом сунула темпологу кота и побежала по коридору, заглядывая во все углы. Занятая этим, она едва не налетела на стоящую поперек коридора швабру: деревянная ручка была заклинена в трещине между паркетинами, а щетка подпирала дверь ванной.

— Вот черт! — Вера отбросила швабру в сторону, затем щелкнула выключателем и заглянула внутрь.

Юлька сидела на полу, уткнувшись лицом в колени — длинные черные волосы прилипли к спине, в ногах валялось скомканное полотенце. Одежда подруги лежала тут же, аккуратно сложенная на бельевой корзине. Из неплотно закрытого крана в ванну капало — на дне мутная серая масса, похожая на несвежий студень, беззвучно поглощала воду. Серые разводы были на бортиках, на полу рядом с Юлькой, на корзине, внизу на стенах... Словно кто-то отчаянно метался, пытаясь соскрести с себя мерзкую слизь.

До скрипа стиснув зубы, Вера опустилась на колени и осторожно отвела в сторону черные волосы.

— Юлечка...

Подруга дернулась, вскидывая голову, и с ее оплывшего, перекошенного лица сверкнули дико вытаращенные глаза.

— Юлечка, что с тобой сделали? — Всхлипнув, Вера попыталась погладить подругу по плечу. Под ее пальцами неприятно шевельнулись лохмотья серой пленки.

Вера отпрянула.

— Кирилл!!!

— Что? — Тот просунул голову в дверь. — Шсс... Ну, надо же...

— Что твоя дрянь делает в ванне?!

— Извини, совсем забыл предупредить... — сокрушенно покачал головой темполог.

— Убери эту слизь отсюда! И с Юльки сними!

— Сейчас сниму... И не кричи, она тебя не съест. Это просто модифицированные водоросли, им нужна водная среда. Ванна — самая подходящая для них емкость.

— Я тебя самого сейчас в емкость превращу! И выброшу к чертовой матери!

— Хорошо, хорошо, я их куда-нибудь перелью. Только найду подходящий бак...

— Побыстрее, — Вера поднялась и отступила в сторону. Темполог, заняв ее место, принялся снимать с перепуганной Юльки застывшую биопленку.

Через полчаса все трое сидели за кухонным столом, снимая стресс проверенным армянским средством. Кухня была наскоро приведена в порядок, что до остального, то Вера старалась об этом не думать.

— Извини, Верунчик, похоже, я все пропустила, — откинув со лба еще влажные волосы, Юлька виновато шмыгнула носом. — В этих коробках столько пыли, я вся извозилась. А вас нет и нет, ну я и решила быстренько сполоснуться, а эта дрянь как на меня полезла... Господи, я чуть от страха не померла! Думала, может, у тебя в ванне кислота, а я с дуру сунулась... И лицо залепило, я уж там скребла-скребла, вижу — в руках ошметки, решила, что это кожа с меня слезает, ну и... вырубилась маленько... Потом слышу, вроде шум. Думала, вы пришли, хотела позвать, помычала, как могла. Вроде кто-то к двери подходил, но внутрь не заглядывал... Потом еще немного пошумело и стихло. А потом ты пришла.

— Да уж... — Вера передернула плечами и добавила в чай еще коньяку.

Юлька без слов протянула ей кружку, Кирилл же, напротив, прикрыл свою ладонью.

— И что теперь? — поинтересовалась подруга. — Милицию вызывать будешь?

При слове "милиция" Веру бросило в холодный пот, а воображение услужливо нарисовало картину забитого бомжами "обезьянника" и ее саму в наручниках, обнимающую прутья тюремной решетки.

— Нет! — Она решительно помотала головой. — Никакой милиции! Бабушка меня убьет, если узнает!

— Но если что-то пропало...

— Ничего не пропало, все на месте!

Юлька удивленно вскинула брови.

— Ну, как знаешь... — пробормотала она и покосилась на задумчивого темполога. — А вы, ребята, где гуляли столько времени? К Костику заходили?

— Да-да, я тебе потом все расскажу. Если вкратце, твой Костик обещал помочь...

— Хорошо, коли так. — Юлька поставила кружку на стол и отодвинулась вместе со стулом. — Ладно, поеду-ка я, ребята. В галерею заскочить надо и вообще... Кстати, у нас новая выставка намечается, от общества акварелистов. Веруня, обязательно приходи, тебе понравится... и вы, Кирилл, тоже приходите...

Вера кивала, почти не вслушиваясь в слова подруги.

Уже стоя на пороге, Юлька вдруг схватила ее за руку:

— Верунь, у тебя все в порядке? Точно?

— Все нормально, не беспокойся, — пробормотала Вера.

— Смотри... Если что, сразу звони, я всегда на связи.

— Спасибо, Юлечка... Я... как-нибудь разберусь.

Проводив подругу, Вера немного постояла в прихожей, потом вернулась на кухню.

Кирилл с сосредоточенным видом гонял по голографическому экрану длинные страницы текста. Девушка посмотрела на него, недовольно сдвинув брови.

— Что это? — Она ткнула пальцем в центр голограммы.

Изображение слегка зарябило. Поморщившись, Кирилл отвел ее руку.

— Это на немецком? — Вера наклонилась к экрану. — Откуда ты это взял?

— Из компьютера Константина.

Вера открыла рот.

— Не понимаю, что тебя удивляет? — раздраженно заметил Кирилл. — Как бы я еще нашел чашу и сегмент? Мне была нужна поисковая матрица.

— То есть ты просто взял и слил информацию из чужого компьютера... — медленно произнесла девушка.

— Вообще-то, это было не так уж просто, — педантично поправил темполог. — Пришлось повозиться.

— Бедненький, — с нескрываемой иронией заметила Вера. — Нелегкая это работа — чужую собственность тырить...

— Не слишком приятно такое слышать. Можно подумать, у меня был выбор.

— Выбор всегда есть!

— Конечно, — согласился темполог. — Можно выбирать между плохим и хорошим вариантом, а можно по-другому. Только пойми, Вера, то, что сейчас кажется плохим, в действительности не самое худшее.

— То есть, — девушка нервно хихикнула, — ты хочешь сказать, что это... все это — еще не предел? Что будет гораздо хуже?

Она вскинула руки, обводя ими по кругу. Но оба понимали, что речь шла вовсе не о перевернутой вверх дном квартире.

— Да, — подтвердил Кирилл без улыбки. — Именно это я и хочу сказать.

Он глядел ей в глаза, и желтые мерцающие радужки в очередной раз заставили Верино сердце сжаться.

Девушка отвернулась, сердито дернув себя за косу. Умом она признавала правоту темполога, но что-то в ней по-прежнему сопротивлялось — не столько его словам, сколько тому, как они были произнесены.

"А ведь он не сомневается и не колеблется, — подумалось ей. — Он будет делать то, что считает правильным, и даже мысли не допускает, что может ошибаться".

Вера опустила голову.

— Ты понял, что случилось в подворотне? — тихо спросила она.

Кирилл нахмурился.

— Конкретных данных у меня нет, — нехотя ответил он. — Могу только предполагать... Но сейчас это не так важно. Самое главное — поскорее найти оставшиеся сегменты.

— А ты не думал, что этот камень нужен еще кому-то? — нерешительно заметила девушка.

По губам темполога скользнула легкая улыбка.

— Исключено. Можно допустить, что где-то темпология, как отдельная наука, могла достигнуть такого уровня развития, при котором перемещение по временным векторам становится возможным. Но изменение хроночастоты на организменном уровне допускается лишь в пределах от одной тысячной до четырех сотых условных временных единиц...

— А попроще?

— Пожалуйста. Вряд ли в каком-то из ближайших векторов могли точно засечь время активации резонатора и настроить фокус пространственно-временной схемы так, чтобы оказаться в нужном месте и в нужную минуту, как это сделал я.

Вера запустила руки в волосы, массируя голову. Какая-то мысль упорно вертелась в мозгу, никак не давая себя ухватить.

— Ладно, допустим, — наконец сказала она. — Здесь ты один такой пришелец... Но кто-то разбил камень на части и спрятал по тайникам. Кто-то может следить, чтобы он не попал в чужие руки. И этот разгром... Ничего не взяли, значит, кто-то что-то искал. Скорей всего, искал камень.

— Кто, например?

— Не знаю. Но в подворотню за нами вошел человек и случилось... то, что случилось.

Темполог успокаивающе погладил ее по руке.

— Вера, тебе показалось. При темпоральных возмущениях могут возникать субъективные трансформации психопатологического характера...

Девушка резко отодвинулась.

— Не надо меня утешать! Я не сошла с ума. Чем больше я об этом думаю, тем больше убеждаюсь — я действительно его видела. Не только в подворотне, но и на катере. Тогда он просто шагнул за борт и исчез, а во второй раз исчезли восемь часов нашей жизни. Уверена, это тоже связано с ним!

Кирилл раздраженно пристукнул по столу.

— Шссс... Вера, не говори ерунды!

— Это не ерунда!

— Конечно, ерунда! Ты ничего не понимаешь в темпоральных аберрациях. Ты даже не представляешь себе, насколько это тонкая связь — время! Ты считаешь его однородным и не видишь, сколько разновременных процессов проходит вокруг. Даже твой зад и стул, на котором он сидит, и то двигались бы во времени по-разному, если бы не общее хроночастотное поле вектора. А теперь представь, что будет, если сбить эту частоту хоть на мгновение?

— Что?

— Ничего хорошего. Живой объект, обладающий меньшей темпоральной инерцией, может быть подхвачен любым случайным хроновсплеском. И тогда восемь часов, выпавших из жизни — это самое легкое, чем он сможет отделаться... Вера, поверь, я знаю, о чем говорю. Дело не в случайном прохожем. Ты и я находимся рядом с источником временных помех. И чем дальше, тем сильнее они становятся.

Вера тяжело вздохнула.

— Хорошо... Может, тот человек вовсе не при чем. Но я точно его видела. Вот, я даже его нарисовала... — Она достала из кармана мятый листок.

Кирилл склонил голову на бок, скептически разглядывая набросок.

— Не припомню такого, — он положил листок на стол. — А ведь мы все время были вместе.

— Но ты мог не заметить! Там, в подворотне, когда я потеряла сознание... Ты смотрел, не гонится ли кто за нами, так? И тут я стала падать. Что ты сделал?

Темполог нахмурился, вспоминая.

— Придержал, чтобы не расшиблась, потом попытался привести тебя в чувство.

— Так и есть! — Вера хлопнула ладонями по столу. — Ты повернулся ко мне и не видел, что происходит у тебя за спиной. В этот момент он и появился...

— Неужели ты думаешь, я не заметил бы рядом постороннего? — Кириллу явно начал надоедать этот разговор.

— Ты не заметил, как прошло восемь часов, — возразила девушка. — Тебя опять могло переклинить, так что...

— Вера, это все твои фантазии!

— Да-а? Между прочим, когда ты возник в моей кухне, это тоже, мягко говоря, походило на фантазию! Но я же не стала звонить в дурдом!

— Консервативная личность все, выходящее за рамки привычных представлений, воспринимает с недоверием и агрессивностью.

— Кто бы говорил!

— Не путай обывательский взгляд с объективным методом анализа ситуаций!

Вера вскочила, отшвырнув стул к стене.

— Мне надоел этот идиотский научный треп! Не можешь говорить нормально — вообще молчи!

— Шссс...

— И не смей на меня шипеть!

— Вера! Сама-то слышишь, что ты несешь?!

— Я все слышу! А ты — нет! — выкрикнула девушка, бросаясь прочь из кухни.

Она едва сдерживала слезы. Но расплакаться было бы совсем глупо, к тому же выглядело так беспомощно, по-детски, что от стыда у нее горели уши. Вера остановилась посередине коридора и оглядела разбросанные коробки. Контраст с недавно наведенным порядком был так велик, что у девушки защемило сердце. Все ее усилия пошли прахом. Это было больше, чем она могла сейчас выдержать. Сопя все громче и громче, Вера протопала в прихожую, сунула ноги в туфли и сдернула сумку с вешалки.

Из кухни выглянул Кирилл:

— Ты куда?

— Домой! — отрезала девушка, распахивая входную дверь. — А ты... не забудь покормить кота!

Перепрыгивая через две ступеньки, она слетела вниз и выскочила на улицу.

Почти бегом миновав пару кварталов, Вера остановилась, тяжело вздохнула, развернулась и медленно побрела вдоль набережной. Нет, конечно, заглянуть домой не помешает... Но потом все равно придется вернуться.

Она снова вздохнула, пытаясь не думать о Кирилле и всем, что было с ним связано. Легко быть героем в чужом мире или времени. У нее так не получится — ведь ей здесь жить... И все же, как ни крути, спасение миров — дело благородное. Если проникнуться важностью миссии, то прочие моменты не будут иметь никакого значения. Наверное, темполог все делает правильно, а если нет, то еще не поздно выгнать его со всем высокотехнологичным скарбом и забыть два последних дня, как страшный сон.