Семёнов также знал, что династия Знаменской не менее древняя, чем его собственная и уходит корнями в шестнадцатое столетие. Среди её представителей было немало известных медиков и психологов, но ещё больше было представителей тогда ещё весьма нетрадиционного направления, основанного на использовании нестандартных возможностей человека. Тогда их называли колдунами, ведьмами, волхвами. Многие из них входили в Защитный Духовный каркас России, многие работали в Системах Духовной защиты Украины и Белоруссии, немало было среди них защитников Духовности из Польши и Болгарии.
От них Знаменская унаследовала широчайшую и глубочайшую эрудированность в стандартно-традиционных и нетрадиционных частях Свода медицинских знаний, а также мощнейшие возможности использования собственных традиционных человеческих и нечеловеческих возможностей. Зверски убитая первая Знаменская была также членом династии Знаменской, ещё пра-пра и ещё энное число раз прабабушкой. В таком варианте никто не видел ничего особенного: Россия знала и не такие сочетания, способные отдавать энергию на благо народа на протяжении столетий или разряжаться в ярчайшей вспышке в критические моменты.
Общаясь со множеством людей в экстремальных ситуациях, всегда приходя на помощь по самым малозначительным просьбам или намёкам, Знаменская и Семёнов сплотили вокруг себя тысячи людей, которые никогда не чувствовали себя тупыми исполнителями чужой воли. Это были профессионалы, за которыми стояли десятки тысяч людей и силами их Россия в кратчайшие сроки окончательно восстановилась после труднейшего периода борьбы с Вирусом Очищения Цивилизации, прошла трудный путь к реабилитации Психологической мощи и вернулась к единоличному правлению после десятилетий коллегиального правления.
Хотя Знаменская и заняла пост президента, как её далёкая предшественница, на одной из будущих неофициальных и нерабочих встреч с Семёновым она, глядя на свой собственный новенький портрет в президентском облачении, украшавший кабинет Семёнова, невесело пошутит, что несмотря на то, что её должность и называется президентской, фактически по уровню мощи власти она — королева, а по возможностям — императрица. Ей давно было хорошо известно, что только несокрушимая профессиональная всеобъемлющая пирамида сможет удержать народ России от опаснейших шатаний и экспериментов и ради сохранения мощи и совершенства этой пирамиды она была готова на всё. Эта жертвенная готовность распространялась на всех её знакомых и незнакомых сподвижников, но начисто исключала автоматическое бездумное повиновение.
Пирамида сторонников с каждым днем росла. График и режим деятельности закономерно отсеивал слабых и некомпетентных, давая им возможность вернуться на те уровни, где их потенциал уравновесит недостатки и перестанет быть угрозой общему делу.
Вторая Знаменская. Юстара Блаус
На следующий день, окончив работу с утренними документами, она встретилась с Юстарой Блаус — той самой, которая провела внутри разума и души Знаменской — первой почти всю её сознательную жизнь. Было уже одиннадцать часов дня. Знаменская прочитывала последний шестисотстраничный документ, просматривая параллельно несколько других документов для получения дополнительных сведений.
— Госпожа президент. — в рабочий кабинет Знаменской вошла капитан Татьяна Леонидовна Ланская — советник президента по военным вопросам и лучшая из подруг, носивших офицерскую форму Спецназа России. — К вам мужчина и женщина. Я понимаю, что мои дальнейшие слова могут показаться странными, но у нас нет никакой информации на них. Ни Российской ни общемировой. Мы всё перерыли несколько раз, задействовав сверхкомпьютеры глобального поиска по Сети. Они тем не менее утверждают, что хорошо знают вас. У меня и моих коллег нет оснований отказывать им в аудиенции. Мы пропустили их на территорию, но — только на дальнее кольцо. Вот информация. — капитан положила перед президентом ридер с данными. Знаменская просмотрела изображение и текст. — Прикажете отказать в приеме?
— Где они сейчас? — Знаменская не изменилась в лице и в голосе, но визитёров, безусловно, узнала.
— В дальнем парке Президент-центра. Прикажете переместить их в зону для гостей за пределами дальнего кольца?
— Не надо. — Знаменская ещё раз просмотрела материалы. — Хорошо. Татьяна, не беспокойтесь. Информации о них у вас действительно никакой нет, но я их хорошо знаю. И их хорошо знает ещё один человек. — она взглядом указала на большой портрет первой Знаменской. Ланская постаралась скрыть вполне понятное изумление и это ей почти удалось. — Так что угомоните своих коллег... — Знаменская знала, что после гибели её предшественницы спецназ России сделает что угодно и где угодно для защиты президента Росии даже от мало мальски гипотетической опасности и обойдётся без любого протокола, политеса и церемониала. — и просто контролируйте ситуацию. Сейчас у нас скоро одиннадцать, самое время ланча, так что распорядитесь подать в беседку дальнего парка чай со всеми нашими яствами. Стол там большой, всем блюдам места хватит. Но общаться с ними я буду одна. — она посмотрела на советника непреклонным прямым взглядом. — Это абсолютно безопасно. Вы же просто пишите все происходящее на мой личный сервер. В дальнейшем, если будет необходимость, я скажу больше, но пока для всех они — мои близкие друзья, знать много о которых другим пока не надо. Это не неизвестность, это обычность. Для нашей современности — это слишком мощная прививка, чтобы сейчас допустить её применение. Но для будущего эта прививка необходима и она обязательно будет сделана. — она улыбнулась, встала и подошла к Ланской. — Таня, утихомирьте спецназ и охрану. Меня никто не собирается похищать или убивать, а также пытать или мучать. Надо мной никто не собирается измываться или издеваться. Меня никто не собирается оскорблять или обижать. Тем более... — она взглядом указала на ридер. — они.
— Ну хоть...
— Только "кольцо" и информкокон. — твёрдо сказала президент, на несколько минут исчезая в гардеробной. — И без фокусов и бряцания оружием, Таня. Исполняйте.
— Есть, госпожа президент. — Ланская кивнула и вышла из президентского кабинета.
Внутри у Знаменской всё пело. Наконец-то она увидит ту, которая стала подругой первой Знаменской на долгие двадцать лет. Когда Виктории Олеговне Знаменской исполнилось двадцать восемь, таинственная незнакомка, назвавшаяся тогда Юстарой Блаус, окончательно покинула сущность Знаменской и пообещала, что если не к ней, то к её наследнице она обязательно придёт уже не внутри, а вовне. Теперь этот день настал и в роли наследницы предстояло выступить ей, Виктории Станиславовне Знаменской.
В сопровождении капитана спецназа она прошла по боковой аллее к калитке, отделявшей недоступную посторонним основную часть Президент— Центра от парковой зоны, где могли бывать гости президента.
— Дальше не надо, капитан. Держитесь на удалении пятьдесят — сто метров. Ланская все контролирует и пишет. — сказала Знаменская, останавливаясь у тропинки, ведущей к скрытой за кустами беседке.
— Хорошо, госпожа президент. — капитан отошёл в сторону.
Знаменская кивнула и нырнула в тоннель, образованный сросшимися вершинами кустов. Два десятка метров коридора, проложенного в непролазной чаще кустов остались позади и президент вышла к беседке, стала подниматься по ступеням. Навстречу ей встал седовласый мужчина плотного телосложения в безупречно сидящем сером английском костюме. Следом за ним встала пожилая женщина в строгом деловом платье синего цвета. Мельком взглянув на неё, Знаменская чуть не охнула в голос: все детали, сообщённые в тайном письме первой Знаменской и чётко описывающие незнакомку, совпали полностью. Справившись с волнением, Виктория остановилась, едва вошла в беседку. Мужчина отступил в сторону, давая своей спутнице возможность подойти к президенту.
— Здравствуйте, Виктория Станиславовна. — произнесла женщина, подходя ближе.
— Здравствуйте... — Знаменская сделала незаметную паузу, чтобы гостья сама определила, как следует называть её теперь.
— Зовите меня так же — Юстара Блаус. — просто ответила женщина, взглядывая через плечо на своего спутника. — А это — мой муж, Дункан Беверс.
— Очень приятно. — Виктория кивнула учтиво поклонившемуся мужчине. — Прошу садиться, в ногах правды нет. Через... — Знаменская сделала вторую паузу, чтобы гостья сама определила степень свободы общения в рамках времени.
— Мы приехали, освободив целый день. Так что мы свободны в достаточной мере. — успокоительно заметила Юстара, садясь за стол, стоявший по центру беседки. Дункан остался стоять и Виктория поняла, что он, как джентльмен, не сядет на своё место пока дама стоит. Обойдя стол, она села напротив Юстары, так, чтобы слева осталось место для её мужа. Только теперь Дункан сел.
— Через сорок минут принесут ланч, у нас принято делать второй завтрак перед основным периодом активной работы. Сейчас заканчивается время, выделенное для совещаний и волновых контактов. — пояснила Виктория свой выбор времени для подачи пищи. — А пока я хочу узнать немного полнее о вас.
— Я знаю, что Виктория не оставила вам много информации обо мне. — произнесла Юстара. — Но вы, Виктория, понимаете, что такая информация в общедоступной форме не слишком полезна, если не проведена подготовка.
— Понимаю. И всё же, расскажите мне... — упрямо повторила Знаменская.
— Хорошо. — гостья согласно кивнула и начала свой рассказ.
В нескольких фразах она обрисовала проект "Ковчег", благодаря которому её родная планета и её народы смогли достичь новых Пределов Космоса. Несколькими словами она обрисовала свое участие в проекте "Игла времени" ("Ниидли оф тайм"), рассказала о своем решении узнать о жизни Земли-второй более подробно и подчеркнула, что ни о каком прямом вмешательстве в события она, главный врач и руководитель медицинской службы корабля полной автономности "Ковчег-2" не позволяла ни себе, ни всему экипажу даже помыслить. Виктория Знаменская-вторая согласно кивнула. Гостья кратко рассказала о подготовке к работе главных интроскопов корабля, о том, как она решилась на этот сложнейший медико-социальный эксперимент, телом оставаясь на корабле, а душой и сущностью переселяясь в другое тело, живущее в другом мире по другим законам.
Не скрыла она и то обстоятельство, что готовилась высадиться в другое время, более позднее, чем то, в котором ей пришлось действовать. Нерассчитанная заранее ошибка в детализации проектного решения вынудила её вселиться в шестилетнюю девочку, которая только-только переступала порог подготовительной группы детского сада в одном из городов России. Немного дольше и чуть более детализированнее гостья рассказала о том, как она начала взаимодействие, а затем и дружбу со своей маленькой "хозяйкой", как начала реализацию плана внедрения, как одновременно училась сама и на началах взаимности учила свою "хозяйку" многому из того, что было доступно ей как человеку более старшего мира и как генералу астромедицины.
Дальнейшее она рассказывала очень скупо, поскольку часть этого массива информации уже стала историей и была широкоизвестна. Знаменская слушала, задавала вопросы, старалась уточнить взаимосвязи и детали. Гостья охотно поясняла и указывала на многоуровневые соответствия и взаимные контакты. Дункан Беверс слушал внимательно, хотя по его выражению лица можно было понять, что очень многое ему уже хорошо известно.
— Иными словами вы, Юстара, способствовали раскрытию потенциала моей предшественницы в тех масштабах, о которых она ранее и подозревать-то не могла. — улыбнулась Знаменская. — Или как?
— Скорее всего "или как", Виктория. Боже, как приятно именовать вас так же как и мою "хозяйку", Викторией. Ваша предшественница уже обладала достаточным потенциалом, а поскольку заранее определённого будущего не было, наше дело было его создать. И Виктория Знаменская, а не я справилась с этим "на пять баллов". Став врачом, она сделала больше, чем любой доселе известный медик, а став президентом, она сделала больше, чем любой монарх. Мы, американцы, очень любим подчёркивать важность монархии для России. Думается вы, Виктория, согласитесь, что хотя ваша должность и называется "президент", фактически вы — королева, а ещё более фактически — императрица и царица всея Руси. — в тоне и голосе гостьи не было ничего подобострастного или высокомерного — восьмизвёздочный генерал Астромедслужбы Земли, её американского сектора, просто перечисляла известные и нормативные факты. — Такая, какая должна быть у России практически постоянно, в общем случае — большую часть периода жизни.
— Я — не волшебница, Юстара. Я — только учусь. В том числе и у моей предшественницы. — ответила Знаменская, не ставшая вслух именовать первую Знаменскую "великой". — И сравнивать меня с ней — это невозможное по причине ненормативности занятие. Она — прошла огромный путь, я же его — только начинаю.
— И вы намерены совмещать свою работу с практикой врача? — улыбнулась гостья.
— У меня нет других планов на этот счёт. — тихо ответила Виктория. — Мы должны окончательно стабилизировать Россию после тяжелейшего периода борьбы с Вирусом Очищения Цивилизации, вывести её на нормальный режим, а здесь я должна действовать не только как гражданский чиновник, но и как врач. Если хотите, как земский врач. Но и этому я ещё должна учиться. Так что я пока только посетила наши основные ближайшие и важнейшие мемориалы. На необходимый, важный и достаточный протокол у меня уйдут, полагаю, ещё максимум два дня. Завтра я проведу ещё протокольные мероприятия в Москве, потом — поеду по Центральному Кольцу России. Или по его части. Вернусь уже с полностью сформированным планом работы на ближайший год...
— Поминутным... — проговорила гостья.
— Согласна, поминутным. Разберусь с нарастающей волной недовольства — нам нужно снять эту волну и этим я займусь уже завтра и тем более — в поездке по центральному кольцу. Сколько на это уйдет времени — сказать не берусь, скажу так: я сделаю всё, что смогу, а сколько это займет дней или часов — не важно. Но постараюсь сделать всё максимально быстро. Я ведь не одна — у меня немало сторонников и немало противников, у которых я напряжённо ежедневно учусь. Сегодня вечером я вручаю звёзды героев спецслужб России группе офицеров и сотрудников Спецназа, а завтра утром — звёзды героев труда группе рабочих и крестьян с Дальнего Востока. После этого у меня с одиннадцати часов завтрашнего дня — снова поездка по мемориалам — я должна посетить всё Главное столичное кольцо, чтобы отдать нужную дань уважения — давно об этом мечтала и думала.
— Согласна, это не протокольные мероприятия. — молвила гостья.
— Как чиновник гражданского общества я могу назвать это протокольными мероприятиями, но как обычный человек я этого не сделаю. Для меня важно то, что везде, где я буду, я смогу встретиться с очень многими людьми и они увидят меня не за неприступными фигурами офицеров Спецназа, а рядом. Мне надо чётко и полно чувствовать самой, чем живут люди и ещё больше — знать и понимать их нужды и желания.
